Про носильщиков, коноплю и бешеные непальские дороги. День 2.
Катманду — Найя-Пул — Тикетунга
Ночь в Катманду я провела скверно. Около трех утра под окнами гостиницы заголосил петух. Проснувшись под эти вопли я некоторое время пыталась сообразить, где я вообще нахожусь. Точно столица Непала?
Ровно через полчаса после петуха сработал и мой будильник. Совершенно не выспавшись, мечтая о чашке крепчайшего кофе, я выползла из-под одеяла и начала собираться. День предстоял длинный.
Внизу я застала странную картину. Виктор — капитан нашей команды — пытался разбудить спящего на диване администратора-непальца и стребовать с него завтрак и горячую воду для термосов. Владелец гостиницы — Басанта — вчера клятвенно уверял нас, что предупредил персонал о нашем раннем выезде, и в 3.45 мы сможем подкрепиться перед дорогой. Но сонный администратор похоже вообще не понимал, что происходит.
В итоге он кое-как встал, с трудом нацепил шлепанцы и побрел на кухню узнавать про завтрак. Через минуту он вернулся и развел руками, мол, извините, ни о каком завтраке никто не знает. По нашим веселым предположениям этот товарищ вообще на кухню не ходил, а просто постоял за углом и вернулся обратно с «печальными» новостями. Но мы ошиблись в нашем добром администраторе. Он очень распереживался, что так вышло с завтраком, куда-то убежал и через 5 минут принес четыре свертка, в каждом из которых было яблоко, банан и кусочек хлеба. И на том, как говорится, спасибо. Мы решили не тратить время на еду, потому что на улице уже стоял наш джип. Закинув на крышу машины рюкзаки и баулы, запрыгнули внутрь и отправились в путь. Дорога до деревни Найя-Пул, откуда начинался наш трек, должна была занять около 10 часов. Дальше пешком до поселка Тикетунга примерно 6 километров пути. Хорошо бы успеть до темноты.
Также по дороге мы должны были подхватить наших носильщиков — Сунила и Амрита. Когда встал вопрос, будем ли мы пользоваться услугами портеров, думали недолго. Во-первых, потому что у двоих членов команды серьезные проблемы со спиной, и тащить в гору 15-килограммовый груз они отказались. Была и еще одна причина. Непал — страна очень бедная, здесь нет полезных ископаемых, выхода к морю или каких-то других ресурсов. Гималаи — это всё, чем владеют непальцы. А потому профессия носильщика — практически единственный способ заработать хорошие деньги в этой стране. Так что нанимая портера туристы не только облегчают себе жизнь, но и в каком-то смысле помогают местному населению обеспечивать себя и свои семьи.
Особенно это касается высотных носильщиков, которые участвуют в альпинистских экспедициях на восьмитысячники. На их зарплату от одного восхождения можно спокойно жить целый год, кормя семью и ни в чем себе не отказывая. Но есть и другая сторона медали. В последнее время у портеров, сопровождающих такие экспедиции, возникает довольно много конфликтов с иностранцами. Непальцы - народ добрый и за последние годы круг их обязанностей в коммерческих экспедициях заметно вырос: они не просто доносят грузы до базового лагеря, но еще и устанавливают палатки, готовят еду, приносят чуть ли не в спальный мешок кофе и чай, провешивают перила на маршруте, тащат в верхние лагеря кислород и продукты и волокут горе-покорителей до самой вершины чуть ли не на себе. Да вдобавок к этому им часто приходится рисковать своими жизнями, спасая незадачливых клиентов. Такова оборотная сторона коммерческого альпинизма, когда в горы идут те, у кого много денег, совсем нет опыта и желания готовиться к восхождениям физически. Кроме того, они весьма слабо представляют себе, что ждет их в высоких горах. Но зато потом они сколько угодно могут хвастать, что достигли вершины, умалчивая при этом, что всю работу на маршруте за них делали другие. Трагедия 1996 года на Эвересте стала ярким тому подтверждением. Об этом печальном эпизоде снят известный фильм «Эверест» 2015 года и написано как минимум три книги.
Что касается наших носильщиков, они не были высотниками. Но при этом Сунил и Амрит оказались очень амбициозными молодыми людьми, что для Непала не очень характерно. Им всего по 19 лет. И вот уже четыре года они работают портерами на треккинговых маршрутах. Таким образом они зарабатывают на учебу. А учатся они на горных гидов в одном из университетов Катманду. Что самое удивительное, английский язык в этом странном университете не преподают, и парни учат его самостоятельно, по каким-то учебникам, а также во время таких походов, как наш. Со временем Сунил и Амрит планируют работать на себя, а пока они трудятся на какое-то непальское туристическое агентство. Вообще с ребятами нам крайне повезло, потому что они оказались не просто носильщиками, а очень милыми в общении и открытыми людьми, настоящими друзьями, которые поддерживали нас во всем и помогали решать возникающие в пути вопросы.
Это Амрит Дювади. Он из касты брахманов.

Это Сунил Бандари. Он из касты воинов.

Итак, мы отправились в путь. Выбравшись с кривых и узких улиц Тамеля, наш джип покатил в сторону Покхары. Рассвет застал нас на выезде из Катманду. Водитель то и дело открывал - закрывал окна, потому что в этой части города асфальта не было в принципе, и машины, мотоциклы, автобусы и грузовики поднимали просто тучи пыли. Ехали словно бы в тумане, а на зубах скрипел добрый катмандинский песочек. Несмотря на ранний час на обочинах дороги было какое-то нереальное скопление людей. Кто-то ждал автобуса, кто-то тут же жег костры, чтобы согреться, кто-то спал, расположившись прямо на земле, кто-то набирал воду в уличных колонках и чистил зубы.
Через некоторое время наш джип выбрался на двухполосный серпантин. И тут мы встали в гудящей на разные лады многокилометровой пробке. Какой-то старенький автобус индийской компании Тата замер на подъеме и не мог сдвинуться с места. Но нам повезло, вниз машины пусть и с черепашьей скоростью, но двигались. Мы медленно скользили мимо забитых по самую крышу автобусов, с высовывающимися из окон смуглыми лицами в ярких одеждах, мимо расписанных под хохлому непальских грузовиков (ощущение, что у местных дальнобойщиков соцсоревнование, кто ярче украсит машину), мимо мотоциклистов (один из них вез живую курицу в целлофановом пакете, отставив руку в сторону). В итоге мы потратили около часа, чтобы выехать из пробки. Как мы узнали позже, этот серпантин на въезде в город практически всегда стоит.

Вырвавшись на свободу рванули, чтобы наверстать упущенное время. Почти все в машине, кроме меня и водителя, задремали. Хмурый водитель был сосредоточен на дороге, я же пыталась насладиться заоконными видами- слева скалы, справа пропасть и река. Кое-где через бурлящий поток были перекинуты навесные мосты. В бедных деревеньках народ тоже не спал: кто-то также, как и в городе выходил к уличной колонке: обсудить утренние новости, набрать воды и почистить зубы (этим ритуалом здесь явно не пренебрегают). В ветхих покосившихся домишках распахивали двери, и становилась видна небольшая глиняная печь. В ее нутро укладывали дрова, и пекли к завтраку вкусный хлеб, который нам довелось попробовать уже в горных деревушках. Навязчивым фоном ко всей этой жизни были горы хлама и мусора вдоль дороги, облака пыли и длинные натянутые между домами веревки с сушащейся на них разноцветной одеждой. А также множество болтающихся без дела детей и собак.
Около десяти утра наш водитель сделал остановку, чтобы выпить кофе. Пока он беседовал с какими-то явно родственниками в придорожной забегаловке, мы разминали затекшие от долгого сидения ноги, жевали яблоки и разглядывали растительность вдоль дороги. Радостное оживление вызвали густые кусты конопли, растущие на обочине. Оказалось, что этого продукта в Непале в избытке. Местные к ней равнодушны, зато некоторые треккеры, встреченные нами на маршруте, не стеснялись воспользоваться этим даром природы и отдыхали от долгого пути, покуривая самокрутки.

Пока мы раздумывали по поводу ботанической фотосессии, водитель допил свой кофе и мы продолжили путь. Через некоторое время наш джип миновал Покхару — крупный курортный город на живописном озере Фева. Он настолько крупный, что здесь есть даже собственный аэродром. И гораздо быстрее добраться сюда самолетом. Такой полет займет всего 20 минут против 6-7 часов на машине. Но цена на билеты такова, что большинство туристов предпочитают джип или даже рейсовый автобус.
Мы объехали Покхару и устремились дальше, в горы. С одной из улиц этого городка открывался просто потрясающий вид на заснеженные пики. По сути это была первая встреча с гималайскими исполинами. Они казались отсюда такими близкими, и такими далекими одновременно. Странное чувство, будто созерцаешь некий мираж. И не верится, что всё это по-настоящему.

Ну а дальше дорога резко взяла вверх. Джип закряхтел и начал карабкаться всё выше и выше. Скоро от видов по левую руку закружилась голова. Когда по излому серпантина нам навстречу выезжал рейсовый автобус, наш джип вынужден был объезжать его по самому краешку дороги. Порой казалось, что вот сейчас колеса потеряют опору, мы свалимся в пропасть и полетим вниз. И в эти минуты я на чем свет стоит проклинала дурацкое левостороннее движение и все серпантины мира.
Вскоре откуда-то сверху посыпались вниз дельтапланеристы. Оказалось, желающие поэкстремалить и полетать над озером Фева в окружении горных пейзажей стартуют со склонов именно этой горы. Мы пытались сосчитать, сколько же дельтапланов было в полете в эту минуту, но так и не смогли. Однако было их не меньше 20ти.
Проехав еще несколько зубодробильных скальных участков узкой дороги над пропастью мы прибыли в место назначения. Водитель остановил машину возле какой-то придорожной забегаловки, чтобы мы могли пообедать, выгрузил наши вещи и укатил. А мы остались среди местных ребят, которые шушукались и хихикали, поглядывая на нас. Потом от их компании отделился самый смелый и начал рассказывать, что сам из Тибета, из Лхасы, что любит свою страну и что сейчас она в очень тяжелом положении. Немного поговорили про Далай-Ламу, про монастыри, и потом этот хитрец начал предлагать купить у него разноцветные фенечки. Ну кто бы сомневался. Мы прозвали его Good businessman. Он смеялся, но все-таки всучил нам по браслетику за 100 рупий. Цена на самом деле смешная, что-то около 60 рублей, но тибетец явно остался доволен сделкой. Он завязал нам фенечки на удачу и пошел обрабатывать какого-то англичанина, который только что вышел из рейсового автобуса на остановке.
Мы же тем временем листали затрапезное пыльное меню. На минутку приоткрылась дверь кухни, и стало немного страшно, такая там царила антисанитария. Мы на тот момент еще не успели отвыкнуть от стерильной цивилизации, потому слегка ужаснулись и нервно захихикали. А Виктор загрустил, что не удалось провезти с собой бутылочку спирта для внутренней дезинфекции. Выбрали самое безопасное на наш взгляд блюдо — макароны со специями. И когда через некоторое время из кухни вышла пожилая женщина с дуршлагом, полным макаронов и стала промывать их прямо в воде уличной колонки, мы не сразу поняли, что это наш будущий обед. А когда поняли, начали прощаться как минимум со здоровьем, ну и на всякий случай с жизнью. Некоторые предлагали даже выпить перед едой немного дезинфецирующего геля для рук, но мы эту идею отмели, потому что невкусно. Макароны же оказались вполне себе съедобными и как выяснилось позднее даже безопасными. Хотя вкус у них был на любителя.
Покончив с обедом и уточнив маршрут по карте мы отправились дальше.

В центре Найя Пула отметили на чек-пойнте наши пермиты и карточки треккера и зашагали по пыльной дороге. Здесь еще ездили машины, автобусы и мотоциклы, но в скором времени мы вышли на тропу, миновав табличку Annapurna Conservation Area.

И тут же откуда из леса на нас обрушилась целая стая макак. Обезьянки перебежали дорогу и разместились на ветвях одного из деревьев, посматривая на нас через редкую листву. Мы сделали пару фотографий и поспешили дальше. В этой части маршрута было очень жарко, явно больше 30ти. И в тот момент как-то не верилось, что в течение нескольких дней мы пересечем несколько климатических зон и окажемся в районе вечных снегов.
Дорога через тихие деревушки вдоль реки Моди оказалась очень живописной, хотя местами и непростой. Чем выше мы поднимались, тем ухоженнее и чище становилось вокруг. Здесь явно следили за чистотой, аккуратно возделывали террасные огородики, старательно выращивали пшеницу, ячмень, капусту, картошку.

Несколько раз мы встречали красивых непальских девушек, которые тащили на головах большие корзины с только что собранными бананами. На этом участке пути особенно чувствовался контраст между городской и сельской жизнью в горах. Умиротворение, покой и тишина. И неспешная размеренность, а еще приветливые улыбки, которые не часто встречались в городе.

Часов через пять мы в буквальном смысле вскарабкались в наш лодж в поселке Тикетунга на высоте 1960 метров. Хозяин показал наши комнатки на втором этаже. Простые, очень маленькие. Из мебели — две кровати и крошечная тумбочка. Душ, туалет — отдельно, чтобы почистить зубы — раковина посреди двора. Рядом большая столовая, в которой в тот вечер собрались и французы, и англичане, и немцы, и словаки, и, конечно, китайцы, куда без них. Раньше в таких лоджах на ночлег можно было остановиться бесплатно, главное условие — завтракать и ужинать ты должен в этом же лодже. Теперь же за постой, еду, душ, зарядку телефонов и интернет нужно платить отдельно. Но в целом цена за ночлег в таком месте не превышает 5ти долларов.
Мы наскоро поужинали, заказав жареную речную рыбу, которую местные рыбаки только с утра выловили из реки Моди.

Рыба оказалось невероятно вкусной - специй на этот раз было не так много. И после пары чашек чая отправились спать, потому что уже трое суток почти не отдыхали. За окном нашей крохотной комнатки гудела в ущелье та самая бурная горная река Моди - Моди-Кхола. Под этот однообразный шум мы и проспали всю ночь в своих теплых спальниках. Утром уходить отсюда совсем не хотелось.

Ночь в Катманду я провела скверно. Около трех утра под окнами гостиницы заголосил петух. Проснувшись под эти вопли я некоторое время пыталась сообразить, где я вообще нахожусь. Точно столица Непала?
Ровно через полчаса после петуха сработал и мой будильник. Совершенно не выспавшись, мечтая о чашке крепчайшего кофе, я выползла из-под одеяла и начала собираться. День предстоял длинный.
Внизу я застала странную картину. Виктор — капитан нашей команды — пытался разбудить спящего на диване администратора-непальца и стребовать с него завтрак и горячую воду для термосов. Владелец гостиницы — Басанта — вчера клятвенно уверял нас, что предупредил персонал о нашем раннем выезде, и в 3.45 мы сможем подкрепиться перед дорогой. Но сонный администратор похоже вообще не понимал, что происходит.
В итоге он кое-как встал, с трудом нацепил шлепанцы и побрел на кухню узнавать про завтрак. Через минуту он вернулся и развел руками, мол, извините, ни о каком завтраке никто не знает. По нашим веселым предположениям этот товарищ вообще на кухню не ходил, а просто постоял за углом и вернулся обратно с «печальными» новостями. Но мы ошиблись в нашем добром администраторе. Он очень распереживался, что так вышло с завтраком, куда-то убежал и через 5 минут принес четыре свертка, в каждом из которых было яблоко, банан и кусочек хлеба. И на том, как говорится, спасибо. Мы решили не тратить время на еду, потому что на улице уже стоял наш джип. Закинув на крышу машины рюкзаки и баулы, запрыгнули внутрь и отправились в путь. Дорога до деревни Найя-Пул, откуда начинался наш трек, должна была занять около 10 часов. Дальше пешком до поселка Тикетунга примерно 6 километров пути. Хорошо бы успеть до темноты.
Также по дороге мы должны были подхватить наших носильщиков — Сунила и Амрита. Когда встал вопрос, будем ли мы пользоваться услугами портеров, думали недолго. Во-первых, потому что у двоих членов команды серьезные проблемы со спиной, и тащить в гору 15-килограммовый груз они отказались. Была и еще одна причина. Непал — страна очень бедная, здесь нет полезных ископаемых, выхода к морю или каких-то других ресурсов. Гималаи — это всё, чем владеют непальцы. А потому профессия носильщика — практически единственный способ заработать хорошие деньги в этой стране. Так что нанимая портера туристы не только облегчают себе жизнь, но и в каком-то смысле помогают местному населению обеспечивать себя и свои семьи.
Особенно это касается высотных носильщиков, которые участвуют в альпинистских экспедициях на восьмитысячники. На их зарплату от одного восхождения можно спокойно жить целый год, кормя семью и ни в чем себе не отказывая. Но есть и другая сторона медали. В последнее время у портеров, сопровождающих такие экспедиции, возникает довольно много конфликтов с иностранцами. Непальцы - народ добрый и за последние годы круг их обязанностей в коммерческих экспедициях заметно вырос: они не просто доносят грузы до базового лагеря, но еще и устанавливают палатки, готовят еду, приносят чуть ли не в спальный мешок кофе и чай, провешивают перила на маршруте, тащат в верхние лагеря кислород и продукты и волокут горе-покорителей до самой вершины чуть ли не на себе. Да вдобавок к этому им часто приходится рисковать своими жизнями, спасая незадачливых клиентов. Такова оборотная сторона коммерческого альпинизма, когда в горы идут те, у кого много денег, совсем нет опыта и желания готовиться к восхождениям физически. Кроме того, они весьма слабо представляют себе, что ждет их в высоких горах. Но зато потом они сколько угодно могут хвастать, что достигли вершины, умалчивая при этом, что всю работу на маршруте за них делали другие. Трагедия 1996 года на Эвересте стала ярким тому подтверждением. Об этом печальном эпизоде снят известный фильм «Эверест» 2015 года и написано как минимум три книги.
Что касается наших носильщиков, они не были высотниками. Но при этом Сунил и Амрит оказались очень амбициозными молодыми людьми, что для Непала не очень характерно. Им всего по 19 лет. И вот уже четыре года они работают портерами на треккинговых маршрутах. Таким образом они зарабатывают на учебу. А учатся они на горных гидов в одном из университетов Катманду. Что самое удивительное, английский язык в этом странном университете не преподают, и парни учат его самостоятельно, по каким-то учебникам, а также во время таких походов, как наш. Со временем Сунил и Амрит планируют работать на себя, а пока они трудятся на какое-то непальское туристическое агентство. Вообще с ребятами нам крайне повезло, потому что они оказались не просто носильщиками, а очень милыми в общении и открытыми людьми, настоящими друзьями, которые поддерживали нас во всем и помогали решать возникающие в пути вопросы.
Это Амрит Дювади. Он из касты брахманов.

Это Сунил Бандари. Он из касты воинов.

Итак, мы отправились в путь. Выбравшись с кривых и узких улиц Тамеля, наш джип покатил в сторону Покхары. Рассвет застал нас на выезде из Катманду. Водитель то и дело открывал - закрывал окна, потому что в этой части города асфальта не было в принципе, и машины, мотоциклы, автобусы и грузовики поднимали просто тучи пыли. Ехали словно бы в тумане, а на зубах скрипел добрый катмандинский песочек. Несмотря на ранний час на обочинах дороги было какое-то нереальное скопление людей. Кто-то ждал автобуса, кто-то тут же жег костры, чтобы согреться, кто-то спал, расположившись прямо на земле, кто-то набирал воду в уличных колонках и чистил зубы.
Через некоторое время наш джип выбрался на двухполосный серпантин. И тут мы встали в гудящей на разные лады многокилометровой пробке. Какой-то старенький автобус индийской компании Тата замер на подъеме и не мог сдвинуться с места. Но нам повезло, вниз машины пусть и с черепашьей скоростью, но двигались. Мы медленно скользили мимо забитых по самую крышу автобусов, с высовывающимися из окон смуглыми лицами в ярких одеждах, мимо расписанных под хохлому непальских грузовиков (ощущение, что у местных дальнобойщиков соцсоревнование, кто ярче украсит машину), мимо мотоциклистов (один из них вез живую курицу в целлофановом пакете, отставив руку в сторону). В итоге мы потратили около часа, чтобы выехать из пробки. Как мы узнали позже, этот серпантин на въезде в город практически всегда стоит.

Вырвавшись на свободу рванули, чтобы наверстать упущенное время. Почти все в машине, кроме меня и водителя, задремали. Хмурый водитель был сосредоточен на дороге, я же пыталась насладиться заоконными видами- слева скалы, справа пропасть и река. Кое-где через бурлящий поток были перекинуты навесные мосты. В бедных деревеньках народ тоже не спал: кто-то также, как и в городе выходил к уличной колонке: обсудить утренние новости, набрать воды и почистить зубы (этим ритуалом здесь явно не пренебрегают). В ветхих покосившихся домишках распахивали двери, и становилась видна небольшая глиняная печь. В ее нутро укладывали дрова, и пекли к завтраку вкусный хлеб, который нам довелось попробовать уже в горных деревушках. Навязчивым фоном ко всей этой жизни были горы хлама и мусора вдоль дороги, облака пыли и длинные натянутые между домами веревки с сушащейся на них разноцветной одеждой. А также множество болтающихся без дела детей и собак.
Около десяти утра наш водитель сделал остановку, чтобы выпить кофе. Пока он беседовал с какими-то явно родственниками в придорожной забегаловке, мы разминали затекшие от долгого сидения ноги, жевали яблоки и разглядывали растительность вдоль дороги. Радостное оживление вызвали густые кусты конопли, растущие на обочине. Оказалось, что этого продукта в Непале в избытке. Местные к ней равнодушны, зато некоторые треккеры, встреченные нами на маршруте, не стеснялись воспользоваться этим даром природы и отдыхали от долгого пути, покуривая самокрутки.

Пока мы раздумывали по поводу ботанической фотосессии, водитель допил свой кофе и мы продолжили путь. Через некоторое время наш джип миновал Покхару — крупный курортный город на живописном озере Фева. Он настолько крупный, что здесь есть даже собственный аэродром. И гораздо быстрее добраться сюда самолетом. Такой полет займет всего 20 минут против 6-7 часов на машине. Но цена на билеты такова, что большинство туристов предпочитают джип или даже рейсовый автобус.
Мы объехали Покхару и устремились дальше, в горы. С одной из улиц этого городка открывался просто потрясающий вид на заснеженные пики. По сути это была первая встреча с гималайскими исполинами. Они казались отсюда такими близкими, и такими далекими одновременно. Странное чувство, будто созерцаешь некий мираж. И не верится, что всё это по-настоящему.

Ну а дальше дорога резко взяла вверх. Джип закряхтел и начал карабкаться всё выше и выше. Скоро от видов по левую руку закружилась голова. Когда по излому серпантина нам навстречу выезжал рейсовый автобус, наш джип вынужден был объезжать его по самому краешку дороги. Порой казалось, что вот сейчас колеса потеряют опору, мы свалимся в пропасть и полетим вниз. И в эти минуты я на чем свет стоит проклинала дурацкое левостороннее движение и все серпантины мира.
Вскоре откуда-то сверху посыпались вниз дельтапланеристы. Оказалось, желающие поэкстремалить и полетать над озером Фева в окружении горных пейзажей стартуют со склонов именно этой горы. Мы пытались сосчитать, сколько же дельтапланов было в полете в эту минуту, но так и не смогли. Однако было их не меньше 20ти.
Проехав еще несколько зубодробильных скальных участков узкой дороги над пропастью мы прибыли в место назначения. Водитель остановил машину возле какой-то придорожной забегаловки, чтобы мы могли пообедать, выгрузил наши вещи и укатил. А мы остались среди местных ребят, которые шушукались и хихикали, поглядывая на нас. Потом от их компании отделился самый смелый и начал рассказывать, что сам из Тибета, из Лхасы, что любит свою страну и что сейчас она в очень тяжелом положении. Немного поговорили про Далай-Ламу, про монастыри, и потом этот хитрец начал предлагать купить у него разноцветные фенечки. Ну кто бы сомневался. Мы прозвали его Good businessman. Он смеялся, но все-таки всучил нам по браслетику за 100 рупий. Цена на самом деле смешная, что-то около 60 рублей, но тибетец явно остался доволен сделкой. Он завязал нам фенечки на удачу и пошел обрабатывать какого-то англичанина, который только что вышел из рейсового автобуса на остановке.
Мы же тем временем листали затрапезное пыльное меню. На минутку приоткрылась дверь кухни, и стало немного страшно, такая там царила антисанитария. Мы на тот момент еще не успели отвыкнуть от стерильной цивилизации, потому слегка ужаснулись и нервно захихикали. А Виктор загрустил, что не удалось провезти с собой бутылочку спирта для внутренней дезинфекции. Выбрали самое безопасное на наш взгляд блюдо — макароны со специями. И когда через некоторое время из кухни вышла пожилая женщина с дуршлагом, полным макаронов и стала промывать их прямо в воде уличной колонки, мы не сразу поняли, что это наш будущий обед. А когда поняли, начали прощаться как минимум со здоровьем, ну и на всякий случай с жизнью. Некоторые предлагали даже выпить перед едой немного дезинфецирующего геля для рук, но мы эту идею отмели, потому что невкусно. Макароны же оказались вполне себе съедобными и как выяснилось позднее даже безопасными. Хотя вкус у них был на любителя.
Покончив с обедом и уточнив маршрут по карте мы отправились дальше.

В центре Найя Пула отметили на чек-пойнте наши пермиты и карточки треккера и зашагали по пыльной дороге. Здесь еще ездили машины, автобусы и мотоциклы, но в скором времени мы вышли на тропу, миновав табличку Annapurna Conservation Area.

И тут же откуда из леса на нас обрушилась целая стая макак. Обезьянки перебежали дорогу и разместились на ветвях одного из деревьев, посматривая на нас через редкую листву. Мы сделали пару фотографий и поспешили дальше. В этой части маршрута было очень жарко, явно больше 30ти. И в тот момент как-то не верилось, что в течение нескольких дней мы пересечем несколько климатических зон и окажемся в районе вечных снегов.
Дорога через тихие деревушки вдоль реки Моди оказалась очень живописной, хотя местами и непростой. Чем выше мы поднимались, тем ухоженнее и чище становилось вокруг. Здесь явно следили за чистотой, аккуратно возделывали террасные огородики, старательно выращивали пшеницу, ячмень, капусту, картошку.

Несколько раз мы встречали красивых непальских девушек, которые тащили на головах большие корзины с только что собранными бананами. На этом участке пути особенно чувствовался контраст между городской и сельской жизнью в горах. Умиротворение, покой и тишина. И неспешная размеренность, а еще приветливые улыбки, которые не часто встречались в городе.

Часов через пять мы в буквальном смысле вскарабкались в наш лодж в поселке Тикетунга на высоте 1960 метров. Хозяин показал наши комнатки на втором этаже. Простые, очень маленькие. Из мебели — две кровати и крошечная тумбочка. Душ, туалет — отдельно, чтобы почистить зубы — раковина посреди двора. Рядом большая столовая, в которой в тот вечер собрались и французы, и англичане, и немцы, и словаки, и, конечно, китайцы, куда без них. Раньше в таких лоджах на ночлег можно было остановиться бесплатно, главное условие — завтракать и ужинать ты должен в этом же лодже. Теперь же за постой, еду, душ, зарядку телефонов и интернет нужно платить отдельно. Но в целом цена за ночлег в таком месте не превышает 5ти долларов.
Мы наскоро поужинали, заказав жареную речную рыбу, которую местные рыбаки только с утра выловили из реки Моди.

Рыба оказалось невероятно вкусной - специй на этот раз было не так много. И после пары чашек чая отправились спать, потому что уже трое суток почти не отдыхали. За окном нашей крохотной комнатки гудела в ущелье та самая бурная горная река Моди - Моди-Кхола. Под этот однообразный шум мы и проспали всю ночь в своих теплых спальниках. Утром уходить отсюда совсем не хотелось.

Читайте также