Кёльнская мозаика. Фонтан трудолюбивых гномов (от Михалыча)
Я живу в Германии почти 20 лет (с лета 1999 года) и за это время очень многое об этой стране узнал.
Я много езжу, фотоаппарат мой постоянный спутник.
Почти всё увиденное я описываю и предлагаю вниманию тех, кому это интересно.
У моих фото 30 миллионов прсмотров, мои материалы прочли сотни тысяч раз.
Я делаю это совершенно бескорыстно, потому что хочу чтобы Германия, Голландия, Бельгия, Франция..... стали ближе россиянам, украинцам и вообще всем русскоязычным, которые уже были в Европе или только собираются сюда приехать.
Это далеко не первый материал, объединённый условным названием "Путеводитель от Михалыча".
Набрав в ЯНДЕКСе или GOODLE эти слова вы сможете при желании прочесть о
Баварии и Гарце,Нижней Саксонии и земле Баден Вюртемберг, Нимвегене (Нидерланды) и
долине Луары (это Франция), о Монсе (Бельгия) и далеко не только....
В этот раз я предлагаю вашему внманию рассказ(ик) из серии Кёльнская мозаика.
Уже был материал о гей-параде,
есть зарисовка о какающем дяденьке, а теперь -
Der Heinzelmännchenbrunnen
Если пересечь Roncalliplatz
с южной стороны собора вдоль Domhotel, то мы подойдём к самому любимому кёльнцами фонтану, любовно отреставрированному и украшенному цветами.
Почти всегда у фонтана многолюдно – туристы из многих стран фотографируются на его фоне и нередко высказывают свои предположения о том что бы он мог означать.
Я тоже всегда задаю вопрос о том как мог бы называться этот фонтан:
гномики в разных ситуациях, симпатичная фигуристая женщина...
Обычно догадки высказываются в спектре между обобщающим «какая-то сказка» и конкретным «Белоснежка и семь гномов»
На самом же деле – это воплощение в камне стихотворения урождённого бреславца, прусского чиновника
August Kopisch
написанного в позапрошлом (1836 г) столетии.
(я обязательно рассказываю об окупации Кёльна войсками Наполеона, о Ватерлоо, о решении Венского конгресса, о передаче этой территории Пруссии и пр.)
Этим стихотворением учителя (и не только кёльнские!) донимают своих учеников.
Если кто-то из вас ещё не читал – вот вам такая возможность:
Die Heinzelmännchen zu Köln
Wie war zu Köln es doch vordem
mit Heinzelmännchen so bequem!
Denn war man faul, man legte sich
hin auf die Bank und pflegte sich:
Da kamen bei Nacht,
ehe man´s gedacht,
die Männlein und schwärmten
und klappten und lärmten
und rupften und zupften
und hüpften und trabten
und putzten und schabten,
und eh´ ein Faulpelz noch erwacht,
war all sein Tagewerk - bereits gemacht!
Содержание стихотворения таково-
в старые-добрые времена жили себе кёльнцы припеваючи.
Любое дело у них спорилось, любой заказ выполнялся быстро и качественно.
А всё благодаря добрым гномикам, которые приходили в мастерские, пекарни, винодельни и пр. по ночам и доделывали работу, если она не была ещё выполнена.
Единственное условие которое гномики просили никого не нарушать - не пытаться их увидеть.
Однако у одного портного была ужасно любопытная жена.
(Немцы говорят neugierige Weiber - любопытные бабы)
Ни есть и не пить она не могла, потому что умирала от любопытства и
желания убедиться в том, что все рассказы о маленьких помощниках правда.
Несколько раз её попытки оказывались безуспешными, однако с настойчивостью достойной лучшего применения она разработала целую стратегическую операцию.
Она посыпала ступеньки сухим горохом, и намеренно громко стала спускаться в подвал со стороны второго входа.
Гномики поторопились ускользнуть, рванули по ступенькам,
поскользнулись на горохе
и любопытство бабы портного было вознаграждено.
К огромному сожалению жителей Кёльна гномики покинули город.
Про то, что случилось с бабой история умалчивает.
=========
В 1967г. выходила книжка "Веселые помощники".
Переводчик, детский писатель Юрий Коринец.
Конечно!, – скажет житель Кёльна, –
При домовых жилось привольно!
Нам делать было нечего –
Лежи с утра до вечера!
А станет темно –
В дверь и в окно
Спешат человечки,
Роются в печке,
Шуршат,
Мельтешат,
Чистят и драют –
Словно играют.
Ещё хозяин крепко спит,
А в доме всё уже блестит
И Плотники после пирушки
Завалятся вечером в стружки.
Лежат и усом не ведут,
А домовые тут как тут:
Хватают рубанок,
Топор и фуганок,
Пилят и мажут,
Рубят и вяжут,
Строгают,
Смекают
Под крышу подводят
И тихо уходят.
Очнуться лодыри от снов –
А новый дом уже готов.
У булочника круглый год
Хлеб выпекался без забот.
Бывало, все в кровать ложатся –
Уж домовые шевелятся.
Тащат муку
Всяк по мешку.
Насыпят, отвесят
Присолят, замесят
Прихлопнут,
Притопнут,
В печь сволокут –
И вмиг испекут.
Пока все дрыхли как сычи –
Готовы хлеб и калачи.
И мясники отлично жили:
Они о деле не тужили.
Как ночь – помощники бегут,
На кухню тушу волокут.
Хозяин храпит,
А дело кипит.
Здесь топот и скрежет,
Здесь рубят и режут,
Здесь варят и жарят,
Перчат, коптят,
Вздыхают, кряхтят…
Протрёт мясник с утра глаза –
Глядь, на витрине колбаса!
Не хуже обстояло дело
И у лентяя винодела.
Бывало, в бочках ни глоточка,
А он храпит себе, и точка!
А в доме повсюду
Чистят посуду
Гремят кадушками
Чанами, кружками,
Нальют,
Отольют,
Смешают, разбавят –
И в погреб поставят.
Ещё в окно глядит луна,
А бочки вновь полны вина!
Портной мундир не кончил к сроку
(бедняге задали мороку!)
Сердито бросил он сукно:
Мол, будь что будет, всё равно!
Он спит, а на лавке –
Во рту булавки –
Сидят себе в ряд,
Порят, кроят,
И шьют,
И поют!
Одернут, приладят,
И сбрызнув, отгладят.
Портной наутро очень рад:
Мундир готов принять парад!
Решила вдруг жена портного
Увидеть ночью домового.
Рассыпав по полу горох,
Старуха ждёт:
Вдруг кто-то – грох! –
И вниз со ступенек
Летит через веник!
Следом второй
В бочку с водой!
О, проклятье,
Разорвано платье!
Малютки толкаются,
Кричат, спотыкаются…
Старуха вниз бежит со свечкой -
Шу! Шу! Шу! Шу! – и все за печкой.
С тех пор мы домовых не ждём,
Их не увидишь днём с огнём.
Всё нужно делать самому,
Уж нет поблажки никому.
Любой сосед
Встаёт чуть свет.
Всяк без конца
В поте лица
Скребёт,
Метёт,
И рубит, и жарит,
И пилит, и варит…
Вовек бы не было такого,
Когда бы не жена портного!
Слева-направо мы можем наблюдать точную иллюстрацию стихотворения, за исключением того, что основная сцена с любопытной женой портного находится в центре.
Слева мы видим кёльнского плотника, безмятежно посапывающего во сне, несмотря на шум, производимый во-всю работающими его инструментами гномами.
Мы поймём чем вызван столь крепкий сон, увидев что в руке у него большую пивную кружку, из которой выступает пена.
Кстати, если вы рассчитываете в находящейся тут-же пивной "Früh" получить заказанное пиво в подобном кувшине вы будете разочарованы.
Поскольку кёльш (фирменное кёльнское пиво) содержит немного углекислоты и соответственно почти не пенится, его принятo пить из так называемых Kölner Stange – 200 ml стаканах цилиндрической формы, сделанных из тонкого стекла.
Kölner Stange
Это служит поводом для баварцев говорить что в Кёльне пиво пьют из химических пробирок.
Справа от рельефа с плотником можно прочесто первые строфы стихотворения.
Затем снова следует столярная мастерская, на сей раз заполненная в поте лица работающими гномами и печь.
Между рельефами два герба цехов – плотников и пекарей.
Следующие рельефы так-же снабжённые гербами, показывают гномов у мясника и винодела.
У мясника показан полный процесс, начиная от свиной туши.
Смеем предположить что гномы изображены делающими кёльнский Spezialtät – кровянку, называемую "Flönz"
Процесс приготовления хлеба.
Есть на фонтане и барельефы об изготовлении вина.
То, что в Кёльне производилось вино, многих смущает, поскольку в этой местности погодные условия далеки от идеальных.
Тем не менее это исторический факт.
Справедливости ради нужно сказать что вино тогда (согласно официального разрешения) смешивалось с разными приправами и б-г знает ещё с чем, было невысокого качества и по-праву называлось "soore Hungk" ("кислая собака") oder "nasser Lodewig"
Все же еще сегодня в Кельне имеется маленький виноградник, а именно - возле здания правительства на Zeughausstraße, где начальник окружного управления господин Антверпе лично ежегодно собирает урожай и выдавливает вино!
Следующие рельефы тоже показыват гномиков за работой и строфы стихотворения которому следуют рельефы.
Виноделы
Любопытная жена портного (точнее Schneidersweib – портновская баба) положила конец лени кёльнцев.
Фигуристая дама
Мы видим её, стоящую в центре композиции с лампой в руках в самом верху фонтана.
Она смотрит вниз на ступеньки, внизу которых лежат споткнувшиеся и упавшие гномики и зло смотрят на неё.
Под этой композицией мы видим замысловато переплетённую ленту с плохо читаемым кусочкoм стихотворения как раз об этом моменте :
"Neugierig war des Schneiders Weib" (баба портного была любопытна)
Полоса переброшена через герб портных с ножницами.
Действительно ли стихотворение это некая «кёльнская сага», как часто утверждают?
Или возможно её корни находятся в другом месте, например в Берлине, как нам недавно рассказывали?
Скорее всего это именно так, поскольку поэт Kopisch писал не Köln, а "Cölln", однако среди исследователей кёльнской историей царит единство в том, что автор всё-же имел ввиду Кёльн в Райнланде.
В конце концов уже в 1826 году в изданной Ernst von Weyden работе "Cöln´s Vorzeit - Geschichten, Legenden und Sagen" (предыстория Кёльна – стихи, легенды и саги) упоминается соответствующая сага
Краеведы даже предполагают, что гномы жили примерно за 50 лет до появления книги в Кельне, а сага старше стихотворения на 10 лет.
Причина, по которой Вейден писал что гномики жили в Кёльне примерно 50 лет назад, даёт возможность понять что же явилось зерном истинной причиной предположения.
Именно на это время (1794 - 1814) приходится оккупация города французами, положившая конец так называемым «старым добрым временам» с его консервативными уставами цехов, до мелочей регулировавшими жизнь мастеровых
Хотя объективно говоря начавшиеся перемены были для развития экономики благотворны, были и ностальгирующие по «старым добрым»
Хотя сказание не насчитывает несколько столетий, можно говорить между тем, о настоящем Кельнском сказании, так как отличие этого литературного жанра от других в том, что истории передавались ранее устно, поэтому они могут изменяться и встречаться в различных вариациях.
Именно это и произошло с этой историей – в первоначальном варианте жена лишь хотела помочь портному, а в стихотворении она из-за непреодолимого желания увидеть гномов прибегла к известному трюку с горохом.
Ещё в одной версии гномы носили шапочки-невидимки, а есть и такая, в которой рассказывается что гномы покинули Кёльн на корабле.
Сооружение фонтана спонсировано в 1899 году Kölner Verschönerungsverein‘ом к столетнему юбилею Аугуста Копиша.
Авторы – отец и сын Edmund und Heinrich Renard.
Удивительно, однако то, что любопытная жена портного, спровоцировавшая уход из Кёльна полезных, трудолюбивых гномиков изображена красавицей.
Как правило в иллюстрациях для этой истории, как для детей, так и для взрослых, она изображается мягко говоря не красавицей
Schneider Weib
а скорее уродливой ведьмой
Дело в том, что хотя Кёльн и находился под управлением прусского правительства с 1815 года, однако прусскими добродетелями никогда не был вдохновлён.
Как впрочем и наоборот – Пруссия имелf постоянные проблемы со стремлением кёльнцев к уюту (Gemütlichkeit), которое свитала просто признаком лени.
Вероятно поэтому автор стихотворения – прусский чиновник – посчитал положительным то, что любопытная жена портного, вынудившая гномов уйти и тем самым заставившая кёльнцев работать – фигура положительная и поэтому и внешне красива, на что непременно должны были обратить своё внимание скульпторы.
Причём настолько, что сующую нос куда не просят бабу путают с Белоснежкой!
После второй мировой клумба у фонтана была заложена плитами, ограждение фонтана удалено.
Результатом этого стала лёгкая доступность фонтана, чем конечно же охотно пользовались для игр дети нанося порой тяжёлые разрушения фигурам и барельефам.
Фонтану требовалась серьёзная реставрация, что и было успешно сделано – повреждённые части заменены, незначительно пострадавшие – отремонтированы с использовании самых современных технологий.
Наиболее требовательной оказалась центральная фигура.
Она была закреплена на металлической трубе, полностью проржавевшей и повредившей каменную часть.
Её пришлось полностью заменить, а оригинал отправить на хранение в городской музей.
Реставрированный фонтан с большим размахом «обмывали» во время организованного по этому поводу праздника.
На собранные во время торжественного открытия средства построили вокруг гномиков ограждение и заложили клумбы, защитив их металлическими решётками.
Таким образом фонтан снова превратился в пышное сооружение, радующее глаз уютно расположившихся возле него летом любителей мороженого или пивка.
И я там был...
Я много езжу, фотоаппарат мой постоянный спутник.
Почти всё увиденное я описываю и предлагаю вниманию тех, кому это интересно.
У моих фото 30 миллионов прсмотров, мои материалы прочли сотни тысяч раз.
Я делаю это совершенно бескорыстно, потому что хочу чтобы Германия, Голландия, Бельгия, Франция..... стали ближе россиянам, украинцам и вообще всем русскоязычным, которые уже были в Европе или только собираются сюда приехать.
Это далеко не первый материал, объединённый условным названием "Путеводитель от Михалыча".
Набрав в ЯНДЕКСе или GOODLE эти слова вы сможете при желании прочесть о
Баварии и Гарце,Нижней Саксонии и земле Баден Вюртемберг, Нимвегене (Нидерланды) и
долине Луары (это Франция), о Монсе (Бельгия) и далеко не только....
В этот раз я предлагаю вашему внманию рассказ(ик) из серии Кёльнская мозаика.
Уже был материал о гей-параде,
есть зарисовка о какающем дяденьке, а теперь -
Der Heinzelmännchenbrunnen
Если пересечь Roncalliplatz
с южной стороны собора вдоль Domhotel, то мы подойдём к самому любимому кёльнцами фонтану, любовно отреставрированному и украшенному цветами.
Почти всегда у фонтана многолюдно – туристы из многих стран фотографируются на его фоне и нередко высказывают свои предположения о том что бы он мог означать.
Я тоже всегда задаю вопрос о том как мог бы называться этот фонтан:
гномики в разных ситуациях, симпатичная фигуристая женщина...
Обычно догадки высказываются в спектре между обобщающим «какая-то сказка» и конкретным «Белоснежка и семь гномов»
На самом же деле – это воплощение в камне стихотворения урождённого бреславца, прусского чиновника
August Kopisch
написанного в позапрошлом (1836 г) столетии.
(я обязательно рассказываю об окупации Кёльна войсками Наполеона, о Ватерлоо, о решении Венского конгресса, о передаче этой территории Пруссии и пр.)
Этим стихотворением учителя (и не только кёльнские!) донимают своих учеников.
Если кто-то из вас ещё не читал – вот вам такая возможность:
Die Heinzelmännchen zu Köln
Wie war zu Köln es doch vordem
mit Heinzelmännchen so bequem!
Denn war man faul, man legte sich
hin auf die Bank und pflegte sich:
Da kamen bei Nacht,
ehe man´s gedacht,
die Männlein und schwärmten
und klappten und lärmten
und rupften und zupften
und hüpften und trabten
und putzten und schabten,
und eh´ ein Faulpelz noch erwacht,
war all sein Tagewerk - bereits gemacht!
Содержание стихотворения таково-
в старые-добрые времена жили себе кёльнцы припеваючи.
Любое дело у них спорилось, любой заказ выполнялся быстро и качественно.
А всё благодаря добрым гномикам, которые приходили в мастерские, пекарни, винодельни и пр. по ночам и доделывали работу, если она не была ещё выполнена.
Единственное условие которое гномики просили никого не нарушать - не пытаться их увидеть.
Однако у одного портного была ужасно любопытная жена.
(Немцы говорят neugierige Weiber - любопытные бабы)
Ни есть и не пить она не могла, потому что умирала от любопытства и
желания убедиться в том, что все рассказы о маленьких помощниках правда.
Несколько раз её попытки оказывались безуспешными, однако с настойчивостью достойной лучшего применения она разработала целую стратегическую операцию.
Она посыпала ступеньки сухим горохом, и намеренно громко стала спускаться в подвал со стороны второго входа.
Гномики поторопились ускользнуть, рванули по ступенькам,
поскользнулись на горохе
и любопытство бабы портного было вознаграждено.
К огромному сожалению жителей Кёльна гномики покинули город.
Про то, что случилось с бабой история умалчивает.
=========
В 1967г. выходила книжка "Веселые помощники".
Переводчик, детский писатель Юрий Коринец.
Конечно!, – скажет житель Кёльна, –
При домовых жилось привольно!
Нам делать было нечего –
Лежи с утра до вечера!
А станет темно –
В дверь и в окно
Спешат человечки,
Роются в печке,
Шуршат,
Мельтешат,
Чистят и драют –
Словно играют.
Ещё хозяин крепко спит,
А в доме всё уже блестит
И Плотники после пирушки
Завалятся вечером в стружки.
Лежат и усом не ведут,
А домовые тут как тут:
Хватают рубанок,
Топор и фуганок,
Пилят и мажут,
Рубят и вяжут,
Строгают,
Смекают
Под крышу подводят
И тихо уходят.
Очнуться лодыри от снов –
А новый дом уже готов.
У булочника круглый год
Хлеб выпекался без забот.
Бывало, все в кровать ложатся –
Уж домовые шевелятся.
Тащат муку
Всяк по мешку.
Насыпят, отвесят
Присолят, замесят
Прихлопнут,
Притопнут,
В печь сволокут –
И вмиг испекут.
Пока все дрыхли как сычи –
Готовы хлеб и калачи.
И мясники отлично жили:
Они о деле не тужили.
Как ночь – помощники бегут,
На кухню тушу волокут.
Хозяин храпит,
А дело кипит.
Здесь топот и скрежет,
Здесь рубят и режут,
Здесь варят и жарят,
Перчат, коптят,
Вздыхают, кряхтят…
Протрёт мясник с утра глаза –
Глядь, на витрине колбаса!
Не хуже обстояло дело
И у лентяя винодела.
Бывало, в бочках ни глоточка,
А он храпит себе, и точка!
А в доме повсюду
Чистят посуду
Гремят кадушками
Чанами, кружками,
Нальют,
Отольют,
Смешают, разбавят –
И в погреб поставят.
Ещё в окно глядит луна,
А бочки вновь полны вина!
Портной мундир не кончил к сроку
(бедняге задали мороку!)
Сердито бросил он сукно:
Мол, будь что будет, всё равно!
Он спит, а на лавке –
Во рту булавки –
Сидят себе в ряд,
Порят, кроят,
И шьют,
И поют!
Одернут, приладят,
И сбрызнув, отгладят.
Портной наутро очень рад:
Мундир готов принять парад!
Решила вдруг жена портного
Увидеть ночью домового.
Рассыпав по полу горох,
Старуха ждёт:
Вдруг кто-то – грох! –
И вниз со ступенек
Летит через веник!
Следом второй
В бочку с водой!
О, проклятье,
Разорвано платье!
Малютки толкаются,
Кричат, спотыкаются…
Старуха вниз бежит со свечкой -
Шу! Шу! Шу! Шу! – и все за печкой.
С тех пор мы домовых не ждём,
Их не увидишь днём с огнём.
Всё нужно делать самому,
Уж нет поблажки никому.
Любой сосед
Встаёт чуть свет.
Всяк без конца
В поте лица
Скребёт,
Метёт,
И рубит, и жарит,
И пилит, и варит…
Вовек бы не было такого,
Когда бы не жена портного!
Слева-направо мы можем наблюдать точную иллюстрацию стихотворения, за исключением того, что основная сцена с любопытной женой портного находится в центре.
Слева мы видим кёльнского плотника, безмятежно посапывающего во сне, несмотря на шум, производимый во-всю работающими его инструментами гномами.
Мы поймём чем вызван столь крепкий сон, увидев что в руке у него большую пивную кружку, из которой выступает пена.
Кстати, если вы рассчитываете в находящейся тут-же пивной "Früh" получить заказанное пиво в подобном кувшине вы будете разочарованы.
Поскольку кёльш (фирменное кёльнское пиво) содержит немного углекислоты и соответственно почти не пенится, его принятo пить из так называемых Kölner Stange – 200 ml стаканах цилиндрической формы, сделанных из тонкого стекла.
Kölner Stange
Это служит поводом для баварцев говорить что в Кёльне пиво пьют из химических пробирок.
Справа от рельефа с плотником можно прочесто первые строфы стихотворения.
Затем снова следует столярная мастерская, на сей раз заполненная в поте лица работающими гномами и печь.
Между рельефами два герба цехов – плотников и пекарей.
Следующие рельефы так-же снабжённые гербами, показывают гномов у мясника и винодела.
У мясника показан полный процесс, начиная от свиной туши.
Смеем предположить что гномы изображены делающими кёльнский Spezialtät – кровянку, называемую "Flönz"
Процесс приготовления хлеба.
Есть на фонтане и барельефы об изготовлении вина.
То, что в Кёльне производилось вино, многих смущает, поскольку в этой местности погодные условия далеки от идеальных.
Тем не менее это исторический факт.
Справедливости ради нужно сказать что вино тогда (согласно официального разрешения) смешивалось с разными приправами и б-г знает ещё с чем, было невысокого качества и по-праву называлось "soore Hungk" ("кислая собака") oder "nasser Lodewig"
Все же еще сегодня в Кельне имеется маленький виноградник, а именно - возле здания правительства на Zeughausstraße, где начальник окружного управления господин Антверпе лично ежегодно собирает урожай и выдавливает вино!
Следующие рельефы тоже показыват гномиков за работой и строфы стихотворения которому следуют рельефы.
Виноделы
Любопытная жена портного (точнее Schneidersweib – портновская баба) положила конец лени кёльнцев.
Фигуристая дама
Мы видим её, стоящую в центре композиции с лампой в руках в самом верху фонтана.
Она смотрит вниз на ступеньки, внизу которых лежат споткнувшиеся и упавшие гномики и зло смотрят на неё.
Под этой композицией мы видим замысловато переплетённую ленту с плохо читаемым кусочкoм стихотворения как раз об этом моменте :
"Neugierig war des Schneiders Weib" (баба портного была любопытна)
Полоса переброшена через герб портных с ножницами.
Действительно ли стихотворение это некая «кёльнская сага», как часто утверждают?
Или возможно её корни находятся в другом месте, например в Берлине, как нам недавно рассказывали?
Скорее всего это именно так, поскольку поэт Kopisch писал не Köln, а "Cölln", однако среди исследователей кёльнской историей царит единство в том, что автор всё-же имел ввиду Кёльн в Райнланде.
В конце концов уже в 1826 году в изданной Ernst von Weyden работе "Cöln´s Vorzeit - Geschichten, Legenden und Sagen" (предыстория Кёльна – стихи, легенды и саги) упоминается соответствующая сага
Краеведы даже предполагают, что гномы жили примерно за 50 лет до появления книги в Кельне, а сага старше стихотворения на 10 лет.
Причина, по которой Вейден писал что гномики жили в Кёльне примерно 50 лет назад, даёт возможность понять что же явилось зерном истинной причиной предположения.
Именно на это время (1794 - 1814) приходится оккупация города французами, положившая конец так называемым «старым добрым временам» с его консервативными уставами цехов, до мелочей регулировавшими жизнь мастеровых
Хотя объективно говоря начавшиеся перемены были для развития экономики благотворны, были и ностальгирующие по «старым добрым»
Хотя сказание не насчитывает несколько столетий, можно говорить между тем, о настоящем Кельнском сказании, так как отличие этого литературного жанра от других в том, что истории передавались ранее устно, поэтому они могут изменяться и встречаться в различных вариациях.
Именно это и произошло с этой историей – в первоначальном варианте жена лишь хотела помочь портному, а в стихотворении она из-за непреодолимого желания увидеть гномов прибегла к известному трюку с горохом.
Ещё в одной версии гномы носили шапочки-невидимки, а есть и такая, в которой рассказывается что гномы покинули Кёльн на корабле.
Сооружение фонтана спонсировано в 1899 году Kölner Verschönerungsverein‘ом к столетнему юбилею Аугуста Копиша.
Авторы – отец и сын Edmund und Heinrich Renard.
Удивительно, однако то, что любопытная жена портного, спровоцировавшая уход из Кёльна полезных, трудолюбивых гномиков изображена красавицей.
Как правило в иллюстрациях для этой истории, как для детей, так и для взрослых, она изображается мягко говоря не красавицей
Schneider Weib
а скорее уродливой ведьмой
Дело в том, что хотя Кёльн и находился под управлением прусского правительства с 1815 года, однако прусскими добродетелями никогда не был вдохновлён.
Как впрочем и наоборот – Пруссия имелf постоянные проблемы со стремлением кёльнцев к уюту (Gemütlichkeit), которое свитала просто признаком лени.
Вероятно поэтому автор стихотворения – прусский чиновник – посчитал положительным то, что любопытная жена портного, вынудившая гномов уйти и тем самым заставившая кёльнцев работать – фигура положительная и поэтому и внешне красива, на что непременно должны были обратить своё внимание скульпторы.
Причём настолько, что сующую нос куда не просят бабу путают с Белоснежкой!
После второй мировой клумба у фонтана была заложена плитами, ограждение фонтана удалено.
Результатом этого стала лёгкая доступность фонтана, чем конечно же охотно пользовались для игр дети нанося порой тяжёлые разрушения фигурам и барельефам.
Фонтану требовалась серьёзная реставрация, что и было успешно сделано – повреждённые части заменены, незначительно пострадавшие – отремонтированы с использовании самых современных технологий.
Наиболее требовательной оказалась центральная фигура.
Она была закреплена на металлической трубе, полностью проржавевшей и повредившей каменную часть.
Её пришлось полностью заменить, а оригинал отправить на хранение в городской музей.
Реставрированный фонтан с большим размахом «обмывали» во время организованного по этому поводу праздника.
На собранные во время торжественного открытия средства построили вокруг гномиков ограждение и заложили клумбы, защитив их металлическими решётками.
Таким образом фонтан снова превратился в пышное сооружение, радующее глаз уютно расположившихся возле него летом любителей мороженого или пивка.
И я там был...
Читайте также
