Остров Кихну. Первые впечатления
Я подошел к вагончику и дернул ручку двери - заперто. Впрочем, этого стоило ожидать. Около двери начинала образовываться небольшая очередь. Народу было немного, человек восемь. До отплытия оставалось полчаса.
Я попытался спросить по-английски, когда начнется продажа билетов. Странно, все начали пожимать плечами. Что, здесь никто не говорит по-английски? Наконец, одна женщина вызвалась мне помочь. Она стала тыкать указательным пальцем в циферблат своих часов где-то в районе цифры одиннадцать. "О, ай андэстэнд! Укс... Укс...", - ответил я, приподнимая вверх оба своих указательных пальца. Кто-то улыбнулся. Даже не зная эстонского, можно понять местных жителей. "Укс" по-эстонски - это один.
Паром уже стоял возле причала. Я опустил рюкзак на землю принялся ждать. Остальные тоже ждали. Кто-то не громко переговаривался на местном языке.
С парома сошла уже не молодая женщина и направилась в сторону вагончика. Подойдя, она коротко поприветствовала ожидающих пассажиров, открыла дверь и вошла внутрь. Началась продажа билетов.
По правде сказать, я ожидал нечто более грандиозного. Думал, что будут напряги с билетами - сайт был скуден на информацию. Пришел специально пораньше, чтобы получить билет наверняка. А все оказалось как-то более прозаично и по-домашнему. Будни... В будни никто не рвется на маленький Кихну.
Купив билет, я поднялся на борт и быстро нашел свое место. Я не люблю искать место долго. Обычно я падаю в первом попавшемся, а потом уже меняю его по обстоятельствам. Было довольно забавно наблюдать, как остальные пассажиры выбирали свою дислокацию. Кто-то перебирался на другую сторону парома, там где в этот момент капитанская рубка отбрасывала тень. Одиннадцать часов. Почти полдень. Солнце уже начинало работать во всю мощь. Те, кто выбирали тень, видимо не догадывались, что скоро паром развернется и прохлада со зноем поменяются местами.
Наконец, отплыли. Паром двигался довольно нехотя, нам предстояла почти трехчасовая неспешная прогулка по мягким волнам Рижского залива. Маленький клочок суши под названием остров Кихну находился в восьмидесяти километрах от Пярну. Я начал оглядываться по сторонам.
Передо мной устроилась молодая эстонская семья. Разместились прямо на палубе. Рюкзаки, довольно небрежная одежда, девушка читает книгу, парень возится с двумя детьми, уже где-то успевшими перемазать свои пальцы шоколадом. Слева от меня - пожилая финская пара. Старичок попивал пивко и смотрел вдаль. Какой-то молодой индус, тоже с ребенком на руках, разговаривал со своей не менее импозантной спутницей. Ребенок смотрел на все, что происходит вокруг него с нескрываемым восторгом. "Лук, хис со хэппи! Со хэппи!", - индус-отец наслаждался жизнью не меньше своего отпрыска. Да, индусам-то не привыкать к этой эстонской жаре.
Курить ходили на нос корабля. Покурив, бросали окурки прямо в море.
А тем временем на верхней палубе уже вполне можно было жарить яичницу. Половина пассажирского состава, кто мог себе это позволить, разделись по пояс. Кто-то, посидев на солнцепеке с полчаса, спускался в "трюмы", в которых можно было купить за несколько евромонет чашку чая, кофе, бутылку воды или банку пива.
За прилавком работала все та же женщина, что продавала билеты на причале. Мне почему-то показалось, что она с острова. Что-то во взгляде, какая-то грусть вперемешку с неслабым характером. Примерно такой я себе и представлял жительницу Кихну. Суровая жизнь. Мужчины на несколько месяцев уходят в море за рыбой и тюленями. Женщины берут хозяйство в свои руки. Берут в свои руки рулевые колеса тракторов, молотки и топоры... Ждать возвращения мужчин нет ни смысла, ни времени. У мужчин своя работа.
В общем, время на пароме пролетело незаметно. И то, что кихнуские женщины могут не только шить платки и юбки, подтвердилось очень быстро.
Паром подошел к причалу. Народ начал медленно расползаться по острову. Я включил на мобильнике карту Кихну и побрел по грунтовой дороге в сторону гостиницы. Не успел я пройти и половину пути, как дорогу мне перегородил небольшой грузовик. Как только осела пыль, в окне показалось симпатичное личико. "А ю Майк?", - я ответил утвердительно, обошел машину и уселся рядом. Девушка развернула грузовик, одновременно что-то крича в телефон. Честно говоря, не стоило ей себя так утруждать. До места мы добрались секунд за сорок. Сервис! Мы вылезли из кабины и вошли внутрь.
Одноместный номер! А я и мечтать не мог о таком удовольствии! После четырех дней в Таллине и Пярну это казалось сказкой. Я буду жить на одиноком острове в одноместном номере. Рядом будет комната, где стоит телевизор. Просмотр полуфинала чемпионата мира мне был обеспечен. Интернета нет, ну и к черту - это остров Кихну, здесь женщины пашут землю и ходят в национальных костюмах. К черту интернет!
Она уехала. Я пошел на кухню поставить чайник. Вдруг в коридоре появилась та самая пожилая парочка, которая сидела рядом со мной на пароме. Старик хотел пить. Я, растерявшись, предложил ему воду из-под крана. В его взгляде мелькнуло нечто среднее между удивлением и усталостью. Его спутница, нервно усмехнувшись, уточнила, что он имел ввиду пиво, вино, шампанское - что угодно, только не воду. Да черт его знает, где тут наливают? Я же только что прибыл. Мы вышли на улицу и воспользовались помощью молодого человека, стригущего газон. Он указал правильный путь. Довольный старичок поблагодарил нас обоих. Больше говорить было не о чем.
Вернувшись в номер, я стал изучать карту. Остров Кихну - это кусок земли размером три на семь километров. Здесь было четыре деревни, один маяк, церковь, музей, кладбище и пара продуктовых магазинов. С севера на юг вдоль острова шли хорошие асфальтированный дороги, от них вглубь и к побережью отходили побеги грунтовых. Я был полон сил и решил, что мне вполне хватит собственных ног, чтобы осмотреть все самое интересное. Век живи - век учись.
До ближайшего магазина нужно было идти километр по сосновому лесу. Удивительное состояние. Асфальтовая дорога шла ровно и прямо, я шагал и шагал по ней, как мне показалось, несколько десятков минут, но не видел даже намека на магазин. За все это время мне повстречалась только одна машина и пара девушек-велосипедисток - движения не было, полное одиночество. Я свернул в лес, чтобы пройтись по мягкому дерну. Ноги утопали по щиколотку. Если бы не асфальт, можно было подумать, что здесь никогда не было человека. От основной дороги в лес иногда разбегались тропинки. Я решил, что нужно будет проверить, куда же они могут привести. Завтра. Сейчас мне нужен магазин. В конце концов, дороге сделала резкий поворот налево и я вышел на перекресток. Абсолютная чистота. Ухоженные деревенские домики, коротко стриженный газон.
На втором этаже магазина оказалось небольшое кафе, где я и решил осесть и собраться с мыслями.
Я доедал местную солянку. За соседним столиком о чем-то бубнила парочка туристов. Опять финны, подумал я. Какая разница... С улицы по деревянной лестнице на второй этаж поднимался какой-то местный забулдыга. Поднявшись, он окинул взглядом весь контингент кафе и поплелся ко мне. Он показал рукой, что ему нужна зажигалка. Закурив, он просто уселся напротив меня. Седая редкая бородка и выдающиеся длинные усы. Кепка-бейсболка, под козырьком которой бегали маленькие смеющиеся глазки. Одет не то чтобы не опрятно, вполне нормально для человека, который живет на острове и не особо переживает о том, что о нем подумают туристы.
- А ю инглишмэн? - спросил он.
- Ноу. Айм фром Россия!
- Россия!? Тогда мы можем говорить по-русски! - он казался удивленным, обрадованным и озадаченным одновременно.
- Конечно. Почему нет...
Эх, знать бы заранее, что предстоит встреча с местным - взял бы фотоаппарат. Тем временем парочка туристов за соседним столиком начала недоверчиво поглядывать в нашу сторону.
- А я был в России. Служил в армии.
- Да? А где?
- В Чехове.
Что!? Этого не может быть!.. Нет, я, конечно, понимаю, что земля круглая, но ведь не настолько, чтобы встретить на Кихну практически земляка!
- Где!? Я живу в Чехове!!!
Его маленькие глазки начали становится большими.
- Ты живешь в Чехове? - он был ошарашен не меньше меня.
- Ну да! Подольск, Серпухов, Чехов, - я стал перечислять названия городов, которые он мог помнить.
Вот так встреча! Его имя было Йоле. Во времена Советского Союза он отслужил в нашей воинской части срочную, а после этого остался в городе еще на несколько месяцев. Он начал вспоминать про какого-то капитана Мананникова, про то, как они играли концерты в местном ресторане. Оказалось, что он был барабанщиком. Он жил вместе с сыном где-то здесь недалеко, за кладбищем. Сын тоже занимался музыкой, также как и бармен за стойкой. Выступали здесь же, в кафе. Частенько отправлялись в Эстонию.
Правда, музыкальный сезон был скоротечен. Жизнь на Кихну была проста и незатейлива. Особых способов заработка здесь не было. Осенью сын Йоле уезжал в работать в Финляндию. Молодежи здесь заняться было нечем, разве что торговать дешевыми контрабандными сигаретами из России.
- А что вы играет? Леело сету? - пошутил я.
- Нет. Морские песни.
- Мере?..
- О! Да, мере! - он выглядел польщенным, - Тебе надо учить эстонский.
- Я занимаюсь этим иногда.
После всего этого я не мог не выполнить его просьбу. Было видно, что у него "горели трубы". Он посетовал на жаркую погоду в этом году, а затем довольно деликатно спросил, не угощу ли я его пивом. Я дал ему пару евро и со словами "пойду вниз, в магазин, там подешевле" он направился к лестнице.
Я ненароком взглянул на сидевших рядом туристов. После всех наших возгласов, братаний и рукопожатий их подозрение только увеличилось. А уж когда Йоле вернулся с боклажкой "Оболони", они просто старались не смотреть в нашу сторону. Ну а где же выше милосердие? Между прочим, Кихну - остров ортодоксальный. Так что, привыкайте.
Жара и "Оболонь" произвели расслабляющий эффект. Язык Йоле вскоре стал заплетаться. Я попробовал узнать у него, как по-эстонски будет "гречневая каша" и "тушенка", но, к моему удивлению, сии экзотические яства были неведомы кихнускому разуму. Пора было уходить. Мы напоследок тепло попрощались.
На обратном пути я вспоминал все случаи из моей жизни, подобные этому. Однажды я ехал из Вологды в Ферапонтово. В автобусе рядом болтали две старушки и вскоре выяснилось, что одна живет в Серпухове. В Казани, перед матчем Рубина со Спартаком, ко мне подошла группа фанатов и попросила сделать коллективное фото. Когда они развернули флаг, я увидел на нем надпись "Климовск". И вот теперь рядовой советской армии эстонец Йоле с острова Кихну.
В семь часов вечера, как только стало прохладней, захватив свой Кэнон и карту, я отправился в пешее странствие по острову. Я собирался пройтись по небольшому кольцу, чтобы составить общее впечатление об этом месте.
Каждое более-менее значимое место на острове имело свое название. Четыре деревни - Лемси, Роотсикюла, Линакюла, Сяаре. Даже поля, леса и, что удивительно, почти каждый дом имели имена, да еще какие - Ванараннамяги, Курага, Тагаметс, Писселя Мяги, Суурыселья Мяги, Тюкюметс, Палу Ныммик. У нас в России лес - это просто лес, поле - это поле, у дома есть номер и улица. Здесь же все обретало свои имена.
Я шел и вспоминал повесть Антона Таммсааре "Новый Нечистый из преисподней". Зачем люди вообще путешествуют? Зачем они куда-то хотят попасть, что хотят найти там?
Невозможно понять дух места, города, страны в отрыве от его культуры - музыке, литературы, живописи, кино, народных традиций. Тот, кто хочет вынести из путешествия максимум впечатлений, должен с головой погружаться в культурную среду. Когда идешь по сосновому лесу Кихну, постоянно кажется, что сотню лет назад по этим тропкам вполне могли ходить герои повести Таммсааре или романов Яана Кросса. Зимой же здесь дуют холодные ветры из симфоний Тубина. А в ночном старом Таллине, среди красных черепичных крыш замка Тоомпеа тихо льются звуки "Табула Раса" Пярна...
Внешний вид эстонских деревенских домиков поражает неопытного искателя впечатлений своей какой-то неестественной аккуратностью и чистотой. Неестественной для жителя России, который привык к деревням, где у давно не крашенного покосившегося забора, который исполняет свои функции порой лишь символически, валяются старый колеса телег. Где ты видишь порой такие избы, в которых не понимаешь, живет ли там вообще кто-нибудь, или дом уже давно предоставлен самому себе. На Кихну, да и вообще по всей Эстонии, об этом не может быть и речи. Здесь не стараются заполнить всю доступную на участке землю грядками для огурцов, помидоров, клубники, гороха, лука, кабачков, картошки, капусты и чеснока. Кажется, что здесь вообще не знают о существовании заборов.
Здесь везде порядок и четкий план. Каждая вещь находится на своем месте. Вокруг аккуратных небольших домиков растут яблони. Нет и намека на российские дачи. Коротко стриженный газон, повторяющий рельеф земной поверхности. Дрова сложены бревнышко к бревнышку, даже одиноко стоящий трактор расположен там, где должен. Даже если на нем не работали уже несколько лет, он не выглядит брошенным на произвол времени. Очень много картошки, но она растет на расстоянии от дома. Это обычно довольно большое поле, расположенное где-то в стороне. И, конечно, каждая грядка аккуратно окучена.
Впрочем, довольно проводить параллели с Россией. У нас страна огромная, ее труднее держать в чистоте. У нас все принадлежит народу, поэтому никто конкретно не отвечает. Все эти эстонские домики, принципиальная аккуратность и чистота - все это только внешний вид, "одежка" острова Кихну. Но есть на нем и такие места, побывав в которых, начинаешь чувствовать к ним какое-то особое личное отношение. Как будто тебе удалось познакомиться с островом лучше, стать ближе к его сущности, тайне. Но об этом позже.
Я попытался спросить по-английски, когда начнется продажа билетов. Странно, все начали пожимать плечами. Что, здесь никто не говорит по-английски? Наконец, одна женщина вызвалась мне помочь. Она стала тыкать указательным пальцем в циферблат своих часов где-то в районе цифры одиннадцать. "О, ай андэстэнд! Укс... Укс...", - ответил я, приподнимая вверх оба своих указательных пальца. Кто-то улыбнулся. Даже не зная эстонского, можно понять местных жителей. "Укс" по-эстонски - это один.
Паром уже стоял возле причала. Я опустил рюкзак на землю принялся ждать. Остальные тоже ждали. Кто-то не громко переговаривался на местном языке.
С парома сошла уже не молодая женщина и направилась в сторону вагончика. Подойдя, она коротко поприветствовала ожидающих пассажиров, открыла дверь и вошла внутрь. Началась продажа билетов.
По правде сказать, я ожидал нечто более грандиозного. Думал, что будут напряги с билетами - сайт был скуден на информацию. Пришел специально пораньше, чтобы получить билет наверняка. А все оказалось как-то более прозаично и по-домашнему. Будни... В будни никто не рвется на маленький Кихну.
Купив билет, я поднялся на борт и быстро нашел свое место. Я не люблю искать место долго. Обычно я падаю в первом попавшемся, а потом уже меняю его по обстоятельствам. Было довольно забавно наблюдать, как остальные пассажиры выбирали свою дислокацию. Кто-то перебирался на другую сторону парома, там где в этот момент капитанская рубка отбрасывала тень. Одиннадцать часов. Почти полдень. Солнце уже начинало работать во всю мощь. Те, кто выбирали тень, видимо не догадывались, что скоро паром развернется и прохлада со зноем поменяются местами.
Наконец, отплыли. Паром двигался довольно нехотя, нам предстояла почти трехчасовая неспешная прогулка по мягким волнам Рижского залива. Маленький клочок суши под названием остров Кихну находился в восьмидесяти километрах от Пярну. Я начал оглядываться по сторонам.
Передо мной устроилась молодая эстонская семья. Разместились прямо на палубе. Рюкзаки, довольно небрежная одежда, девушка читает книгу, парень возится с двумя детьми, уже где-то успевшими перемазать свои пальцы шоколадом. Слева от меня - пожилая финская пара. Старичок попивал пивко и смотрел вдаль. Какой-то молодой индус, тоже с ребенком на руках, разговаривал со своей не менее импозантной спутницей. Ребенок смотрел на все, что происходит вокруг него с нескрываемым восторгом. "Лук, хис со хэппи! Со хэппи!", - индус-отец наслаждался жизнью не меньше своего отпрыска. Да, индусам-то не привыкать к этой эстонской жаре.
Курить ходили на нос корабля. Покурив, бросали окурки прямо в море.
А тем временем на верхней палубе уже вполне можно было жарить яичницу. Половина пассажирского состава, кто мог себе это позволить, разделись по пояс. Кто-то, посидев на солнцепеке с полчаса, спускался в "трюмы", в которых можно было купить за несколько евромонет чашку чая, кофе, бутылку воды или банку пива.
За прилавком работала все та же женщина, что продавала билеты на причале. Мне почему-то показалось, что она с острова. Что-то во взгляде, какая-то грусть вперемешку с неслабым характером. Примерно такой я себе и представлял жительницу Кихну. Суровая жизнь. Мужчины на несколько месяцев уходят в море за рыбой и тюленями. Женщины берут хозяйство в свои руки. Берут в свои руки рулевые колеса тракторов, молотки и топоры... Ждать возвращения мужчин нет ни смысла, ни времени. У мужчин своя работа.
В общем, время на пароме пролетело незаметно. И то, что кихнуские женщины могут не только шить платки и юбки, подтвердилось очень быстро.
Паром подошел к причалу. Народ начал медленно расползаться по острову. Я включил на мобильнике карту Кихну и побрел по грунтовой дороге в сторону гостиницы. Не успел я пройти и половину пути, как дорогу мне перегородил небольшой грузовик. Как только осела пыль, в окне показалось симпатичное личико. "А ю Майк?", - я ответил утвердительно, обошел машину и уселся рядом. Девушка развернула грузовик, одновременно что-то крича в телефон. Честно говоря, не стоило ей себя так утруждать. До места мы добрались секунд за сорок. Сервис! Мы вылезли из кабины и вошли внутрь.
Одноместный номер! А я и мечтать не мог о таком удовольствии! После четырех дней в Таллине и Пярну это казалось сказкой. Я буду жить на одиноком острове в одноместном номере. Рядом будет комната, где стоит телевизор. Просмотр полуфинала чемпионата мира мне был обеспечен. Интернета нет, ну и к черту - это остров Кихну, здесь женщины пашут землю и ходят в национальных костюмах. К черту интернет!
Она уехала. Я пошел на кухню поставить чайник. Вдруг в коридоре появилась та самая пожилая парочка, которая сидела рядом со мной на пароме. Старик хотел пить. Я, растерявшись, предложил ему воду из-под крана. В его взгляде мелькнуло нечто среднее между удивлением и усталостью. Его спутница, нервно усмехнувшись, уточнила, что он имел ввиду пиво, вино, шампанское - что угодно, только не воду. Да черт его знает, где тут наливают? Я же только что прибыл. Мы вышли на улицу и воспользовались помощью молодого человека, стригущего газон. Он указал правильный путь. Довольный старичок поблагодарил нас обоих. Больше говорить было не о чем.
Вернувшись в номер, я стал изучать карту. Остров Кихну - это кусок земли размером три на семь километров. Здесь было четыре деревни, один маяк, церковь, музей, кладбище и пара продуктовых магазинов. С севера на юг вдоль острова шли хорошие асфальтированный дороги, от них вглубь и к побережью отходили побеги грунтовых. Я был полон сил и решил, что мне вполне хватит собственных ног, чтобы осмотреть все самое интересное. Век живи - век учись.
До ближайшего магазина нужно было идти километр по сосновому лесу. Удивительное состояние. Асфальтовая дорога шла ровно и прямо, я шагал и шагал по ней, как мне показалось, несколько десятков минут, но не видел даже намека на магазин. За все это время мне повстречалась только одна машина и пара девушек-велосипедисток - движения не было, полное одиночество. Я свернул в лес, чтобы пройтись по мягкому дерну. Ноги утопали по щиколотку. Если бы не асфальт, можно было подумать, что здесь никогда не было человека. От основной дороги в лес иногда разбегались тропинки. Я решил, что нужно будет проверить, куда же они могут привести. Завтра. Сейчас мне нужен магазин. В конце концов, дороге сделала резкий поворот налево и я вышел на перекресток. Абсолютная чистота. Ухоженные деревенские домики, коротко стриженный газон.
На втором этаже магазина оказалось небольшое кафе, где я и решил осесть и собраться с мыслями.
Я доедал местную солянку. За соседним столиком о чем-то бубнила парочка туристов. Опять финны, подумал я. Какая разница... С улицы по деревянной лестнице на второй этаж поднимался какой-то местный забулдыга. Поднявшись, он окинул взглядом весь контингент кафе и поплелся ко мне. Он показал рукой, что ему нужна зажигалка. Закурив, он просто уселся напротив меня. Седая редкая бородка и выдающиеся длинные усы. Кепка-бейсболка, под козырьком которой бегали маленькие смеющиеся глазки. Одет не то чтобы не опрятно, вполне нормально для человека, который живет на острове и не особо переживает о том, что о нем подумают туристы.
- А ю инглишмэн? - спросил он.
- Ноу. Айм фром Россия!
- Россия!? Тогда мы можем говорить по-русски! - он казался удивленным, обрадованным и озадаченным одновременно.
- Конечно. Почему нет...
Эх, знать бы заранее, что предстоит встреча с местным - взял бы фотоаппарат. Тем временем парочка туристов за соседним столиком начала недоверчиво поглядывать в нашу сторону.
- А я был в России. Служил в армии.
- Да? А где?
- В Чехове.
Что!? Этого не может быть!.. Нет, я, конечно, понимаю, что земля круглая, но ведь не настолько, чтобы встретить на Кихну практически земляка!
- Где!? Я живу в Чехове!!!
Его маленькие глазки начали становится большими.
- Ты живешь в Чехове? - он был ошарашен не меньше меня.
- Ну да! Подольск, Серпухов, Чехов, - я стал перечислять названия городов, которые он мог помнить.
Вот так встреча! Его имя было Йоле. Во времена Советского Союза он отслужил в нашей воинской части срочную, а после этого остался в городе еще на несколько месяцев. Он начал вспоминать про какого-то капитана Мананникова, про то, как они играли концерты в местном ресторане. Оказалось, что он был барабанщиком. Он жил вместе с сыном где-то здесь недалеко, за кладбищем. Сын тоже занимался музыкой, также как и бармен за стойкой. Выступали здесь же, в кафе. Частенько отправлялись в Эстонию.
Правда, музыкальный сезон был скоротечен. Жизнь на Кихну была проста и незатейлива. Особых способов заработка здесь не было. Осенью сын Йоле уезжал в работать в Финляндию. Молодежи здесь заняться было нечем, разве что торговать дешевыми контрабандными сигаретами из России.
- А что вы играет? Леело сету? - пошутил я.
- Нет. Морские песни.
- Мере?..
- О! Да, мере! - он выглядел польщенным, - Тебе надо учить эстонский.
- Я занимаюсь этим иногда.
После всего этого я не мог не выполнить его просьбу. Было видно, что у него "горели трубы". Он посетовал на жаркую погоду в этом году, а затем довольно деликатно спросил, не угощу ли я его пивом. Я дал ему пару евро и со словами "пойду вниз, в магазин, там подешевле" он направился к лестнице.
Я ненароком взглянул на сидевших рядом туристов. После всех наших возгласов, братаний и рукопожатий их подозрение только увеличилось. А уж когда Йоле вернулся с боклажкой "Оболони", они просто старались не смотреть в нашу сторону. Ну а где же выше милосердие? Между прочим, Кихну - остров ортодоксальный. Так что, привыкайте.
Жара и "Оболонь" произвели расслабляющий эффект. Язык Йоле вскоре стал заплетаться. Я попробовал узнать у него, как по-эстонски будет "гречневая каша" и "тушенка", но, к моему удивлению, сии экзотические яства были неведомы кихнускому разуму. Пора было уходить. Мы напоследок тепло попрощались.
На обратном пути я вспоминал все случаи из моей жизни, подобные этому. Однажды я ехал из Вологды в Ферапонтово. В автобусе рядом болтали две старушки и вскоре выяснилось, что одна живет в Серпухове. В Казани, перед матчем Рубина со Спартаком, ко мне подошла группа фанатов и попросила сделать коллективное фото. Когда они развернули флаг, я увидел на нем надпись "Климовск". И вот теперь рядовой советской армии эстонец Йоле с острова Кихну.
В семь часов вечера, как только стало прохладней, захватив свой Кэнон и карту, я отправился в пешее странствие по острову. Я собирался пройтись по небольшому кольцу, чтобы составить общее впечатление об этом месте.
Каждое более-менее значимое место на острове имело свое название. Четыре деревни - Лемси, Роотсикюла, Линакюла, Сяаре. Даже поля, леса и, что удивительно, почти каждый дом имели имена, да еще какие - Ванараннамяги, Курага, Тагаметс, Писселя Мяги, Суурыселья Мяги, Тюкюметс, Палу Ныммик. У нас в России лес - это просто лес, поле - это поле, у дома есть номер и улица. Здесь же все обретало свои имена.
Я шел и вспоминал повесть Антона Таммсааре "Новый Нечистый из преисподней". Зачем люди вообще путешествуют? Зачем они куда-то хотят попасть, что хотят найти там?
Невозможно понять дух места, города, страны в отрыве от его культуры - музыке, литературы, живописи, кино, народных традиций. Тот, кто хочет вынести из путешествия максимум впечатлений, должен с головой погружаться в культурную среду. Когда идешь по сосновому лесу Кихну, постоянно кажется, что сотню лет назад по этим тропкам вполне могли ходить герои повести Таммсааре или романов Яана Кросса. Зимой же здесь дуют холодные ветры из симфоний Тубина. А в ночном старом Таллине, среди красных черепичных крыш замка Тоомпеа тихо льются звуки "Табула Раса" Пярна...
Внешний вид эстонских деревенских домиков поражает неопытного искателя впечатлений своей какой-то неестественной аккуратностью и чистотой. Неестественной для жителя России, который привык к деревням, где у давно не крашенного покосившегося забора, который исполняет свои функции порой лишь символически, валяются старый колеса телег. Где ты видишь порой такие избы, в которых не понимаешь, живет ли там вообще кто-нибудь, или дом уже давно предоставлен самому себе. На Кихну, да и вообще по всей Эстонии, об этом не может быть и речи. Здесь не стараются заполнить всю доступную на участке землю грядками для огурцов, помидоров, клубники, гороха, лука, кабачков, картошки, капусты и чеснока. Кажется, что здесь вообще не знают о существовании заборов.
Здесь везде порядок и четкий план. Каждая вещь находится на своем месте. Вокруг аккуратных небольших домиков растут яблони. Нет и намека на российские дачи. Коротко стриженный газон, повторяющий рельеф земной поверхности. Дрова сложены бревнышко к бревнышку, даже одиноко стоящий трактор расположен там, где должен. Даже если на нем не работали уже несколько лет, он не выглядит брошенным на произвол времени. Очень много картошки, но она растет на расстоянии от дома. Это обычно довольно большое поле, расположенное где-то в стороне. И, конечно, каждая грядка аккуратно окучена.
Впрочем, довольно проводить параллели с Россией. У нас страна огромная, ее труднее держать в чистоте. У нас все принадлежит народу, поэтому никто конкретно не отвечает. Все эти эстонские домики, принципиальная аккуратность и чистота - все это только внешний вид, "одежка" острова Кихну. Но есть на нем и такие места, побывав в которых, начинаешь чувствовать к ним какое-то особое личное отношение. Как будто тебе удалось познакомиться с островом лучше, стать ближе к его сущности, тайне. Но об этом позже.
Читайте также
