Чуть больше года назад закончилось путешествие длиной 17500 морских миль. Путешествие длиной в год. Год длиной в полжизни. Год на расстоянии вытянутой руки от Океана. На крохотном и, как казалось, хрупком катамаране, в краю древних мореплавателей – Тихом океане.

Катамаран наш – явление для океана нетипичное. Многокорпусники такого типа были популярны в СССР и сейчас популярны в России, где много водоемов и мало цивилизованных яхт-клубов. Особенность таких лодок – мобильность, основанная на разборности. Владелец такого судна ограничен только транспортом, у него есть возможность принести судно туда, куда ему необходимо и сойти с маршрута там, где ему необходимо. За более чем 40 лет развития таких лодок их было построено великое множество. Величина их в упаковках – от рюкзака до грузовика. На них исхожены все водоемы территории, которая когда-то называлась СССР, пересечены Черное, Каспийское, Аральское и Средиземное моря, совершены сложнейшие походы по Баренцеву, Карскому, Охотскому и Японскому. И вот несколько лет назад наш капитан, Анатолий Кулик, начал пробовать выходить в открытый океан. Сначала был Индийский. Зимой 2006-2007 он собрал команду из пяти человек. Они на 9-метровом катамаране прошли Аравийским морем и Бенгальским заливом от Арабских Эмиратов до Таиланда. Впервые на разборном туристском судне было дважды пройдено по 1000 миль без захода в порты. В 2008-м на аналогичном катамаране, но уже меньшей командой, был пройден обратный маршрут, после которого у него возникла идея обойти земной шар на разборном туристском судне. В марте 2011 в Форталезе финишировал трансатлантический этап. За четыре месяца команда из четырех человек на 12-метровом тримаране совершила обход мыса Доброй Надежды и пересекла Атлантику. А наша команда вышла на завершающий этап – Карибское море и Тихий океан. И снова Анатолий Кулик – организатор, идеолог, конструктор и капитан. Экипаж – опытные яхтсмены и туристы. Впереди – больше половины кругосветки.

22 марта 2012 года, Форталеза. Позади неделя сборочных работ под бразильским солнцем. Под солнцем, жар от которого похож на бетонную плиту, положенную сверху. Под солнцем, спасения от которого на территории порта не предусмотрено – никто не думал, что сюда в конце южного лета занесет команду холодостойких сибиряков. Открытые участки тела под его лучами, даже если оно скрыто за облаками, мгновенно обгорают до мяса и, обильно поливаемые соленым потом, не заживают несколько дней. Оно способно выжигать не только кожу, но и мысли, а иногда даже и рефлексы. Кажется, что оно способно расплавить окружающий мир, но вид одетых в комбинезоны, каски и высокие ботинки приветливо улыбающихся докеров вселяет надежду, что этого все-таки не произойдет.

За неделю из сорока баулов появилась лодка. Внятно и быстро объяснить, что же мы делаем, не получалось, так как знание окружающими английского было примерно равно нашему знанию португальского. Объяснялись преимущественно знаками. На третий день, когда мы собрали и поставили мачту, докеры перестали удивленно пожимать плечами, слыша в ответ на вопросительный жест: “barco” (лодка). На четвертый, когда в сумерках над лодкой взвился спинакер, нас уже приветствовали, показывая большой палец. На пятый с нами здоровался каждый работник порта, охрана впускала и выпускала нас в любое время. А когда дело дошло до спуска на воду, помогать сбежались все, кто был на смене, за исключением, наверное, только крановщиков и докеров, занятых на погрузке стоящих у стенки судов.

Шоу началось с перемещения катамарана к причалу. Погрузчик для контейнеров для этого дела не подошел. Начальник порта прислал нам два фронтальных. На то, чтобы добиться синхронности работы двух машин, ушло довольно много времени. Передний погрузчик все время заламывало не в ту сторону из-за того, что водителю приходилось ехать задним ходом. Человек десять толпились вокруг, крича на трех языках и пытаясь показать непременно правильный путь, но ничего путного из этого не получалось. После десятка попыток и эмоционального обсуждения молодого водителя заменили более опытным, и дело, наконец, сдвинулось. Через полчаса катамаран стоял на причале, а рядом возвышалась куча нашего скарба, на морском языке гордо именовавшегося снабжением. В настоящее снабжение ему предстояло превратиться в «Марина Парк» - туда мы собирались перегнать катамаран для стоянки на время завершения таможенных формальностей. У команды началось «предполетное» возбуждение. Все мы были уже достаточно утомлены ожиданием: вылета, прилета, груза с таможни, окончания сборки. До поверхности океана оставалось одно препятствие – причальная стенка, высота которой колебалась от двух с половиной до пяти метров в зависимости от уровня воды. Уже почти был разработан план сброса катамарана кормой вперед со снятыми рулями, длина его – 12 метров – позволяла сделать это без особых проблем. Но на наше счастье рядом был плавучий кран, и у его команды было свободное время.

- Они закончат и через десять минут сбросят нас на воду.
- Сколько возьмут?
- Нисколько.
- ?
- Да, да, все в порядке, бесплатно. Но либо сейчас, либо завтра.


[justify]Кран громадный, стрела метров сорок, крюк в рост человека. Цепляем первый раз, пробуем поднять – задеваем такелаж. Один из рабочих уходит на кран и возвращается со вторым комплектом строп. Довольно долго возимся, стыкуя стропы такелажными скобами. Меняем точки крепления. Пробуем поднять. На этот раз крюк оказывается выше топа мачты. Еще минута – и новенький, яркий, как матрешка, катамаран закачался на волнах у причала. Возбуждение перехлестывает через край. Толкаясь и покрикивая друг на друга, быстро закидываем вещи, цепляем рули, навешиваем мотор. Скорее фото на память и – прощай, гостеприимный порт, здравствуй, Атлантика! Наш разборный плавучий парусный дом размером 12 на 5 метров отправляется в далекое плавание. Настолько далекое, что никто из нас отчетливо не представляет, где оно закончится…

Текст: Станислав Березкин

Фото: Евгений Ташкин, Евгений Ковалевский