Не только родина великого помора
Чем порадовало, а чем опечалило родное село гения русской науки, и почему лучше отправляться в путешествие зимой.
Автопутешественница Дарья Дуракова
Кажется, в Архангельске нет ни одного значимого культурно-исторического объекта, которому не присвоили бы имя Михаила Ломоносова. Ломоносовский округ города, проспект Ломоносова, театр имени Ломоносова, библиотека, университет… Его имя знает каждый, но не все были в родном селе гениального ученого.
Решив посмотреть, чем может похвастать село Михайло Васильевича, в погожий февральский денек мы отправились навстречу приключениям. Впереди нас ждало почти 100 километров слегка запорошенной снегом трассы М8.
Дорогу ремонтировали сразу за городом, потому вместо часа мы проехали все полтора. И вот, мы уже в селе Холмогоры – административном центре одноименного района. Прямо посреди села стоит знак «Ломоносово», который указывает в сторону реки. Летом здесь регулярно ходят паромы, а зимой дорогу между селами проложили прямо по льду Двины!
- Мы едем по реке?!
- Да, по реке.
- Ааааа!!! Мы едем по реке, мы провалимся!
Страшно и необычно ехать по замерзшей реке: вроде бы разницы с обычной дорогой нет. Если не думать, что под тобой пара метров воды. Минута – и мы уже на Курострове – именно так называется этот клочок земли, омываемый водами Северной Двины. Прямо на въезде в село красивый резной знак-указатель. Уже начинаешь ощущать «русский дух».
Мы проехали мимо небольшой площади, на которой разместились кафе, магазин и еще какая-то забегаловка. Ребятишки и взрослые весело катались на ватрушках с горки, которая от дороги вела прямо к прибрежным кустам. «И где же они столько ватрушек взяли?» - подумали мы, но с серьезным видом проехали чуть дальше, до музея.
«Историко-мемориальный музей М.В. Ломоносова» - именно так называется цель нашего путешествия. Музей открыли в 1940 году в здании бывшего Ломоносовского училища, существовавшего еще с конца 19 века. В музее был перерыв, и мы с моим спутником отправились попить горячего чаю в кафе с необычным названием - «Странник Велеса». Картинки на входе как раз были в стиле Древней Руси. Внутри кафе стоял запах настоящей русской избы. Виктор – так звали повара-официанта, - охотно согласился напоить нас горячим чаем с блинами.
- Да чего вы по паре блинов-то решили брать, берите сразу по четыре! Да с вареньем! – вот такая ненавязчивая реклама по-ломоносовски. Стоило нам заказать блины, как Саша, мой сопутешественник, решил посмотреть меню повнимательнее.
- А что такое «Щи по-ломоносовски?»
- Это просто щи, но есть небольшой секрет.
- В чем же секрет?
- А они из русской печи.
- О, давайте! Даша, будешь щи из русской печки?
Отказаться от наваристого супа после зимней дороги я не смогла. Тем более, к щам нам принесли ароматный хлеб, тоже испеченный в русской печи. После супа подоспели и блины с брусничным и клюквенным вареньем. Так же мы узнали, что ватрушки для катания можно взять прямо в кафе.
Подкрепившись, мы вновь пошли покорять историко-мемориальное место. Деревянное здание с высокими потолками и комнатами-анфиладами идеально подошло для музея: покупаешь билет на входе, проходишь кругом все залы – выходишь снова к «старту». Прижизненных вещей, к которым прикасалась рука ученого, в музее практически нет. Есть лишь купель, в которой по легенде крестили маленького Мишу, тогда еще простого крестьянского сына. Зато в экспозиции много книг с публикациями ученого-энциклопедиста, а так же первые учебники, по которым он начинал учится – грамматика Смотрицкого и арифметика Магницкого.
Конечно, это не те самые учебники, которые листал Миша Ломоносов. Но все равно интересно посмотреть, что же учили дети почти триста лет назад. Есть огромное древо семьи Ломоносовых, которое раскинуло свои ветви на целую стену. Оказалось, что еще и сегодня есть далекие потомки первого российского ученого.
Но больше всего заинтересовали два экспоната: картина Николая Кислякова, изображающая 19-летнего Михаила, отправившегося в Москву за знаниями и макет первой химической лаборатории, открытой Ломоносовым. Картина Кислякова слишком известна, чтобы объяснять, почему ее оригинал произвел впечатление. В каждом школьном учебнике есть репродукция этой работы. Удержаться от того, чтобы не скопировать позу великого помора, гордо подняв северный нос, был невозможно.
Макет лаборатории поразил своей проработкой. Огромное количество маленьких склянок, колбочек, пробирок и микроскопических весов – это еще не полное описание того, что может увидеть зритель в маленьком мирке лаборатории. Но отдельно стоит сказать о самом создателе лаборатории – ему так же нашлось место в макете. Он что-то высматривал в колбе, а неподалеку от ученого лежал упавший крохотный стул. Казалось, что игрушечный Ломоносов вскочил с него с новой гениальной идеей, покорившей его сознание.
Отдельный зал посвящен скульптору-земляку Ломоносова – Федоту Шубину. Федот Иванович – автор единственного прижизненного бюста ученого. Говорят, что это изображение наиболее точно передает черты лица Ломоносова. Кстати, в честь Шубина так же назвали улицу в Архангельске. И пересекает она проспект Ломоносова!
Остальная экспозиция музея произвела непонятное впечатление. Возникло ощущение, что в музей с громким мемориальным именем, музей, посвященный памяти одного человека, снесли все, что можно назвать «историческим». И ведь никто не объяснит, как к Ломоносову относятся комод середины 19 века или часы начала того же века. Ломоносов все же жил на век раньше. Сложилось впечатление, что из мемориального музея наполовину сделали обычный краеведческий. С обычными и уже скучными прялками, медными тазами и прочей утварью чуть более чем векового возраста. Совсем не это ожидаешь увидеть на родине «первого университета».
Отдельно стоит сказать о временной выставке – экспозиции работ местной косторезной фабрики. Тонкая, почти ювелирная работа резчиков по кости порадовала своим разнообразием: тут и шахматы, и ненцы с оленями, и целая упряжка ездовых собак. Все мастера вдохновлялись северной природой и пытались увековечить ее.
А мы, полные смешанных впечатлений, пошли обратно из музея к «Страннику Велеса». Заплатили Виктору за прокат ватрушки и пошли обкатывать местные склоны. Сперва катались по одному, долго поднимаясь по заснеженному склону обратно. Потом насмотрелись, как другие лихо катаются вдвоем на одной ватрушке. И вот, мы уже сидим вдвоем, и нас, даже не спрашивая, толкают вниз под горку. Управлять ватрушкой – словно летать на НЛО. Совершенно непонятно, как направить ее туда, куда надо. И вот мы уже летим под откос, пролетаем над перевернутой на зиму лодкой и плюхаемся в кусты! Следующий раз был уже точнее – мы раскатали склон! Бегали и катались еще часа полтора, пока еще светло-синие сумерки не стали опускаться на северное уютное село. Запахло крепнущим морозцем и дымом от топящихся печей. После города это место показалось нам раем.
Мы вернулись в кафе разгоряченные от зимних забав. Заказали снова чай с блинами и долго сидели, растягивая удовольствие. Только немного замерзнув можно ощутить безумное блаженство горячего чая в теплом деревенском доме. Но, пора уже было отправляться обратно. Поблагодарив Виктора, мы отправились в синеющие сумерки, чтобы вернуться в Архангельск другой дорогой.
Авантюризм сыграл свою роль. «А почему бы не попробовать вернуться обратно другой дорогой? Через Луковецкий?» - примерно так меня спросил Саша. «Поехали!» - сказала я, почувствовав себя на какой-то момент Гагариным. И вот мы вновь едем по льду Двины, я вновь закрываю глаза от страха, а через пару минут мы оказываемся в деревне Тарасово, что на правом берегу Двины. Здесь, в сгущающихся сумерках мы увидели храм, похожий на те, что стоят в музее Малые Карелы. Табличка на нем гласила: «Церковь Василия Блаженного на погосте Чухчерьма, 1824 год. Памятник истории и архитектуры, охраняется государством». Правда, почти двухсотлетняя церковь была в плачевном состоянии. Как-то плохо ее охраняют. Но в синеве прозрачного зимнего неба и эта заброшенная церковь была, что называется, на своем месте.
Дальше, петляя по деревенской дороге, мы выехали к железной дороге. «Это Луковецкий», - уверенно сказал мой спутник, хотя ни разу не бывал здесь. Выезжали мы из поселка по карте – в темноте было трудно сориентироваться, куда именно держать путь.
Когда мы выехали на главную дорогу, было уже совсем темно. Асфальт здесь уже не радовал, в отличие от федеральной трассы, но обратно ехать не хотелось. Здесь мы в полной мере ощутили, почему район называется Холмогорским – такого количества спусков и подъемов с крутыми поворотами еще поискать! Но и места красивые – дорога идет вдоль Двины, то удаляясь от реки, то вновь подходя к ней очень близко. Обратный путь занял примерно столько же времени, но подарил новые впечатления. Захотелось снова съездить зимой этой дорогой, чтобы вновь проехать горки, попетлять по холмогорским серпантинам и сфотографировать, наконец, старую церковь на берегу Двины в сумерках темно-василькового цвета.
Что же порадовало, а что огорчило в поездке? Порадовала атмосфера северного русского села и замечательное кафе, как его часть. Порадовала картина из детства и миниатюрная лаборатория. Опечалило, что музей превращается в обычный краеведческий, и что в нем много экспонатов, не имеющих отношения к великому земляку.
Почему лучше ехать зимой? Как все уже успели понять, зимой на севере лед на реках вместо мостов. Только зимой можно легко и бесплатно проехать из Холмогор в Ломоносово, не дожидаясь парома. А переправа до Луковецкого и вовсе существует только зимой. Да и кто откажется от зимних развлечений и горячего чая с дарами Севера!
Стоит ли ехать в Ломоносово? – Стоит, если вас не разочарует музей, в котором нет вещей Ломоносова. Отдохнуть от городской суеты и сбросить стресс здесь точно получится!
Решив посмотреть, чем может похвастать село Михайло Васильевича, в погожий февральский денек мы отправились навстречу приключениям. Впереди нас ждало почти 100 километров слегка запорошенной снегом трассы М8.
Дорогу ремонтировали сразу за городом, потому вместо часа мы проехали все полтора. И вот, мы уже в селе Холмогоры – административном центре одноименного района. Прямо посреди села стоит знак «Ломоносово», который указывает в сторону реки. Летом здесь регулярно ходят паромы, а зимой дорогу между селами проложили прямо по льду Двины!
- Мы едем по реке?!
- Да, по реке.
- Ааааа!!! Мы едем по реке, мы провалимся!
Страшно и необычно ехать по замерзшей реке: вроде бы разницы с обычной дорогой нет. Если не думать, что под тобой пара метров воды. Минута – и мы уже на Курострове – именно так называется этот клочок земли, омываемый водами Северной Двины. Прямо на въезде в село красивый резной знак-указатель. Уже начинаешь ощущать «русский дух».
Мы проехали мимо небольшой площади, на которой разместились кафе, магазин и еще какая-то забегаловка. Ребятишки и взрослые весело катались на ватрушках с горки, которая от дороги вела прямо к прибрежным кустам. «И где же они столько ватрушек взяли?» - подумали мы, но с серьезным видом проехали чуть дальше, до музея.
«Историко-мемориальный музей М.В. Ломоносова» - именно так называется цель нашего путешествия. Музей открыли в 1940 году в здании бывшего Ломоносовского училища, существовавшего еще с конца 19 века. В музее был перерыв, и мы с моим спутником отправились попить горячего чаю в кафе с необычным названием - «Странник Велеса». Картинки на входе как раз были в стиле Древней Руси. Внутри кафе стоял запах настоящей русской избы. Виктор – так звали повара-официанта, - охотно согласился напоить нас горячим чаем с блинами.
- Да чего вы по паре блинов-то решили брать, берите сразу по четыре! Да с вареньем! – вот такая ненавязчивая реклама по-ломоносовски. Стоило нам заказать блины, как Саша, мой сопутешественник, решил посмотреть меню повнимательнее.
- А что такое «Щи по-ломоносовски?»
- Это просто щи, но есть небольшой секрет.
- В чем же секрет?
- А они из русской печи.
- О, давайте! Даша, будешь щи из русской печки?
Отказаться от наваристого супа после зимней дороги я не смогла. Тем более, к щам нам принесли ароматный хлеб, тоже испеченный в русской печи. После супа подоспели и блины с брусничным и клюквенным вареньем. Так же мы узнали, что ватрушки для катания можно взять прямо в кафе.
Подкрепившись, мы вновь пошли покорять историко-мемориальное место. Деревянное здание с высокими потолками и комнатами-анфиладами идеально подошло для музея: покупаешь билет на входе, проходишь кругом все залы – выходишь снова к «старту». Прижизненных вещей, к которым прикасалась рука ученого, в музее практически нет. Есть лишь купель, в которой по легенде крестили маленького Мишу, тогда еще простого крестьянского сына. Зато в экспозиции много книг с публикациями ученого-энциклопедиста, а так же первые учебники, по которым он начинал учится – грамматика Смотрицкого и арифметика Магницкого.
Конечно, это не те самые учебники, которые листал Миша Ломоносов. Но все равно интересно посмотреть, что же учили дети почти триста лет назад. Есть огромное древо семьи Ломоносовых, которое раскинуло свои ветви на целую стену. Оказалось, что еще и сегодня есть далекие потомки первого российского ученого.
Но больше всего заинтересовали два экспоната: картина Николая Кислякова, изображающая 19-летнего Михаила, отправившегося в Москву за знаниями и макет первой химической лаборатории, открытой Ломоносовым. Картина Кислякова слишком известна, чтобы объяснять, почему ее оригинал произвел впечатление. В каждом школьном учебнике есть репродукция этой работы. Удержаться от того, чтобы не скопировать позу великого помора, гордо подняв северный нос, был невозможно.
Макет лаборатории поразил своей проработкой. Огромное количество маленьких склянок, колбочек, пробирок и микроскопических весов – это еще не полное описание того, что может увидеть зритель в маленьком мирке лаборатории. Но отдельно стоит сказать о самом создателе лаборатории – ему так же нашлось место в макете. Он что-то высматривал в колбе, а неподалеку от ученого лежал упавший крохотный стул. Казалось, что игрушечный Ломоносов вскочил с него с новой гениальной идеей, покорившей его сознание.
Отдельный зал посвящен скульптору-земляку Ломоносова – Федоту Шубину. Федот Иванович – автор единственного прижизненного бюста ученого. Говорят, что это изображение наиболее точно передает черты лица Ломоносова. Кстати, в честь Шубина так же назвали улицу в Архангельске. И пересекает она проспект Ломоносова!
Остальная экспозиция музея произвела непонятное впечатление. Возникло ощущение, что в музей с громким мемориальным именем, музей, посвященный памяти одного человека, снесли все, что можно назвать «историческим». И ведь никто не объяснит, как к Ломоносову относятся комод середины 19 века или часы начала того же века. Ломоносов все же жил на век раньше. Сложилось впечатление, что из мемориального музея наполовину сделали обычный краеведческий. С обычными и уже скучными прялками, медными тазами и прочей утварью чуть более чем векового возраста. Совсем не это ожидаешь увидеть на родине «первого университета».
Отдельно стоит сказать о временной выставке – экспозиции работ местной косторезной фабрики. Тонкая, почти ювелирная работа резчиков по кости порадовала своим разнообразием: тут и шахматы, и ненцы с оленями, и целая упряжка ездовых собак. Все мастера вдохновлялись северной природой и пытались увековечить ее.
А мы, полные смешанных впечатлений, пошли обратно из музея к «Страннику Велеса». Заплатили Виктору за прокат ватрушки и пошли обкатывать местные склоны. Сперва катались по одному, долго поднимаясь по заснеженному склону обратно. Потом насмотрелись, как другие лихо катаются вдвоем на одной ватрушке. И вот, мы уже сидим вдвоем, и нас, даже не спрашивая, толкают вниз под горку. Управлять ватрушкой – словно летать на НЛО. Совершенно непонятно, как направить ее туда, куда надо. И вот мы уже летим под откос, пролетаем над перевернутой на зиму лодкой и плюхаемся в кусты! Следующий раз был уже точнее – мы раскатали склон! Бегали и катались еще часа полтора, пока еще светло-синие сумерки не стали опускаться на северное уютное село. Запахло крепнущим морозцем и дымом от топящихся печей. После города это место показалось нам раем.
Мы вернулись в кафе разгоряченные от зимних забав. Заказали снова чай с блинами и долго сидели, растягивая удовольствие. Только немного замерзнув можно ощутить безумное блаженство горячего чая в теплом деревенском доме. Но, пора уже было отправляться обратно. Поблагодарив Виктора, мы отправились в синеющие сумерки, чтобы вернуться в Архангельск другой дорогой.
Авантюризм сыграл свою роль. «А почему бы не попробовать вернуться обратно другой дорогой? Через Луковецкий?» - примерно так меня спросил Саша. «Поехали!» - сказала я, почувствовав себя на какой-то момент Гагариным. И вот мы вновь едем по льду Двины, я вновь закрываю глаза от страха, а через пару минут мы оказываемся в деревне Тарасово, что на правом берегу Двины. Здесь, в сгущающихся сумерках мы увидели храм, похожий на те, что стоят в музее Малые Карелы. Табличка на нем гласила: «Церковь Василия Блаженного на погосте Чухчерьма, 1824 год. Памятник истории и архитектуры, охраняется государством». Правда, почти двухсотлетняя церковь была в плачевном состоянии. Как-то плохо ее охраняют. Но в синеве прозрачного зимнего неба и эта заброшенная церковь была, что называется, на своем месте.
Дальше, петляя по деревенской дороге, мы выехали к железной дороге. «Это Луковецкий», - уверенно сказал мой спутник, хотя ни разу не бывал здесь. Выезжали мы из поселка по карте – в темноте было трудно сориентироваться, куда именно держать путь.
Когда мы выехали на главную дорогу, было уже совсем темно. Асфальт здесь уже не радовал, в отличие от федеральной трассы, но обратно ехать не хотелось. Здесь мы в полной мере ощутили, почему район называется Холмогорским – такого количества спусков и подъемов с крутыми поворотами еще поискать! Но и места красивые – дорога идет вдоль Двины, то удаляясь от реки, то вновь подходя к ней очень близко. Обратный путь занял примерно столько же времени, но подарил новые впечатления. Захотелось снова съездить зимой этой дорогой, чтобы вновь проехать горки, попетлять по холмогорским серпантинам и сфотографировать, наконец, старую церковь на берегу Двины в сумерках темно-василькового цвета.
Что же порадовало, а что огорчило в поездке? Порадовала атмосфера северного русского села и замечательное кафе, как его часть. Порадовала картина из детства и миниатюрная лаборатория. Опечалило, что музей превращается в обычный краеведческий, и что в нем много экспонатов, не имеющих отношения к великому земляку.
Почему лучше ехать зимой? Как все уже успели понять, зимой на севере лед на реках вместо мостов. Только зимой можно легко и бесплатно проехать из Холмогор в Ломоносово, не дожидаясь парома. А переправа до Луковецкого и вовсе существует только зимой. Да и кто откажется от зимних развлечений и горячего чая с дарами Севера!
Стоит ли ехать в Ломоносово? – Стоит, если вас не разочарует музей, в котором нет вещей Ломоносова. Отдохнуть от городской суеты и сбросить стресс здесь точно получится!
Автопутешественница Дарья Дуракова
Читайте также
