Karibu Zanzibar (Шестая параллель к югу от экватора)
7600 километров отделяли меня и мечту юности – остров с загадочным именем Занзибар. Две пересадки – Доха и Найроби, - почти сутки в пути. Первая стыковка в катаре была ночью и длилась почти 6 часов, за которые я пыталась хоть немного выспаться. Вторая стыковка была уже на следующий день. А в 13.20 по московскому времени, 3-го сентября 2014 года я впервые пересекла экватор в воздушном пространстве Кении. Из аэропорта Найроби, через Момбасу, небольшой самолет с пятнадцатью пассажирами, включая меня, приземлился …в сказке.Karibu. Зан. Зи. Бар.
От аэропорта до хостела, где я планировала остановиться, было всего 7 километров. Семь километров по извилистым улочкам, мимо футбольных полей, рынков, лавок, мимо идущих с корзинами на головах и с тележками людей, разноцветных домиков и домов…
Казалось, все это видела уже раньше, во сне. Наконец, такси свернуло в один из проулков Старого города: оживленнейшая Маркет-стрит, шириной не более трех метров, по обе стороны которой размещались торговцы всякой всячиной.
Улица находилась в постоянном «броуновском» движении, народ, казалось, не обращал внимания, что тут пытается проехать машина, каждый был занят своим делом и нехотя сторонился, уступая нам дорогу. Остановились у дверей гостиницы, которые не так просто было различить среди вывесок и объявлений о покупке валют и продаже чего-то очень необходимого.
Перелет отнял много сил и времени, мне требовалось подкрепиться. Управляющий гостиницы любезно отметил для меня на карте местоположение отеля и ближайшие ресторанчики, где можно было в это время безопасно перекусить. Загвоздка была в том, что он немного неверно указал место моего проживания, и, как следствие, я ушла в сторону прямо противоположную нужной. Я ушла гулять в гетто, сама того не подозревая! Редкие фонари на улицах, мало машин, публика – сплошь чернокожие.
На меня смотрели со всех сторон любопытные глаза, периодически доносились приветственные Hello! Jambo! – но, несмотря на эту доброжелательность, чувствовала я себя не очень уютно. Разумеется, никаких ресторанчиков я не нашла. Зато решилась отведать местной уличной еды. Своеобразный фаст-фуд. Как я поняла позже, каждый вечер с наступлением темноты (часов в семь-восемь вечера) на улицах появляются лотки со свежими лепешками, шашлычками из говядины, мидий, копчеными осьминогами, печеными бананами.
Готовят все эти нехитрые блюда уличной кухни тут же, на гриле или на переносных печках, которые, кстати, топятся дровами. Стоимость лепешки или буханки свежего пшеничного, еще теплого, хлеба – не более 7 рублей в пересчете на российскую валюту. Шашлычки из мидий – от 5 рублей за порцию, чтобы утолить голод, можно съесть 3-5 шашлычков. Хоть и с опаской и не за один раз, но я все же попробовала все вышеперечисленное- это очень вкусно! Местные еще добавляют соус и приправы.
Утром я отправилась к морю. На этот раз направление было выбрано верно, и через короткое время я была у госпиталя МназиМоджа – центрального госпиталя острова.
Отсюда – по Кенниатта-роуд – дорога до центра города занимает 10-15 минут.
Центральная часть Стоун Тауна («Каменного города») вообще небольшая, здесь сосредоточенны основные туристические достопримечательности, культовые постройки. Стоун таун – культурный центр острова и единственного города на Занзибаре. Туристам настоятельно рекомендуется гулять без сопровождения местных экскурсоводов исключительно в границах старого города.
«Каменным» город называется, потому что все постройки в нем выполнены из окаменелого коралла: хоть и дорогостоящий, но единственный прочный и физически доступный материал на острове. Дерево и глина не столь прочны и вряд ли бы подходили для постройки султанского дворца или Собора Святой Моники.
Архитектура Занзибара носит характер чрезвычайно эклектичный. Причем, эклектика эта не раздражающая, как это часто бывает. Проходя (или, иногда, протискиваясь) по узеньким улочкам, натыкаешься на удивительные образцы смешения архитектурных стилей: арабского, колониального и традиционно-африканского.
В разное время Танзания и Занзибар были арабской и английской колонией, чем обусловлено присутствие многочисленных элементов, присущих колониальному и ближневосточному стилям. Классическим образчиком персидской архитектуры могут послужить Персидские бани (Хамам), к слову, построенные турецкими строителями с использованием турецкого мрамора в отделке. До середины прошлого столетия бани использовались по прямому назначению. После Второй Мировой войны там открыли музей.
Рядом с Банями располагается сразу несколько мечетей. С мечетями соседствуют католические и англиканские храмы.
В квазироманском соборе Святого Джозефа меня поразило буйство красок в интерьере! Классическая базилика романского периода, оформленные в романском же стиле портики, скульптуры – и столь неожиданно богато расписанный интерьер.
Стоит отметить, что в классический романский и готический период в Западной Европе, откуда эти стили распространились, в основном упор делался на скульптурные изображения, но не на роспись. Роспись же больше свойственна православным храмам.
Кроме культовой архитектуры в городе довольно много учебных заведений (часто – раздельных, мужских и женских), музеев. Так, например, меня заинтересовал музей естественной истории Занзибара.
По его интерьеру и экспозиции видно, что не освежали его давно, но тем не менее материал показался мне познавательным.
В 17-18 веках Занзибар являлся крупнейшим на Восточном побережье Африки невольничьим рынком, здесь был своего рода перевалочный пункт для отправки чернокожих рабов в разные страны Европы и в Америку. Теперь же в месте, где держали рабов, находится музей. Желающие могут посмотреть, в каких условиях находились люди месяцами (на фото – комнаты рабов).
Одной из туристических достопримечательностей (а для кого-то даже своей Меккой) является дом, где родился и жил в ранние годы человек, широко известный в мире как Фредди Меркьюри. Находится этот особняк, ныне переделанный в обычную гостиницу, в самом центре Стоун-тауна, на Кениатта-роуд.
Двери – одна из визитных карточек Занзибара. «Шишечки» на поверхности полотна сделаны якобы для отпугивания слонов, хотя слонов там никогда и не было. Традиция, скорее всего, пришла из Индии.
Среди кажущейся беспорядочности построек Стоун Тауна, прямо на мостовых располагаются торговцы всячиной: от бижутерии и сувениров, до живописных полотен и сотовых телефонов. Как правило, торговцы занимают нижние этажи жилых домов, частично витриной им служит и часть улицы.
Много вещей, которые очень хотелось забрать с собой: элегантные туники, раскрашенные в экзотичные цвета и покрытые диковинными орнаментами, однотонные платья, сари, штаны-«алладины», изящные украшения из меди, лаконичные черепаховые и кокосовые браслеты…Разумеется, хотелось забрать с собой не только то, что потом можно на себя надеть. Чего стоит только традиционная (и не очень) танзанийская живопись!
Стоит отметить, что при том, что в Танзании и на Занзибаре преобладает абсолютное большинство мусульман, искусство, архитектура, культура поведения более напоминает «народную», традиционно-африканскую (как учат нас европейские учебники и рассказы о заморских странах и далекой Африке). У меня сложилось впечатление, что люди, живущие на этом острове – исключительно счастливы и абсолютно самодостаточны.
Вечер. Сумерки здесь короткие, но очень густые, насыщенные. Я вышла на балкон насладиться видом. В небе уже высоко поднялась почти полная луна, блестя сверху серебристым пятаком. Вдруг слева, совсем недалеко, раздалось запевание муэдзина. Через несколько секунд его подхватили с минарета справа, снова слева, откуда-то спереди, еще, еще… Призыв к вечерней молитве в сочетании со зрелищем величественной и такой безразличной луны ввел меня в состояние, подобное трансу. Очень сильное ощущение. Кажется, будто смотришь в Вечность, чувствуешь себя то ли частью какого-то древнего Таинства, то ли просто его наблюдателем.
В первые дни пребывания на Занзибаре было очень непривычно наблюдать приливы и отливы такой колоссальной силы: «высокая вода» отличалась от «низкой» примерно на 5-6 метров.
Учитывая довольно пологое дно у побережья, вода уходила очень далеко от берега. В это время на берег выползало огромное количество крабиков – побольше, поменьше, они ловко бегали по песку и прятались в норки. Максимальный уровень воды я отмечала после обеда. Тогда, садясь у одного и того же мыса, обрамленного каменной стеной, я наблюдала, как море, такое живое, пишет и пишет неровными строками волн свои письма чудесному острову. Karibu.Zan.Zi.Bar.
7 сентября. 6 утра. Темно, душно – я лежу в кровати, я проснулась. Мой День рождения. Слышно, как капли стучатся в окно и капают на карниз. Единственный день за все время отпуска здесь шел дождь. Целый день, практически не прекращаясь. Я гуляла по пляжу, по улочкам, заходя в сувенирные лавки…Дождь шел за мной, с моего дождевика текло, и я чувствовала себя просто… «победителем по жизни».
К вечеру я заглянула в поисках специй (Занзибар – «остров специй») на рынок Дароджани – крупнейший рынок острова. Тут продается практически все, что душе угодно. Колорит…Запахи…Непривыкшему тонкому нюху европейца тут нелегко.
Дикая смесь запахов – от гниющей рыбы до шафрана - бьет в нос. «Ароматы» окутывают цветную снующую толпу и обволакивают прилавки. Однако, немного привыкнув, можно повыбирать карри, собрать купаж из специй, купить кофе или, например, чай.
Туристы редко останавливаются на Занзибаре дольше трех-четырех дней. Обычно острова («Занзибар» - общее название для семи небольших островов) входят в маршрут по Танзании или Кении. Достопримечательностей, действительно, не так уж много, все можно посмотреть в течение нескольких дней. Одна из таких достопримечательностей – национальный парк Джозани, именно ему я посвятила один из дней.
Дорогой мы проезжали деревушки, отдельно стоящие домики, небольшие поселки. Наблюдая за пасущимися коровами, я внезапно для себя осознала, что люди тут не знают, что такое заготовки сена, что такое хлев вообще и для чего он нужен: тут не бывает зимы, перепады температур очень незначительны. Делать какие либо заготовки в принципе нет необходимости, «готовить сани летом» не нужно!
Добравшись до парка, я присоединилась к группе немецких туристов, и экскурсовод привычно повел нас по лесу. Никаких удивительных открытий я для себя не обнаружила: я не ботаник, и для меня это был типичный тропический лес, темный и влажный.
Единственная, пожалуй, особенность – это почва. Тут и там на поверхность выступали валуны, «coralstone»: когда-то остров поднялся на поверхность из океана, потому там так много окаменевшего коралла.
В Джозани обитают местные эндемичные обезьянки – красные колобусы.
Живут они семьями, внимания на туристов обращают мало. Находясь под охраной, они себя вольготно чувствуют на всей территории парка, даже неспешно переходя проезжую часть.
Мангровые заросли. Признаться, раньше я просто не знала, что некоторые виды мангров живут в соленой океанической воде. Так, например, мангры Амазонки живут в слегка солоноватой. Особенность этих деревьев заключается не только в том, что они способны жить в соленой воде, но так же в том, что они живут в условиях циклически меняющегося уровня вод.
Проще говоря, они растут в прибрежной зоне с ее приливами и отливами, когда морская вода поднимается по руслам рек. С этим связана и их удивительная корневая система, ответвления корней висят высоко над водой.
9 дней я наслаждалась негой. Потягивая сок «только что из соковыжималки», я смотрела на белые элегантные парусники – традиционные лодки рыбаков с треугольными холщовыми парусами. Глядя на них, я не грезила о дальних странах, я и так была ТАМ, в далекой сказочной стране.
В последний вечер перед возвращением домой с открытой веранды Mercury’s, я наконец увидела Южный Крест – созвездие, которого в наших широтах не увидеть никак.
Оставлять остров ужасно не хотелось. Но…Все заканчивается. Самолет делал разворот, показывая пассажирам последний раз панораму островов. Я «прилипла» к иллюминатору и про себя сказала «Занзибар, пока!». Неожиданно, потекли слезы: я прощалась не с островом, я прощалась с мечтой.
От аэропорта до хостела, где я планировала остановиться, было всего 7 километров. Семь километров по извилистым улочкам, мимо футбольных полей, рынков, лавок, мимо идущих с корзинами на головах и с тележками людей, разноцветных домиков и домов…
Казалось, все это видела уже раньше, во сне. Наконец, такси свернуло в один из проулков Старого города: оживленнейшая Маркет-стрит, шириной не более трех метров, по обе стороны которой размещались торговцы всякой всячиной.
Улица находилась в постоянном «броуновском» движении, народ, казалось, не обращал внимания, что тут пытается проехать машина, каждый был занят своим делом и нехотя сторонился, уступая нам дорогу. Остановились у дверей гостиницы, которые не так просто было различить среди вывесок и объявлений о покупке валют и продаже чего-то очень необходимого.
Перелет отнял много сил и времени, мне требовалось подкрепиться. Управляющий гостиницы любезно отметил для меня на карте местоположение отеля и ближайшие ресторанчики, где можно было в это время безопасно перекусить. Загвоздка была в том, что он немного неверно указал место моего проживания, и, как следствие, я ушла в сторону прямо противоположную нужной. Я ушла гулять в гетто, сама того не подозревая! Редкие фонари на улицах, мало машин, публика – сплошь чернокожие.
На меня смотрели со всех сторон любопытные глаза, периодически доносились приветственные Hello! Jambo! – но, несмотря на эту доброжелательность, чувствовала я себя не очень уютно. Разумеется, никаких ресторанчиков я не нашла. Зато решилась отведать местной уличной еды. Своеобразный фаст-фуд. Как я поняла позже, каждый вечер с наступлением темноты (часов в семь-восемь вечера) на улицах появляются лотки со свежими лепешками, шашлычками из говядины, мидий, копчеными осьминогами, печеными бананами.
Готовят все эти нехитрые блюда уличной кухни тут же, на гриле или на переносных печках, которые, кстати, топятся дровами. Стоимость лепешки или буханки свежего пшеничного, еще теплого, хлеба – не более 7 рублей в пересчете на российскую валюту. Шашлычки из мидий – от 5 рублей за порцию, чтобы утолить голод, можно съесть 3-5 шашлычков. Хоть и с опаской и не за один раз, но я все же попробовала все вышеперечисленное- это очень вкусно! Местные еще добавляют соус и приправы.
Утром я отправилась к морю. На этот раз направление было выбрано верно, и через короткое время я была у госпиталя МназиМоджа – центрального госпиталя острова.
Отсюда – по Кенниатта-роуд – дорога до центра города занимает 10-15 минут.
Центральная часть Стоун Тауна («Каменного города») вообще небольшая, здесь сосредоточенны основные туристические достопримечательности, культовые постройки. Стоун таун – культурный центр острова и единственного города на Занзибаре. Туристам настоятельно рекомендуется гулять без сопровождения местных экскурсоводов исключительно в границах старого города.
«Каменным» город называется, потому что все постройки в нем выполнены из окаменелого коралла: хоть и дорогостоящий, но единственный прочный и физически доступный материал на острове. Дерево и глина не столь прочны и вряд ли бы подходили для постройки султанского дворца или Собора Святой Моники.
Архитектура Занзибара носит характер чрезвычайно эклектичный. Причем, эклектика эта не раздражающая, как это часто бывает. Проходя (или, иногда, протискиваясь) по узеньким улочкам, натыкаешься на удивительные образцы смешения архитектурных стилей: арабского, колониального и традиционно-африканского.
В разное время Танзания и Занзибар были арабской и английской колонией, чем обусловлено присутствие многочисленных элементов, присущих колониальному и ближневосточному стилям. Классическим образчиком персидской архитектуры могут послужить Персидские бани (Хамам), к слову, построенные турецкими строителями с использованием турецкого мрамора в отделке. До середины прошлого столетия бани использовались по прямому назначению. После Второй Мировой войны там открыли музей.
Рядом с Банями располагается сразу несколько мечетей. С мечетями соседствуют католические и англиканские храмы.
В квазироманском соборе Святого Джозефа меня поразило буйство красок в интерьере! Классическая базилика романского периода, оформленные в романском же стиле портики, скульптуры – и столь неожиданно богато расписанный интерьер.
Стоит отметить, что в классический романский и готический период в Западной Европе, откуда эти стили распространились, в основном упор делался на скульптурные изображения, но не на роспись. Роспись же больше свойственна православным храмам.
Кроме культовой архитектуры в городе довольно много учебных заведений (часто – раздельных, мужских и женских), музеев. Так, например, меня заинтересовал музей естественной истории Занзибара.
По его интерьеру и экспозиции видно, что не освежали его давно, но тем не менее материал показался мне познавательным.
В 17-18 веках Занзибар являлся крупнейшим на Восточном побережье Африки невольничьим рынком, здесь был своего рода перевалочный пункт для отправки чернокожих рабов в разные страны Европы и в Америку. Теперь же в месте, где держали рабов, находится музей. Желающие могут посмотреть, в каких условиях находились люди месяцами (на фото – комнаты рабов).
Одной из туристических достопримечательностей (а для кого-то даже своей Меккой) является дом, где родился и жил в ранние годы человек, широко известный в мире как Фредди Меркьюри. Находится этот особняк, ныне переделанный в обычную гостиницу, в самом центре Стоун-тауна, на Кениатта-роуд.
Двери – одна из визитных карточек Занзибара. «Шишечки» на поверхности полотна сделаны якобы для отпугивания слонов, хотя слонов там никогда и не было. Традиция, скорее всего, пришла из Индии.
Среди кажущейся беспорядочности построек Стоун Тауна, прямо на мостовых располагаются торговцы всячиной: от бижутерии и сувениров, до живописных полотен и сотовых телефонов. Как правило, торговцы занимают нижние этажи жилых домов, частично витриной им служит и часть улицы.
Много вещей, которые очень хотелось забрать с собой: элегантные туники, раскрашенные в экзотичные цвета и покрытые диковинными орнаментами, однотонные платья, сари, штаны-«алладины», изящные украшения из меди, лаконичные черепаховые и кокосовые браслеты…Разумеется, хотелось забрать с собой не только то, что потом можно на себя надеть. Чего стоит только традиционная (и не очень) танзанийская живопись!
Стоит отметить, что при том, что в Танзании и на Занзибаре преобладает абсолютное большинство мусульман, искусство, архитектура, культура поведения более напоминает «народную», традиционно-африканскую (как учат нас европейские учебники и рассказы о заморских странах и далекой Африке). У меня сложилось впечатление, что люди, живущие на этом острове – исключительно счастливы и абсолютно самодостаточны.
Вечер. Сумерки здесь короткие, но очень густые, насыщенные. Я вышла на балкон насладиться видом. В небе уже высоко поднялась почти полная луна, блестя сверху серебристым пятаком. Вдруг слева, совсем недалеко, раздалось запевание муэдзина. Через несколько секунд его подхватили с минарета справа, снова слева, откуда-то спереди, еще, еще… Призыв к вечерней молитве в сочетании со зрелищем величественной и такой безразличной луны ввел меня в состояние, подобное трансу. Очень сильное ощущение. Кажется, будто смотришь в Вечность, чувствуешь себя то ли частью какого-то древнего Таинства, то ли просто его наблюдателем.
В первые дни пребывания на Занзибаре было очень непривычно наблюдать приливы и отливы такой колоссальной силы: «высокая вода» отличалась от «низкой» примерно на 5-6 метров.
Учитывая довольно пологое дно у побережья, вода уходила очень далеко от берега. В это время на берег выползало огромное количество крабиков – побольше, поменьше, они ловко бегали по песку и прятались в норки. Максимальный уровень воды я отмечала после обеда. Тогда, садясь у одного и того же мыса, обрамленного каменной стеной, я наблюдала, как море, такое живое, пишет и пишет неровными строками волн свои письма чудесному острову. Karibu.Zan.Zi.Bar.
7 сентября. 6 утра. Темно, душно – я лежу в кровати, я проснулась. Мой День рождения. Слышно, как капли стучатся в окно и капают на карниз. Единственный день за все время отпуска здесь шел дождь. Целый день, практически не прекращаясь. Я гуляла по пляжу, по улочкам, заходя в сувенирные лавки…Дождь шел за мной, с моего дождевика текло, и я чувствовала себя просто… «победителем по жизни».
К вечеру я заглянула в поисках специй (Занзибар – «остров специй») на рынок Дароджани – крупнейший рынок острова. Тут продается практически все, что душе угодно. Колорит…Запахи…Непривыкшему тонкому нюху европейца тут нелегко.
Дикая смесь запахов – от гниющей рыбы до шафрана - бьет в нос. «Ароматы» окутывают цветную снующую толпу и обволакивают прилавки. Однако, немного привыкнув, можно повыбирать карри, собрать купаж из специй, купить кофе или, например, чай.
Туристы редко останавливаются на Занзибаре дольше трех-четырех дней. Обычно острова («Занзибар» - общее название для семи небольших островов) входят в маршрут по Танзании или Кении. Достопримечательностей, действительно, не так уж много, все можно посмотреть в течение нескольких дней. Одна из таких достопримечательностей – национальный парк Джозани, именно ему я посвятила один из дней.
Дорогой мы проезжали деревушки, отдельно стоящие домики, небольшие поселки. Наблюдая за пасущимися коровами, я внезапно для себя осознала, что люди тут не знают, что такое заготовки сена, что такое хлев вообще и для чего он нужен: тут не бывает зимы, перепады температур очень незначительны. Делать какие либо заготовки в принципе нет необходимости, «готовить сани летом» не нужно!
Добравшись до парка, я присоединилась к группе немецких туристов, и экскурсовод привычно повел нас по лесу. Никаких удивительных открытий я для себя не обнаружила: я не ботаник, и для меня это был типичный тропический лес, темный и влажный.
Единственная, пожалуй, особенность – это почва. Тут и там на поверхность выступали валуны, «coralstone»: когда-то остров поднялся на поверхность из океана, потому там так много окаменевшего коралла.
В Джозани обитают местные эндемичные обезьянки – красные колобусы.
Живут они семьями, внимания на туристов обращают мало. Находясь под охраной, они себя вольготно чувствуют на всей территории парка, даже неспешно переходя проезжую часть.
Мангровые заросли. Признаться, раньше я просто не знала, что некоторые виды мангров живут в соленой океанической воде. Так, например, мангры Амазонки живут в слегка солоноватой. Особенность этих деревьев заключается не только в том, что они способны жить в соленой воде, но так же в том, что они живут в условиях циклически меняющегося уровня вод.
Проще говоря, они растут в прибрежной зоне с ее приливами и отливами, когда морская вода поднимается по руслам рек. С этим связана и их удивительная корневая система, ответвления корней висят высоко над водой.
9 дней я наслаждалась негой. Потягивая сок «только что из соковыжималки», я смотрела на белые элегантные парусники – традиционные лодки рыбаков с треугольными холщовыми парусами. Глядя на них, я не грезила о дальних странах, я и так была ТАМ, в далекой сказочной стране.
В последний вечер перед возвращением домой с открытой веранды Mercury’s, я наконец увидела Южный Крест – созвездие, которого в наших широтах не увидеть никак.
Оставлять остров ужасно не хотелось. Но…Все заканчивается. Самолет делал разворот, показывая пассажирам последний раз панораму островов. Я «прилипла» к иллюминатору и про себя сказала «Занзибар, пока!». Неожиданно, потекли слезы: я прощалась не с островом, я прощалась с мечтой.
Читайте также
