Ребёнок из облака
Какое оно - идеальное путешествие? Для одного - прогулки по городу: с гидом или без него. Для другого - посещение главных культурных памятников. Для меня - удивительные знакомства с творческой интеллигенцией на новом месте. Любой город - это, прежде всего, люди. Уверена: их истории - настоящее лицо той или иной губернии. Это интервью - из центра Золотого кольца. Из Владимира. Здесь познакомилась с удивительным человеком. Ее работы особенно ценят коллекционеры: и отечественные, и зарубежные. Юлия Ральникова - мастер-кукольник с мировым именем.
- Юля, привет!
- Привет, Наташа!
- Детская мечта?
- В детстве мечтала быть кинологом. Позже ветеринаром. Поэтому не удивительно, что у меня столько животных. Еще любила проращивать зернышки. Помню, на столе всегда стояли баночки, прикрытые марлечкой. Все время что-то выращивала. Мне и сейчас интересно, как начинает зарождаться жизнь из зернышка. Только вот гречка меня удручала: она всегда протухала и я никак не могла ее прорастить. Это сейчас знаю, что коричневая гречка - мертвая, потому что обжаренная.
Мы переехали из Башкирии на север. Мне было 7 лет. Сестренку удалось устроить в детский сад, а меня нет. Сидела дома одна. Расстилала на полу одеяло, складывала на него кукол - тряпочки,нитки-иголки - и представляла, что я на плоту, меня вынесло в открытый океан. Мы плывем в бушующей воде и успокаиваю кукол, что скоро будет видна земля, и мы спасемся! Видимо, так переживала стресс от того, что оставалась одна дома. Потом, когда "начинался штиль", я шила куклам одежку - теплые штанишки и курточки, чтобы было им тепло в следующий шторм.
Когда подросла, рисование стало моим миром. На кукол уже не шила, а шила их самих: тряпичных с гнущимися ручками и ножками. Могла часами, не вставая рисовать. Мама даже гнала погулять на улицу, но мне было неинтересно.
А еще моей заветной мечтой была собака! О собаке я грезила. Собак я рисовала, лепила, выжигала, читала о них. Знала все породы, перерисовывала их из библиотечной книжки. Когда гуляла, собирала вокруг себя всех дворняжек и возилась с ними. Мама это назвала - "хвост собакам крутить".
- Кто твои родители?
- Простые люди, не связанные с искусством. Хотя, как посмотреть. Мамуля - портниха. В зале стояла ее машинка. Не закрывалась никогда. Шила она всегда. Шила, кроила,брала заказы. Обшивала себя и нас с сестренкой. Прекрасно вышивала: и гладью, и крестиком. Кстати, вышивает до сих пор. Это ее релакс.
Помню, как-то был Новый год. Купить костюм на ёлку тогда было проблематично. Да еще на двух девочек! Мама нас измерила. Мы легли спать. А утром вышли из комнаты, на вешалках висели два цыганских платья! Яркие, с юбками в пол, в разноцветных рюшах...
Я до сих пор вспоминаю это, как чудо! История из сказки, когда добрая фея взмахнула палочкой и появилось два платья. Палочка эта - огромная мамина любовь. Она всю ночь строчила, чтобы успеть. И, кстати, я получила подарок за лучший костюм! В этом вся моя мама. Она до сих пор рядом и поддерживает в любом начинании. А папа считает,что я всю жизнь занимаюсь ерундой. Это он про кукол. Он - механик, водитель. Очень рукастый и тоже творческий. Занимался чеканкой, выжиганием, рисованием, своими руками построил баню, дом и все в нем... Полочки, столы и прочие шкафчики - все делает и украшает сам.
Родилась я в Челябинской области. В городе Бакал. Но никогда его не видела. Меня младенцем увезли в Башкирию. Там жили мои бабуля и дедуля. Потом переехали на север - за Полярный круг. Город Лабытнанги. Тундра, морошка, голубика, запах мха, олени, коренное население: ханты и манси - вся это экзотика во мне оказалась сразу и навечно! Но каждое лето мы ездили то к одной, то к другой бабушке. В деревню. У одной бабули был сад-огород и мы там "навитаминивались".
В жару было прохладно и пахло травами. Они сушились в пучках. Пахло свежими помидорами, которые уже собрали и приготовили нести домой. А еще свежим огурцом. Когда его откусишь и макнешь в рассыпанную на газетке крупную соль. Сидишь,болтаешь ногами, жуешь огурец и нет тебя счастливее на свете!
Вторая бабуля, мамина мама, жила в настоящей сибирской деревне, в тайге. На опушке леса. Туда даже автобусы не ходили. Можно было добраться только на попутном лесовозе. Вот там я была и на сенокосе - научилась косить, грести сено, стоять на стогу, ходила пасти овец. Меня брали в ночное, где был костер, печеная картошка, свой хлеб и банка с молоком. Охлаждали ее в реке. Кормила свиней, кур, доила коров, поила телят, бегала от чужих гусей... Там я просто растворялась: природа, собаки, кошки, козлята, ягнята. Возилась с ними с великой радостью. Носила воду из колодца на коромысле.
Утром, пока не жарко, ходила за ягодами. Бабуля держала пасеку. Нас загоняли домой, когда взрослые собирали мед, а потом разрешали смотреть, как соты крутят в медогонке. Мед янтарной струей вытекал в банку, даже ручку медогонки разрешали покрутить. Ночью спала на телеге, полной свежей травы и смотрела, как падают звезды. Небо там низкое-низкое, сине-черное, звезды близко-близко - бесшумно летают летучие мыши. Спала с собаками. Они ворчали друг на друга, отвоевывая себе место. Я их уговаривала не ссориться, укрывала обеих фуфайкой. Они грели меня с обеих сторон до утра.
Все мы родом из детства. Моя любовь к природе оттуда.
- Как оказалась во Владимире?
- Я закончила школу на севере. В 17 лет поехала учиться во Владимир. Поступила на театральное отделение колледжа культуры и искусства. Получила диплом и поехала покорять Москву. К тому времени я уже заболела куклами. И, конечно, все кукольное вертелось тогда в Москве.
Прожила в столице 10 лет. За плечами: куча выставок, десятки созданных кукол, приглашение в творческий Союз художников России. Репортажи и публикации. Мастер-классы, ученики.
Жизнь в столице бурная, "нужно бежать со всех ног, чтобы только оставаться на месте, а чтобы куда-то попасть, надо бежать как минимум вдвое быстрее!" Постоянные переезды с квартиру на квартиру. Бешеный темп, море людей, общение, калейдоскоп лиц. Захотелось тишины и уединения.
Я вернулась во Владимир, чтобы подыскать домик в деревне. Где тихо - природа. Где будет хорошо моей собаке. Ах, да! Мечта всей жизни сбылась и у меня появился мой Серый. Мой дружище! Нашла его в лесу. Вернее, нашла его маму. Она привела нас к своим деткам, которым было от силы месяц. Мы всем нашли хозяев, а его унесла с собой. Мой он, мой!
Вот так я и очутилась в малолюдной заброшенной деревеньке - в стареньком разваливающемся домике. Перевернулась новая страница моей жизни.
У меня много земли. Правда это - целина. Все заросло травой. Я активно начала ее осваивать. В первые годы у меня мало что получалось: полезла в интернет. Читала, изучала и вот - земля начала "слушаться". Появились первые плоды. Купила сушилку и морозилку. Теперь на зиму "захомячиваюсь" своими фруктами-овощами.
- И в город не тянет?
- Первые время жизни в деревне убеждала себя, что привыкну, смогу, что этот опыт мне зачем-то нужен. Но на пятый год сдалась. Хочу назад, в город!
Женщине в деревне трудно. Сочетать кукол, дом, землю. Сложно. Я - человек сложно перестраивающийся. Не могу по щелчку копать грядку, помыть руки и сесть вырезать куклу. Мне нужно долго настраиваться. Порой, несколько дней могу ходить, что-то делать, а в уме вынашивать новую идею.
За пять лет жизни на земле так и не научилась быстро переходить из одного состояния в другое. Это для меня - дискомфорт.
- Твоя первая кукла - какая она была?
- Первую куклу из дерева сделала - из случайной палочки, дурацкими тупыми резцами. Вся порезалась и решила, что дерево это - не мое. Это была женщина-вон.
Всё символично в моей жизни. Деревянной у нее была только голова. Тело кожаное, на проволочном каркасе. Но потом руки зажили, а дерево неминуемо влекло. Поэтому была и вторая деревяшечка, и третья, и четвертая.
Никакой стиль специально не придумывала. Все шло изнутри, по наитию. Возможно, само дерево диктовало тотемные формы. Очень пригодилось и театральное прошлое. К кукле я подхожу, как к спектаклю. Кукла и есть моноспектакль: со своей темой, идеей, со своим действием и контрдействием. Она вся - монолог. И, конечно, кукла - это образ.
В ее чертах, одежде, движении - все должно работать на сверхзадачу. Стилизация - один из инструментов, который может более тонко донести мысль. Затронуть интуицию, чувства, какие-то глубинные, архаические воспоминания, поймать неуловимое, флёр, оставить послевкусие. Кукла включает в себя все ремесла, рукоделия.
В ней и живопись, и композиция. Цвет, линия, фактура. Как художник ты можешь реализовать себя очень ёмко - ты и скульптор, и портной, и ювелир. Башмачник, шляпник, парикмахер, кутюрье, визажист. Еще и фотограф ко всему прочему! Кукла позволяет примерить на себя разные роли, расы, состояния. Кукла - это маска.
Ты прячешься за нее или открываешься, играешь, обманываешь. Она - это ты.
Кукла - это возможность путешествовать в другие эпохи, страны, в другое время. В другое тело, возможность прожить еще одну жизнь.
На заказ я не работаю. Обычно просят сделать портрет. Мне это совсем неинтересно. В голове у заказчика свой образ и он, как правило, не совпадает с готовой куклой. Отсюда разногласия и конфликтные ситуации.
Поэтому заказы не беру. Делаю куклу. Понравилась - покупают. Нет - проходят мимо. Кукла, как и любое произведение ручной работы - это роскошь, а не первая необходимость. Сказать, что куклы раскупаются, как горячие пирожки - это сказать неправду. Но есть коллекционеры, готовые тратить бешеные деньги. Они участвуют на аукционах, следят за работами мастеров, ждут, делают предзаказ. Это - особые люди. Такие же маньяки, как и сами кукольники.
Куклу от начала и до конца выполняю сама: эскиз, резьба, шлифовка, роспись, одежда, обувь, парик, подставка. Все своим руками. Материалы использую те, которые доступны в любом художественном магазине, на стройрынке и специальных сайтах - ничего сверхъестественного. Многие фанатеют от антикварных тканей, кружев, пуговиц и так далее.
Равнодушна к антиквариату. За такими тканями специально не гоняюсь. Если необходим эффект старины, то достигаю этого художественным способом.
Дерево мне часто заготавливает папа. Мама потом присылает брусочки почтой. Так же я покупаю какие-то ценные и благородные породы через интернет. Не ценю в куклах драгоценные металлы. Любят, например, золотые цепи повесить. Во-первых, они часто - не в масштабе. Во-вторых, выбиваются цветом и фактурой. Кукла - это уменьшенная копия человека.
Часто стилизованная и обычная бытовая вещь на ней смотрится, как "на корове седло". Хоть и золотое.
- Ты очень тепло отзываешься о Владимире. В его творческих кругах ты - человек известный! Что особенно тебя вдохновляет в городе на Клязьме?
- Владимир - красивый город! Но жила я вне городской черты. Район Загородного парка. Практически на природе. Ходила с собакой гулять в лес. У нас есть свой дуб, моржевала в пруду зимой. Даже живя в городе, сохраняла связь с природой. Много ее фотографировала. А как красив Владимир со стороны Загородного парка! Как на солнце блестят купола монастырей и церквей. Часто на берегу Клязьмы встречала людей с этюдниками или фотоаппаратами - многие хотят запечатлеть эту красоту любым возможным для себя способом. А еще мне нравится размеренный темпоритм города, относительная тишина и спокойствие. Когда я вернулась из Москвы, мне поначалу казалось, что в городе вообще нет жизни.
Настолько было тихо.
Люблю Покрова на Нерли и Дмитриевский собор. Они - самые любимые места! Люблю Козлов вал.
Всегда, когда иду мимо - представляю, какая тут была стена, как оборонялись воины, как ползли враги-недруги.
Сказочная Русь - это тут. У нас.
Автор: Наталья Зобнина, журналист, член Клуба путешественников телеканала "Моя Планета"
В материале использованы фотографии из архивов Юлии Ральниковой и Бориса Пучкова.
"Если бы куклы могли говорить, они бы вскричали: "Не хотим быть людьми"" (с)
Что я могу сказать о себе: кто я, откуда, куда иду... Я - ребёнок. Всё ещё ребёнок. Этим похожа на маму. Витаю в облаках. Начинаю много дел одновременно. Отвлекаюсь на что-то другое и уже все внимание, интерес перенаправлены в другое русло. Обожаю осень. Это моё время. И
потому, что не жарко, и потому, что дожди. А ещё сознание - сконцентрированное зимой, взбудораженное весной, утомленное летом.
Осенью умиротворено, размерено, философски. Люблю дождь и пить копорский чай. Его собирала, ферментировала и сушила сама. Смотреть на огонь в печи. Специально открываю дверцу - потом одежда пахнет костром. Гладить кота, чтоб верный пес у ног, пузом кверху. Люблю долгие прогулки по лесу с собаками - фотографировать, мечтать... А еще люблю грозную погоду: молнии и гром, когда ветер треплет березу у дома так, что кажется собрался ее вырвать с корнем. Тогда выхожу в сад и стою посреди волн, бегущих по траве. Ловлю лицом первые крупные капли. Ощущаю, как ветер запустил пальцы в волосы и они тоже стали волной, подчиняясь его страстным порывам. Когда небо озаряется лиловым и с задержкой в секунды сверху обрушивается такой грохот, что невольно начинаешь верить в Зевса, скачущего на своей колеснице. Что там - наверху - идет война добра со злом, а ты счастливая стоишь в центре поля.
Больше всего не люблю мыть посуду. Просто ненавижу. Поэтому часто ее у меня набирается гора. Хотя сейчас, когда я постепенно двигаюсь в сторону сыроедения, посуда практически не нужна. Я иногда шучу, мол, хочу стать сыроедом, чтобы не мыть посуду! Еще у меня восемь любимцев: шесть "котохвостов" и две собаки. Это моя стая, мой прайд - все спасеныши, кроме одного. Лысого. Он подарочный. Так и живем.
потому, что не жарко, и потому, что дожди. А ещё сознание - сконцентрированное зимой, взбудораженное весной, утомленное летом.
Осенью умиротворено, размерено, философски. Люблю дождь и пить копорский чай. Его собирала, ферментировала и сушила сама. Смотреть на огонь в печи. Специально открываю дверцу - потом одежда пахнет костром. Гладить кота, чтоб верный пес у ног, пузом кверху. Люблю долгие прогулки по лесу с собаками - фотографировать, мечтать... А еще люблю грозную погоду: молнии и гром, когда ветер треплет березу у дома так, что кажется собрался ее вырвать с корнем. Тогда выхожу в сад и стою посреди волн, бегущих по траве. Ловлю лицом первые крупные капли. Ощущаю, как ветер запустил пальцы в волосы и они тоже стали волной, подчиняясь его страстным порывам. Когда небо озаряется лиловым и с задержкой в секунды сверху обрушивается такой грохот, что невольно начинаешь верить в Зевса, скачущего на своей колеснице. Что там - наверху - идет война добра со злом, а ты счастливая стоишь в центре поля.
Больше всего не люблю мыть посуду. Просто ненавижу. Поэтому часто ее у меня набирается гора. Хотя сейчас, когда я постепенно двигаюсь в сторону сыроедения, посуда практически не нужна. Я иногда шучу, мол, хочу стать сыроедом, чтобы не мыть посуду! Еще у меня восемь любимцев: шесть "котохвостов" и две собаки. Это моя стая, мой прайд - все спасеныши, кроме одного. Лысого. Он подарочный. Так и живем.
- Юля, привет!
- Привет, Наташа!
- Детская мечта?
- В детстве мечтала быть кинологом. Позже ветеринаром. Поэтому не удивительно, что у меня столько животных. Еще любила проращивать зернышки. Помню, на столе всегда стояли баночки, прикрытые марлечкой. Все время что-то выращивала. Мне и сейчас интересно, как начинает зарождаться жизнь из зернышка. Только вот гречка меня удручала: она всегда протухала и я никак не могла ее прорастить. Это сейчас знаю, что коричневая гречка - мертвая, потому что обжаренная.
Мы переехали из Башкирии на север. Мне было 7 лет. Сестренку удалось устроить в детский сад, а меня нет. Сидела дома одна. Расстилала на полу одеяло, складывала на него кукол - тряпочки,нитки-иголки - и представляла, что я на плоту, меня вынесло в открытый океан. Мы плывем в бушующей воде и успокаиваю кукол, что скоро будет видна земля, и мы спасемся! Видимо, так переживала стресс от того, что оставалась одна дома. Потом, когда "начинался штиль", я шила куклам одежку - теплые штанишки и курточки, чтобы было им тепло в следующий шторм.
Когда подросла, рисование стало моим миром. На кукол уже не шила, а шила их самих: тряпичных с гнущимися ручками и ножками. Могла часами, не вставая рисовать. Мама даже гнала погулять на улицу, но мне было неинтересно.
А еще моей заветной мечтой была собака! О собаке я грезила. Собак я рисовала, лепила, выжигала, читала о них. Знала все породы, перерисовывала их из библиотечной книжки. Когда гуляла, собирала вокруг себя всех дворняжек и возилась с ними. Мама это назвала - "хвост собакам крутить".
- Кто твои родители?
- Простые люди, не связанные с искусством. Хотя, как посмотреть. Мамуля - портниха. В зале стояла ее машинка. Не закрывалась никогда. Шила она всегда. Шила, кроила,брала заказы. Обшивала себя и нас с сестренкой. Прекрасно вышивала: и гладью, и крестиком. Кстати, вышивает до сих пор. Это ее релакс.
Помню, как-то был Новый год. Купить костюм на ёлку тогда было проблематично. Да еще на двух девочек! Мама нас измерила. Мы легли спать. А утром вышли из комнаты, на вешалках висели два цыганских платья! Яркие, с юбками в пол, в разноцветных рюшах...
Я до сих пор вспоминаю это, как чудо! История из сказки, когда добрая фея взмахнула палочкой и появилось два платья. Палочка эта - огромная мамина любовь. Она всю ночь строчила, чтобы успеть. И, кстати, я получила подарок за лучший костюм! В этом вся моя мама. Она до сих пор рядом и поддерживает в любом начинании. А папа считает,что я всю жизнь занимаюсь ерундой. Это он про кукол. Он - механик, водитель. Очень рукастый и тоже творческий. Занимался чеканкой, выжиганием, рисованием, своими руками построил баню, дом и все в нем... Полочки, столы и прочие шкафчики - все делает и украшает сам.
Родилась я в Челябинской области. В городе Бакал. Но никогда его не видела. Меня младенцем увезли в Башкирию. Там жили мои бабуля и дедуля. Потом переехали на север - за Полярный круг. Город Лабытнанги. Тундра, морошка, голубика, запах мха, олени, коренное население: ханты и манси - вся это экзотика во мне оказалась сразу и навечно! Но каждое лето мы ездили то к одной, то к другой бабушке. В деревню. У одной бабули был сад-огород и мы там "навитаминивались".
В жару было прохладно и пахло травами. Они сушились в пучках. Пахло свежими помидорами, которые уже собрали и приготовили нести домой. А еще свежим огурцом. Когда его откусишь и макнешь в рассыпанную на газетке крупную соль. Сидишь,болтаешь ногами, жуешь огурец и нет тебя счастливее на свете!
Вторая бабуля, мамина мама, жила в настоящей сибирской деревне, в тайге. На опушке леса. Туда даже автобусы не ходили. Можно было добраться только на попутном лесовозе. Вот там я была и на сенокосе - научилась косить, грести сено, стоять на стогу, ходила пасти овец. Меня брали в ночное, где был костер, печеная картошка, свой хлеб и банка с молоком. Охлаждали ее в реке. Кормила свиней, кур, доила коров, поила телят, бегала от чужих гусей... Там я просто растворялась: природа, собаки, кошки, козлята, ягнята. Возилась с ними с великой радостью. Носила воду из колодца на коромысле.
Утром, пока не жарко, ходила за ягодами. Бабуля держала пасеку. Нас загоняли домой, когда взрослые собирали мед, а потом разрешали смотреть, как соты крутят в медогонке. Мед янтарной струей вытекал в банку, даже ручку медогонки разрешали покрутить. Ночью спала на телеге, полной свежей травы и смотрела, как падают звезды. Небо там низкое-низкое, сине-черное, звезды близко-близко - бесшумно летают летучие мыши. Спала с собаками. Они ворчали друг на друга, отвоевывая себе место. Я их уговаривала не ссориться, укрывала обеих фуфайкой. Они грели меня с обеих сторон до утра.
Все мы родом из детства. Моя любовь к природе оттуда.
- Как оказалась во Владимире?
- Я закончила школу на севере. В 17 лет поехала учиться во Владимир. Поступила на театральное отделение колледжа культуры и искусства. Получила диплом и поехала покорять Москву. К тому времени я уже заболела куклами. И, конечно, все кукольное вертелось тогда в Москве.
Прожила в столице 10 лет. За плечами: куча выставок, десятки созданных кукол, приглашение в творческий Союз художников России. Репортажи и публикации. Мастер-классы, ученики.
Жизнь в столице бурная, "нужно бежать со всех ног, чтобы только оставаться на месте, а чтобы куда-то попасть, надо бежать как минимум вдвое быстрее!" Постоянные переезды с квартиру на квартиру. Бешеный темп, море людей, общение, калейдоскоп лиц. Захотелось тишины и уединения.
Я вернулась во Владимир, чтобы подыскать домик в деревне. Где тихо - природа. Где будет хорошо моей собаке. Ах, да! Мечта всей жизни сбылась и у меня появился мой Серый. Мой дружище! Нашла его в лесу. Вернее, нашла его маму. Она привела нас к своим деткам, которым было от силы месяц. Мы всем нашли хозяев, а его унесла с собой. Мой он, мой!
Вот так я и очутилась в малолюдной заброшенной деревеньке - в стареньком разваливающемся домике. Перевернулась новая страница моей жизни.
У меня много земли. Правда это - целина. Все заросло травой. Я активно начала ее осваивать. В первые годы у меня мало что получалось: полезла в интернет. Читала, изучала и вот - земля начала "слушаться". Появились первые плоды. Купила сушилку и морозилку. Теперь на зиму "захомячиваюсь" своими фруктами-овощами.
- И в город не тянет?
- Первые время жизни в деревне убеждала себя, что привыкну, смогу, что этот опыт мне зачем-то нужен. Но на пятый год сдалась. Хочу назад, в город!
Женщине в деревне трудно. Сочетать кукол, дом, землю. Сложно. Я - человек сложно перестраивающийся. Не могу по щелчку копать грядку, помыть руки и сесть вырезать куклу. Мне нужно долго настраиваться. Порой, несколько дней могу ходить, что-то делать, а в уме вынашивать новую идею.
За пять лет жизни на земле так и не научилась быстро переходить из одного состояния в другое. Это для меня - дискомфорт.
- Твоя первая кукла - какая она была?
- Первую куклу из дерева сделала - из случайной палочки, дурацкими тупыми резцами. Вся порезалась и решила, что дерево это - не мое. Это была женщина-вон.
Всё символично в моей жизни. Деревянной у нее была только голова. Тело кожаное, на проволочном каркасе. Но потом руки зажили, а дерево неминуемо влекло. Поэтому была и вторая деревяшечка, и третья, и четвертая.
Никакой стиль специально не придумывала. Все шло изнутри, по наитию. Возможно, само дерево диктовало тотемные формы. Очень пригодилось и театральное прошлое. К кукле я подхожу, как к спектаклю. Кукла и есть моноспектакль: со своей темой, идеей, со своим действием и контрдействием. Она вся - монолог. И, конечно, кукла - это образ.
В ее чертах, одежде, движении - все должно работать на сверхзадачу. Стилизация - один из инструментов, который может более тонко донести мысль. Затронуть интуицию, чувства, какие-то глубинные, архаические воспоминания, поймать неуловимое, флёр, оставить послевкусие. Кукла включает в себя все ремесла, рукоделия.
В ней и живопись, и композиция. Цвет, линия, фактура. Как художник ты можешь реализовать себя очень ёмко - ты и скульптор, и портной, и ювелир. Башмачник, шляпник, парикмахер, кутюрье, визажист. Еще и фотограф ко всему прочему! Кукла позволяет примерить на себя разные роли, расы, состояния. Кукла - это маска.
Ты прячешься за нее или открываешься, играешь, обманываешь. Она - это ты.
Кукла - это возможность путешествовать в другие эпохи, страны, в другое время. В другое тело, возможность прожить еще одну жизнь.
На заказ я не работаю. Обычно просят сделать портрет. Мне это совсем неинтересно. В голове у заказчика свой образ и он, как правило, не совпадает с готовой куклой. Отсюда разногласия и конфликтные ситуации.
Поэтому заказы не беру. Делаю куклу. Понравилась - покупают. Нет - проходят мимо. Кукла, как и любое произведение ручной работы - это роскошь, а не первая необходимость. Сказать, что куклы раскупаются, как горячие пирожки - это сказать неправду. Но есть коллекционеры, готовые тратить бешеные деньги. Они участвуют на аукционах, следят за работами мастеров, ждут, делают предзаказ. Это - особые люди. Такие же маньяки, как и сами кукольники.
Куклу от начала и до конца выполняю сама: эскиз, резьба, шлифовка, роспись, одежда, обувь, парик, подставка. Все своим руками. Материалы использую те, которые доступны в любом художественном магазине, на стройрынке и специальных сайтах - ничего сверхъестественного. Многие фанатеют от антикварных тканей, кружев, пуговиц и так далее.
Равнодушна к антиквариату. За такими тканями специально не гоняюсь. Если необходим эффект старины, то достигаю этого художественным способом.
Дерево мне часто заготавливает папа. Мама потом присылает брусочки почтой. Так же я покупаю какие-то ценные и благородные породы через интернет. Не ценю в куклах драгоценные металлы. Любят, например, золотые цепи повесить. Во-первых, они часто - не в масштабе. Во-вторых, выбиваются цветом и фактурой. Кукла - это уменьшенная копия человека.
Часто стилизованная и обычная бытовая вещь на ней смотрится, как "на корове седло". Хоть и золотое.
- Ты очень тепло отзываешься о Владимире. В его творческих кругах ты - человек известный! Что особенно тебя вдохновляет в городе на Клязьме?
- Владимир - красивый город! Но жила я вне городской черты. Район Загородного парка. Практически на природе. Ходила с собакой гулять в лес. У нас есть свой дуб, моржевала в пруду зимой. Даже живя в городе, сохраняла связь с природой. Много ее фотографировала. А как красив Владимир со стороны Загородного парка! Как на солнце блестят купола монастырей и церквей. Часто на берегу Клязьмы встречала людей с этюдниками или фотоаппаратами - многие хотят запечатлеть эту красоту любым возможным для себя способом. А еще мне нравится размеренный темпоритм города, относительная тишина и спокойствие. Когда я вернулась из Москвы, мне поначалу казалось, что в городе вообще нет жизни.
Настолько было тихо.
Люблю Покрова на Нерли и Дмитриевский собор. Они - самые любимые места! Люблю Козлов вал.
Всегда, когда иду мимо - представляю, какая тут была стена, как оборонялись воины, как ползли враги-недруги.
Сказочная Русь - это тут. У нас.
Автор: Наталья Зобнина, журналист, член Клуба путешественников телеканала "Моя Планета"
В материале использованы фотографии из архивов Юлии Ральниковой и Бориса Пучкова.
Читайте также
