Плавание тридцати собак через Ледовитый океан
Еще в начале прошлого века ездовые собаки попадали в отдаленные части Арктики и в Антарктиду только по морю на кораблях. На старых фото мы видим стаи ездовых собак на палубах деревянных еще парусников, потом уже на стальных пароходах, кучу интересностей типа подъем собачек в шлейке лебедкой на корабль и тд. В двадцать первом веке это уже отживший вид трансфера в плане дальних перевозок. Собачки больше летают. И мы с собачками собирались возвращаться со Шпицбергена так же так и ехали туда, самолетом. Но случился ковид и прямое самолетное сообщение из России закрыто с марта 2020 года на необозримые и не предсказуемые времена. И приходящий раз в два года в Баренцбург сухогруз стал единственным способом вернуться домой…
автор на Шпицбергене
Подготовка к отъезду началась еще зимой. Но про бумажки, доставку боксов из Москвы и другие организационные моменты это нудно и не интересно. Про то, как мы месяц ждали все отступающий по датам приход сухогруза тоже нудно и не интересно. Все эти тонкости пересечения границ тридцатью собаками (мои чукоткие ездовые и аляскинские хаски, плюс 4 хаски ветерана Треста, которых я вывезла на материк на пенсию) и организационные моменты арктического плавания оставим заинтересованным специалистам, с которыми я при надобности информацией поделюсь. И вот сухогруз «Пионер» двадцать пятого июля пришел в Баренцбург.
Нет, на этом наши ожидания не закончились, после вполне плановой разгрузки началась загрузка металлолома. А это штука совершенно не предсказуемая, как как разнокалиберный металлолом грузят как дрова. Только охапки собирают не руками, а краном и другой большой техникой. В пятницу, 30 июля, стало понятно, что 31-го судно уйдет-таки в Мурманск. И нас с собачками и вещами в пять часов вечера вывезли в порт. Потому что и машина в субботу на выходном и по времени нашей погрузки понимания еще полного нет. Поэтому мы покормили собачек пораньше и расположили их прямо в транспортных боксах между лодочным гаражом и складом.
ночевка в порту
В гараже я и ночевала, но это так, урывками. Собакам предстояло несколько дней плавания, и мы старались перед погрузкой их побольше выгулять на твердой земле. В общем каждые 3 часа мы гуляли и в этих прогулках приняли участие не только девочки Хаски-центра Валюша Комарова и Ольга Журавлева, но и организованные Еленой Соловьевой жители Баренцбурга. В десятом часу утра дошла наша очередь на погрузку и в дело пошла специальная платформа, изготовленная столяркой для перемещения собак краном. Детали на фото. Угулянные собачки вели себя тихо, только трестовский хаски Зорик, всю ночь изображавший на привязи маленькое приведение, так и не полез в бокс. Зорика заносили на корабль на руках.
погрузка боксов с собаками
Первая партия боксов с собаками ставилась на платформу прямо у гаража. Затем платформа погрузчиком переместилась в борту судна и краном была погружена на верхнюю палубу. Далее клетки руками носили на этаж ниже и опускали лебедкой в люк в помещение тросовой комнаты. Здесь собакам предстояло находиться все плавание. На платформу вставало 6 боксов, всего их 20. Итого 4 подъема крана. После первой партии, остальные боксы возили от гаража к судну Бобкетом. И вот тут мне уже хотелось поделится минимум на три части. Одна бы присматривала за Бобкетом, вторая за перегрузкой собак на палубе, ну и третья уже на месте, в тросовой.
этапы погрузки собак на корабль
Но все прошло замечательно благодаря команде корабля и стройуправлению Арктикугля. Собак последней партии быстренько сняли с платформы на нижнюю палубу, сухогруз пошел параллельно берегу, а я побежала на другой борт помахать рукой Баренцбургу и Елене.
выходим в плавание
Фьордами корабль выбирался в открытое море. Мимо шли берега, не знакомые противоположные и те, по которым мы ногами и лапами бегали на ИФР. Я ненадолго задержалась на них взглядом, надо было устраивать собак. Зорик был высажен на цепочку в углу и на время плавания к нему присоседился Марс. Когда я возила его на операцию в Лонгйир, Марс дважды выбивал дверь бокса и уходил побегать по поселку. В дороге рисковать клетками мы просто не могли. Остальные боксы передвинула поудобней и растянула стейкаут. После этого я попала наконец в кают-компанию на замечательный обед с арбузом, первый с моего вчерашнего завтрака.
Остальную часть дня провела у собак. Разбила их группами по 6-7 и мы осваивали выгул в помещении и кормежку частями на стейкауте. Новую обстановку все перенесли отлично, вели себя вполне разумно и проблем не создавали.
во время плавания собаки на отсутствие аппетита ни жаловались
в тросовой комнате
За ночь судно вышло в открытое море и проснувшись я оказалась в совершенно новых ощущениях. До этого мне доводилось плавать только на пароме по Балтике и давалось это очень легко. В этот раз качало побольше чем паром и мне понадобилось полдня что бы привыкнуть к этому. Утреннее посещение собак прошло ужасно. Стоя я чувствовала себя вполне сносно. Но как только наклонялась к клетке, за водой или к цепям на полу меня начинало мутить до зелени в глазах. Шесть собак на стейкаут и миски с водой и я на двадцать минут принимала горизонтальное положение закрыв глаза. Далее следующая партия. Провозилась долго, на общий обед опоздала. Любезно предложенной еды абсолютно не хотелось, но перекусила мороженным. К вечеру я прикачалась, а собаки так и вообще ничего не заметили. Правда я еще несколько раз просила команду присмотреть за мной по дороге вдоль борта к собакам. Как-то все там было узко, мокро и совершенно не отгорожено от воды за бортом. Мало ли, поскользнёшься, вестибулярный аппарат не сработает и примешь лево за право.
Несколько подробностей о размещении собак. Тросовая комната — это помещение полностью закрытое от воды снаружи. В потолке у него большой люк, который дает дневной свет и отличную вентиляцию. На пол нам постелили брезент, а мы сами уже насыпали на него опилок, которые менялись по мере загрязнения. Электрический свет тоже постоянно присутствовал, так что дня и ночи у собак не было, так же, как и на Шпицбергене в это время. От кают и остальных жилых помещений на корме я пробиралась к собакам на нос через весь корабль, это около 100 метров. Размещения людей в носу судна не предусмотрено. Когда мы обсуждали все вопросы с проживанием и размещением еще до погрузки в Баренцбурге у меня не все укладывалось в голове, но на деле все быстро наладилось. Конечно, большую роль в этом сыграла помощь команды, под руководством капитана, Яхимовича Олега Александровича, который показал себя не только замечательным руководителем, но и радушным хозяином. Дни на судне я вспоминаю с большим теплом. «Пионер» не впервые принимал участие в интересных арктических морских проектах. Он постоянно работает в Арктике, например в 2014 году вывез с Земли Франца Иосифа более пяти тонн металлолома.
А нам дней плавания выпало совсем мало. Я только успевала выглянуть в море, подняться наверх в капитанскую рубку, чтобы окинуть бесконечность воды вокруг и подивится на наш путь на карте GPS в рубке управления. Мы уже подходили к берегу и с него сыпались письма с вопросами от портовых служб, готовящихся принять собак. Большую часть моего времени занимали собаки и офисная переписка.
наш путь на навигации в рубке
Третьего августа с утра уже зеленели совсем рядом берега материка, мы подходили к Мурманску. Нам не сразу нашли место под разгрузку и логистика все усложнялась. Везущую нас в Москву машину пришлось перегонять в рыбный порт. На борт поднялись таможенные службы и ветеринары. С последними мы отсканировали и от фотографировали всех собак. А еще температуру им померили. И это было все очень долго. Уже в восьмом часу вечера я ездила с таможенниками в их управление получать въездные бумаги на собак. А до этого объясняла, почему записанные на меня собаки Треста имеют в декларации нулевую стоимость. С моими доводами согласились люди, но не машины. Компьютер отказался принимать стоимость в ноль и собаки пошли по рублю.
Нам разрешили выгрузку, и это было совсем не так, как в Баренцбурге на загрузке. Вместо круглосуточного солнца – спускающиеся сумерки и дождь. Вдвое меньше людей в помощь и, самое противное, если в люк палубы боксы опускали на блоке, то поднять из него такую тяжесть можно было только краном. А большая крышка люка открывалась в сторону верхней палубы. Что бы обойти ее кран выдергивал бокс высоко, проводки руками не получалось. Хорошо, что сильного ветра не было и клетки не раскачивало. Но все равно я не сделала ни одного фото, переживая и успокаивая себя все это время только тем, что «мы сейчас это сделаем один раз и больше такого никогда не будет». Выгрузка собак была проведена виртуозно! За всю операцию в Мурманске большое спасибо опять же команде корабля, мурманскому филиалу Арктикугля и нашему помощнику в порту Семену Журавлеву.
Зорик как мог помогал мне справиться со стрессом по поводу поднятия пластиковых транспортных боксов краном. Он старательно отвлекал меня от мрачной картины. Для этого Зорик пожертвовал своей клеткой, с дикими воплями расхреначив ее сразу после того, как она коснулась верхней палубы. Мне пришлось тащить его на себе через весь корабль к трапу. Соответственно мы лишились одного бокса и в машину Зорика я запихнула в бокс к Марсу. Это успокоило его на полсуток, но это был совсем не последний разбитый в дороге этими хасками бокс. Пустая деревянная платформа краном грузилась обратно на корабль, мы закрыли двери фургона, и я наконец стащила с себя мокрую верхнюю одежду в кабине машины. Вокруг темнели сумерки нашей первой в 2021 году летней ночи. В десятом часу мы выехали из мурманского рыбного порта в Москву.
окончание разгрузки в Мурманске
Север России встретил нас дождями… Мы ехали, гуляли собак, спали в машине и опять ехали. 700 километров искали заправку, на которой был бы газ, крутились между городками, сменили вариант маршрута и нашли газ уже в Петрозаводске. При приближении к нему очень печально смотрелись выгоревшие места по обочинам дороги.
Мне попался святой водитель. По-другому не скажешь, помощь мне с собаками оговаривалась заранее, но все же он делал гораздо больше, чем можно было ожидать. Прогулка собак выглядела так. Я ставила стейкауты, Вячеслав лез в кузов к собакам и открывал боксы по очереди. Я ловила собак на выходе и вела на стейкаут. Упаковывались в обратном порядке. Я лезла в кузов, а водитель подавал мне собак, которых я сажала в соответствующие боксы. Впрочем, так спокойно было только первые сутки. Потом нас стала встречать в дверях свободные Зорик и Марс. Или сначала мы слышали шум в кузове, останавливались, открывали дверь, и на нас вываливались освободившиеся хаски. При этом Марс падал на меня сверху, блокируя руки, а Зорик в это время шмыгал мимо шофера. Пару раз. Нам оставалось только вытаскивать всех на прогулку и кормить. К этому моменту Зорик возвращался. Мы заделывали дырки в боксе проволокой и дверью разбитой Зориком в Мурманске клетки. Через некоторое время в кузове снова задавался грохот прыгающих по боксам Марса и Зорика. Один из боксов они таким образом раздавили, к счастью, без вреда для сидящих в нем собак.
прогулка собак в дороге
Остальные собаки как и водитель были святыми. Гуляя по обочинам я больше всего боялась, что они наедятся какого ни будь мусора. Без мусора обочин просто не было. Но собаки после Арктики ели только травку. А я успела дернуть с кустов десяток ягод черники, которых в таком виде не видела уже несколько лет.
Путешествие затягивалось, ночью шестого августа мы въехали на место временного постоя, на аэродром Малино, где нас встречал мой брат Виктор. Вячеслав рухнул спать, а мы начали разгружать собак. Почти недельный трансфер подходил к концу.
P.S. Впереди у нас была постройка тридцати «домиков для поросят» - будок для собак. Это раньше в Арктике зарабатывали на квартиры, верх современной зарплаты — это будки для собак. Впрочем, сведения о зарплатах и местных ценах Шпицбергена вполне доступны в интернете, а ковид только делает все еще суровее. Так что в Арктику сейчас стоит ехать только для того, чтобы любить саму Арктику. Юношеской отчаянной любовью, не считающейся с сословными званиями и не заглядывающей в карманы. За нее Арктика щедро одаряет молодостью души и невероятной окружающей природой. И мы с собачками, конечно, в Арктику еще вернемся...
