Дальняя сторона мира: открытие Аляски

Экспедиция началась в Ситке, ранее Новоархангельске, на юго-востоке Аляски, затем продолжилась в Анкоридже и на Кенайском полуострове с его русскими деревнями – и завершилась на острове Кодьяк. Именно сюда, на самый край света, почти три столетия назад в поисках морского зверя пришли, вслед за Витусом Берингом и Алексеем Чириковым, русские первопроходцы...

Аляска с каждым днем словно бы раскрывалась изнутри. Мне удалось повстречать там самых разных людей – профессиональных погонщиков собак, православных священников, рыбаков с Берингова моря, потомков русских колонистов, коренных жителей – всех тех, кто живет на Аляске сейчас и носит гордое имя аляскинцев.

...эскимосы называли Аляску "Великая земля". Они испокон веков жили на Алеутских островах, вулканическом архипелаге – огромном мире, протянувшемся на тысячу миль от североамериканского материка почти до самой Камчатки – и поэтому для островитян, живших морем и среди моря, эта материковая часть и была той самой необъятной, неизведанной, непознанной Великой землей.

С давних пор Сибирь полнилась слухами о неведомой "Большой землице", лежащей там, где восходит солнце. Придя на Аляску в восемнадцатом столетии с берегов другого континента, из глубин Восточного океана, русские первопроходцы дали ей имя "Русская Америка". Они построили здесь поселения, чтобы жить, храмы, чтобы молиться, и фактории, чтобы торговать. Именно с тех пор у многих коренных жителей, алеутов и алютиков, имеются русские фамилии.

А белые американцы придумали для этого штата очень поэтичное название – Last Frontier – «Последний рубеж»: ведь самый дальний фольклорный Дикий Запад заканчивается именно здесь, среди Белого Безмолвия, у величественных Кордильер, бесстрастно взирающих на ледяной океан. Сегодняшние жители Аляски гордятся необычной историей своего края, состоящей из трех основных частей – "До Контакта", "Русского периода" и современности – и бережно хранят память о его прошлом. Но... нет-нет да и блеснут под скупым северным солнцем купола православных церквей – и порой кажется, что Аляске до сих пор снятся русские сны…

Эпизод 1: Прибытие в Новоархангельск

…полпятого утра, обширный номер отеля, на полу – чемодан, часть вещей разбросана по огромной «кингсайзовской» кровати. В окне – сопка с крутым склоном. Это Ситка, штат Аляска.



Та самая Ситха, древнее индейское поселение, на месте которого чуть больше 200 лет назад Александр Баранов основал Новоархангельск, столицу колониальной Русской Америки. Место это отгородилось от Москвы тысячами километров пространства, двенадцатью часами времени и хаотичными обрывками недавнего прошлого… полет над Атлантикой, очереди в паспортный контроль в аэропорту Джей-Эф-Кей в Нью-Йорке, светящиеся в предутреннем полумраке цифры будильника в мотеле в Сиэтле… Так осознаешь, что на самом деле значит «за тридевять земль». Это – путешествие на Аляску, Дальнюю сторону мира. Чтобы попасть из столицы России в столицу Русской Америки, расположенную на другом конце земного шара, мы провели семнадцать с половиной часов в воздухе, плюс стык в Нью-Йорке и короткая ночевка – с полуночи до четырех утра – в Сиэтле. В общей сложности больше суток! И это еще не предел. До нашего следующего пункта назначения, Анкориджа, еще полтора часа лета из Ситки. Чтобы попасть оттуда на остров Кодьяк, надо ехать пять часов на машине и потом всю ночь идти на пароме. А до самой дальней точки экспедиции, Елового острова, добираться еще полчаса на катере из кодьякской бухты!

На выходе из аэропорта, выделяясь в небольшой толпе, нас встречал высокий, спортивного вида человек лет за пятьдесят. Это был Джон Маркел, наш проводник по Аляске. Доброжелательный, подтянутый, сдержанный. Хозяин компании Alaska Film Locations и ее единственный сотрудник. Альпинист, горнолыжник, специалист по экстремальным съемкам на ледниках, горных реках и в океане. Он – мы звали его "наш Джон" – стал первым из повстречавшихся нам на Аляске категории людей, кто соответствовал выражению «человек героической судьбы».



У такого человека должна быть нестандартная биография, необычный род деятельности, и он должен обладать особыми чертами характера. Мне посчастливилось общаться с целым рядом таких людей. Это и отец Иннокентий, православный священник с Кодьяка, и Джим Ланье, профессиональный погонщик собак из Чугиака, и Лэнс, бывший десантник из знаменитой 82-й воздушно-десантной дивизии, а ныне хозяин бара на Кодьяке и по совместительству водолаз и, разумеется, Гас, хозяин отеля Russian River Lodge на том же Кодьяке, оттрубивший до этого лет тридцать на сейнерах в студеных водах Берингова моря.

Эпизод 2: Орел и Ворон

…Национальный исторический парк Ситки находится как раз там, где в 1804 году произошла знаменитая, решившая на десятилетия вперед судьбу Аляски битва. Русские и алеуты, ведомые Александром Барановым, выступили против индейцев-тлинкитов во главе с верховным вождем Катлианом. За два года до этого тлинкиты вырезали нашу факторию, расположенную на этом самом месте, и вот русские пришли мстить. Теперь уже они осадили тлинкитов и, при поддержке орудийного огня с фрегата «Нева», одержали решительную победу. Остатки воинственных тлинкитов скрылись в лесах, а их укрепления были срыты и сожжены дотла, как и их деревня Ши Аттика. Вскоре на этом месте, на холме, был заложен первый камень в основание крепости Новоархангельск, будущей столицы Русской Америки.

Так русские обосновались на Аляске.

Историю сражений русских с индейцами рассказывали два гида-рейнджера, Кларенс и Том. Кларенс – мулат, что нетипично для Аляски, а Том – это настоящий индеец-тлинкит, с татуировкой Ворона на левом запястье. Мир древнего человека Северной Америки делился на тех, кто происходит от Ворона, и тех, кто происходит от Орла. Орел – это тот самый белоголовый орлан, символ Америки. Во все времена действовал строгий закон: люди из одного рода не могут заключать браки между собой. Девушка из рода Орла никогда не выйдет замуж за мужчину из своего рода. Мужчина-Ворон не женится на девушке-Вороне. А вот противоположности притягиваются: юноша из Орла с удовольствием женится на девушке-Вороне. С давних времен идет борьба с кровосмешением. Принадлежность к роду и, соответственно, тотему, передается по материнской линии: если ваша мать принадлежит к Ворону, то и вы принадлежите к Ворону. А внутри каждой тотемной группы есть уже отдельные кланы – Волка, Медведя, Лягушки – и даже Древесного Червя! Поэтому сюжеты с изображением Ворона и Орла – будь то одежда или коврики – очень популярны на Юго-Восточной Аляске, там, где и расположена Ситка. Это – земля тлинкитов. Она была такой испокон веков и такой же по духу и останется. Отныне и присно, несмотря на нынешнее преобладание бледнолицых.



Кларенс показывал расположенные в разных местах парка тотемные столбы и места боев русских с тлинкитами. Из цельного ствола могучей сосны вырезают многоярусные барельефы и раскрашивают их в традиционные красный, черный и голубой цвета. На каждом столбе свой, особый сюжет – комбинация резных и раскрашенных фигурок, таких как ворон или медведь, женщина или мужчина, расположенных одна над другой. Это как книга, которую может прочесть подготовленный читатель. Возводят столбы в этих краях с незапамятных времен. Том выразился очень поэтично:
– Эта традиция уходит вглубь времен, в ту эпоху, когда еще деревья не росли на Аляске.

...чувствуется здесь какая-то первобытная, первозданная мощь. Что-то очень независимое, основательное. Это ощущение витает в воздухе, местные называют его "дух Аляски": величественная природа, заснеженные горы и океанские просторы, большие и мощные машины, дикие животные, живущие рядом, буквально "за околицей", и само мироощущение людей. Все исполнено духом Аляски, даже занятия здесь настоящие, подлинные, древние – охота, рыбная ловля, езда на собачьих упряжках. Как сказал Джим Ланье, о котором речь еще впереди:
– С детства у меня была мечта "жить по-аляскински", а это значит быть машером и заниматься промысловым рыболовством.

Большинство населения современной Аляски – белые. Но эти белые американцы полностью переняли мироощущение индейцев и эскимосов, живущих тут с начала времен. Этот изначальный, языческий пласт восприятия себя как малой и не самой важной части огромного дикого мира определяет сознание аляскинцев. Орел и Ворон охраняют тебя. Рыба в океане и олень в лесу кормят тебя. Медведя в тайге надо уважать, иначе он убьет тебя.



Здесь, на Аляске, чувствуешь, что ты – всего лишь частичка этого Великого Нечто. Эти могучие горы стояли здесь до нас сто миллионов лет, упираясь заснеженными вершинами в небесный свод, и будут стоять еще дольше после нас. Волны океана всегда бились о скалистые берега Аляски и всегда будут биться. Северное сияние все так же будет полыхать огромными зеленовато-лиловыми знаменами и трещать в ясном небе полярной ночи. Мы все уйдем, а Великое Нечто останется.

Эпизод 3: "Последняя Великая гонка"

…живущая в пригороде Анкориджа под названием Чугиак русско-американская семья – супруги Джим Ланье, Анна Бондаренко и их сын Джимми – занимается разведением ездовых собак. Глава семьи Джим – погонщик собак, или машер по-местному. У Джима и Анны просторный деревянный дом, расположенный среди леса. Дом сделан из пород дерева светлых тонов и поэтому кажется весь наполненным воздухом и светом. За окном – лес, неподалеку – железная дорога, по которой ходят поезда – шумят они не так сильно и эти звуки вплетаются в общий природный фон. А вниз по оврагу, метрах в тридцати от дома, находится собачий питомник – или кеннел – под открытым небом. Здесь и обитают их ездовые собачки. В количестве пятидесяти душ! Именно душ, как сказала Анна:
– У каждой собаки – свой неповторимый характер, свои повадки и замашки. У каждой собаки есть душа.

Собаки живут в двух вольерах. В одном – суки, в другом кобели. У каждой псины своя будка. В отличие от наших будок домики аляскинских собак имеют плоские крыши – сюда хозяева насыпают им сухой корм. Тогда псы встают на задние лапы и начинают радостно поедать его. Некоторые, особо ретивые, вскакивают в припадке энтузиазма прямо на крышу. Когда приходят хозяева, собачки начинают возбужденно лаять и носиться по цепи вокруг своих домиков. Некоторые даже подвывают, пытаясь обратить на себя внимание.

Ездовые собаки – это далеко не всегда пушистые сибирские лайки или аляскинские маламуты. В кеннеле Джима был обнаружен только один классический хаски по кличке Агли – «Уродец». Имя собаки явно диссонировало с внешностью: Агли – настоящий красавец, с голубыми глазами, черно-серо-белой пушистой шерстью, мускулистый, с мощными лапами... Все остальные собаки Джима представляли аляскинскую породу ездовых собак – псы не очень крупные со светлой и ккороткой шерстью. Но глаза у них точно, как у лаек: проникновенные, голубовато-серые, как воды северного озера. По словам Джима, все дело в том, для какой именно гонки используются собаки.
– Есть быстрые, а есть выносливые, – объяснил он, – для гонок на собачьих упряжках на сверхдальние дистанции.



Джим разводит как раз таких собак-марафонцев. Их порода называется Northern Whites, что можно перевести как «Белые северяне», а также образует игру слов со словосочетанием northern lighs - "северное сияние". И Джим не просто их разводит, но и сам участвует в гонках. И не где-то, а в крупнейшей на Аляске и во всем мире гонке на собачьих упряжках со звучным названием «Айдитарод»! Iditarod – это индейское поселение, затерянное в глуши юго-западной Аляски. Название означает «далекое место» на языке индейцев-атабасков. Сами соревнования проводятся каждый год в марте. Трасса начинается в Анкоридже и тянется на северо-запад до самого Нома, города, расположенного как раз напротив Чукотки. Она проходит через целый ряд городков и деревень, включая населенные пункты с такими говорящими названиями, как Николай и Галина. сам поселок Айдитарод также лежит на пути гонок. Длина трассы составляет 1 049 миль или свыше полутора тысяч километров. Цифра «49» имеет символическое значение. Аляска официально была объявлена штатом США 3 января 1959 года, и на тот момент она оказалась как раз 49-м штатом.

«Айдитарод» для Аляски – это все равно, что чемпионат мира по футболу для остальных жителей планеты! Его еще называют The Last Great race on Earth – "Последняя Великая гонка на Земле". В ней участвует почти сотня прошедших строгую квалификацию машеров, у каждого – не более 16 собак. Если собака из упряжки теряется, то машер обязан найти ее, иначе он будет дисквалифицирован и покинет гонку. Погонщики должны пройти через целый ряд «чек-пойнтов» – контрольных пунктов, где судьи фиксируют время прохода с точностью до секунды. Здесь же можно и отдохнуть, а заодно и узнать, как идут другие: очень важно правильно тактически рассчитать не только возможности своей упряжки и собственные силы, но и время у каждого привала: чуть задержался – отстал от лидеров. А если отдыхаешь слишком мало, то можно загнать псов и выбыть с гонки.За гонкой следит вся Аляска, это – главная новость по телевизору: вертолеты с репортерами висят в небе над трассой, в каждом городке толпы людей встречают участников с транспарантами, радостными возгласами, объятиями и похлопываниями по плечу.

Сам Джим, бородач с внешностью героев Джека Лондона, – уважаемый на Аляске машер, неоднократный участник «Айдитарода». Первый раз он выступал в гонке еще в далеком 1979 году, и периодически, не каждый год все-таки, участвует в ней и поныне. Его лучший результат – 18 место, что реально круто, учитывая, что в гонке участвует под сотню человек, до половины регулярно сходит с дистанции, а важной целью является попадание в тридцатку первых. Первые 30 финишировавших получают денежные призы, главный приз – мощный пикап Dodge Ram и 50 000 долларов! Рекорд Джима – немногим более девяти дней и нескольких часов, что сравнимо с результатами победителей гонок, такими легендами, как Лэнс Макки и Даллас Сиви. В тридцатку он попадал несколько раз. Не зря говорят: стабильность – признак класса. О Джиме, обладающим специальным Призом симпатий самих машеров, писал знаменитый спортивный журнал Sports Illustrated. Сейчас Джиму уже за 70, что делает его на данный момент самым возрастным гонщиком за всю историю соревнований! Причем мастерство никуда не пропало: например, в гонке 2012 года Джим первым пересек важный рубеж – местечко Криппл – ровно половину трассы, что отмечается специальным призом. Награда представляет собой приз в 3 тысячи долларов – но не зелеными купюрами, а золотыми слитками!
– Иногда во время гонки останавливаешься на ночлег у одного из чек-пойнтов, – рассказывает Джим неторопливо, – а порой приходится ночевать прямо на трассе. Спишь в санях. Это очень непросто, недосып постоянный, спать приходится урывками, один или два часа в сутки. Все это крайне выматывает, иногда даже начинаются галлюцинации, мерещится всякое... легко можно получить травму. Как это случалось со мной. Вот, – и тут Джим показал свои немного скрюченные пальцы на обоих руках, – следы того обморожения. Кроме того, я потерял мизинец на ноге, случалось, и кости ломал. В общем, не зря мы называем «Айдитарод» Последней Великой гонкой...

Эпизод 4: Новый Валаам на Аляске

На Земле есть места, которые принято называть заповедными. Такие места обычно расположены очень далеко от нашей обычной среды обитания, и каждое из них обладает своей историей, своей неповторимой атмосферой, своей аурой.

Еловый остров, как назвали его наши предки, – одно из таких мест. Его второе название – Новый Валаам. Так его назвал преподобный Герман Аляскинский, выдающийся подвижник Русской православной церкви, сделавший много для просвещения коренных жителей и их защиты от жестокостей русских промышленников.

Наши катера остановились в бухте в десяти метрах от берега, ближе можно было сесть на мель. Поэтому вся съемочная группа, Джон, отец Иннокентий и его дочь спрыгнули в воду и дошли до берега пешком - у всех были высокие рыбацкие сапоги, доходившие почти до пояса.

…когда вступаешь в еловый бор и идешь по небольшой тропе, извивающейся среди высоченных деревьев, кажется, что очутился в сказочном, былинном месте. «Там, на неведомых тропинках, следы невиданных зверей»... Мощные стволы еловых гигантов устремлены в небо, ветви их облеплены густым зеленым мхом, зрелище совершенно фантастическое! Островок стародавней Руси в Северной Америке! И вот тропинка выводит к небольшой церкви в чаще леса, которая была воздвигнута на месте преставления Германа.



Где-то за океанами, на краю света, среди сказочной тайги, во тьме густого зеленого леса возникает русский православный храм с отражающей свет солнца золотой маковкой на фоне ярко-синего неба…
Здесь, на поросшем мхом бревнышке близ церкви, где пробивающиеся сквозь стволы и ветви елей солнечные зайчики и тени безостановочно чередуются друг с другом, отец Иннокентий рассказывал о своем приходе, о своей пастве и о себе...
– Я первый священник здесь, который не знает русского языка. И мои прихожане порой подшучивают надо мной! Меня поразило, что на Аляске, особенно здесь, на Кодьяке, многие коренные жители гордятся своим русским наследием больше, чем американским.

Фамилия самого отца Иннокентия – Dresdow, то есть Дроздов, по-нашему. Он, со своим славянским типом лица и бородой вполне бы сошел за какого-нибудь батюшку из Смоленской или Тверской губернии. Только здесь он ловит красную рыбу в водах Тихого океана и добирается до своих дальних прихожан на маленьком одномоторном самолетике. Удивительно…

Эпизод финальный: подлинное аляскинское золото

Побывав на Аляске, начинаешь понимать, что самое главное – это не красоты природы, не рыба в океане, не нефть и не золото. Подлинное аляскинское золото – это ее люди.
Они пришли сюда и сделали Аляску такой, какая она есть.
Они сберегли эту величественную северную природу – и теперь лося можно встретить прямо в Анкоридже, а лежбище морских львов располагается непосредственно в бухте Кодьяка.
Они разведали здесь природные богатства – те самые легендарные золото и нефть.
Они построили хайвеи, аэропорты и морские пристани.
Они облетели эту бескрайнюю землю на одномоторных самолетиках – и они же исходили всю Аляску вдоль и поперек.
Эти люди сохранили здесь память о русском наследии Аляски, которое стало и их наследием.
И именно они превратили Аляску, этот край света, в фантастическое место, где хочется жить и куда хочется возвращаться.