Ночь африканских танцев. "Инторе" за $20. Руанда
Первое африканское путешествие стало моим личным подвигом. Мы с подругой исколесили пять стран вокруг озера Виктория. Не объяснимый страх вперемежку с приключениями нас преследовал повсюду.
Мы попадали в нелепые истории, даже порой опасные. Мы пережили много смешных ситуаций и искренне хохотали над собой. А ещё мы познавали Африку, этот неведомый доселе мир. Мы познавали её каждый день.
***
Руанда нам приглянулась и в этой стране мы чувствовали себя в относительной безопасности. Столицу страны Кигали исходили за пару дней. Не забыли посетить национальный музей в память о тутси. Предстояло ещё съездить в этнографическую деревню одного из местных племён.
Я слышала, что существует такая фольклорная деревня, вроде как с названием Иби Ивасу, где самодеятельные артисты танцуют африканские танцы "инторе" и выбивают барабанный бой "ингома"?
В каком направлении её искать, оставалось не выясненным. Вот и начали планомерные поиски, выспрашивая о той деревне в отеле, у водителей автобусов, у полицейских и просто у местной интеллигенции, кто хоть что - то смыслил в английском. Оказалось, что не так уж страшно не знать французский, и мы перестали над ним думать. Но дело не двигалось никак, и деревня казалась ещё таинственнее и желаннее.
Деревню со странным названием не знал никто. Тогда решили, что свободное время в Руанде мы должны посвятить просто её осмотру, а для этого поехали в г. Мусанзе, на север страны, где в Park National des Volcanes обитают семь семей горных горилл. А вдруг гориллы нынче даром!
Район нашего следования назывался Virunga, что и в Уганде, только сейчас мы находились по другую сторону вулканов на стороне Руанды.
Автобус тяжело шёл в горы, начался ливень. Дождевая завеса мгновенно скрыла всю красоту пейзажа, дворники на стёклах заливало потоками, водитель вёл машину по наитию.
Погода в горах отличается от погоды у предгорья. Здесь уже сезон дождей в разгаре, а там, внизу, всё только начинается, постепенно набирая обороты.
И тут мы увидели горилл у дороги! Огромные, коричневые, они горбато стояли, не двигаясь. Искусно вырезанные из дерева в полный рост, служили указателями туристических троп. Жаль! А уж мы, поверили!
Здесь всё поставлено на горных приматов, и в сравнении с Угандой, всё как-то обыграно. А горилл показывают одних и тех же с обеих сторон вулканов, если, конечно найдут, а не найдут, так кто ж виноват? Но уж если вы всё-таки решили за 500 дол. увидеть столь редкую обезьяну, то лучше это сделать в Руанде. Порядка больше, а цена едина.
Здесь в н/п Virunga, имеется талмуд, ещё со времён Дайан Фосси, в котором записаны все животные, проживающие в парке. Их приметы, особенности характера, повадки, возраст, параметры и, конечно, имена. Ведётся тщательный учёт приматов, которые благодаря заботе отважной женщины, значительно увеличили свою популяцию. Рождение детёныша празднуется там всем миром. Здесь, на границе трёх стран проживает половина всех горилл на земле. Но их ареал обитания столь обширен, что походить за ними, придётся.
Наконец-то мы в Мусанзе, а дождь не прекращается и планомерно поливает этот, бурлящий потоками и блестящий лужами, город. Влезаем в свои дождевики и от того, что никуда не спешим и нам просто нечего делать, сфотографировали себя в витрине,
зашли неспешно отобедать в харчевне через дорогу, узнали цену на горилл, которая нам не понравилась, а потом направились в магазин сувениров.
Стоп! На дороге стоял стенд с намалёванными барабанами и пляшущими в дикой пляске, людьми. А сверху приписка: Ibu Iwacu copabu.
Вот это да! Мы прямо на неё наступили, на нашу деревню! Только на французском она произносилась, как Ибу Иваджю. Ошибка в нашем названии, была серьёзной, оттого нас и не понимали. Невероятно, но радости не было предела. Здесь же в магазине сувениров, продавец, на понятном для нас языке, всё пояснил, рассказал, и про обезьян тоже.
Что бы попасть в Ибу Иваджю едем в д. Кинеги, совсем недалеко, но выйти спокойно из автобуса у нас не получается. У мотоциклистов «охота на белых», каждый держит наготове шлем у нас над головой, и при первом же согласном кивке, самый удачливый, нахлобучивает мне его на голову.
Снять его просто не дают и закрывают «забрало». Дождь тарабанит по пластику, а под подбородком уже застегнули ремешок. С подругой проделали тот-же фокус. Отбиваться бессмысленно и мы сквозь шум дождя, заказываем Ибу Иваджю. Как в такой ливень на мотоцикле? Сиденье мокрое, дорога скользкая. Как - нибудь.
Ноги замёрзли доверху, мы ж почти босиком, ведь в Кигали солнце и тепло. Кто ж знал такую беду, что деревня отыщется? Да уже и смеркается. Надо ехать.
Ветер казался ледяным, я боялась, что свалюсь с "мотосейко", замерзая, как курица в мороз с насеста. Сжалась в комок, зубы мелко стучали, струйки дождя заливались за шиворот, стекая со шлема, леденя и без того замёрзшее тело.
На моём водителе была тёплая куртка и плотный дождевик, ему не было дела до полураздетой пассажирки, здесь (как и везде) главное взять с вас деньги. А куда вас привезут, удобно ли вам, тепло ли, а может вы до нитки промокли и завтра попадёте в госпиталь, это уже вопрос второй. Здесь не принято заботиться. В общем, спасение утопающих – дело рук самих утопающих.
Вас могут ночью повезти в банк, зная, что он закрыт, в выходной день отвезти в музей, будучи уверенным, что туда вы не попадёте, привезти в национальный парк, куда въезд на мотоцикле запрещён, и за все эти «пакости» брать с вас деньги.
Когда мы всё-таки приехали к деревне и пошли по, не аккуратно набросанным лавовым камням, то ноги бессильно скользили, норовя уронить напряжённое тело. И тут кто-то осторожно взял меня под руку. Подумав, что это мотоциклист решил услужить, даже не обернулась. А потом кончился дождь, и я подняла глаза к небу. Надо мной был огромный зонт.
Быстро повернувшись, встретилась взглядом с незнакомцем. Он был в «стельку»… не трезв. Свежие пары алкоголя били в нос. Я отпрянула, замахав руками. Тот быстро сообразил, что денег ему не дадут за излишек выпитого и переметнулся в надежде к моей Наталье. А надо мной вновь пошёл дождь и впереди не было просвета.
Байкеры остались нас ждать. Повсюду были разбросаны хижины, но чувствовалось, что это не те, за которыми приехали, а те что надо оказались за плетёной оградой. Они стояли полукругом по периметру бетонированной площадки.
Ухоженная территория имела подобие арены для представлений, аккуратные травяные крыши были красиво подстрижены и фасонно выведены.
У ворот при входе нас встречал сотрудник данного культурного центра. На все вопросы он отвечал только согласием и только он был трезв.
Все остальные сотрудники данного заведения пребывали в эйфории.
Смеркалось, вулканы накрывала ночь, граница с Угандой и Конго – рукой подать. Настоящий могущественный лес, гулко шумел. Дождь был не умолим.
А мы зрелищ хотим! Можно без хлеба.
Нас пригласили в большую концертную хижину, предложив переобуться в сухую обувь. Слипшиеся, мокрые дождевики были разбросаны на циновках. Принесли свечи, усадили мокрых гостей на кожаные тумбы и мы стали ждать артистов, за которыми уже послали. А проживали они совсем рядом, в тех хибарах, что мимо прошли.
Первым появился дедушка в пиджаке на одной пуговице. Он был босиком, но в шляпе не однократно «простреленной». Не аккуратная седая поросль на лице придавала ему «бомжеватый» вид. Он бодро и долго нас приветствовал, еле стоя на ногах. Был явно пьян, но его никто не выставлял, а я уже хотела это сделать сама, но хорошо что не успела. Оказался отец семейства восьмидесяти лет и его надо было уважать в любом состоянии.
Внезапно в хижину ворвался полуголый человек с вытаращенными глазами и что-то закричал пьяным голосом. Мы вздрогнули, испугавшись, а зря. Это было начало концерта.
Поочерёдно вбегали люди в разной степени опьянения и дико выплясывали что вздумается.
Тащили за собой барабаны, стуча по кожаной обтяжке. В их сумасшедшем танце не было ни капли профессионализма, даже элементарной стройности.
Оголённые чёрные тела перетянутые ремнями, блестели в бликах свечей.
Синие юбки развевались. Увешанные бусами и браслетами люди прыгали и кричали под неистовый бой барабанов.
Они сверкали жемчужными зубами, белками своих глаз и красными труселями,
Первоначальный шок прошёл и мы не стесняясь хохотали над стариком, который всё время мешал, пытаясь нам позировать и закрывая собою объектив.
Попросить отойти его в сторону не получалось, французский лексикон был беден, а каждый жест моей руки воспринимался, как сигнал к действию. Дедушка был не утомим. Он у меня в каждом кадре на фоне собственной танцующей семьи.
Хохотали над беснующейся в диком танце пьяной толпой.
А особенно хохотали над собой. Это ж надо было так поддаться на провокацию и приехать из далекА – далЁка, по горам по долам, несмотря на бесконечный дождь и холод в эту пьяную деревню.
Радовало одно, что сговорились об оплате за представление по 20 долларов с каждого. И мы пошли танцевать. А что было делать?
Обвязанные платками ритмично двигались под барабанный грохот, пока сил хватало, а потом обессиленные плюхнулись на циновки. Но расслабиться нам не дал человек в белом, который появился внезапно откуда-то из-за толпы и был представлен, как король традиционной музыки.
Мы сразу настроились на серьёзное прослушивание, но поняв, что тот «король» больше двух нот не поёт и не играет, снова покатились со смеху. Мы уже не могли остановиться.
Густо пахло алкоголем и из темноты выполз на четвереньках новый участник программы. На нём была медвежья высокая шапка, а на голом теле кусок шкуры леопарда.
Сверкая бешено глазами, он двигался прямо на нас. Подруга начала первой.
- Кто это? И что ему надо?
- Наверное, медведь!
- А может леопард?
Перед «мордой» неопознанного животного упал пучок травы, которую он быстро стал заталкивать в рот, натурально жуя и глотая. Что-то жуткое было во взгляде, мы притихли.
Человек на четвереньках рычал в наш адрес и жрал траву, сверкая взглядом.
И мы взмолились!
-- Отпустите нас, пожалуйста! Мы «домой» хотим, в Кигали. Возьмите с нас по 20 долларов и уберите этого человека.
Казалось, что развесёлая семейка готова была плясать всю ночь. А человек в медвежьей шапке, мог бы съесть ни один мешок травы.
Загадку ползающего человека сами так и не отгадали, только сотрудник центра внёс ясность, что это была горилла! А то, что в шкуре леопарда, так то ж понятно. Гориллы нынче под охраной, а кусок леопардовой шкуры под рукой. В общем, что было, то и привязали.
Провожали нас под дикие африканские танцы и зажигательный бой барабанов.
Здесь, на границе трёх государств, у подножия трёх вулканов, в тёмную дождливую ночь целая деревня в бликах свечей плясала только для нас двоих. А те гориллы, что в лесу, нам просто завидовали.
Байкеры ждали за воротами, из придорожных хижин выходили жители, сказать «до свиданья, мзунгу!». Трезвых не было и ещё три дня не будет, пока 40 долларов не закончатся.
За наше здоровье!
Настроение отличное, но очень хотелось в Кигали, в наш уютный номер с мягкими кроватями и с завтраком на утро.
Мотоциклисты аккуратно выбирали дорогу, раскисшую напрочь за последние 3 часа. Тянуло дымком очагов, в жилищах готовили скудный ужин, а нам ещё ехать да ехать. По обочинам двигались люди с цветными огромными зонтами и дождь им не помеха. Опасная скользкая дорога виражами шла по лесу. Привыкаем!
В Муссанзе нас подвезли к последнему, уже уходящему автобусу в Кигали.
В 12 ночи были на месте. Перебежав дорогу к своему гестхаузу, заказали ужин в ресторанчике, что рядом. Нас била мелкая дрожь. Напряжение от опасной дороги требовало разрешения. По 100 грамм джина были просто необходимы. Болели мышцы живота. Да, давно мы так не хохотали. Завтра дальше на юг покатимся, может там ещё веселее!
Мы попадали в нелепые истории, даже порой опасные. Мы пережили много смешных ситуаций и искренне хохотали над собой. А ещё мы познавали Африку, этот неведомый доселе мир. Мы познавали её каждый день.
***
Руанда нам приглянулась и в этой стране мы чувствовали себя в относительной безопасности. Столицу страны Кигали исходили за пару дней. Не забыли посетить национальный музей в память о тутси. Предстояло ещё съездить в этнографическую деревню одного из местных племён.
Я слышала, что существует такая фольклорная деревня, вроде как с названием Иби Ивасу, где самодеятельные артисты танцуют африканские танцы "инторе" и выбивают барабанный бой "ингома"?
В каком направлении её искать, оставалось не выясненным. Вот и начали планомерные поиски, выспрашивая о той деревне в отеле, у водителей автобусов, у полицейских и просто у местной интеллигенции, кто хоть что - то смыслил в английском. Оказалось, что не так уж страшно не знать французский, и мы перестали над ним думать. Но дело не двигалось никак, и деревня казалась ещё таинственнее и желаннее.
Деревню со странным названием не знал никто. Тогда решили, что свободное время в Руанде мы должны посвятить просто её осмотру, а для этого поехали в г. Мусанзе, на север страны, где в Park National des Volcanes обитают семь семей горных горилл. А вдруг гориллы нынче даром!
Район нашего следования назывался Virunga, что и в Уганде, только сейчас мы находились по другую сторону вулканов на стороне Руанды.
Автобус тяжело шёл в горы, начался ливень. Дождевая завеса мгновенно скрыла всю красоту пейзажа, дворники на стёклах заливало потоками, водитель вёл машину по наитию.
Погода в горах отличается от погоды у предгорья. Здесь уже сезон дождей в разгаре, а там, внизу, всё только начинается, постепенно набирая обороты.
И тут мы увидели горилл у дороги! Огромные, коричневые, они горбато стояли, не двигаясь. Искусно вырезанные из дерева в полный рост, служили указателями туристических троп. Жаль! А уж мы, поверили!
Здесь всё поставлено на горных приматов, и в сравнении с Угандой, всё как-то обыграно. А горилл показывают одних и тех же с обеих сторон вулканов, если, конечно найдут, а не найдут, так кто ж виноват? Но уж если вы всё-таки решили за 500 дол. увидеть столь редкую обезьяну, то лучше это сделать в Руанде. Порядка больше, а цена едина.
Здесь в н/п Virunga, имеется талмуд, ещё со времён Дайан Фосси, в котором записаны все животные, проживающие в парке. Их приметы, особенности характера, повадки, возраст, параметры и, конечно, имена. Ведётся тщательный учёт приматов, которые благодаря заботе отважной женщины, значительно увеличили свою популяцию. Рождение детёныша празднуется там всем миром. Здесь, на границе трёх стран проживает половина всех горилл на земле. Но их ареал обитания столь обширен, что походить за ними, придётся.
Наконец-то мы в Мусанзе, а дождь не прекращается и планомерно поливает этот, бурлящий потоками и блестящий лужами, город. Влезаем в свои дождевики и от того, что никуда не спешим и нам просто нечего делать, сфотографировали себя в витрине,
зашли неспешно отобедать в харчевне через дорогу, узнали цену на горилл, которая нам не понравилась, а потом направились в магазин сувениров.
Стоп! На дороге стоял стенд с намалёванными барабанами и пляшущими в дикой пляске, людьми. А сверху приписка: Ibu Iwacu copabu.
Вот это да! Мы прямо на неё наступили, на нашу деревню! Только на французском она произносилась, как Ибу Иваджю. Ошибка в нашем названии, была серьёзной, оттого нас и не понимали. Невероятно, но радости не было предела. Здесь же в магазине сувениров, продавец, на понятном для нас языке, всё пояснил, рассказал, и про обезьян тоже.
Что бы попасть в Ибу Иваджю едем в д. Кинеги, совсем недалеко, но выйти спокойно из автобуса у нас не получается. У мотоциклистов «охота на белых», каждый держит наготове шлем у нас над головой, и при первом же согласном кивке, самый удачливый, нахлобучивает мне его на голову.
Снять его просто не дают и закрывают «забрало». Дождь тарабанит по пластику, а под подбородком уже застегнули ремешок. С подругой проделали тот-же фокус. Отбиваться бессмысленно и мы сквозь шум дождя, заказываем Ибу Иваджю. Как в такой ливень на мотоцикле? Сиденье мокрое, дорога скользкая. Как - нибудь.
Ноги замёрзли доверху, мы ж почти босиком, ведь в Кигали солнце и тепло. Кто ж знал такую беду, что деревня отыщется? Да уже и смеркается. Надо ехать.
Ветер казался ледяным, я боялась, что свалюсь с "мотосейко", замерзая, как курица в мороз с насеста. Сжалась в комок, зубы мелко стучали, струйки дождя заливались за шиворот, стекая со шлема, леденя и без того замёрзшее тело.
На моём водителе была тёплая куртка и плотный дождевик, ему не было дела до полураздетой пассажирки, здесь (как и везде) главное взять с вас деньги. А куда вас привезут, удобно ли вам, тепло ли, а может вы до нитки промокли и завтра попадёте в госпиталь, это уже вопрос второй. Здесь не принято заботиться. В общем, спасение утопающих – дело рук самих утопающих.
Вас могут ночью повезти в банк, зная, что он закрыт, в выходной день отвезти в музей, будучи уверенным, что туда вы не попадёте, привезти в национальный парк, куда въезд на мотоцикле запрещён, и за все эти «пакости» брать с вас деньги.
Когда мы всё-таки приехали к деревне и пошли по, не аккуратно набросанным лавовым камням, то ноги бессильно скользили, норовя уронить напряжённое тело. И тут кто-то осторожно взял меня под руку. Подумав, что это мотоциклист решил услужить, даже не обернулась. А потом кончился дождь, и я подняла глаза к небу. Надо мной был огромный зонт.
Быстро повернувшись, встретилась взглядом с незнакомцем. Он был в «стельку»… не трезв. Свежие пары алкоголя били в нос. Я отпрянула, замахав руками. Тот быстро сообразил, что денег ему не дадут за излишек выпитого и переметнулся в надежде к моей Наталье. А надо мной вновь пошёл дождь и впереди не было просвета.
Байкеры остались нас ждать. Повсюду были разбросаны хижины, но чувствовалось, что это не те, за которыми приехали, а те что надо оказались за плетёной оградой. Они стояли полукругом по периметру бетонированной площадки.
Ухоженная территория имела подобие арены для представлений, аккуратные травяные крыши были красиво подстрижены и фасонно выведены.
У ворот при входе нас встречал сотрудник данного культурного центра. На все вопросы он отвечал только согласием и только он был трезв.
Все остальные сотрудники данного заведения пребывали в эйфории.
Смеркалось, вулканы накрывала ночь, граница с Угандой и Конго – рукой подать. Настоящий могущественный лес, гулко шумел. Дождь был не умолим.
А мы зрелищ хотим! Можно без хлеба.
Нас пригласили в большую концертную хижину, предложив переобуться в сухую обувь. Слипшиеся, мокрые дождевики были разбросаны на циновках. Принесли свечи, усадили мокрых гостей на кожаные тумбы и мы стали ждать артистов, за которыми уже послали. А проживали они совсем рядом, в тех хибарах, что мимо прошли.
Первым появился дедушка в пиджаке на одной пуговице. Он был босиком, но в шляпе не однократно «простреленной». Не аккуратная седая поросль на лице придавала ему «бомжеватый» вид. Он бодро и долго нас приветствовал, еле стоя на ногах. Был явно пьян, но его никто не выставлял, а я уже хотела это сделать сама, но хорошо что не успела. Оказался отец семейства восьмидесяти лет и его надо было уважать в любом состоянии.
Внезапно в хижину ворвался полуголый человек с вытаращенными глазами и что-то закричал пьяным голосом. Мы вздрогнули, испугавшись, а зря. Это было начало концерта.
Поочерёдно вбегали люди в разной степени опьянения и дико выплясывали что вздумается.
Тащили за собой барабаны, стуча по кожаной обтяжке. В их сумасшедшем танце не было ни капли профессионализма, даже элементарной стройности.
Оголённые чёрные тела перетянутые ремнями, блестели в бликах свечей.
Синие юбки развевались. Увешанные бусами и браслетами люди прыгали и кричали под неистовый бой барабанов.
Они сверкали жемчужными зубами, белками своих глаз и красными труселями,
Первоначальный шок прошёл и мы не стесняясь хохотали над стариком, который всё время мешал, пытаясь нам позировать и закрывая собою объектив.
Попросить отойти его в сторону не получалось, французский лексикон был беден, а каждый жест моей руки воспринимался, как сигнал к действию. Дедушка был не утомим. Он у меня в каждом кадре на фоне собственной танцующей семьи.
Хохотали над беснующейся в диком танце пьяной толпой.
А особенно хохотали над собой. Это ж надо было так поддаться на провокацию и приехать из далекА – далЁка, по горам по долам, несмотря на бесконечный дождь и холод в эту пьяную деревню.
Радовало одно, что сговорились об оплате за представление по 20 долларов с каждого. И мы пошли танцевать. А что было делать?
Обвязанные платками ритмично двигались под барабанный грохот, пока сил хватало, а потом обессиленные плюхнулись на циновки. Но расслабиться нам не дал человек в белом, который появился внезапно откуда-то из-за толпы и был представлен, как король традиционной музыки.
Мы сразу настроились на серьёзное прослушивание, но поняв, что тот «король» больше двух нот не поёт и не играет, снова покатились со смеху. Мы уже не могли остановиться.
Густо пахло алкоголем и из темноты выполз на четвереньках новый участник программы. На нём была медвежья высокая шапка, а на голом теле кусок шкуры леопарда.
Сверкая бешено глазами, он двигался прямо на нас. Подруга начала первой.
- Кто это? И что ему надо?
- Наверное, медведь!
- А может леопард?
Перед «мордой» неопознанного животного упал пучок травы, которую он быстро стал заталкивать в рот, натурально жуя и глотая. Что-то жуткое было во взгляде, мы притихли.
Человек на четвереньках рычал в наш адрес и жрал траву, сверкая взглядом.
И мы взмолились!
-- Отпустите нас, пожалуйста! Мы «домой» хотим, в Кигали. Возьмите с нас по 20 долларов и уберите этого человека.
Казалось, что развесёлая семейка готова была плясать всю ночь. А человек в медвежьей шапке, мог бы съесть ни один мешок травы.
Загадку ползающего человека сами так и не отгадали, только сотрудник центра внёс ясность, что это была горилла! А то, что в шкуре леопарда, так то ж понятно. Гориллы нынче под охраной, а кусок леопардовой шкуры под рукой. В общем, что было, то и привязали.
Провожали нас под дикие африканские танцы и зажигательный бой барабанов.
Здесь, на границе трёх государств, у подножия трёх вулканов, в тёмную дождливую ночь целая деревня в бликах свечей плясала только для нас двоих. А те гориллы, что в лесу, нам просто завидовали.
Байкеры ждали за воротами, из придорожных хижин выходили жители, сказать «до свиданья, мзунгу!». Трезвых не было и ещё три дня не будет, пока 40 долларов не закончатся.
За наше здоровье!
Настроение отличное, но очень хотелось в Кигали, в наш уютный номер с мягкими кроватями и с завтраком на утро.
Мотоциклисты аккуратно выбирали дорогу, раскисшую напрочь за последние 3 часа. Тянуло дымком очагов, в жилищах готовили скудный ужин, а нам ещё ехать да ехать. По обочинам двигались люди с цветными огромными зонтами и дождь им не помеха. Опасная скользкая дорога виражами шла по лесу. Привыкаем!
В Муссанзе нас подвезли к последнему, уже уходящему автобусу в Кигали.
В 12 ночи были на месте. Перебежав дорогу к своему гестхаузу, заказали ужин в ресторанчике, что рядом. Нас била мелкая дрожь. Напряжение от опасной дороги требовало разрешения. По 100 грамм джина были просто необходимы. Болели мышцы живота. Да, давно мы так не хохотали. Завтра дальше на юг покатимся, может там ещё веселее!
Читайте также
