На дне рождения Достоевского в Петербурге

От чего умер Гоголь? Был ли Достоевский педофилом? Страдал ли Владимир Соловьёв гомосексуализмом? Об этом рассказал доктор филологических наук В.Н.Захаров (Москва) в докладе «О сплетнях и сплетниках возле Достоевского» на 42-ой конференции "Достоевский и мировая культура" 11.11.2017.

Я много читал о Достоевском, но был ошеломлён, узнав о сплетнях и сплетниках возле великого писателя.
Увлечённость достоеведов восхищает. Но иногда кажется: не пора ли остановиться и перестать копать, чтобы не разрушить миф о великом писателе?
Что скажут школьники Марье Ивановне, когда посмотрят эти мои видеоролики, ведь 16+ не поставишь?

Писатель часто описывает свой личный опыт пережитого и прочувствованного. Но если автор описывает преступление, это не означает, что он совершил преступление в реальности. Человек может испытывать какие угодно фантазии и мысли, но за мысли не судят, судят за поступки!

Часто в уста своих героев Достоевский вкладывал собственные размышления. Хорошо известны возникшие ещё при жизни Достоевского слухи, что ставрогинский грех для него биографичен. Современники вспоминают слова Достоевского о растлении малолетней девочки. Фёдор Михайлович потом объяснял, что это не он, а его герой…

До сих пор личная жизнь Достоевского остаётся тайной, особенно с момента признания романа «Бедные люди» и до казни на Семёновском плацу. «Заговор», за который был осуждён Достоевский, ставит больше вопросов, чем имеет ответов. Осудить на смерть только «за недонесение о распространении преступного о религии и правительстве письма литератора Белинского и злоумышленного сочинения поручика Григорьева…», это даже по тем суровым временам было слишком. Как говорят специалисты, написанное в приговоре лишь отчасти соответствовало действительности, и имело целью скрыть от общественности истинные масштабы и цели заговора.

У меня нет цели опорочить «великого классика русской литературы». Я не хочу идеализировать Достоевского, потому что хочу его понять, насколько это возможно.
Полагаю, что замысел «жития великого грешника» шёл из глубин собственной души писателя. Все черты карамазовщины были в самом Достоевском. И Фёдор Павлович, и Дмитрий Карамазов, Иван, Алексей, и даже Смердяков, – всё это грани души самого Достоевского.

Н.О.Лосский в книге “Достоевский и его христианское миропонимание”, касаясь интимных сторон биографии писателя, говорил о “карамазовской напряжённости его сексуальных переживаний”.

«Чужими грехами свят не будешь», – говорил Достоевский. – «У каждого человека что-нибудь спрятано».

Некоторые исследователи пытаются разоблачить Достоевского, выставить его пороки на всеобщее обозрение. Чарлз Буковски писал: «Мой Достоевский — бородатый, тучный чувак с тёмно-зелёными таинственными глазами. Сперва он был слишком толст, потом не в меру тощ, потом опять поправился. Нонсенс, конечно, но мне нравится. Даже представляю Достоевского страждущим маленьких девочек».

Люди более склонны верить в падшую натуру человека, каждый способен понять лишь то, что близко ему самому.
«Любит человек падение праведного и позор его», – писал Достоевский.
«Я не хочу и не могу верить, чтобы зло было нормальным состоянием людей».
«Но нельзя сидеть сложа руки, иначе окончательно дойдёшь до самооправдания, до сознания собственного бессилия перед властью обстоятельств: при чём я, эпоха виновата, время-то, мол, какое! — нероново!..»

Мы должны решить: оцениваем писателя Достоевского или человека?

Некоторые считают, что писатель он был плохой, а человек вообще дрянь – сборище всех возможных пороков.
Вот что пишет близко знавший Достоевского Николай Страхов в письме ко Льву Николаевичу Толстому 28 ноября 1883 года.
«Его тянуло к пакостям и он хвалился ими. …Заметьте при этом, что при животном сладострастии, у него не было никакого вкуса, никакого чувства женской красоты и прелести. Это видно в его романах. Лица наиболее на него похожие — это герой Записок из Подполья, Свидригайлов в Прест. и Нак. и Ставрогин в Бесах; одну сцену из Ставрогина (растление и пр.) Катков не хотел печатать, но Д. здесь её читал многим…
При такой натуре он был очень расположен к сладкой сентиментальности, к высоким и гуманным мечтаниям, и эти мечтания — его направление, его литературная муза и дорога. В сущности, впрочем, все его романы составляют самооправдание, доказывают, что в человеке могут ужиться с благородством всякие мерзости.
Но одно возведение себя в прекрасного человека, одна головная и литературная гуманность — Боже, как это противно!
Это был истинно несчастный и дурной человек, который воображал себя счастливцем, героем и нежно любил одного себя».

Некоторые специалисты связывают бесспорный интерес Достоевского к теме «ставрогинского греха» с переживанием Фёдора в детстве, когда он дружил с десятилетней девочкой, а она впоследствии оказалась изнасилована каким-то пьяным бродягой и умерла.

Утверждать, что воспоминания об изнасилованной девочке привели к «ставрогинскому греху», значит не понимать психологии личности преступника и путать следствие с причиной. Пережитое ребёнком в детстве сексуальное насилие может стать препятствием для его дальнейшей нормальной половой жизни, а не наоборот.

Психологи говорят о так называемой «карте любви», которая формируется у личности ещё в детстве, и которой он следует всю жизнь. О сексуальности и эротичности Достоевского можно судить по его письмам к жене Анне Григорьевне, наиболее нескромные места из которых она тщательно вымарывала, чтобы не дискредитировать образ великого писателя.

Сегодня уже трудно понять слово «сладострастие». Достоевский понимал это хорошо и достаточно часто употреблял это слово. Вот как в романе «Братья Карамазовы» Ракитин описывает сладострастие Алёше: “влюбится человек в какую-нибудь красоту, в тело женское, или даже только в часть одну тела женского”.
“Я это понимаю”, — вдруг брякнул Алёша.
Известно, что многих своих героев Достоевский наделял собственными чертами характера и фактами своей биографии.

С коллегами Достоевский часто беседовал на тему греховности человека. “В этом отношении (т.е. в половом) столько всяких извращений, что и не перечтёшь… Я думаю, однако же, что всякий человек до некоторой меры подвержен такой извращённости, если не на деле, то хотя бы мысленно… Только никто не хочет в этом сознаваться”.

Откровенность Достоевского в обсуждении полового вопроса смущала его коллег и собеседников. Один из тех, кто записывал беседы Достоевского, Е.Н.Опочинин замечает: “Всего сполна не буду записывать: пожалуй, уж слишком откровенно”.

Редактор «Русского вестника» М.Н.Катков отказался печатать первоначальную версию главы «У Тихона», в которой Ставрогин исповедуется в совершённом грехе – совращении Матрёши. Даже настроенные доброжелательно к Достоевскому Майков А.Н. и Страхов Н.Н. сочли сцену «чересчур реальной».

Сила Достоевского в том, что он не боялся говорить о человеческих (своих) пороках, честно их исследовал, не идеализировал сложную человеческую природу.
«Меня зовут психологом, – писал Фёдор Михайлович, – неправда, я лишь реалист в высшем смысле, то есть изображаю все глубины души человеческой».

Достоевский – первый метафизик в нашей литературе, он попытался понять наш мир, взглянув на него как бы извне. Например, в рассказе «Сон смешного человека». Мне очень нравится это произведение, и я даже использовал заключительные слова рассказа в качестве эпиграфа к моему роману-быль «Странник»(мистерия).

© Николай Кофырин – Новая Русская Литература