Штиль души. Путешествие сквозь Таиланд. Часть 3
Часть 2 здесь
Часть 3.
Вскоре я поднялся на борт Airbus 320. По сравнению с огромной двухэтажной махиной 380, этот самолет выглядел несколько тесным. Вместо приветствия пилота на большом телевизоре впереди салона, нам показали клип, в котором танцуют стюардессы, и в танце показывают как надо пристегивать ремни. А вместо развлекательного центра вмонтированного в спинку кресла здесь мне достались только два дохлых комара внутри иллюминатора. Вскоре мы уже летели над Бангкоком. Город не представляет из себя нагромождений небоскребов. Вдали виднелись несколько высотных зданий, а все что построено по соседству с аэропортом — это двухэтажные домики, и куча полей залитых водой. Дороги, поля, домики, и склады. Еще несколько минут для разворотов воздушного судна и под нами открылся Сиамский залив. Грязно-зеленая гладь спокойно, без волн растянулась до горизонта. Мои милые соседи по креслам, русские туристы — толстая разговорчивая мама, и ее толстый ребенок, летели на очередной отпуск на Самуи. Сначала они пробовали общаться со мной по-английски, но я их успокоил и несколько облегчил им коммуникацию, а тем самым усложнил себе наслаждение забортными пейзажами.
А внизу проплывали небольшие досочки, но если внимательно всматриваться в детали, оказывалось, что это огромные судна. Дело в том, что на поверхности ровной воды никаких ориентиров, чтобы определить масштабы, погода безоблачная, солнце яркое, вот и воспринимаются они действительно как палочки в воде.
Мне рассказывали, что при подлете к острову Самуи, с самолета открывается великолепный вид на один из самых больших островов Таиланда. Но к сожалению, я сидел с левой стороны, а самолет делал левый вираж, остров я рассмотрел уже на самой посадке. Отмечу что посадка начинается задолго до самого острова. Даже несмотря на размеры берега, при огромной скорости самолета, можно и мимо пролететь. И вот Airbus коснулся земли. Вновь включили шум от подвески, и скрип покрышек. Солнце из окна напекло руку и часть плеча, а самолет пробежав полосу до конца, остановился, развернулся, и покатился обратно. Уж не взлетать ли обратно? Дело в том, что полоса всего одна, а здание аэропорта представляет из себя… А ничего оно не представляет. Нет здания. Есть пара хижин с травянистой крышей. И все. Впервые за весь мой перелет я наконец спускался по заправским старинным трапам. Как в старых фильмах, без всяких кишечников с кондиционированием. Как только открылась дверь самолета, я вошел в печь. Как еще более точно описать? Это как если берешь и входишь в плавильный цех. Как спускаешься в моторное отделение корабля, или просто суешь голову в духовку.
От самолетов нас доставили до здания… до места где центр аэропорта, на автомобилях без окон и дверей. В точности как трамвайчики ВДНХ. Под потолком (а стен там и не было) вяло вращались вентиляторы нагоняя горячий воздух прямо на затылок. Спасала от теплового удара только рекламная брошюрка, которую я превратил в веер.
Толпа туристов обступила ленту подающую багаж, и время от времени один из счастливчиков отправлялся прочь в сторону тропиков. Мое сердце стучало изо всех сил. Я было дело сетовал на переживание по поводу прилета. Но эмоции были на нуле, и моим мозгом вовсю владело желание заснуть. Но состояние испуга, или бегуна который только что пересек ленточку финиша меня не покидало. Жара. Организм бил тревогу. Ни одна клеточка тела не была готова так резко принять на себя блага теплого климата. Мозжечок кричал “беда!”
По закону подлости мой рюкзак появился на транспортере почти последним. Вся толпа уже разошлась, а я стал искать как добраться до пирса. Нужна была лодка и контейнер льда.
Вечерняя жара стала спадать, люди, цель которых был остров Самуи уже разошлись из под навеса аэропорта, а я наперевес с рюкзаком, у стойки информации, расспрашиваю девушку в голубом пиджачке с эмблемой транспортной компании о том, как бы мне попасть на… Снова сверяюсь с записями — сложно запомнить необычные русскому уху названия. Тхонг Сала! — “Девушка, мне бы добраться до Тхонг Салы?”
— А знаете, вы наверное, не успеете. Паром от Самуи в сторону бухты Тхонг Сала отправляется через 15 минут.
— Скажите, а автобус или такси меня довезет туда?
— Вы не успеете. Когда такси туда приедет, паром уже отчалит. Мне очень жаль.
Мне эта новость показалась какой-то поверхностной. Ну не успею, и что? Та усталость, которая накопилась во мне, напрочь заблокировала какие-либо чувствительные окончания. Мне бы сейчас добраться до кровати, или любой горизонтальной поверхности, и оставить в покое как минимум часов на десять.
— Скажите, а другой паром есть на Панган?
— Сейчас посмотрю. Да. Есть. Но он идет в Хаад Рин.
Ну отлично. Если еще есть какой-то транспорт, значит сегодня я буду на той части суши, где живет мой друг. А раз так, значит он найдет мое тело.
— Я беру билет. Что мне делать теперь?
— Вам на тот автобус. — указывает в сторону автостоянки, где скапливаются несколько HiAce.
Водитель суетливо запихивает ленивых туристов в емкости автобуса, а в заднюю часть закидывает сумки и чемоданы.
— Эй, ты куда? Покажи билет? — смотрит на розовый листок у меня в руках. — Садись скорее, сейчас поедем.
Я отдаю ему рюкзак, а сам собираюсь влезать. Подбегает другой водитель и шустро что-то выясняет с моим. Позже подходит ко мне и говорит, что этот автобус, в который я собираюсь садится, идет не туда.
Ну что делать? Я беру вещи, и иду за вторым провожатым. Собственно выхода нет, стоит подчинится этой суетливой волне, которая меня толкает из стороны в сторону.
Но тот мужчина, который вроде как не собирается ехать на Хаад Рин, снова зовет в свой автобус успокаивая, что все в порядке.
Честно говоря можно понять, если бы это была борьба за клиента между таксистами. Так деньги ведь остались у диспетчеров, а мне только и оставалось как сесть куда-нибудь и доехать до Хаад Рин. (кстати, это позже понял, что мыс Хаад Рин, это не пирс с которого я должен уплыть на другой остров, а именно туда куда я приплыву.)
Улыбчивый испанец сидевший рядом со мной спросил куда еду, и я честно, без зазрения совести ответил, что “ну теперь уж я не знаю…”. Видя что творилось на посадке, мы рассмеялись.
Пока ехали, поделились о целях визитов, обсмеяли женщину, подрезавшую наш автобус на мопеде. Ее Honda Wave, загруженная пакетами, шаталась по диагонали на дороге, а в правой руке она держала мобильник, на котором, видимо, набирала смс.
Это были первые мои километры в стране с левосторонним движением. Зеркально и необычно. Узкие улицы на выезде из аэропорта скрадывали эту разницу, но глазу непривычно. А как только водитель выбрался на главную дорогу мы сразу попали в жесткий трафик. Автобусы, мотоциклы, джипы кто-куда. И вокруг дорог как паутиной все затянуто высоковольтными кабелями. Буквально вся улица на высоте двух метров обмотана черными нитями. Вдаль за этой черной вязанкой стоят деревья заливаемые вечерним оранжевым солнцем, и тени от них падают на бетонные стены домов простой архитектуры. Вокруг расставлены коробки жилищ без каких-либо украшений. Все сугубо утилитарно, и раскрашено лишь вывесками реклам и постеров. Дальше за домами, иногда проглядывая через улицы в вечерней дымке высилась вершина горы. Но наш автобус сворачивает в сторону и через несколько метров останавливается. Водитель выгружая сумки показал, что желаемое место находится через дорогу — между двумя магазинами, сквозь стоянку маршрутных такси, прямо к пирсу. Я шел неторопливой походкой. Впереди еще полчаса до корабля. Испанец разговаривал со своей спутницей под навесом, и уже держал в руках почищенный кокос и попивал через соломинку сок. Я пока остался доверительным лишь к знакомым напиткам и отдал предпочтение вездесущей кока-коле. Кстати, несмотря на отдаленность, некоторые продукты поражают тем что они просто есть. Тоблероны, которые в питере не найти было в магазинах, и покупались искючительно в Иматре или Хельсинки, тут были в широком доступе. Как и в циклопическом аэропорту Дубаи.
А тем временем солнце, освещающее пирс, стало прятаться за прибрежные горы, и последними своими лучами четко оконтурило домики выходящие фронтонами на пляж. Вдалеке сделав вираж появился самолет. Он летел метрах в ста над гладью залива, а позже, почти касаясь своими шасси деревьев, пропал за домами. Через минуту шум стих, и какое-то необычайное спокойствие стало наполнять мою душу. Я сидел на бревенчатом настиле пирса и смотрел на те пары лучей солнца, которые пытались пробиться через кромки гор вдали. Ко мне, от тех камней, лентой тянулась песчаная линия, соединяющая Самуи и Сиамский залив. Над песком нависали самые настоящие кокосовые пальмы, с всамделишными кокосами. Никакого ветра, и шумов. Такое впечатление, что вдали, за стоянкой автобусов, движение тоже прекратилось. Наступал вечер.
В начинающихся сумерках незаметно подкрался корабль, и из него высыпала толпа разнообразного люда. Кто-то говорил по немецки, кто-то с огромными чемоданами своим акцентом очень напоминал американцев. Все они когда дошли до основания пирса были подхвачены водителями автобусов и растащены с различными предложениями. В центр Самуи, в какой-то Ко-Тао, и другие непонятные названия. После выгрузки, нас пригласили на борт Haad Rin Queen. Это трехпалубное судно с голубыми полами и белыми бортами видимо ходит по своему маршруту не один десяток лет. Многие механизмы закрашены и скорее всего никогда не используются, но внутри чисто, вымыто, и скорее всего краска обновлена в этом году. Уж очень ново выглядит.
Пока все размещались по салону, я прошелся по кругу, изучив на чем предстоит сделать последний рывок к кровати, и нашел очень приятный вариант. На носу корабля, перед рубкой капитана, со второй палубы на первую, на нос, ведет лесенка, а перед ней небольшой балкончик. Вот на нем вместе с немецкой парой я решил провести этот час. Свесив ноги на лесенку, я откинулся на покатую стенку капитанской рубки. Кэп стоял над управлением Королевы Хаад Рина, и держал курс на горящие на горизонте огоньки. Незаметно, пока проходила погрузка, и мы отчаливали, солнце совсем пропало, и темнота полностью вошла во владения. Нос судна шел будто по асфальтовому покрытию, такая безветренная погода была. Изредка набегал небольшой бриз, который поднимал несколько капель, и пулял ими в лицо.
Из-за плохой связи в аэропорту, я отписал Сасу, что не смогу прибыть в ТхонгСалу, и беру билеты на Хаад Рин, так как ночевать на незнакомом острове не было желания. Сейчас же, в темноте, под топтание теплоходного дизеля, я прочитал что Александер тоже мне советовал Хаад Рин, и что меня там встретит.
Огни пирса перед носом корабля уже позволяли разглядеть пришедших встречать людей. Мы швартовались. Я пишу — “сейчас причаливаем”.
— Выходи, я тебя вижу — пришло в ответ.
Спустя восемь месяцев, на другой стороне планеты, на каком-то странном пирсе, среди низкорослых тайцев стоял Сас рядом со своим мотоциклом. Вроде, как и не было этих дней, пока я суетился на работе, пока были тесты “гоночного” на льду озера. Все это прошло так быстро, как будто со времени Ладожского трипа прошло несколько недель.
— Нам бы сейчас скорее поехать, потому-что дома уже ждет ужин — говорит мой дружище.
Замечу, что у меня опыта езды на велосипеде полно, а вот на мотоцикле отсутствует напрочь. Не буду врать, ездил я на мотороллере пару дней в Питере. Пока его не украли из подъезда. И тут меня заставляют садится верхом за водителем. Точнее между водителем и багажным боксом. Сас трогается в сторону подсвеченных магазинчиков, а я пытаюсь обхватить его.
— Ты, это, держи-ка лучше ручки позади себя. Там перилки небольшие, взялся?
— Ага!
— Ну тогда помчали!
Я не то, чтобы сильно переживал на счет шансов доехать целиком, но от обретенного на пирсе Самуи спокойствия потерялся небольшой кусочек. Еще подплывая к Хаад Рину, я всматривался в приближающиеся огоньки, и пытался понять, где вдали домики, и есть ли дороги. Как пойдет наш путь по острову, вдоль побережья или вглубь…Так и вышло — первые же метры дороги пробежали через разнообразные магазинчики и кафе, открытые торцевой стороной к дороге. Дальше дорога резко изгибалась вверх. Под необычным углом. Я бы даже сказал, как будто я попал на американские горки. Еще через полкилометра, то что мне казалось уклоном, можно было смело записывать в детский лепет, и со словами “держись там покрепче”, Сас добавил газа, и стал карабкаться на отвесную стену. Другими словами это не описать. Прибрежная дорога поднималась вверх с углом 40 градусов. Вдаль вверх. Через какое-то время подъем закончился, но сразу за ним мы начали падать в самую низину. Это действительно не американские горки? В нижней части дороги я вспомнил перегрузки раллийного “Роллера”, где невозможно поднять голову, из-за возникших перегрузок.
Сас говорит — ну как я тебя? Это за карельские скольжения на полном приводе.
— Давай-ка, теперь на-прямую. Выжмем по максимуму.
То ли просто на этой скорости мне выдуло волнение, то ли я начал заряжаться тем позитивом, с которым Сашка гнал через ночной остров, но мне опять стало так спокойно, что улыбка растянулась через все лицо. А скорость росла и в рот начал прорываться набегающий поток, пытаясь надуть мне щеки как пустой мешок. И это стало веселить еще больше! Йуху! Я наконец свободен!
Я правда почувствовал отрыв от всей суеты, которая за годы скапливалась на моей голове. Всего за несколько минут гонки через остров, всего первые километры на новой земле и из меня вылетела вся суета. Осталась лишь невосполнимая усталось.
А тем временем опять начались повороты, но я упросил чуть помедленнее, так как руки затекли, и пытались расцепить захват. Я стал ощущать что кисти рук превратились в крючки, настолько сильно я держался за поручни. И правда, ведь кроме гравитации, и этих вот ручек меня ничего не удерживало на кресле мотика летящего по асфальту.
Последние метры по песку подбросили немного адреналина в топку моего друга. Не столь великая тушка мотоцикла вильнула по скользкому грунту, и я рефлекторно начал искать равновесие. Сас тоже начал, но в другой фазе, и этих мгновений хватило, чтобы мотоцикл поехал в дерево. Еще чуть, и увернулись.Стоило проехать 12 тысяч километров, чтобы воткнуться в дерево? Ха, нет уж!
Мы въехали на территорию виллы моих друзей. Щебенка под колесами перестала шуметь, мотоцикл встал, и наконец я могу на полном серьезе сказать что я приехал!
Несколько метров от крытой стоянки мотиков до веранды, и я начал выключаться. Меня встретили Саша, Таня, Настя и Лапша в супе с хрустящими чесночными гренками, которые остывали на тарелке.
Еще даже в процессе ужина я думал только об одном: хотелось спать. Я бы мог поставить на весы ужин или сон. Если бы потребовалось. Даже во время перелета над Индией я пытался выключить свое сознание, и возможно на короткое время это получилось, но в общем я провел бодрствуя почти трое суток. И я ушел засыпать.
Продолжение в 4й части здесь
Часть 3.
Вскоре я поднялся на борт Airbus 320. По сравнению с огромной двухэтажной махиной 380, этот самолет выглядел несколько тесным. Вместо приветствия пилота на большом телевизоре впереди салона, нам показали клип, в котором танцуют стюардессы, и в танце показывают как надо пристегивать ремни. А вместо развлекательного центра вмонтированного в спинку кресла здесь мне достались только два дохлых комара внутри иллюминатора. Вскоре мы уже летели над Бангкоком. Город не представляет из себя нагромождений небоскребов. Вдали виднелись несколько высотных зданий, а все что построено по соседству с аэропортом — это двухэтажные домики, и куча полей залитых водой. Дороги, поля, домики, и склады. Еще несколько минут для разворотов воздушного судна и под нами открылся Сиамский залив. Грязно-зеленая гладь спокойно, без волн растянулась до горизонта. Мои милые соседи по креслам, русские туристы — толстая разговорчивая мама, и ее толстый ребенок, летели на очередной отпуск на Самуи. Сначала они пробовали общаться со мной по-английски, но я их успокоил и несколько облегчил им коммуникацию, а тем самым усложнил себе наслаждение забортными пейзажами.
А внизу проплывали небольшие досочки, но если внимательно всматриваться в детали, оказывалось, что это огромные судна. Дело в том, что на поверхности ровной воды никаких ориентиров, чтобы определить масштабы, погода безоблачная, солнце яркое, вот и воспринимаются они действительно как палочки в воде.
Мне рассказывали, что при подлете к острову Самуи, с самолета открывается великолепный вид на один из самых больших островов Таиланда. Но к сожалению, я сидел с левой стороны, а самолет делал левый вираж, остров я рассмотрел уже на самой посадке. Отмечу что посадка начинается задолго до самого острова. Даже несмотря на размеры берега, при огромной скорости самолета, можно и мимо пролететь. И вот Airbus коснулся земли. Вновь включили шум от подвески, и скрип покрышек. Солнце из окна напекло руку и часть плеча, а самолет пробежав полосу до конца, остановился, развернулся, и покатился обратно. Уж не взлетать ли обратно? Дело в том, что полоса всего одна, а здание аэропорта представляет из себя… А ничего оно не представляет. Нет здания. Есть пара хижин с травянистой крышей. И все. Впервые за весь мой перелет я наконец спускался по заправским старинным трапам. Как в старых фильмах, без всяких кишечников с кондиционированием. Как только открылась дверь самолета, я вошел в печь. Как еще более точно описать? Это как если берешь и входишь в плавильный цех. Как спускаешься в моторное отделение корабля, или просто суешь голову в духовку.
От самолетов нас доставили до здания… до места где центр аэропорта, на автомобилях без окон и дверей. В точности как трамвайчики ВДНХ. Под потолком (а стен там и не было) вяло вращались вентиляторы нагоняя горячий воздух прямо на затылок. Спасала от теплового удара только рекламная брошюрка, которую я превратил в веер.
Толпа туристов обступила ленту подающую багаж, и время от времени один из счастливчиков отправлялся прочь в сторону тропиков. Мое сердце стучало изо всех сил. Я было дело сетовал на переживание по поводу прилета. Но эмоции были на нуле, и моим мозгом вовсю владело желание заснуть. Но состояние испуга, или бегуна который только что пересек ленточку финиша меня не покидало. Жара. Организм бил тревогу. Ни одна клеточка тела не была готова так резко принять на себя блага теплого климата. Мозжечок кричал “беда!”
По закону подлости мой рюкзак появился на транспортере почти последним. Вся толпа уже разошлась, а я стал искать как добраться до пирса. Нужна была лодка и контейнер льда.
Вечерняя жара стала спадать, люди, цель которых был остров Самуи уже разошлись из под навеса аэропорта, а я наперевес с рюкзаком, у стойки информации, расспрашиваю девушку в голубом пиджачке с эмблемой транспортной компании о том, как бы мне попасть на… Снова сверяюсь с записями — сложно запомнить необычные русскому уху названия. Тхонг Сала! — “Девушка, мне бы добраться до Тхонг Салы?”
— А знаете, вы наверное, не успеете. Паром от Самуи в сторону бухты Тхонг Сала отправляется через 15 минут.
— Скажите, а автобус или такси меня довезет туда?
— Вы не успеете. Когда такси туда приедет, паром уже отчалит. Мне очень жаль.
Мне эта новость показалась какой-то поверхностной. Ну не успею, и что? Та усталость, которая накопилась во мне, напрочь заблокировала какие-либо чувствительные окончания. Мне бы сейчас добраться до кровати, или любой горизонтальной поверхности, и оставить в покое как минимум часов на десять.
— Скажите, а другой паром есть на Панган?
— Сейчас посмотрю. Да. Есть. Но он идет в Хаад Рин.
Ну отлично. Если еще есть какой-то транспорт, значит сегодня я буду на той части суши, где живет мой друг. А раз так, значит он найдет мое тело.
— Я беру билет. Что мне делать теперь?
— Вам на тот автобус. — указывает в сторону автостоянки, где скапливаются несколько HiAce.
Водитель суетливо запихивает ленивых туристов в емкости автобуса, а в заднюю часть закидывает сумки и чемоданы.
— Эй, ты куда? Покажи билет? — смотрит на розовый листок у меня в руках. — Садись скорее, сейчас поедем.
Я отдаю ему рюкзак, а сам собираюсь влезать. Подбегает другой водитель и шустро что-то выясняет с моим. Позже подходит ко мне и говорит, что этот автобус, в который я собираюсь садится, идет не туда.
Ну что делать? Я беру вещи, и иду за вторым провожатым. Собственно выхода нет, стоит подчинится этой суетливой волне, которая меня толкает из стороны в сторону.
Но тот мужчина, который вроде как не собирается ехать на Хаад Рин, снова зовет в свой автобус успокаивая, что все в порядке.
Честно говоря можно понять, если бы это была борьба за клиента между таксистами. Так деньги ведь остались у диспетчеров, а мне только и оставалось как сесть куда-нибудь и доехать до Хаад Рин. (кстати, это позже понял, что мыс Хаад Рин, это не пирс с которого я должен уплыть на другой остров, а именно туда куда я приплыву.)
Улыбчивый испанец сидевший рядом со мной спросил куда еду, и я честно, без зазрения совести ответил, что “ну теперь уж я не знаю…”. Видя что творилось на посадке, мы рассмеялись.
Пока ехали, поделились о целях визитов, обсмеяли женщину, подрезавшую наш автобус на мопеде. Ее Honda Wave, загруженная пакетами, шаталась по диагонали на дороге, а в правой руке она держала мобильник, на котором, видимо, набирала смс.
Это были первые мои километры в стране с левосторонним движением. Зеркально и необычно. Узкие улицы на выезде из аэропорта скрадывали эту разницу, но глазу непривычно. А как только водитель выбрался на главную дорогу мы сразу попали в жесткий трафик. Автобусы, мотоциклы, джипы кто-куда. И вокруг дорог как паутиной все затянуто высоковольтными кабелями. Буквально вся улица на высоте двух метров обмотана черными нитями. Вдаль за этой черной вязанкой стоят деревья заливаемые вечерним оранжевым солнцем, и тени от них падают на бетонные стены домов простой архитектуры. Вокруг расставлены коробки жилищ без каких-либо украшений. Все сугубо утилитарно, и раскрашено лишь вывесками реклам и постеров. Дальше за домами, иногда проглядывая через улицы в вечерней дымке высилась вершина горы. Но наш автобус сворачивает в сторону и через несколько метров останавливается. Водитель выгружая сумки показал, что желаемое место находится через дорогу — между двумя магазинами, сквозь стоянку маршрутных такси, прямо к пирсу. Я шел неторопливой походкой. Впереди еще полчаса до корабля. Испанец разговаривал со своей спутницей под навесом, и уже держал в руках почищенный кокос и попивал через соломинку сок. Я пока остался доверительным лишь к знакомым напиткам и отдал предпочтение вездесущей кока-коле. Кстати, несмотря на отдаленность, некоторые продукты поражают тем что они просто есть. Тоблероны, которые в питере не найти было в магазинах, и покупались искючительно в Иматре или Хельсинки, тут были в широком доступе. Как и в циклопическом аэропорту Дубаи.
А тем временем солнце, освещающее пирс, стало прятаться за прибрежные горы, и последними своими лучами четко оконтурило домики выходящие фронтонами на пляж. Вдалеке сделав вираж появился самолет. Он летел метрах в ста над гладью залива, а позже, почти касаясь своими шасси деревьев, пропал за домами. Через минуту шум стих, и какое-то необычайное спокойствие стало наполнять мою душу. Я сидел на бревенчатом настиле пирса и смотрел на те пары лучей солнца, которые пытались пробиться через кромки гор вдали. Ко мне, от тех камней, лентой тянулась песчаная линия, соединяющая Самуи и Сиамский залив. Над песком нависали самые настоящие кокосовые пальмы, с всамделишными кокосами. Никакого ветра, и шумов. Такое впечатление, что вдали, за стоянкой автобусов, движение тоже прекратилось. Наступал вечер.
В начинающихся сумерках незаметно подкрался корабль, и из него высыпала толпа разнообразного люда. Кто-то говорил по немецки, кто-то с огромными чемоданами своим акцентом очень напоминал американцев. Все они когда дошли до основания пирса были подхвачены водителями автобусов и растащены с различными предложениями. В центр Самуи, в какой-то Ко-Тао, и другие непонятные названия. После выгрузки, нас пригласили на борт Haad Rin Queen. Это трехпалубное судно с голубыми полами и белыми бортами видимо ходит по своему маршруту не один десяток лет. Многие механизмы закрашены и скорее всего никогда не используются, но внутри чисто, вымыто, и скорее всего краска обновлена в этом году. Уж очень ново выглядит.
Пока все размещались по салону, я прошелся по кругу, изучив на чем предстоит сделать последний рывок к кровати, и нашел очень приятный вариант. На носу корабля, перед рубкой капитана, со второй палубы на первую, на нос, ведет лесенка, а перед ней небольшой балкончик. Вот на нем вместе с немецкой парой я решил провести этот час. Свесив ноги на лесенку, я откинулся на покатую стенку капитанской рубки. Кэп стоял над управлением Королевы Хаад Рина, и держал курс на горящие на горизонте огоньки. Незаметно, пока проходила погрузка, и мы отчаливали, солнце совсем пропало, и темнота полностью вошла во владения. Нос судна шел будто по асфальтовому покрытию, такая безветренная погода была. Изредка набегал небольшой бриз, который поднимал несколько капель, и пулял ими в лицо.
Из-за плохой связи в аэропорту, я отписал Сасу, что не смогу прибыть в ТхонгСалу, и беру билеты на Хаад Рин, так как ночевать на незнакомом острове не было желания. Сейчас же, в темноте, под топтание теплоходного дизеля, я прочитал что Александер тоже мне советовал Хаад Рин, и что меня там встретит.
Огни пирса перед носом корабля уже позволяли разглядеть пришедших встречать людей. Мы швартовались. Я пишу — “сейчас причаливаем”.
— Выходи, я тебя вижу — пришло в ответ.
Спустя восемь месяцев, на другой стороне планеты, на каком-то странном пирсе, среди низкорослых тайцев стоял Сас рядом со своим мотоциклом. Вроде, как и не было этих дней, пока я суетился на работе, пока были тесты “гоночного” на льду озера. Все это прошло так быстро, как будто со времени Ладожского трипа прошло несколько недель.
— Нам бы сейчас скорее поехать, потому-что дома уже ждет ужин — говорит мой дружище.
Замечу, что у меня опыта езды на велосипеде полно, а вот на мотоцикле отсутствует напрочь. Не буду врать, ездил я на мотороллере пару дней в Питере. Пока его не украли из подъезда. И тут меня заставляют садится верхом за водителем. Точнее между водителем и багажным боксом. Сас трогается в сторону подсвеченных магазинчиков, а я пытаюсь обхватить его.
— Ты, это, держи-ка лучше ручки позади себя. Там перилки небольшие, взялся?
— Ага!
— Ну тогда помчали!
Я не то, чтобы сильно переживал на счет шансов доехать целиком, но от обретенного на пирсе Самуи спокойствия потерялся небольшой кусочек. Еще подплывая к Хаад Рину, я всматривался в приближающиеся огоньки, и пытался понять, где вдали домики, и есть ли дороги. Как пойдет наш путь по острову, вдоль побережья или вглубь…Так и вышло — первые же метры дороги пробежали через разнообразные магазинчики и кафе, открытые торцевой стороной к дороге. Дальше дорога резко изгибалась вверх. Под необычным углом. Я бы даже сказал, как будто я попал на американские горки. Еще через полкилометра, то что мне казалось уклоном, можно было смело записывать в детский лепет, и со словами “держись там покрепче”, Сас добавил газа, и стал карабкаться на отвесную стену. Другими словами это не описать. Прибрежная дорога поднималась вверх с углом 40 градусов. Вдаль вверх. Через какое-то время подъем закончился, но сразу за ним мы начали падать в самую низину. Это действительно не американские горки? В нижней части дороги я вспомнил перегрузки раллийного “Роллера”, где невозможно поднять голову, из-за возникших перегрузок.
Сас говорит — ну как я тебя? Это за карельские скольжения на полном приводе.
— Давай-ка, теперь на-прямую. Выжмем по максимуму.
То ли просто на этой скорости мне выдуло волнение, то ли я начал заряжаться тем позитивом, с которым Сашка гнал через ночной остров, но мне опять стало так спокойно, что улыбка растянулась через все лицо. А скорость росла и в рот начал прорываться набегающий поток, пытаясь надуть мне щеки как пустой мешок. И это стало веселить еще больше! Йуху! Я наконец свободен!
Я правда почувствовал отрыв от всей суеты, которая за годы скапливалась на моей голове. Всего за несколько минут гонки через остров, всего первые километры на новой земле и из меня вылетела вся суета. Осталась лишь невосполнимая усталось.
А тем временем опять начались повороты, но я упросил чуть помедленнее, так как руки затекли, и пытались расцепить захват. Я стал ощущать что кисти рук превратились в крючки, настолько сильно я держался за поручни. И правда, ведь кроме гравитации, и этих вот ручек меня ничего не удерживало на кресле мотика летящего по асфальту.
Последние метры по песку подбросили немного адреналина в топку моего друга. Не столь великая тушка мотоцикла вильнула по скользкому грунту, и я рефлекторно начал искать равновесие. Сас тоже начал, но в другой фазе, и этих мгновений хватило, чтобы мотоцикл поехал в дерево. Еще чуть, и увернулись.Стоило проехать 12 тысяч километров, чтобы воткнуться в дерево? Ха, нет уж!
Мы въехали на территорию виллы моих друзей. Щебенка под колесами перестала шуметь, мотоцикл встал, и наконец я могу на полном серьезе сказать что я приехал!
Несколько метров от крытой стоянки мотиков до веранды, и я начал выключаться. Меня встретили Саша, Таня, Настя и Лапша в супе с хрустящими чесночными гренками, которые остывали на тарелке.
Еще даже в процессе ужина я думал только об одном: хотелось спать. Я бы мог поставить на весы ужин или сон. Если бы потребовалось. Даже во время перелета над Индией я пытался выключить свое сознание, и возможно на короткое время это получилось, но в общем я провел бодрствуя почти трое суток. И я ушел засыпать.
Продолжение в 4й части здесь
Читайте также
28 апреля 2025
260
