Маленький «тузиковый» мотор, закипая и захлебываясь бразильским «бензином», не спеша толкал нас против отливного течения в залив Париа. Движение в узком проливе между Тринидадом и Моносом было оживленным. Возвращались домой рыбаки на нагруженных под самые борта ботах, пролетали мимо мощные прогулочные катера. Большой оранжевый катер, похожий на спасательный бот, приветственно протрубил нам длинным гудком. Паром приблизился метров на 100 и сбавил ход, чтобы получше нас рассмотреть. Но нам было не совсем до приветствий, мы торопились поправить матчасть после двухнедельного перехода. По местным меркам уже глубокой ночью – примерно в 9 часов вечера – мы нашли свободный муринг и пришвартовались.

Чагуарамас – небольшой городок на западном мысе Тринидада. Собственно городком это даже не назвать – таможня, три марины, нефтехранилище, ремонтные мастерские и база флота береговой охраны - все это занимает береговую полосу примерно 3 километра на 200 метров. Здесь особенно злачное место для яхтсменов Карибского моря. Стоянка в Чагуарамасе – доллар в сутки на кильблоках берегу, два доллара на муринге и до 30 долларов у причала. Есть хорошие сухие доки, хорошие судоремонтники, три яхтенных магазина – прекрасная ремонтная база. Когда мы это увидели, то поняли, что попали куда надо.
Утро принесло хорошие вести – офицер иммиграционной службы даже не глянул в нашу судовую роль и не стал требовать отсутствующего седьмого члена экипажа. То, что могло закончиться серьезными неприятностями, благополучно проскочило незамеченным. До полудня мы успели перебазироваться к закрытому причалу, внутри которого был небольшой пляж – то, что нам было необходимо для осмотра и ремонта судна. За пляжем находился небольшой ресторанчик, где вечером можно было посидеть под кондиционером с бутылочкой холодного.. ну там уж кому что нравится. Еще дальше, на стоянке, блага цивилизации – душ и туалет.
Посетили яхтенный магазин, а там… Там есть все. Лента для ремонта паруса? Вам для ремонта какого паруса? На каком галсе он у вас обычно работает? Якорь? Вот прекрасный данфорт, 12 кило и всего за 25 долларов! А, у вас за 400? О, наверное, очень хороший якорь! Проходя мимо стенда с дельными вещами, я почувствовал себя ребенком в магазине игрушек – как красиво, хочу все! Все, что мог придумать самый изощренный мозг самого требовательного яхтсмена, здесь было. Кроме запчастей к нашим «Ямахам». Мы были не очень свободны в средствах, поэтому надо было прогуляться и подумать, что же нам действительно жизненно необходимо.

Водитель микроавтобуса высадил нас у набережной. Никакого определенного плана у нас не было, не было и карты города. Мы побрели туда, куда показал водитель – в сторону кафедрального собора, в историческую часть города.
- Please, cover up your camera – much crime… (Спрячьте камеру, пожалуйста, вокруг много хулиганов)
В тот день был какой-то праздник, недалеко от кафедрального собора, прямо на улице, была развернута небольшая концертная площадка. Центральный бульвар, Independence square, был полон отдыхающего народа. Возникло ощущение, что мы находимся где-то в Сочи в разгар курортного сезона – шахматные столики с игроками и болельщиками старше среднего возраста, парочки, мамаши с резвящимися детьми, подвыпившие, но никому не мешающие, компании. Но английский язык, чернокожие лица и левостороннее движение напоминали нам, что мы все-таки за границей.
Хулиганов мы так и не обнаружили. Было много пьяных и под кайфом, много бомжей, – быть бомжом в экваториальных широтах совсем не сложно – но ни разу никто не проявил к нам нездорового интереса, несмотря на то, что мы были в этом городе, похоже, единственными белыми.

Впереди еще было девять десятых пути. Судно требовало тщательной ревизии на предмет выявления слабых мест. Получив возможность более тщательно подготовить судно, мы ее не упустили. Кое-какие материалы, купленные на Тринидаде, закончились лишь в середине Тихого океана.
Первые слабые места – рули и шверт – отправились к мастеру Джону. Немолодой, крепкий и веселый Джон быстро объяснил капитану как можно сделать хорошо, а как – дешево. Хорошо оказалось еще и небыстро – шверт должен был быть готов только через пять дней. Пришлось позволить себе длительное ожидание за немалые деньги. Впоследствии мы ни разу об этом не пожалели.
Проблемы возникли в соединениях поперечных балок и продольных стрингеров: пять книц – крестообразных соединительных элементов – дали небольшие трещины. Сварщик, высокий, неторопливый, с прической Боба Марли, покрутил их в руках, разгреб место в углу мастерской, аккуратно их сложил и сказал: «Tomorrow morning». Так как в запасе у нас было еще пять дней, мы не расстроились. По поводу книц капитан с Юрой провели инженерный консилиум, на котором пришли в выводу, что в конструкции судна нужны диагональные элементы. Вечером Юра вырубил в джунглях за Western Main Road заготовки – четыре тонких ствола дерева, похожего на акацию, которые через пару дней были прикручены в носу и корме веревками. В корме дополнительно получилась очень удобная площадка для «тузика».
Оба мотора, к счастью, не получили серьезных повреждений. Всего лишь срезало крепление крыльчаток в помпах. «Восьмерку» удалось отремонтировать на месте, а к «пятнашке» запчасти были только на Гренаде, у официального дилера. Ждать две недели не хотелось, на Гренаде надолго останавливаться не планировалось, «пятнашка», несмотря на ремонт, не внушала доверия, поэтому пришлось раскошелиться на новый мотор, Mercury 15 Sea Pro, который почему-то оказался дешевле, чем бывшая в употреблении в Бразилии «Ямаха». Докупили еще и 10-литровый бачок, чтобы хранить чистый бензин для генератора. С генератором получилось сложнее. Бразильский «бензин» смыл смазку с клапанов, погнуло один из двух толкателей, в результате чего смесь не поступала в цилиндр. Толкатель поменяли, генератор начал заводиться, но электричество выдавал исключительно тогда, когда хотелось ему. Эту неприятную особенность я обнаружил, когда заряжал аккумуляторы. Думая, что неисправно зарядное устройство, я проверил его до основания, и лишь когда установил, что оно исправно, понял, что дело в генераторе. Снова приходилось надеяться на ветряк, у которого (напомню про пожизненную гарантию) неожиданно без объяснения причин умер контроллер заряда.

За день до отхода, когда почти все было готово, получился казус со мной – неожиданно двинулся камень в почке, о наличии которого я ранее не подозревал. Капитану пришлось на следующий день отправить меня в город в госпиталь. Пока меня осматривал доктор-индиец и проводили процедуры две симпатичных, но очень высоких медсестры, мастер Джон привез нам рули и шверт. Они были сделаны из очень плотной водостойкой фанеры и были раза в два тяжелее тех, которые мы привезли из России. Они тонули в воде, поэтому процедура замены на ходу, если бы таковая понадобилась, была бы нескучной. Но прочность их была такова, что замены не потребовалось до самого Таиланда. Об этом – в следующих рассказах. Половина следующего дня ушла на их установку. Шверт устанавливали втроем, кряхтя и чертыхаясь под катамараном. Поскольку вся его конструкция, включая ферму, весила теперь около сотни килограммов, пришлось добавить блоков в проводку талей. Зато рули теперь не разбухали и свободно поворачивались в коробках.
На следующий день после обеда мы двинулись покорять Карибы. Начали с соседнего острова с труднопроизносимым названием Чакачакаре. До 1985 года там был лепрозорий, который, как нам сказали, в нынешнее время переместили в госпиталь, в котором я имел честь быть принятым с почечной коликой. Конечно, я знал, что проказа не распространяется по воздуху, и что ее теперь лечат при обнаружении на ранних стадиях, и что в этом госпитале лечится еще куча народа, но неприятный холодок по спине при этом известии все-таки пробежал.
На острове мы отдыхали до вечера, а на закате выдвинулись в сторону Гренады, планируя быть там между восемью и двенадцатью часами утра. Восточный ветер свежел…

Текст: Станислав Березкин
Фото: Евгений Ташкин, Станислав Березкин