Дом-памятник. Великой Победе посвящается
Все дальше и дальше от нас грозные дни Великой Отечественной войны, уходят люди, жившие тогда, помнящие тот ужас. Но мы, живущие сейчас, не имеем права забыть - пример такой забывчивости у нас перед глазами.
Новый 2019 год мы по традиции встречали в Вологодской области: русский север, русская зима, люди с настоящим русским характером - что может быть чудеснее в волшебные новогодние дни?
После сытного застолья не сиделось на месте и мы под предводительством нашего замечательного друга Алексея, директора музейного объединения города Тотьмы и истинного патриота Севера, отправились изучать окрестности.
Северные дома не похожи на дома средней полосы России: высокие, темные, с небольшими окошками, аскетичные в оформлении, они, тем не менее, очень органичны в окружающих их пейзажах и приводят в восхищение любого.
Деревенька Исаево затерялась в глухих вологодских лесах. Дорога, заметеная, заледенелая, заставляла ехать медленно, осторожно. Вот показались вдали бревенчатые некрашеные избы. Вологодчина, как и многие регионы, вымирает: молодежь уезжает в большие города, старики доживают свой век. Процесс закономерный не только для России, осуждать сложно: мало кто согласится променять теплую уютную квартиру в комфортных условиях большого города на избу без удобств в глухой деревне.
Вот и в Исаево было тихо, безлюдно - потемневшие избы в надвигающихся сумерках казались мрачными, жутковатыми. Пора было разворачиваться. Но Алексей сказал, что стоит проехать ещё чуть вперед. Мы остановились перед огромным домом. Я вышла и замерла, разглядывая махину: было понятно, что жилище заброшено и заброшено давно - дом покосился и накренился назад.
- Давно его забросили? - поинтересовалась я у подошедшего сзади друга.
- А в нем, говорят, никто и не жил. Приглядись-ка повнимательнее, ничего странного не замечаешь?
- Замечаю. Окна только внизу, на втором этаже нет. А почему?
- Потому что война помешала. Рассказывали люди, что строил мужчина дом, собирался привести туда молодую жену, детей нарожать, да побольше. До конца почти выстроил, осталось только окна прорубить на втором этаже. Но не успел парень - война началась, как и все, пошел Родину защищать и не вернулся - убили его. А дом остался. Никто не заселился туда. Так вот и стоит с тех пор. Пошли в машину, замёрзла совсем.
Я села за руль и поехала, старательно отгоняя от себя мысли об услышанном. Но дом стоял перед глазами. Я не могла забыть о нем весь вечер и ночью он снился мне - безмолвный памятник страшной войне, разбившимся надеждами, несбывшимся мечтам.
Прошло 4 года, а я до сих пор не могу забыть ту заснеженную безмолвную деревню, заброшенный дом, в котором так никто и не успел пожить. В России много памятников - народ помнит своих героев, и я видела их немало, все они запали в душу.
Но все же перед глазами - изба в заметенной снегом деревушке Исаево, изба, в которой никогда не теплился огонек, не топили печь, не плакали и не радовались, изба, в которой не жили, мертвая изба. Так быть не должно!
В доме должны быть люди, смеяться дети, бегая по лужайке под присмотром сидящей у крылечка бабушки. Надо, чтоб хозяйка пекла в печке пышные пироги - и с капустой, и с картошкой, и с мясом, чтоб вечером возвращался с работы муж и всей дружной семьей усаживались бы ужинать за большим деревянным столом с резными ножками и чтоб самовар стоял, приглашая угоститься душистым травяным чаем с вареньем из морошки - до чего же оно вкусное, чтоб ночью, когда все уснут, в окна заглядывали бы яркие звезды и довольная луна. Чтобы мир был во всем мире!
Будь проклята война!
