Лицом к Африке. Часть 2. Танзания
Предыдущая часть - http://www.moya-planeta.ru/reports/view/licom_k_afrike_chast_1_tanzaniya_16853/#comment_42094
Глава 3.
Люди на рынке привыкали к мзунгу, которая приходила каждый день за кальмарами и лангустами. По имени стали называть, но без отчества.
В придачу предлагали дикие манго, маленькие, сочные и сладкие. А иногда и сахарной папайей баловали. Но с моим фотоаппаратом ещё имели проблемы. Чуть я его в руки возьму, как все бросались в россыпную, кто под берег ложился, кто за баобаб прятался, а кто просто руками закрывался. Как будто бомбёжку ждали!
Ясное дело, что шутка была, и все облегчённо смеялись друг над другом. Но рыбу фотографировать не запрещали. Среди всех видов, я знала только два. Это тунец и морская щука - барракуда с острыми зубами, которая, как и акула, хищница и может быть опасной.
Здесь не существовало классификации рыб по номерам, как на Занзибаре. Здесь рыба классифицировалась по цвету: красная, голубая, чёрная, цветная. И всё в таком роде.
Днём океан уходил, оголяя чистое, без единой помарочки дно.
Люди шли вслед за волной, разбрасывая сети между образовавшихся чистых плёсов.
Влажный песок зеркально блестел, отражая реальный мир.
Крабами истоптанный берег имел свой необычный рисунок.
Целые колонии прозрачных крабов моментально закапывались в песок при моём приближении,
- обычный краб с глазами - антеннами
а прибрежные птицы усаживались на длинные плёсы, поджидая вытянутые сети с уловом.
Места эти рыбой не богаты. Но, какой пляж! В три километра плотного, как асфальт песка.
Каждая группа рыбаков имела своё определённое место для вылова. В заливе, куда ходила за морепродуктами, рыбы было предостаточно,
а там, где жила, рыбакам было сложно. Каждый день они тянули сети на берег, обвязавшись толстыми канатами.
Два часа тяжёлого труда под солнцем.
Женщины с тазиками ждали в тени. Я успевала все дела сделать, искупаться, обойти берега, которые каждый день были разными и вернуться к моменту торга.
Народ собирался толпой, устраивался аукцион. Рыбу делили по кучкам вместе с выловленными водорослями и продавали оптом. Она была почти всегда мелкая, а если попадалась крупная, то её оставляли для себя. Цену громко выкрикивали, распродавая всякую мелочь. Да, обидно положить столько труда и времени, что бы выловить морскую капусту с запутавшимися в ней анчоусами.
Дети толпились тут же, высматривая мизерных прозрачных креветок и мальков, запихивали добычу в пластиковые бутылки, но даже за это получали от рыбаков пинки и затрещины. А потом уходили к дальним камням, где отливной океан оставлял за собой бассейны с теми же двухсантиметровыми креветками. Ворочая посильные камни, тоже можно было чего - либо раздобыть.
А потому на дальних камнях всегда встречала детей. Море билось о глыбы волной, разбрызгивая её фонтаном, а бесстрашные пацаны всё лазили меж острых скалистых нагромождений с пластиковыми бутылками в руках.
***
По городу ходила мало, не имея желания толкаться по улицам истекая потом. Ветер с берега сюда совсем не проникал. Мой маленький гестхауз (гостиница) стоял на самом берегу. По выходным принимал приезжих танзанийцев из других мест. Но даже при всём при этом всегда оставался полупустым. А уж белых совсем не было видно. Поэтому я была у всех, как на ладони и каждый старался быть причастным к знакомству со мной, здороваясь уже издалека.
Мой номер имел два окна, он круглосуточно кондиционировался с моря. Но для этого, окна надо было держать открытыми. Что я и делала.
Все проходящие мимо заглядывали ко мне через москитную сетку, здороваясь и интересуясь делами. Я в свою очередь наблюдала за ними.
Семья, проживавшая рядом, вставала рано. День начинался с уборки вокруг дома. Всё чисто выметалось, а потом женщины, позвав подружек, группами по нескольку человек ходили за водой с огромными вёдрами. Мужчины, быстро взбежав по пальме, сбрасывали кокосы на целый день.
После этого, видимо, предполагался завтрак, которого мне не показывали. Ну, а после завтрака выносили из хижины деревянный стол с гладкой столешницей, за который усаживался молодой человек лет семнадцати с синдромом Дауна. Целый день он рисовал. Стопка бумаги, карандаши и краски. Окружающий мир его не интересовал. У него был свой, интересный и цветной, окунувшись в который, забывал обо всём.
Для меня жизнь в голубом заливе казалась сладкой. По утрам выходила прямо в пальмовую рощу, ветер трепал пышные кроны, солнце вставало над горизонтом. А я туда, где сети тянут!
- Карибу, рафики! - всякий раз приветствовал меня новый день.
А по ночам мириады звёзд высыпали по небу, мерцали в далёкой выси, срываясь, падали в океан. Море то штормило, то штиль, но красиво оно постоянно.
Я далеко уходила по берегу в сторону гор, через завалы камней, пока не было прилива.
За этими каменными нагромождениями открывался другой мир. Коралловый риф подступал вплотную к пляжу, обломки кораллов, красивых и разных были выброшены на песок. Большие кручёные раковины с тонкими стенками бесхозно валялись повсюду. Дети по рифу прыгали, рыбаки с удочками рыбачили прямо с оголившихся кораллов. Женщины набирали чистый песок и, заполнив мешки, поднимались в гору. Использовали его для постройки жилищ, засыпки дорожек и двориков.
Птицы, на длинных ногах, тоже при деле, мальков собирали. Одна птичья пара оказалась приметной и совсем неразлучной. Каждый день чёрная и белая птицы были вместе, не покидая друг друга ни на минуту. На берегу их знали все.
В один из дней океан сменил фазы отливов. Днём теперь волна у моего порога, а вечером по прохладе, оголялось дно. Да и жизнь на берегу стала другой. Тренировались футболисты, бегуны и танцоры. Народу заметно поприбавилось. Женщины с макияжем на чёрной коже вызывали любопытство. Я пристально их рассматривала. Причёсок разных наплели, как будто специально ждали. Видимо этот период более благодатный для горожан.
Снова пластмассовые стулья на песок, а официантки с корзинами и тазиками в руках, обходили посетителей. Разносили пиво, стаканы, салфетки, подносами здесь не пользовались. Как только отключали свет, сразу все уважающие себя личности в моей гостинице включали музыку своих телефонов или персональное радио, которое надо иметь при себе.
За день до отъезда из Линди, вдруг увидела белых на берегу. Их было двое, приехали на местном моторикше. Сразу купаться побежали, потом в ближайшую хижину, деньги в руки хозяйке совали, вопросы задавали. Было видно, недавно приехали. Я наблюдала за ними издалека. Возвращаться для знакомства не стала, просто поленилась, но познакомиться с ними пришлось, только в другом месте.
Я готовилась к отъезду из Линди. Была почти уверена, что в следующем городе лучше не будет потому, что лучше быть не может.
Следующая часть - http://www.moya-planeta.ru/reports/view/licom_k_afrike_chast_3_tanzaniya_16961/
Глава 3.
Рыбаки и море
Люди на рынке привыкали к мзунгу, которая приходила каждый день за кальмарами и лангустами. По имени стали называть, но без отчества.
В придачу предлагали дикие манго, маленькие, сочные и сладкие. А иногда и сахарной папайей баловали. Но с моим фотоаппаратом ещё имели проблемы. Чуть я его в руки возьму, как все бросались в россыпную, кто под берег ложился, кто за баобаб прятался, а кто просто руками закрывался. Как будто бомбёжку ждали!
Ясное дело, что шутка была, и все облегчённо смеялись друг над другом. Но рыбу фотографировать не запрещали. Среди всех видов, я знала только два. Это тунец и морская щука - барракуда с острыми зубами, которая, как и акула, хищница и может быть опасной.
Здесь не существовало классификации рыб по номерам, как на Занзибаре. Здесь рыба классифицировалась по цвету: красная, голубая, чёрная, цветная. И всё в таком роде.
Днём океан уходил, оголяя чистое, без единой помарочки дно.
Люди шли вслед за волной, разбрасывая сети между образовавшихся чистых плёсов.
Влажный песок зеркально блестел, отражая реальный мир.
Крабами истоптанный берег имел свой необычный рисунок.
Целые колонии прозрачных крабов моментально закапывались в песок при моём приближении,
- обычный краб с глазами - антеннамиа прибрежные птицы усаживались на длинные плёсы, поджидая вытянутые сети с уловом.
Места эти рыбой не богаты. Но, какой пляж! В три километра плотного, как асфальт песка.
Каждая группа рыбаков имела своё определённое место для вылова. В заливе, куда ходила за морепродуктами, рыбы было предостаточно,
а там, где жила, рыбакам было сложно. Каждый день они тянули сети на берег, обвязавшись толстыми канатами.
Два часа тяжёлого труда под солнцем.
Женщины с тазиками ждали в тени. Я успевала все дела сделать, искупаться, обойти берега, которые каждый день были разными и вернуться к моменту торга.
Народ собирался толпой, устраивался аукцион. Рыбу делили по кучкам вместе с выловленными водорослями и продавали оптом. Она была почти всегда мелкая, а если попадалась крупная, то её оставляли для себя. Цену громко выкрикивали, распродавая всякую мелочь. Да, обидно положить столько труда и времени, что бы выловить морскую капусту с запутавшимися в ней анчоусами.
Дети толпились тут же, высматривая мизерных прозрачных креветок и мальков, запихивали добычу в пластиковые бутылки, но даже за это получали от рыбаков пинки и затрещины. А потом уходили к дальним камням, где отливной океан оставлял за собой бассейны с теми же двухсантиметровыми креветками. Ворочая посильные камни, тоже можно было чего - либо раздобыть.
А потому на дальних камнях всегда встречала детей. Море билось о глыбы волной, разбрызгивая её фонтаном, а бесстрашные пацаны всё лазили меж острых скалистых нагромождений с пластиковыми бутылками в руках.
***
По городу ходила мало, не имея желания толкаться по улицам истекая потом. Ветер с берега сюда совсем не проникал. Мой маленький гестхауз (гостиница) стоял на самом берегу. По выходным принимал приезжих танзанийцев из других мест. Но даже при всём при этом всегда оставался полупустым. А уж белых совсем не было видно. Поэтому я была у всех, как на ладони и каждый старался быть причастным к знакомству со мной, здороваясь уже издалека.
Мой номер имел два окна, он круглосуточно кондиционировался с моря. Но для этого, окна надо было держать открытыми. Что я и делала.
Все проходящие мимо заглядывали ко мне через москитную сетку, здороваясь и интересуясь делами. Я в свою очередь наблюдала за ними.
Семья, проживавшая рядом, вставала рано. День начинался с уборки вокруг дома. Всё чисто выметалось, а потом женщины, позвав подружек, группами по нескольку человек ходили за водой с огромными вёдрами. Мужчины, быстро взбежав по пальме, сбрасывали кокосы на целый день.
После этого, видимо, предполагался завтрак, которого мне не показывали. Ну, а после завтрака выносили из хижины деревянный стол с гладкой столешницей, за который усаживался молодой человек лет семнадцати с синдромом Дауна. Целый день он рисовал. Стопка бумаги, карандаши и краски. Окружающий мир его не интересовал. У него был свой, интересный и цветной, окунувшись в который, забывал обо всём.
Для меня жизнь в голубом заливе казалась сладкой. По утрам выходила прямо в пальмовую рощу, ветер трепал пышные кроны, солнце вставало над горизонтом. А я туда, где сети тянут!
- Карибу, рафики! - всякий раз приветствовал меня новый день.
А по ночам мириады звёзд высыпали по небу, мерцали в далёкой выси, срываясь, падали в океан. Море то штормило, то штиль, но красиво оно постоянно.
Я далеко уходила по берегу в сторону гор, через завалы камней, пока не было прилива.
За этими каменными нагромождениями открывался другой мир. Коралловый риф подступал вплотную к пляжу, обломки кораллов, красивых и разных были выброшены на песок. Большие кручёные раковины с тонкими стенками бесхозно валялись повсюду. Дети по рифу прыгали, рыбаки с удочками рыбачили прямо с оголившихся кораллов. Женщины набирали чистый песок и, заполнив мешки, поднимались в гору. Использовали его для постройки жилищ, засыпки дорожек и двориков.
Птицы, на длинных ногах, тоже при деле, мальков собирали. Одна птичья пара оказалась приметной и совсем неразлучной. Каждый день чёрная и белая птицы были вместе, не покидая друг друга ни на минуту. На берегу их знали все.
В один из дней океан сменил фазы отливов. Днём теперь волна у моего порога, а вечером по прохладе, оголялось дно. Да и жизнь на берегу стала другой. Тренировались футболисты, бегуны и танцоры. Народу заметно поприбавилось. Женщины с макияжем на чёрной коже вызывали любопытство. Я пристально их рассматривала. Причёсок разных наплели, как будто специально ждали. Видимо этот период более благодатный для горожан.
Снова пластмассовые стулья на песок, а официантки с корзинами и тазиками в руках, обходили посетителей. Разносили пиво, стаканы, салфетки, подносами здесь не пользовались. Как только отключали свет, сразу все уважающие себя личности в моей гостинице включали музыку своих телефонов или персональное радио, которое надо иметь при себе.
За день до отъезда из Линди, вдруг увидела белых на берегу. Их было двое, приехали на местном моторикше. Сразу купаться побежали, потом в ближайшую хижину, деньги в руки хозяйке совали, вопросы задавали. Было видно, недавно приехали. Я наблюдала за ними издалека. Возвращаться для знакомства не стала, просто поленилась, но познакомиться с ними пришлось, только в другом месте.
Я готовилась к отъезду из Линди. Была почти уверена, что в следующем городе лучше не будет потому, что лучше быть не может.
Следующая часть - http://www.moya-planeta.ru/reports/view/licom_k_afrike_chast_3_tanzaniya_16961/
Читайте также
