Наша ежедневность состоит из дел, которые мы ДОЛЖНЫ сделать. Должны, должны, должны… Не всегда хотим, но должны. Со временем это превращается в липкий клубок, из которого очень сложно выбраться. Мы забываем о своих мечтах, привыкаем к рутине и иллюзорной стабильности. А ведь жизнь слишком разнообразна, чтобы проходить по общепринятым сценариям.

Я давно мечтал в одиночку (в отличие от Билла Брайсона) пересечь зимние Альпы на велосипеде. Странная, скажете, мечта? Не стану спорить. Но она моя, и я приложил все силы для ее осуществления. Получив (как и Билл Брайсон) благословение жены, я взял отпуск в конце января, когда температура за окном опустилась ниже нуля, поставил на велосипед зимнюю резину и упаковал в сумки вещи и теплый спальник. Так, сумки сложены, настроение оптимистичное. Ну что? Пора стартовать! Мне предстоит отколесить более пятисот километров и побывать на территории 5 стран.

А еще здесь придется спать на улице и самому готовить себе еду.
А еще – все свое тащить с собой.

Продрогшая Италия

Итак, я поехал...
Для того, чтобы устроить себе автономное путешествие и не быть привязанным к цивилизации, нужно иметь с собой палатку со спальником и горелку с газовым баллоном. Такой вот минимальный джентльменский набор. Все бы хорошо, но газовые баллоны в самолет не пускают, поэтому приходится искать их на месте. А в Италии (откуда я стартовал) туристический сезон начинается еще не скоро, и баллоны здесь, как халаты с перламутровыми пуговицами, — явный дефицит. Поэтому я откровенно отчаялся, когда в 3-х туристических магазинах, куда заглянул по пути, мне сказали на чистом итальянском: “Пардоньте, баллонов не маемо”.

Мда… с горячей едой пока вопрос. Но в Италии сейчас сезон мандаринов, и они стоят просто копейки. Поэтому я затарил свои сумки сетками с мандаринами, яблоками, протеиновыми батончиками, взял местные лепешки, которые не крошатся в сумке, и банку фасоли. Все это можно есть холодным.

Сегодня целый день ехал вдоль озера Комо. Красота здесь нереальная! Температура на солнце +10, и ты испытываешь приступы счастья, а в тени — около нуля, как напоминание о том, чтобы ты не расслаблялся. Так что я то и дело потел, а потом замерзал. Никак не мог войти в нужный ритм. Но это часто бывает в самом начале пути.


Баллон я все же купил. В строительном магазине. Так что вечером побалую себя теплым чаем.

К вечеру я подъехал к кемпу в городе Чавенна. Двери, конечно же, закрыты. Желающих ночевать на промерзшей земле пока немного. И хотя я заранее созвонился с владельцами, и они оставили для меня открытым туалет с душем, я выглядел, как преступник, который ходит ночью с фонарем по территории и дергает за ручки закрытые двери. Все ждал, что за мной приедут карабинеры. Но пока тишина…

Неожиданности на пути в Швейцарию

Если ты заснул у колокольни, будильник тебе не нужен. Ровно в 7 утра ты подскакиваешь вместе со спальником и стучишься головой о промерзший тент палатки. Бэмммм… С добрым утром!



Итальянцы — чудесные люди, скажу я вам. Несмотря на то, что кемпинг зимой не работал, хозяева, с которыми я предварительно созвонился, оставили открытой дверь в душевую. Так что горячий душ & теплый завтрак — и я снова на коне! Денег за мой ночлег они не взяли. Сезон “покоса” начнется только в апреле, а пока: “Спи на снегу бесплатно, странный велосипедист”, — сказали мне добрые хозяева в телефонную трубку.

Сегодня мне предстоит настоящее “восхождение” или “возъезжание” на альпийские склоны. Со всеми теми, кто представил, что я штурмую Альпы в лоб, а не еду по дорогам, хочу познакомиться лично. Люди с необузданной фантазией должны держаться вместе. Конечно же, я еду по дороге. Она вырублена в скалах. По ней лихо носятся итальянские водители. Навигатор здесь не нужен. Потеряться просто невозможно — дорога одна. И как бы я не любил европейские велодорожки, на которых нет машин, здесь выбирать не приходится. Езжай и не выпендривайся!


По закону жанра, чем выше карабкаешься в горы, тем холоднее становится вокруг. Разница температуры внизу и наверху — градусов 15, но когда едешь, то хорошо разогреваешься при движении, поэтому на мне было минимум одежды, а температуру тела я то и дело регулировал, открывая/закрывая вентиляционные замки на непродуваемой куртке.

Так километр за километром я продвигался вперед… Время летело незаметно. Продрогшее зимнее солнце начало снижаться.

Наконец ты достигаешь высоты, с которой видно вершины самых высоких деревьев. За ними – только чистое небо. И твой ослабевший дух взмывает к небесам: мы уже почти на месте!
Но, увы, это самообман.

Я уже прилично взобрался вверх, и дорога стала более пологой. Какое наслаждение расслабиться после длительного подъема! Лай-ла… Ты катишься по снежному плато, умиротворенный и довольный тем, что трудности сегодняшнего дня уже позади. Смеркалось… И тут началась задница.

Из темноты показалась какая-то черная стена, по которой на разной высоте сновали огоньки. Конечно, можно было включить фантазию и представить, что это парад планет, танец спутников, глобальный звездопад или еще какая-нибудь милая чушь. Но прагматичный мозг сигнализировал, что это еще один серпантинный перевал, о котором я не знал. К нему я не был готов ни морально, ни физически. Ночь. Пипецкий уклон. Полное изнеможение. И скала высотой метров 500, на которую мне нужно забраться. Я карабкался, стиснув зубы, и думал: “Вот сейчас упаду. Нет, проеду еще метров 10 и точно упаду”. В какой-то момент хотел все бросить и поставить палатку прямо у обочины, чтобы, укутавшись в спальник, проспать до утра. Но, как говорилось в фильме “Дикари”: “Барон никогда не стоял у забора и стоять не будет”. Только эта мысль смешила и спасала.


Последний участок подъема я преодолел, словно в забытьи. Cил хватило только на то, чтобы вести велосипед в руках. Второе дыхание я истратил уже давно и сейчас держался лишь за остатки воли и четкое желание добраться до швейцарского кемпинга в Пунт Мурагл.

И когда за 12 км до него я выехал на относительно ровный участок верхнего плато, для меня было большим удивлением, что оказывается велосипед — это не кусок неподъемного алюминия, и он может катиться сам и даже разгоняться при небольших усилиях.

Зимняя ночевка в Санкт-Морице

– Я не знаю, как ставить палатку, – сказал Кац.

Добравшись до кемпинга, я разгреб снег и кое-как улегся спать. Это мой первый опыт зимней ночевки, и я столкнулся с вопросами, которые никогда раньше не решал. Например, как поставить палатку, которая без растяжек не стоит, вбить колышки в промерзшую землю нифига не получается, да и “землей” это можно назвать с натяжкой. Я же в Альпах. У самого подножья гор. Поверх камней — лишь жидкий слой травы. А в палатку залезть очень уж не терпится. Ну-ка, поднажмем… ЭЭЭхх!

Сегодня я изрядно ломал голову над тем, как мне это удалось. Видимо, вчера мой уставший радиоактивный взгляд смог растопить лед, а громкое упоминание японской матери добавило силы и вдавило невинные колья в промерзший грунт. Одним словом, палатка как-то стояла.

Страха "оказаться одному в лесу в маленькой палатке, слышать снаружи ревущего медведя и думать о том, чего же он хочет", я не испытывал.



В пуховом спальнике я чувствовал себя счастливым. Ну, почти счастливым… Был один вопрос, который я никак не мог решить: куда девать нос? Оставить торчать его на улице было бессердечно — этот парень быстро начинал замерзать. Укутывать его в спальник — тоже так себе вариант, ведь уже через полчаса начинаешь дышать отработанным воздухом. Так и развлекался всю ночь, открывая и закрывая “шлюз” для дыхания.

Внутри вся моя палатка была покрыта инеем. Как понял через секунду, это произошло, потому что мое дыхание сконденсировалось, замерзло и осталось на ткани, как фотоальбом дыхательных воспоминаний.

Каждый мой выдох выпадал на стенках палатки и поверхности спальника в виде конденсата. Мельчайшие капельки влаги мгновенно замерзали, и утром я проснулся в сверкающей красоте заиндевелого дома.

Тело ныло после ударной нагрузки. Думаю, за вчерашний день я враз распрощался со всеми запасами новогодних салатов, которые равномерно распределились по мне во время праздников. Кстати о еде! Неплохо было бы и позавтракать.

Вода замерзла напрочь, и я смотрел на бутылку с таким интересом, словно это был редкий минерал.

Бутылка воды, которую я положил рядом со спальником, полностью замерзла. Так что для приготовления утреннего чая и химического супа из пакетиков надо было натопить снега. Очень хотелось съесть чего-нить теплого. Это чувство было сильнее лени, которая советовала погрызть замерзший мандарин и успокоиться. Пока вода в кастрюле закипала, я строил планы на сегодняшний день. Сегодня я твердо решил лениться и остаться в кемпе еще на одну ночевку. Так что я неспешно доел химический суп, попил чай, который я не фильтровал через туалетную бумагу, как Кац кофе, закрыл палатку и поехал кататься…



Фразы “Я отдыхал в Санкт-Морице” достаточно, чтобы налоговая заинтересовалась вашими доходами, а друзья возвели вас в ранг миллионеров. Это место — символ роскоши и позерства. Расположенный там лыжный курорт — один из самых дорогих в мире.

Будете смеяться, но мне городок не понравился. Просто, если на секунду забыть, что это место — самое дорогое/престижное/пафосное/роскошное (нужное подчеркнуть), то моему глазу не за что было зацепиться. Другие швейцарские деревни и городки мне понравились куда больше, так как имели свой колорит и стиль, и не были столь позерскими и разрекламированными.

В тот день в Санкт-Морице проходили соревнования по скелетону, и, стоя на изгибе трассы, я смог своими глазами увидеть то, что раньше видел только по телевизору: спортивные сани, проносящиеся мимо. Теперь я точно знаю, что такое “вжик”. Ведь если на ТВ экране нам показывают бобслей или скелетон во всех ракурсах и подробностях, благодаря замедленной съемке, то в жизни рассмотреть санки, несущиеся на скорости 120 км/ч просто невозможно. “Вжик” и все… Не знаю, братцы, что страшнее: переезжать в одиночку зимние Альпы на велосипеде или пронестись по бобслейной трассе зубами вперед!

Я вдоволь накатался по окрестностям, отдохнул и впечатлился альпийскими видами. Решил возвращаться в кемп, завтра — новый перевал.