Как неудачи стали моими злоключениями. Мозамбик, ч. 1
Предыдущая часть о Малави
Колебания были долгими. Писать или не писать о Мозамбике? Не всякий осмелится рассказать о своих слабостях и неудачах. Вот и я встала перед выбором. Мне казалось, что написав об этом своём африканском путешествии, я выверну душу наизнанку для всей России, а может быть и мира. Страшно так было. Осудят ведь, посмеются, похлопают в ладоши. О том, что кто-то посочувствует, даже не думала. Почти пять лет прошло. Зная свою особенность встревать во всякие авантюры, ждала только одного, что услышу:
- Вот и нарвалась!
Да, я нарвалась, но по-другому не получилось. Сведений тогда о северном Мозамбике не было. Я первая была. Фотографий мало. Не до них было. После меня ездили ещё несколько человек. Проскочили, вернулись. Более лёгким путём вернулись. Это не эксперимент над собой, таков мой способ исследования мира. Я признаю себя побеждённой и склоняю голову перед насмешниками, но не рассказать я не могу, а поэтому читайте. Читайте те, кто со мной и те, кто без меня. Судите, недоумевайте, смейтесь, а может быть, жалейте.
Неприятности на границе
Я давно заметила, что путешествие по стране зависит оттого, как ты границу перейдёшь. Если легко и без проблем, то путь будет чистым и радостным, ну, а если наоборот, значит готовься к преодолению препятствий. Кто-то скажет, что это предрассудки, может быть и так, но как-то удивительным образом эти предрассудки всегда подтверждаются фактами. Я переходила границу из прекрасной Малави в неизвестный Мозамбик. Город Муландже находился в пяти километрах от границы. Он должен был стать для меня первой вехой преодоления. Россиянам визу давали на границе.
***
В Мозамбике деньги метикалями называются, а курс к доллару, как и у нас рубль. Поэтому повсюду в ценах ориентировалась на наш рубль. Язык в Мозамбике португальский и я разговорилась. Ещё со времён Бразилии я научилась его понимать, а говорила на путаном португальско-испанском.
Для начала попросила у служащей визовой службы показать прайс-лист, где написано про $100 за мозамбикскую визу, которые с меня только что взяли. Я прекрасно знала, что виза в страну стоила $80. Сеньора начала искать документ и, конечно, списка не нашла. Продолжая снимать мои отпечатки пальцев, фотографируя тут же, вклеила наконец-то визу в мой паспорт. Всё это происходило очень и очень медленно. Народ ждал. Когда всё было готово, я опять попросила сотрудницу цену показать, где она указана в квитанции об оплате. Стоимость везде прописывалась в метикалях, поэтому предложила пересчитать цену моей визы. Оказалось, что расчёт идёт по заниженному курсу доллара, но я знала, что за доллар в стране дают более высокую цену.
Сотрудница нервничала, заявив, что у них не банк обмена.
- А мне не надо банк, вы считайте стоимость визы по действующему курсу доллара.
Тут вышел начальник в белом костюме и стал кричать, что это общепринятое правило.
- Тогда почему у вас нет банка, как повсюду на переходах? Это ловушка? Понимая, что турист не может поехать в обменник за пять километров, вы обманываете народ, считая доллар по низкому курсу. Я не прошу у вас ваши деньги, мне верните мои в разнице. Это государственный переход границы, а не частная лавочка.
Начальник брызгал слюной и шипел, а я, приложив палец к губам, сказала:
-- Тссссссс…! Нас люди слышат.
Очередь безропотно молчала, видимо часто через переход ходят, да и кто осмелится перечить главному начальнику? А туристу всё равно, ведь маловероятно, что сюда вернусь.
Сотрудница ушла искать обмен денег. Я ждала и все тоже. Возвратилась она только с половиной суммы и велела ждать. Так я подожду. Городской банк работает до трёх часов дня, ещё успею для себя поменять.
Ожидание затягивалось. Предложила сотруднице вместо $100 -- 80, но мелкие купюры её не устраивали, так как в стране обмениваются по более низкому курсу. Вот так и получается; дай им крупную купюру, а они тебя ещё и обсчитают.
Своих $20 я вернула в метикалях, а заодно сменила оставшиеся малавийские квачи на мозамбикские деньги. Ну вот, первый бой я выдержала, а дальше посмотрим. В Малави очень красивые монеты, на них звери изображены, как на танзанийских, но качество много лучше. Монеты же Мозамбика часто со стёртым рисунком и шрифтом, а к купюрам надо относиться бережно и осторожно, чтобы не рассыпались прямо в руках.
Выйдя из здания таможни, огляделась. Нищета такая, что «нищЕе» не бывает. Почему это мне казалось, что Мозамбик более цивилизован, нежели Малави? Пока ещё путала португальский с английским, но через пару дней это пройдёт.
Меня сразу окружили велосипедисты, желая отвезти в Муландже, а я захотела ехать на том единственном мотоцикле, что стоял одиноко в стороне. Завести его было не просто. Толпа людей толкала железного коня в багажник, разгоняя и мешая ногами грязь. Велосипедисты довольно смеялись и, вдруг, мотор заработал. Радостно закинула ногу и поехали. Но по дороге мы заглохли, кончился бензин. Ещё дважды я спрыгивала с мотоцикла, водитель наклонял его почти до земли, встряхивал бензобак и мы опять ехали дальше.
Привёз он меня в автотерминал Муландже, как я попросила, в надежде уехать сегодня отсюда, а автобусов не оказалось. На мой удивлённый взгляд мотоциклист только развёл руками. Вроде того, что я же не виноват, что автобусы кончились! Ни единой кассы продаж, ни одного сотрудника! Вот это да! Ни одного пассажира! Просто пустырь. Нет, такого быть не может!
В глубине площадки приютилось одинокое здание с открытой дверью. Решив, что оно принадлежит автостанции, пошла туда. Здесь действительно находились три мужчины, и я все свои пожелания сразу высказала. Объяснили, что позже придёт карро (машина) и продаст мне билет на завтра в город Мокуба, ближайший отсюда, а уж там я знаю, куда поехать.
Словом «карро» здесь могут назвать любой транспорт, даже рейсовый. Но почему бы мне сразу не выписать билет? Да и откуда карро придёт? Оказалось всё просто, это не были кассы автовокзала, а обычный полицейский участок расположился здесь. Меня просто любезно здесь приняли, а я билет у них требую. Тут обратила внимание на подобие у всех форменной одежды, которая была сношена полностью, вроде они только её и носили всю жизнь. Зашитая-перешитая, обтрёпана до висячих нитей, и стало жутко. Если полиция в стране не имеет достойной формы, что тогда говорить о самой стране?
Мы с начальником полиции смотрели карту, ожидая машину. Архипелаг Базаруто, остров Мозамбик - лучшие пляжи мира! Расписали полностью маршрут до второго после столицы города Бейра, откуда собиралась на острова.
Тут привезли мелких карманных воришек. Жалкое зрелище. Голод гонит людей на преступления. Да, «ободрАннее» полиции я ещё не видела! Пока они там разбирались, дай, думаю, чай попью с чем-либо вкусненьким. А на улицах поесть негде! Продают только хлеб и напитки, да и то не везде. А уж о том, что бы в городе готовили горячие обеды, пришлось просто забыть.
Пробираться в Мокуба или вернуться в Малави? Вот в чём вопрос!
Я терпеливо ждала междугородний пассажирский транспорт, обнадёженная местными полицейскими, в которых было трудно признать строгих стражей порядка в силу их расхлябанного вида.
В четыре часа после обеда на территорию автовокзала пришла огромная грузовая машина, вроде нашего КАМАЗа с длинным кузовом. Сверху люди, привязанные толстыми верёвками к бортам. Они развязывались, помогая друг другу, снимали с лиц защитные повязки от пыли, а под ними снизу синий тент, покрытый густой красной пылью, укрывал уложенный багаж. Народ спрыгивал на землю, разминая руки, ноги, массируя тело.
Начальник полиции подвёл меня к водителю. Я недоумевала:
- Зачем? Какой билет? А где автобус?
- Это и есть карро, на котором ты поедешь завтра. Только в кузове. Никакого другого транспорта здесь не существует и, кроме как в Мокуба, отсюда никуда не уехать.
- Нет!!! Не может быть!
Мне показалось, что все вокруг сошли с ума и я тоже. Какой кузов? Это невозможно! Здесь что? Война?
Это была Африка.
В кабину билетов нет, проданы своим, только в кузов, вповалку, под верёвки. Я, не веря, смотрела на эту машину бесконечно спрашивая всех.
- Правда ли, что я на ней завтра поеду?
Действительно так. Людям было невдомёк, почему я ошарашена, ведь 200 км пути до Мокубы надо идти неделю, а здесь просто удача - доехать с карро за 250 метикалей.
Я обречённо спросила:
- А можно без верёвок?
- Можно, только когда машину станет болтать на ямах и бросать кузов из стороны в сторону, ловить тебя никто не будет. Багаж укладывают вровень с низкими бортами, а люди отвечают за себя сами. За борт не удержишься, их просто нет.
Водитель машины был неподдельно весел, чувствуя себя героем дня. Именно от него сейчас зависело всё моё продвижение, именно его законам будет подчиняться белая, оттого он упивался своей значимостью. Его карро - вне конкуренции.
Начальник полиции повёл меня совсем грустную устраиваться в гостиницу. Что они меня водят? Сама могу. Думают, боюсь. Устроилась неподалёку в номер с отличной постелью, горячей водой и бесперебойным светом.
Радости не было. Мой мозг бесконечно рисовал картину завтрашнего утра -- я с этими жутко ободранными людьми в кузове и в непосредственной близости, под палящим солнцем, в красной пыли африканских дорог или под холодным дождём, который будет стекать мне под спину. Но верёвки! Просто немыслимо! Всё это представлялось мне пыткой.
Я не ждала подарка от Судьбы, но она мне его преподнесла. Поздно вечером приехал на мотоцикле начальник полиции и сообщил, что завтра рано утром в Мокуба пойдёт частная «дубль кабина» и возьмёт меня с собой за 350 метикалей, о чём он договорился. Я не верила своим ушам. Я не слышала цену за проезд, но ясно поняла, что спасена. Произвели обратный размен билет-деньги, который приобрела у самодовольного водителя грузовика и, удовлетворённый своим поступком, начальник полиции, в стёртой до дыр форме, удалился. Завтра утром за мной должны заехать и забрать в Мокубу.
Я никак не могла поверить в случившееся. Ведь к этому моменту уже расспросила отельных, которые подтвердили, что ехать на КАМАЗе -- это круто и то, что он в данный момент «на ходу», так это вообще несказанная удача. А то ведь бывает, что несколько дней ждать приходится. И в который раз говорю себе, что Бог меня бережёт!
Конечно, мысль вернуться в Малави у меня мелькала, я же не безумная экстремалка, но проплаченные за визу $80 должны быть оправданы, да и слабой показаться перед пограничниками просто не годится.
Теперь уже счастливая отправилась в сумерках на рынок искать пропитание. Завтра надо встать в пять утра, но ничего, потом будет легче, ведь в больших городах проблем нет. Я ещё не знала, что проблемы будут везде, так как в стране катастрофически не хватает транспорта и все мои злоключения ждут меня впереди, потирая ладони.
На рынке купила вяленую рыбу и хлеб. Рыбе была очень рада, по ней я всегда скучаю. Астраханский синдром. Рыба оказалась большой, её надолго хватит. Стоила 100 метикалей, а название не знаю. Успела прогуляться по едва освещённой главной улице. Здание администрации стояло особняком на горе, подсвеченное прожекторами, а вокруг жуткая нищета.
Муландже находится у подножия горного массива, полосато изрезанного серебристыми реками. Только и было тут красивого, что этот массив. А потом по темноте добралась до своей гостиницы и тревожно уснула.
Здесь царил голод
Утром в пять на улице уже светло. Разбудили, ждут, выхожу, сажусь, поехали. Еще три человека в двойной кабине, а в кузове пикапчика молодые парни, которым по плечу любая дорога. Пока выезжали из приграничного посёлка, успели загрузить ещё и деревянную дверь вместе с огромными мешками. Моя "дубль кабина" по пути выполняла всякие поручения от жителей Муландже. Вскоре приехали разгружать дверь в непролазные дебри. Там дом, давно кем-то брошенный, кирпичный, но бедная семья его приспособила под своё жильё. Окон не было, да и дверей тоже, но теперь хоть одна будет. Ещё собака жила с людьми и лаяла только на меня.
Собака белых людей никогда не видела, как те волы в Малави, что чуть телегу не разнесли при виде мня.
Вокруг шумели заросли неизвестных мне растений. Их плоды считались съедобными. Напоминали они стручки с горошинами внутри, но не горох и не фасоль, может акация съедобная. Когда-нибудь узнаю и даже попробую.
Наш драйвер представлял из себя молодого и перспективного коммерсанта. Всю дорогу говорил только о деньгах и бизнесе, напрягая тем самым своих пассажиров, которые совсем этим не интересовались. Бесконечный разговор о прибылях меня просто утомил. А когда все дверь разгружали, наш «водила» ел вафли, похожие на пионерские под названием «Артек» с шоколадной начинкой и запивал их мультифруктовым соком. Уверена, что вафли назывались на мозамбикский манер, но наш «Артек» точь-в-точь похож. Все смотрели ему в рот и я тоже, но вспомнив, что вчера ела вкусную вяленую рыбу, отвернулась.
Дорога была сплошная «прыгалка», от напряжения болело тело. Указатель до Мокуба гласил 200 км, но расстояние гораздо большее. Ехали шесть часов и скорость ниже 60 км не опускалась.
Поэтому все дорожные указатели Мозамбика обманчивы.
Красная дорога в высокой траве, которая постоянно просилась в окна, время от времени показывала нам окрестности с травяными хижинами.
Они были разбросаны беспорядочно, а на дороге стояли местные жители. Полуголые женщины в юбках, с открытой грудью и чёрными детишками на руках тоскливо и угрюмо смотрели нам вслед. Мозамбик ещё живёт так. Их взгляды, это взгляды голодных людей. Тут царил голод.
В травянистой саванне почти ничего не растёт, совершенно не понятно, что едят эти люди? Драйвер пояснил, что едят они раз в три дня. Если в Малави в арбу впрягают волов, то здесь в Мозамбике в арбу впрягаются дети. Они по несколько человек в упряжке тащили огромные повозки с хворостом и травой.
Это была Африка.
Наш предприниматель по пути скупал всех кур по 30 метикалей, а в городе куры по 100.
Вместе с курами гуляли дрофы домашние, а дикие стаи часто перебегали дорогу. Даже здесь, в этой «тьме тараканьей», носят футболки с изображением Баррока Обамы. Это ничего, что она совсем дырявая, зато «презентабельная». Гуманитарка.
Потом пошёл дождь. В нашем кузове парни укрылись куртками. Вот ехала бы я на КАМАЗе по красной пыли, под дождём и ветром. Я очень надеялась, что дальше буду ездить простыми автобусами.
А пока мысленно сетовала, недовольная дорогой и ожидала счастья впереди. Если пойдёт настоящий дождь, то здесь будет не проехать. На каждой яме сотрясался мозг и обрывалось сердце. Встречного транспорта нет, жители беспорядочно разбросанных хижин стоят вдоль дорог, хмурым взглядом сопровождая наш «вездеход». Жуткая глубинка. Народ совершенно не улыбается. Только за 30 минут до Мокубы стали появляться встречные машины, а дороги нормальной так и не было. Эту поездку я едва пережила. В Мокубу приехали в 12 часов. дня, час затратили на остановки, получилось 6 часов пути.
Мне казалось, что вырвалась из злосчастного Муландже, я совсем не понимала, что постепенно погрязаю в мозамбикском болоте.
Следующая публикация
Колебания были долгими. Писать или не писать о Мозамбике? Не всякий осмелится рассказать о своих слабостях и неудачах. Вот и я встала перед выбором. Мне казалось, что написав об этом своём африканском путешествии, я выверну душу наизнанку для всей России, а может быть и мира. Страшно так было. Осудят ведь, посмеются, похлопают в ладоши. О том, что кто-то посочувствует, даже не думала. Почти пять лет прошло. Зная свою особенность встревать во всякие авантюры, ждала только одного, что услышу:
- Вот и нарвалась!
Да, я нарвалась, но по-другому не получилось. Сведений тогда о северном Мозамбике не было. Я первая была. Фотографий мало. Не до них было. После меня ездили ещё несколько человек. Проскочили, вернулись. Более лёгким путём вернулись. Это не эксперимент над собой, таков мой способ исследования мира. Я признаю себя побеждённой и склоняю голову перед насмешниками, но не рассказать я не могу, а поэтому читайте. Читайте те, кто со мной и те, кто без меня. Судите, недоумевайте, смейтесь, а может быть, жалейте.
Неприятности на границе
Я давно заметила, что путешествие по стране зависит оттого, как ты границу перейдёшь. Если легко и без проблем, то путь будет чистым и радостным, ну, а если наоборот, значит готовься к преодолению препятствий. Кто-то скажет, что это предрассудки, может быть и так, но как-то удивительным образом эти предрассудки всегда подтверждаются фактами. Я переходила границу из прекрасной Малави в неизвестный Мозамбик. Город Муландже находился в пяти километрах от границы. Он должен был стать для меня первой вехой преодоления. Россиянам визу давали на границе.
***
В Мозамбике деньги метикалями называются, а курс к доллару, как и у нас рубль. Поэтому повсюду в ценах ориентировалась на наш рубль. Язык в Мозамбике португальский и я разговорилась. Ещё со времён Бразилии я научилась его понимать, а говорила на путаном португальско-испанском.
Для начала попросила у служащей визовой службы показать прайс-лист, где написано про $100 за мозамбикскую визу, которые с меня только что взяли. Я прекрасно знала, что виза в страну стоила $80. Сеньора начала искать документ и, конечно, списка не нашла. Продолжая снимать мои отпечатки пальцев, фотографируя тут же, вклеила наконец-то визу в мой паспорт. Всё это происходило очень и очень медленно. Народ ждал. Когда всё было готово, я опять попросила сотрудницу цену показать, где она указана в квитанции об оплате. Стоимость везде прописывалась в метикалях, поэтому предложила пересчитать цену моей визы. Оказалось, что расчёт идёт по заниженному курсу доллара, но я знала, что за доллар в стране дают более высокую цену.
Сотрудница нервничала, заявив, что у них не банк обмена.
- А мне не надо банк, вы считайте стоимость визы по действующему курсу доллара.
Тут вышел начальник в белом костюме и стал кричать, что это общепринятое правило.
- Тогда почему у вас нет банка, как повсюду на переходах? Это ловушка? Понимая, что турист не может поехать в обменник за пять километров, вы обманываете народ, считая доллар по низкому курсу. Я не прошу у вас ваши деньги, мне верните мои в разнице. Это государственный переход границы, а не частная лавочка.
Начальник брызгал слюной и шипел, а я, приложив палец к губам, сказала:
-- Тссссссс…! Нас люди слышат.
Очередь безропотно молчала, видимо часто через переход ходят, да и кто осмелится перечить главному начальнику? А туристу всё равно, ведь маловероятно, что сюда вернусь.
Сотрудница ушла искать обмен денег. Я ждала и все тоже. Возвратилась она только с половиной суммы и велела ждать. Так я подожду. Городской банк работает до трёх часов дня, ещё успею для себя поменять.
Ожидание затягивалось. Предложила сотруднице вместо $100 -- 80, но мелкие купюры её не устраивали, так как в стране обмениваются по более низкому курсу. Вот так и получается; дай им крупную купюру, а они тебя ещё и обсчитают.
Своих $20 я вернула в метикалях, а заодно сменила оставшиеся малавийские квачи на мозамбикские деньги. Ну вот, первый бой я выдержала, а дальше посмотрим. В Малави очень красивые монеты, на них звери изображены, как на танзанийских, но качество много лучше. Монеты же Мозамбика часто со стёртым рисунком и шрифтом, а к купюрам надо относиться бережно и осторожно, чтобы не рассыпались прямо в руках.
Выйдя из здания таможни, огляделась. Нищета такая, что «нищЕе» не бывает. Почему это мне казалось, что Мозамбик более цивилизован, нежели Малави? Пока ещё путала португальский с английским, но через пару дней это пройдёт.
Меня сразу окружили велосипедисты, желая отвезти в Муландже, а я захотела ехать на том единственном мотоцикле, что стоял одиноко в стороне. Завести его было не просто. Толпа людей толкала железного коня в багажник, разгоняя и мешая ногами грязь. Велосипедисты довольно смеялись и, вдруг, мотор заработал. Радостно закинула ногу и поехали. Но по дороге мы заглохли, кончился бензин. Ещё дважды я спрыгивала с мотоцикла, водитель наклонял его почти до земли, встряхивал бензобак и мы опять ехали дальше.
Привёз он меня в автотерминал Муландже, как я попросила, в надежде уехать сегодня отсюда, а автобусов не оказалось. На мой удивлённый взгляд мотоциклист только развёл руками. Вроде того, что я же не виноват, что автобусы кончились! Ни единой кассы продаж, ни одного сотрудника! Вот это да! Ни одного пассажира! Просто пустырь. Нет, такого быть не может!
В глубине площадки приютилось одинокое здание с открытой дверью. Решив, что оно принадлежит автостанции, пошла туда. Здесь действительно находились три мужчины, и я все свои пожелания сразу высказала. Объяснили, что позже придёт карро (машина) и продаст мне билет на завтра в город Мокуба, ближайший отсюда, а уж там я знаю, куда поехать.
Словом «карро» здесь могут назвать любой транспорт, даже рейсовый. Но почему бы мне сразу не выписать билет? Да и откуда карро придёт? Оказалось всё просто, это не были кассы автовокзала, а обычный полицейский участок расположился здесь. Меня просто любезно здесь приняли, а я билет у них требую. Тут обратила внимание на подобие у всех форменной одежды, которая была сношена полностью, вроде они только её и носили всю жизнь. Зашитая-перешитая, обтрёпана до висячих нитей, и стало жутко. Если полиция в стране не имеет достойной формы, что тогда говорить о самой стране?
Мы с начальником полиции смотрели карту, ожидая машину. Архипелаг Базаруто, остров Мозамбик - лучшие пляжи мира! Расписали полностью маршрут до второго после столицы города Бейра, откуда собиралась на острова.
Тут привезли мелких карманных воришек. Жалкое зрелище. Голод гонит людей на преступления. Да, «ободрАннее» полиции я ещё не видела! Пока они там разбирались, дай, думаю, чай попью с чем-либо вкусненьким. А на улицах поесть негде! Продают только хлеб и напитки, да и то не везде. А уж о том, что бы в городе готовили горячие обеды, пришлось просто забыть.
Пробираться в Мокуба или вернуться в Малави? Вот в чём вопрос!
Я терпеливо ждала междугородний пассажирский транспорт, обнадёженная местными полицейскими, в которых было трудно признать строгих стражей порядка в силу их расхлябанного вида.
В четыре часа после обеда на территорию автовокзала пришла огромная грузовая машина, вроде нашего КАМАЗа с длинным кузовом. Сверху люди, привязанные толстыми верёвками к бортам. Они развязывались, помогая друг другу, снимали с лиц защитные повязки от пыли, а под ними снизу синий тент, покрытый густой красной пылью, укрывал уложенный багаж. Народ спрыгивал на землю, разминая руки, ноги, массируя тело.
Начальник полиции подвёл меня к водителю. Я недоумевала:
- Зачем? Какой билет? А где автобус?
- Это и есть карро, на котором ты поедешь завтра. Только в кузове. Никакого другого транспорта здесь не существует и, кроме как в Мокуба, отсюда никуда не уехать.
- Нет!!! Не может быть!
Мне показалось, что все вокруг сошли с ума и я тоже. Какой кузов? Это невозможно! Здесь что? Война?
Это была Африка.
В кабину билетов нет, проданы своим, только в кузов, вповалку, под верёвки. Я, не веря, смотрела на эту машину бесконечно спрашивая всех.
- Правда ли, что я на ней завтра поеду?
Действительно так. Людям было невдомёк, почему я ошарашена, ведь 200 км пути до Мокубы надо идти неделю, а здесь просто удача - доехать с карро за 250 метикалей.
Я обречённо спросила:
- А можно без верёвок?
- Можно, только когда машину станет болтать на ямах и бросать кузов из стороны в сторону, ловить тебя никто не будет. Багаж укладывают вровень с низкими бортами, а люди отвечают за себя сами. За борт не удержишься, их просто нет.
Водитель машины был неподдельно весел, чувствуя себя героем дня. Именно от него сейчас зависело всё моё продвижение, именно его законам будет подчиняться белая, оттого он упивался своей значимостью. Его карро - вне конкуренции.
Начальник полиции повёл меня совсем грустную устраиваться в гостиницу. Что они меня водят? Сама могу. Думают, боюсь. Устроилась неподалёку в номер с отличной постелью, горячей водой и бесперебойным светом.
Радости не было. Мой мозг бесконечно рисовал картину завтрашнего утра -- я с этими жутко ободранными людьми в кузове и в непосредственной близости, под палящим солнцем, в красной пыли африканских дорог или под холодным дождём, который будет стекать мне под спину. Но верёвки! Просто немыслимо! Всё это представлялось мне пыткой.
Я не ждала подарка от Судьбы, но она мне его преподнесла. Поздно вечером приехал на мотоцикле начальник полиции и сообщил, что завтра рано утром в Мокуба пойдёт частная «дубль кабина» и возьмёт меня с собой за 350 метикалей, о чём он договорился. Я не верила своим ушам. Я не слышала цену за проезд, но ясно поняла, что спасена. Произвели обратный размен билет-деньги, который приобрела у самодовольного водителя грузовика и, удовлетворённый своим поступком, начальник полиции, в стёртой до дыр форме, удалился. Завтра утром за мной должны заехать и забрать в Мокубу.
Я никак не могла поверить в случившееся. Ведь к этому моменту уже расспросила отельных, которые подтвердили, что ехать на КАМАЗе -- это круто и то, что он в данный момент «на ходу», так это вообще несказанная удача. А то ведь бывает, что несколько дней ждать приходится. И в который раз говорю себе, что Бог меня бережёт!
Конечно, мысль вернуться в Малави у меня мелькала, я же не безумная экстремалка, но проплаченные за визу $80 должны быть оправданы, да и слабой показаться перед пограничниками просто не годится.
Теперь уже счастливая отправилась в сумерках на рынок искать пропитание. Завтра надо встать в пять утра, но ничего, потом будет легче, ведь в больших городах проблем нет. Я ещё не знала, что проблемы будут везде, так как в стране катастрофически не хватает транспорта и все мои злоключения ждут меня впереди, потирая ладони.
На рынке купила вяленую рыбу и хлеб. Рыбе была очень рада, по ней я всегда скучаю. Астраханский синдром. Рыба оказалась большой, её надолго хватит. Стоила 100 метикалей, а название не знаю. Успела прогуляться по едва освещённой главной улице. Здание администрации стояло особняком на горе, подсвеченное прожекторами, а вокруг жуткая нищета.
Муландже находится у подножия горного массива, полосато изрезанного серебристыми реками. Только и было тут красивого, что этот массив. А потом по темноте добралась до своей гостиницы и тревожно уснула.
Здесь царил голод
Утром в пять на улице уже светло. Разбудили, ждут, выхожу, сажусь, поехали. Еще три человека в двойной кабине, а в кузове пикапчика молодые парни, которым по плечу любая дорога. Пока выезжали из приграничного посёлка, успели загрузить ещё и деревянную дверь вместе с огромными мешками. Моя "дубль кабина" по пути выполняла всякие поручения от жителей Муландже. Вскоре приехали разгружать дверь в непролазные дебри. Там дом, давно кем-то брошенный, кирпичный, но бедная семья его приспособила под своё жильё. Окон не было, да и дверей тоже, но теперь хоть одна будет. Ещё собака жила с людьми и лаяла только на меня.
Собака белых людей никогда не видела, как те волы в Малави, что чуть телегу не разнесли при виде мня.
Вокруг шумели заросли неизвестных мне растений. Их плоды считались съедобными. Напоминали они стручки с горошинами внутри, но не горох и не фасоль, может акация съедобная. Когда-нибудь узнаю и даже попробую.
Наш драйвер представлял из себя молодого и перспективного коммерсанта. Всю дорогу говорил только о деньгах и бизнесе, напрягая тем самым своих пассажиров, которые совсем этим не интересовались. Бесконечный разговор о прибылях меня просто утомил. А когда все дверь разгружали, наш «водила» ел вафли, похожие на пионерские под названием «Артек» с шоколадной начинкой и запивал их мультифруктовым соком. Уверена, что вафли назывались на мозамбикский манер, но наш «Артек» точь-в-точь похож. Все смотрели ему в рот и я тоже, но вспомнив, что вчера ела вкусную вяленую рыбу, отвернулась.
Дорога была сплошная «прыгалка», от напряжения болело тело. Указатель до Мокуба гласил 200 км, но расстояние гораздо большее. Ехали шесть часов и скорость ниже 60 км не опускалась.
Поэтому все дорожные указатели Мозамбика обманчивы.
Красная дорога в высокой траве, которая постоянно просилась в окна, время от времени показывала нам окрестности с травяными хижинами.
Они были разбросаны беспорядочно, а на дороге стояли местные жители. Полуголые женщины в юбках, с открытой грудью и чёрными детишками на руках тоскливо и угрюмо смотрели нам вслед. Мозамбик ещё живёт так. Их взгляды, это взгляды голодных людей. Тут царил голод.
В травянистой саванне почти ничего не растёт, совершенно не понятно, что едят эти люди? Драйвер пояснил, что едят они раз в три дня. Если в Малави в арбу впрягают волов, то здесь в Мозамбике в арбу впрягаются дети. Они по несколько человек в упряжке тащили огромные повозки с хворостом и травой.
Это была Африка.
Наш предприниматель по пути скупал всех кур по 30 метикалей, а в городе куры по 100.
Вместе с курами гуляли дрофы домашние, а дикие стаи часто перебегали дорогу. Даже здесь, в этой «тьме тараканьей», носят футболки с изображением Баррока Обамы. Это ничего, что она совсем дырявая, зато «презентабельная». Гуманитарка.
Потом пошёл дождь. В нашем кузове парни укрылись куртками. Вот ехала бы я на КАМАЗе по красной пыли, под дождём и ветром. Я очень надеялась, что дальше буду ездить простыми автобусами.
А пока мысленно сетовала, недовольная дорогой и ожидала счастья впереди. Если пойдёт настоящий дождь, то здесь будет не проехать. На каждой яме сотрясался мозг и обрывалось сердце. Встречного транспорта нет, жители беспорядочно разбросанных хижин стоят вдоль дорог, хмурым взглядом сопровождая наш «вездеход». Жуткая глубинка. Народ совершенно не улыбается. Только за 30 минут до Мокубы стали появляться встречные машины, а дороги нормальной так и не было. Эту поездку я едва пережила. В Мокубу приехали в 12 часов. дня, час затратили на остановки, получилось 6 часов пути.
Мне казалось, что вырвалась из злосчастного Муландже, я совсем не понимала, что постепенно погрязаю в мозамбикском болоте.
Следующая публикация
Читайте также
