Дионисий в Ферапонтово. Библейские сюжеты глазами известного православного художника.Часть 1. История.

На холме между двух озер в окружении деревень в Вологодской области есть небольшой, особенно по сравнению с близлежащим Кирилловым монастырём, старый и тихий Ферапонтов монастырь. Уголок, примечаемый ещё царями старой династии. Туристов обычно туда возят по-быстрому, как бы в дополнение к Кирилло-Белозёрскому монастырю. Когда я там был ещё молодым, то от гида не слышал ничего существенного об истории монастыря и знаменитых фресках, и при этом значительную часть рассказа занимали опасения-монологи гида о том, что монастырь могут передать обратно церкви и это, по его мнению, - беда. Ибо: «только специалисты могут содержать монастырь в сохранности». Работу отдельных «специалистов» мы ещё обсудим ниже. А вот история этого монастыря древняя и интересная. Считается, что Ферапонтовский собор монастыря был вторым северным храмом, отстроенным в камне. Ныне богослужения проводятся лишь в надвратной церкви монастыря, которая сдаётся православной общине в аренду. Больше ничего (на конец 2013 года) верующим не принадлежит.
Природа вокруг какая-то умиротворяющая и красивая, а вода в озере – прозрачная. И ещё вот такой интересный момент. После посещения монастыря мы, томимые жаждой, попросили воды из колодца у местных жителей. На что нам ответили, что лучше просто выпить воду из озера – она, несмотря на то, что в озере купаются и стирают одежду, по любому – чище и полезней, чем колодезная, и не пьют они сами из колодца. Это звучало из уст местных жителей, как аксиома. Благодатное место когда-то нашел и освятил преподобный Ферапонт.

Может ничего и незначащие языковедческие аналогии. Но тем не менее.
Считается, что происхождение имени «Ферапонт»: от «слуга», «спутник» (греч.). Тогда, может быть, этого легендарного монаха мы даже и не знаем по имени, и он просто - «спутник преподобного Кирилла Белозерского».

Но с другой стороны известно: «Фера» - это один из островов разбитого, ввергнутого в пучину моря о. Санторини (то есть о. Святой Ирины). А «Понт»: 1. (греч. Pontos — "глубина, пучина моря") - сын богини земли Геи в «древнегреческой» мифологии, божество морской пучины или же: 2. «Понт» также – это северо-восточная область Малой Азии, на севере примыкавшая к Понту Эвксинскому- Чёрному морю. Исторические области Малой Азии, окружавшие Каппадокию (а Каппадокия в Турции-Византии - святое место для миллионов христиан), как считается, таковы: с севера Понт, с северо-востока - Армения, на востоке - Месопотамия, на юге - Сирия и Киликия. «Эти территории в древности были известны как Каппадокия Великая или Средиземноморская. Периодически в состав Каппадокии включались земли, выходящие к Чёрному морю, они назывались Каппадокия Малая, Понтийская или Верхняя, (хотя в истории они больше известны под самостоятельным названием Понт»). Возможно, что имя легендарного православного монаха, может быть, связано с православными греческими местами, где он когда-то, возможно, служил. Хотя официально ничего не известно про это.

«Спустя несколько лет, по настоянию белозерского князя Андрея Дмитриевича Ферапонт ушел в Можайск и основал Лужецкий монастырь. Ферапонтов монастырь приобретает широкую известность благодаря деятельности ученика Кирилла Белозерского преподобного Мартиниана (Латинское имя, означающее «рожденный в марте» или «воинственный»), духовника Василия II, бывшего в 1447 – 1455 гг. игуменом Троице-Сергиева монастыря». Так ли - иначе, но «во второй половине XV – начале XVI века Ферапонтов монастырь стал значительным духовным, культурным и идеологическим центром Белозерья, одним из знаменитых заволжских монастырей, чьи старцы оказывали серьезное влияние на политику Москвы». Наряду с Кирилло-Белозерским монастырем он становится традиционным местом поклонения и вкладов многих представителей русской знати: Андрея и Михаила Можайских, Василия III, Ивана IV и других. Из его стен на рубеже XV – XVI вв. вышли видные иерархи русской церкви, активно участвовавшие во внутренней жизни страны - архиепископ Ростовский и Ярославский Иоасаф (Оболенский), епископ Пермский и Вологодский Филофей, епископ Суздальский Ферапонт. Тогда же сюда ссылали и крупных церковных деятелей, боровшихся за приоритет церковной власти в государстве (митрополит Спиридон-Савва, патриарх Никон). То есть: монастырь был далеко не простой – не «один из многих», а очень даже авторитетный для государственной и церковной элит Руси, несмотря на нынешнюю (как и средневековую) обманчивую скромную внешность и небольшие размеры. «Всё XVI столетие является периодом расцвета монастыря. Об этом свидетельствуют сохранившиеся вкладные и жалованные грамоты светских и духовных властей, прежде всего Ивана IV. В монастырь на богомолье приезжают Василий III и Елена Глинская, Иван IV. Вкладная книга монастыря, начатая в 1534 г., называет среди вкладчиков «князей Старицких, Кубенских, Лыковых, Бельских, Шуйских, Воротынских, Годуновых, Шереметевых» и других. Здесь же упоминаются владыки Сибирские (Интересно: в каком году упоминались владыки Сибирские: до похода Ермака или после? Интересная была бы информация для анализа. Автор.), Ростовские, Вологодские, Белозерские, Новгородские». В монастыре работали «книгописцы Мартиниан, Спиридон, Филофей, Паисий, Матфей, Ефросин, иконописец Дионисий». О Дионисии и его фресках и пойдет речь далее.

В 1490 году с постройки ростовскими мастерами первого каменного храма Белозерья, собора Рождества Богородицы, началось формирование каменного ансамбля Ферапонтова монастыря XV – XVII вв. В XVI в. в монастыре строятся монументальные церковь Благовещения с трапезной, казенная палата, служебные постройки. В 1798 году Ферапонтов монастырь был упразднен указом Синода (Не особо, видно, ценили Романовы известные старинные доромановские православные приходы. Автор). В 1904 году монастырь был возобновлен как женский, но закрыт в 1924. В настоящее время в памятниках Ферапонтова монастыря размещается «Музей фресок Дионисия», имеющий статус историко-архитектурного и художественного музея-заповедника. В конце 2000 года ансамбль Ферапонтова монастыря с росписями Дионисия был включен в Список всемирного наследия ЮНЕСКО. Об истории всё.

Теперь прочитаем внимательно достаточно объективную книгу «ФРЕСКИ ФЕРАПОНТОВА МОНАСТЫРЯ» В. Т. ГЕОРГИЕВСКОГО. Как пишет её автор в начале 20 века ([4]) : «Нам посчастливилось найти в полузабытом древнем Ферапонтовом монастыре целую стенную фресковую роспись, сохранившуюся почти чудом, принадлежащую кисти … иконописцев Великого Князя Иоанна III, – Дионисия и его сыновей – Феодосия и Владимира, продолжавших дело отца при дворе Великого Князя Василия III, и расписавших гораздо ранее храмы монастырей Пафнутьева Боровского, Иосифова Волоколамского, Спасо-Каменного и др.». В. Т. ГЕОРГИЕВСКИЙ потом добавляет, что, скорее всего, это - единственно сохранившие фрески Дионисия и его сыновей («… произведения Дионисия, в таком огромном количестве выполненные им при жизни, почти все, за исключением Ферапонтовских росписей, погибли безвозвратно»). От себя добавлю: учитывая время постройки ряда зданий любимого высшей знатью монастыря (а «сохранились следующие древние каменные храмы и здания: соборный храм во имя Рождества Пресвятой Богородицы с приделом во имя Св. Николая, XV в.; церковь Благовещения с трапезой, 1534 г.; колокольня, соборные паперти и сушило, XVI в.; церковь преп. Мартиниана 1641 г. и св. врата с церквой Богоявления, освященные в 1649 г.») и учитывая время создания самих фресок - вполне даже можно ожидать, что здания и фрески могут открыть глаза на много интересных фактов из жизни доромановской Руси и из истории Православия.

Ферапонтов монастырь.Богородицкий Собор. церковь Св. Мартиниана(фото взято с cultinfo.ru)

Ферапонтов монастырь.Святые врата. Качели

[i]Ферапонтов монастырь.Святые врата
Древнейшей из церквей является здесь соборный храм во имя Рождества Богородицы. « …форма главы… в древности имела шлемовидную (Возможно, что старую готическую? Автор.), лишь слегка луковичную форму и, вероятно, была крыта свинцом». Инициатором строительства древнего каменного соборного храма во имя Рождества Богородицы был архиепископ Иоасаф(Оболенский), он же и пригласил Дионисия (Смотри: Приложение 3. Иоасаф (Оболенский)и «ересь жидовствующих». Автор).

Фресковая живопись покрывает все стены Ферапонтова собора. В. Т. ГЕОРГИЕВСКИЙ пишет: «В надписи на софите северной двери Ферапонтова монастыря автором росписи этой называется «Деонисие иконник с своими чады». Имя Дионисия, как выдающегося художника второй половины XV века, до последнего времени (В начале 20 века. Автор) почти неизвестно. Самое раннее по времени сведение о художнике Дионисии находится в житии преп. Пафнутия Боровского, написанном архиепископом Ростовским Вассианом вскоре после смерти преподобного: «сими соугоубными труды церкви же совершенное оукрашение приемлет, еже w живописцы Митрофана и Дионисия их пособников пресловоущих тогда паче всех в таковем деле» [Рукопис. житие пр. Пафнутия, рукоп. Импер. Публ. Библ. гр. Толстого, отд. II, № 225]. Название Дионисия живописцем, т. е. иконописцем художником «пресловущем паче всех», т. е. знаменитейшим среди всех в то время, показывает ту высокую степень славы, коей пользовался уже в это время Дионисий». В. Т. ГЕОРГИЕВСКИЙ считает, что возможно Дионисий приступал к росписи Ферапонтовского храма и два раза: первый в 1482 (что не стыкуется с современным представлением о дате строительства храма. Автор), и в 1500-1502 - повторно (Про второй раз пишет: «Нет никаких известий в летописях и о росписи Ферапонтовского храма, произведенной Дионисием, его сыновьями и его художественной иконописной артелью в 1500–1502 гг., и лишь благодаря древней надписи, сохранившейся на софите северной двери Ферапонтовского храма, современной самому расписанию его, мы узнаем об этой важнейшей художественной работе Дионисия. Роспись Богородичного храма в Ферапонтове в 1500–1502 гг. была, по-видимому, последней крупной работой Дионисия, которую он выполнил вместе со своей художественной артелью, в которой работали его сыновья, Феодосий и Владимир»).

А между этими двумя работами артель Дионисия участвовала в росписи известнейших храмов России, в том числе и Московских. Но мало (можно сказать: почти ничего) что сохранилось от работ этих, кроме росписи Богородичного храма в Ферапонтове. Почему два раза приступали якобы к росписи - не ясно. Может быть только в один – в начале 16 века. Многие исследователи считают, что в 1482 г. Дионисий расписывал храм во имя Рождества Богородицы не в Ферапонтово. Кроме того, «Благовещенский придворный собор два раза подвергался пожарам и был переписан не менее пяти раз, а в нескольких частях и даже более того. Последняя реставрация этой стенописи, произведенная в 1882–1895 гг. иконописцем Сафоновым, была не совсем удачна и, что в особенности печально – она уничтожила многие следы древнейших работ именно Дионисия и Феодосия (Это вообще характерно для «романовских» реставраций. Автор), открытые художником Фартусовым».

Но и про Фартусова В. Т. ГЕОРГИЕВСКИЙ пишет ([4]): «Вот что писали Члены Реставрационной Комиссии Г. Г. Резанов и М. П. Боткин 18-го декабря 1884 г. председателю Комиссии гр. Орлову-Давыдову: «Реставратор вначале вел открытие древней стенописи весьма успешно, но затем дозволил себе отступления, вредные для дела. Может быть, что они были последствием некоторого утомления от долгой и кропотливой работы при снятии нескольких наслоений, так как в последнее время даже в появляющихся пятнах художнику начали представляться формы и очертания, которые, дополняя и дорисовывая, он превращал в головы и фигуры, идущие, однако, в разрез с общей композицией (!). Всматриваясь в них, убеждаешься, что ни один хороший старинный художник не испестрил бы стены головами и руками без всякой связи и смысла... Фартусов-реставратор вошел в совершенно чужую ему роль». (Древн. 1909 г. т. III, 162)». Ещё про Н. М. Сафонова: «… варварски замазал все эти фрагменты открытых Фартусовым фресок, к счастью, им сфотографированным..».([4]). И лечим, и тут же - калечим. Один художник раскрывал старые слои фресок, но дорисовывал произвольно, что хотел, другой - замазывал раскрытые первым реставратором древние фрески. Беда! Но и после таких реставраций, оказывается, сохранилось многое, и это (многое), возможно, несёт в себе сакральное знание о прошлом доромановской России и Православия. И, возможно, очень интересное знание о прошлом!

Фрески артели Дионисия.
Фрески, как оказывается, удивительные, иногда называют их – «раннехристианскими», и аналогов им по стилю мало: «…недоумение своим необычным стилем возбудили фрески Благовещенского собора конца XV начала XVI в., открытые художником Фартусовым». ([4]). «Ознакомление с фресками сербских церквей XII–XV в. и некоторых монастырей Афона … показало нам немало родственных работам Дионисия черт во фресках и стенописях греческих и югославянских художников (в частности - фрески части сербских церквей XIV–XV в.). Но многие из памятников искусства того времени еще неизвестны науке, даже не обнародованы и не описаны (художественные памятники Болгарских и Румынских церквей и др.)». «Дионисий тщательно прописывает все контуры ликов, делает все «отметки», которые полагаются иконописным каноном».

Ещё одно свойство фресок Дионисия. «В то время как в эту эпоху экспрессия, живость движения, вообще выразительность – являются характерными чертами для всех памятников греческого, греко-итало-критского искусства и даже отдельных памятников древне-русского искусства, у Дионисия эти качества почти отсутствуют… В то время как там все сцены полны жизни и движения, здесь все хранит полное спокойствие, все застыло в церемониальном величии, и в этом случае Дионисий является строгим хранителем древней византийской традиции. Усвоив себе всю прелесть красочных эффектов живописи художников греческих и итало-греческих XIV–XV вв. и даже щеголеватую манеру некоторых из них – удлиненных пропорций, Дионисий остался чужд той экспрессии, той выразительности, того жизненного движения, какие оживляют все сцены в стенописях того времени... В одеждах Иисуса Христа, Богоматери, Иоанна Предтечи, св. апостолов, пророков, мучеников, преподобных и пр. Дионисий везде сохраняет старую иконописную традицию, выработанную еще Византией и не делает от нее заметных отступлений». И, возможно, это - дополнительное свидетельство того, что фрески Дионисия несут в себе именно древнее реальное знание о прошлом.

Ферапонтов монастырь «Что Ти принесем, Христе»(Собор Богоматери). ([3])
С другой стороны, одежды на фресках, которые должны быть вроде «ветхозаветные» и «античные в смысле традиционно-принятой ныне истории», Дионисий изображает, как ему современные: как принято было в 15-16 веке н.э. Объяснение историков этому традиционно: «Дионисий не знал, как правильно (ну а они – историки, искусствоведы, конечно, спустя 300-400 лет знают, как правильно! Автор.), рисовал с натуры, вносил своё». «Явное новшество» – белая детская рубашечка (с короткими рукавами), вместо традиционного хитона на Младенце-Христе в картине „Похвала Пресвятыя Богородицы" („Кондак праздника") на южной стене храма (хитон - одежда у древних греков, типа рубашки чаще всего без рукавов).

Также «…реальное вносит Дионисий в традиционное „доличное", с любовью изображая узорные ткани и парчи на одеждах царей, цариц, патриархов, архиепископов и епископов, царедворцев и людей знатных. Здесь Дионисий берет прямо с натуры (только ли с натуры? Автор.)... Дошедшие до нас парчовые ризы, саккосы, царские кафтаны от XV–XVI вв. повторяют на своих материях те орнаментальные лилии, розетки и голубые кресты в кругах, какие мы видим на одеждах в картинах Дионисия. Также много современного художнику, мы видим и в головных уборах „человеческого рода", представленного на картинах: „Покрова Пресвятыя Богородицы", „Похвала Пресвятыя Богородицы", „Страшного суда" и др.»

Примечание. «Палеологи - последняя и наиболее долговечная династия императоров Византии, правившая на протяжении двух столетий - со времени изгнания Михаилом VIII из Константинополя крестоносцев в 1261 г. до взятия Константинополя турками в 1453 г.» ([7]) (по традиционной хронологии. Автор). «Эти же круглые шляпы мы видим и в миниатюрах рукописи Н. П. Лихачева – „Хождения Иоанна Богослова", изд. Об. люб. др. пис. (см. мин. 40, 44 и др.) и в миниатюрах юсового апокалипсиса Ф. И. Буслаева XVI в., (см. миниат. 7-ю „вся колена земная"), ныне хранящегося в Императорской Публичной Библиотеке (Q. I, 1138)». ([4])