По забытым деревням, по заброшенным селам. Мелешинские старушки
Мокро, холодно в Мелешино ранней весной.
Дороги, совсем нечищенные зимой, расплылись, разъехались в разные стороны. Идти страшно, под ногами - гладкий лёд, прозрачный, словно хрусталь, незаметный глазу, покрытый талой водой для ещё большей скользкости.
А идти-то нужно, и бабка Марья потихоньку движется по сельской улочке, осторожно ступая по ноздрястому снегу и лужам старыми мужниными сапогами.
Два дня не видела она свою подругу Евдокию, а вчера заметила, что весь вечер в зеленом домике не горел свет.
Всю ночь Марья беспокойно возилась в холодной постели, не спалось, в голову лезли дурные мысли. Права Любаня, продавщица из автолавки, изредка заезжающей к бабулям - надо приобрести подружкам новомодные телефоны-трубки, сейчас появились недорогие да такие удобные, звонкие, с большими кнопками и яркими цифрами, даже крошечной пенсии вполне хватит, чтобы оплатить и аппарат, и связь.
Да, и деньги есть, и привезти есть кому: Любаня баба ответственная, купит что надо, лишнего не потратит, да в другом беда - не умеют Маша с Дуней пользоваться такой сложной техникой, в доме у каждой из аппаратуры - утюг и радио. Телевизоры давно уже покрыты белыми вязаными салфетками: не показывают совсем их ещё черно-белые экраны. А вот старенькое радио работает, болтает себе в углу, рассказывая новости.
Бывало, раньше любила баба Маша слушать радиоспектакли, и так хороши были актеры, что она живо представляла себе и любовные романы, и родные пейзажи, и приключения в неведомых странах. А сейчас все песни поют да шутки шутят, но Марье они совсем не нравятся - ну ничего смешного, наоборот - грустно, а уж песни... только головная боль от них.
Фу, вроде дошла! Вот и знакомая дверь, плотно закрытая. Бабушка изо всех сил стучит, прислушиваясь к каждому шороху, а внутри у неё разливается липкий противный холод.
Неужели всё, неужели остаётся совсем одна, с кем теперь коротать длинные пустые дни, кому пожаловаться на непростую судьбу и надоедливые болезни, с кем,тихонько посмеиваясь, вспомнить далёкую юность?
Голова и ноги начинают тяжелеть, и в глазах темнеет, когда вдруг в глубине дома слышатся шаркающие шаги.
Слезы брызнули из глаз Маруси, в груди потеплело, она, ухватившись за косяк,довольно заворчала, слушая скрежет ключа в замке. Евдокия, распахнув дверь, щурилась от серенького света мартовского утра. У неё перегорела лампочка, думала, что есть запас, а его не оказалось. Не пойти ли пожить пока к Марье?
