Алтайскими дорогами. "Камнерезы" Часть 3
Колыванская шлифовальная фабрика
После посещения музея, мы дружно отправились на завод. Тут нас ждал неприятный сюрприз. Дело в том, что мы решили посетить музей и завод в понедельник, да еще и в обеденное время. С музеем-то проблем не было, а вот на заводе сначала не хотели проводить экскурсию. Но тут подъехали еще отдыхающие и туристы. Группа оказалась внушительная и охрана с проходной вызвала девушку - экскурсовода. Конечно ей не очень-то хотелось проводить экскурсию, но взглянув на количество людей, желающих посмотреть на заводские цеха – она согласилась. Извилистым маршрутом нас провела по цехам и выставочным залам. Так как было обеденное время, то рабочих на местах не было и все станки были остановлены. По словам гида, когда работают станки, в цехах стоит адский шум и что-либо нормально расслышать невозможно. Водя нас от цеха к цеху, гид рассказал много интересного из истории камнерезного завода. Кое что мы уже слышали в музее, но и много нового узнали.
Поскольку Локтевская шлифовальная фабрика была удалена от основных месторождений на многие километры, в начале XIX в. начали искать место для постройки нового, более мощного камнерезного предприятия. Весной 1801 г. было вынесено решение о переносе шлифовальной фабрики на место закрытого Колыванского медеплавильного завода. В 1802 г. Колыванская шлифовальная фабрика была введена в строй. В основном корпусе работали различные станки для обработки изделий: «абронная» машина для вырезания цветов и фигур орнамента, гранильные установки, «надносная» машина и т. д. В 1820 г. для изготовления «колоссальных» вещей рядом с основным корпусом Колыванской шлифовальной фабрики был построен новый цех, получивший название «колоссальной фабрики». Это одноэтажное каменное здание сохранилось до сих пор.
Первой ступенью карьерной лестницы на заводе были «школьники», то есть дети масте¬ровых в возрасте от 8 лет. Их обучали технологии обработки камня. Они получали жалованье по 8 коп. серебром в месяц и пуд муки. В 12 лет их пе¬реводили в «подростки», которые работали по 12 часов в сутки на станках под присмотром «учеников шлифовального дела», отдельщиков и мастеров, получая за эту работу ту же плату, что «школьники». В подростках можно было ходить довольно долго, ожидая перевода в класс «шлифовальных учеников», в котором можно было состоять до 60 лет! При этом чем больше был стаж в одном звании, тем ниже была оплата труда. Так, если вновь поступившие «шлифовальные ученики» получали 13 руб. 17 коп., то сорокалетние «ученики» получали уже 10 руб. 29 коп., а шестидесятилетние – 9 руб. 72 коп.
Среди алтайских камнерезов первой половины XIX в. было немало выдающихся мастеров: В.А. Черемнов, А.П. Зуев, Ф.И. Шелковников, Д.Н. Окулов, Я.Р. Петухов и др. В проектировании крупных высокохудожественных изделий участвовали выдающиеся архитекторы XVIII–XIX вв.: А. Ринальди, Д. Кваренги, Ч. Камерон, А. Воронихин, К. Росси. Искусство колыванских камнерезов высоко ценили за рубежом.
Большая часть колыванских изделий сохранилась до наших дней. Они на¬ходятся в Павловском дворце-музее, в Эрмитаже и Русском музее в Санкт-Петербурге, в музеях Москвы.
За сто лет (1802–1902 гг.) на Колыванской фабрике было сделано около 250 крупных ваз, 74 колонны (высотой более 4 м), несколько десятков каминов, канделябров, столешниц, пьедесталов к вазам. С 1885 г. фабрика принимала частные заказы, ее продукция продавалась в магазинах столичных городов.
Есть совершенно особенные страницы в истории Колывани – это ее участие во всемирных выставках. Первая и вторая Лондонские выставки (1851 и 1862 гг.) показали, что Колыванская фабрика едва ли не единственное в мире предприятие, работающее над колоссальными чашами и вазами из прочнейшего природного материала. Соперничать с ней мог только Екатеринбург. Сохранился вос¬торженный отзыв современника, выделяющий произведения алтайских камнерезов из 365 российских экспонатов на Лондонской всемирной выставке 1851 г. О квадратной чаше из коргонского порфира и яшмовых чашах в отзыве говорилось, что они «превос¬ходят любые подобные произведения древнего искусства...»
Участие во второй Лондонской выставке принесло колыванцам бронзовую медаль и патент. Награды удостоилась ваза на химе¬рических ножках из серо-фиолетового порфира. Колывань находилась в числе призеров и на Парижской, и на Венской всемирных выставках. Об этом говорят медали, чудом сохранившиеся в музее Камнерезного завода. На одной из них по окружности читается надпись: «Exposition, universelle. De mp CCCLXVII. a Paris. Hors concours». К сожалению, не сохранилось наград Колумбийс¬кой выставки; вряд ли кто-то из мастеров, провожая в 1893 г. яш¬мовые вазы в Чикаго, предполагал, что эта всемирная выставка окажется для сибирских камнерезов последней успешной. Именно на ней получена последняя награда – бронзовая медаль и между¬народное признание искусства колыванских камнерезов XIX в.
В конце XIX – начале XX вв. фабрика переживала упадок, после событий 1917 г. была законсервирована и вновь открыта только в 1930 г. В 1947 г. Колыванская шлифовальная фабрика переименована в Колыванский камнерезный завод им. И.И. Ползунова. В советские годы на заводе выпускались многочис¬ленные ювелирные украшения и сувенирная продукция, делались мозаичные панно для станций метро и оформления зданий. В 2002 г. Колыванский камнерезный завод им. И.И. Ползунова отметил свой 200-летний юбилей.
На этом заканчиваю свое небольшое повествование о Горной Колывани. Отдых прошел хорошо, правда не получилось выполнить всего задуманного из-за погоды, но это не беда – будет, что посмотреть в следующий раз.
На этом все!
После посещения музея, мы дружно отправились на завод. Тут нас ждал неприятный сюрприз. Дело в том, что мы решили посетить музей и завод в понедельник, да еще и в обеденное время. С музеем-то проблем не было, а вот на заводе сначала не хотели проводить экскурсию. Но тут подъехали еще отдыхающие и туристы. Группа оказалась внушительная и охрана с проходной вызвала девушку - экскурсовода. Конечно ей не очень-то хотелось проводить экскурсию, но взглянув на количество людей, желающих посмотреть на заводские цеха – она согласилась. Извилистым маршрутом нас провела по цехам и выставочным залам. Так как было обеденное время, то рабочих на местах не было и все станки были остановлены. По словам гида, когда работают станки, в цехах стоит адский шум и что-либо нормально расслышать невозможно. Водя нас от цеха к цеху, гид рассказал много интересного из истории камнерезного завода. Кое что мы уже слышали в музее, но и много нового узнали.
Поскольку Локтевская шлифовальная фабрика была удалена от основных месторождений на многие километры, в начале XIX в. начали искать место для постройки нового, более мощного камнерезного предприятия. Весной 1801 г. было вынесено решение о переносе шлифовальной фабрики на место закрытого Колыванского медеплавильного завода. В 1802 г. Колыванская шлифовальная фабрика была введена в строй. В основном корпусе работали различные станки для обработки изделий: «абронная» машина для вырезания цветов и фигур орнамента, гранильные установки, «надносная» машина и т. д. В 1820 г. для изготовления «колоссальных» вещей рядом с основным корпусом Колыванской шлифовальной фабрики был построен новый цех, получивший название «колоссальной фабрики». Это одноэтажное каменное здание сохранилось до сих пор.
Первой ступенью карьерной лестницы на заводе были «школьники», то есть дети масте¬ровых в возрасте от 8 лет. Их обучали технологии обработки камня. Они получали жалованье по 8 коп. серебром в месяц и пуд муки. В 12 лет их пе¬реводили в «подростки», которые работали по 12 часов в сутки на станках под присмотром «учеников шлифовального дела», отдельщиков и мастеров, получая за эту работу ту же плату, что «школьники». В подростках можно было ходить довольно долго, ожидая перевода в класс «шлифовальных учеников», в котором можно было состоять до 60 лет! При этом чем больше был стаж в одном звании, тем ниже была оплата труда. Так, если вновь поступившие «шлифовальные ученики» получали 13 руб. 17 коп., то сорокалетние «ученики» получали уже 10 руб. 29 коп., а шестидесятилетние – 9 руб. 72 коп.
Среди алтайских камнерезов первой половины XIX в. было немало выдающихся мастеров: В.А. Черемнов, А.П. Зуев, Ф.И. Шелковников, Д.Н. Окулов, Я.Р. Петухов и др. В проектировании крупных высокохудожественных изделий участвовали выдающиеся архитекторы XVIII–XIX вв.: А. Ринальди, Д. Кваренги, Ч. Камерон, А. Воронихин, К. Росси. Искусство колыванских камнерезов высоко ценили за рубежом.
Большая часть колыванских изделий сохранилась до наших дней. Они на¬ходятся в Павловском дворце-музее, в Эрмитаже и Русском музее в Санкт-Петербурге, в музеях Москвы.
За сто лет (1802–1902 гг.) на Колыванской фабрике было сделано около 250 крупных ваз, 74 колонны (высотой более 4 м), несколько десятков каминов, канделябров, столешниц, пьедесталов к вазам. С 1885 г. фабрика принимала частные заказы, ее продукция продавалась в магазинах столичных городов.
Есть совершенно особенные страницы в истории Колывани – это ее участие во всемирных выставках. Первая и вторая Лондонские выставки (1851 и 1862 гг.) показали, что Колыванская фабрика едва ли не единственное в мире предприятие, работающее над колоссальными чашами и вазами из прочнейшего природного материала. Соперничать с ней мог только Екатеринбург. Сохранился вос¬торженный отзыв современника, выделяющий произведения алтайских камнерезов из 365 российских экспонатов на Лондонской всемирной выставке 1851 г. О квадратной чаше из коргонского порфира и яшмовых чашах в отзыве говорилось, что они «превос¬ходят любые подобные произведения древнего искусства...»
Участие во второй Лондонской выставке принесло колыванцам бронзовую медаль и патент. Награды удостоилась ваза на химе¬рических ножках из серо-фиолетового порфира. Колывань находилась в числе призеров и на Парижской, и на Венской всемирных выставках. Об этом говорят медали, чудом сохранившиеся в музее Камнерезного завода. На одной из них по окружности читается надпись: «Exposition, universelle. De mp CCCLXVII. a Paris. Hors concours». К сожалению, не сохранилось наград Колумбийс¬кой выставки; вряд ли кто-то из мастеров, провожая в 1893 г. яш¬мовые вазы в Чикаго, предполагал, что эта всемирная выставка окажется для сибирских камнерезов последней успешной. Именно на ней получена последняя награда – бронзовая медаль и между¬народное признание искусства колыванских камнерезов XIX в.
В конце XIX – начале XX вв. фабрика переживала упадок, после событий 1917 г. была законсервирована и вновь открыта только в 1930 г. В 1947 г. Колыванская шлифовальная фабрика переименована в Колыванский камнерезный завод им. И.И. Ползунова. В советские годы на заводе выпускались многочис¬ленные ювелирные украшения и сувенирная продукция, делались мозаичные панно для станций метро и оформления зданий. В 2002 г. Колыванский камнерезный завод им. И.И. Ползунова отметил свой 200-летний юбилей.
На этом заканчиваю свое небольшое повествование о Горной Колывани. Отдых прошел хорошо, правда не получилось выполнить всего задуманного из-за погоды, но это не беда – будет, что посмотреть в следующий раз.
На этом все!
Читайте также
