Трубачи в тумане. Случай на тетеревином току
Дело было в апреле 2012 года. Природа просыпалась после зимы, дни становились длиннее, на деревьях зеленели почки. Сходил снег, как обычно вместе с асфальтом, по дорогам бежали ручейки, несущие к коллекторам и городским прудам бумажки, обрывки полиэтилена, окурки... На бульваре и во дворах, среди первой травы, лежало то, что всю зиму копили там местные собаки, и служило отличным предупреждением: "По газонам не ходить!" В общем была обычная московская весна, а моё дальнейшее пребывание в городе становилось вовсе невыносимым.
И я снова, как бывало уже не единожды, оказался в глуши южнотаёжных лесов Тверской области. Местами ещё сохранялись нерастаявшие снежники, но на полянах уже цвели ветреницы, у озёрных берегов свистели жабы. Где-то в кронах деревьев звучали трельки синиц и зябликов, на водной глади выясняли отношения селезни крякв и гоголей, одни только бобры внешне не поддавались этой брачной суматохе. В ночной тишине раздавались странные звуки, нечто среднее между хрустом и скрежетом пилы - это хвостатые дровосеки валили осины, радуясь окончанию ледяного плена и высокой воде.
Но меня в тот приезд интересовали другие события. Я снова вспоминал "Айвенго" и турнир в Ашби де ла Зуш - на одном из окрестных полей вовсю токовали тетерева, бормотание которых было отлично слышно прямо с крыльца. Где-то там рыцари-косачи кружились, вызывая друг друга на бой, подпрыгивали, сшибаясь в воздухе, били друг друга крыльями, выясняя кто же из них достоин большего внимания прекрасных дам. Мелькали чёрные и белые перья, красные брови, бойцы сменяли друг друга, кто-то покидал ристалище, но его место занималось новыми претендентами. Один лишь старый петух-токовик, этакий "зачинщик турнира", оставался в центре тока. Он встречал уже не первую весну, не в первый раз прилетал на это поле и был уверен в своих силах, это был его турнир. Каждое утро токовик раньше всех вылетал на поле и его голос служил сигналом для остальных тетеревов, звучал вызовом на соседних полянах и в перелесках. Слетались самцы в своих чёрных доспехах, самочки в скромных пёстреньких платьях и начинался ток.
Ещё затемно я вышел из дому и отпил ледяного берёзового сока из стоявшей под деревом банки. Не всем нравится его вкус, но это отличное средство для борьбы с весенним авитаминозом. Старая потёртая лётная кожанка была наглухо застёгнута, под сапогами хрустела замёрзшая за ночь земля, лицо и руки щипало от мороза, но я шёл туда, на ток. На боку покачивался в такт шагам кофр с фотоаппаратурой, а на поле ждал скрадок из труб, затянутый пластиковой сеткой. И спрятаться в нём нужно было до рассвета - тетерева весной осторожны.
Оружия при мне не было. Охота на тетеревином току известна у нас издавна и считается классической, но не зря именно на неё приходится большинство отказов от выстрела. Вроде и попасть не сложно, и ток продолжится не разлетевшись, и трофей достойный... Только есть в этом какая-то подлость. Вот и опускают мужики ружья, открывают фляжки с коньяком, иногда закуривают и смотрят на всю эту картину, радуясь весне и утреннему солнцу. Может быть это и есть та самая мужская солидарность? Не знаю, но многие мои знакомые в таких случаях предпочитают верной двустволке фотоаппарат. Да и самому мне было бы стыдно и неловко нажимать на спусковой крючок.
Первый тетерев поднялся почти с дороги буквально в сотне метров за домами и был явно не рад моему появлению. Помните как у Высоцкого: "Нет, был туман, узнать не мог. Темно, на небе тучи..." Всё вокруг было скрыто от моих глаз серой пеленой, из которой доносились лишь обрывки звуков.
Знаете, я люблю туман, не зря и кобеля своего так назвал. Метеоролог сказал бы что это просто близкая к 100% влажность воздуха в сочетании с низкой температурой, но я ведь охотовед, а не метеоролог. На мой взгляд ни одно природное явление не придаёт лесу такой таинственности и сказочности, пусть даже жутковатой. Зрение становится бесполезным когда видишь лишь 5-10 метров дороги перед собой, обоняние тоже. Сперва лес кажется пустым, почти мёртвым, но постепенно включаются слух и то самое "шестое чувство", почти мистическое. Ты не знаешь что или кто ждёт тебя впереди, но понимаешь что там может оказаться кабан или медведь, что можешь промахнуться идя незнакомой тропой, наткнуться на болото или обрыв... Но продолжаешь делать шаг за шагом, раздвигая завесу неизвестности. Кто-то топает, шуршит, рычит, пыхтит, фыркает, хрюкает, стонет, кричит, скрипит... Даже сейчас, когда я пишу эти строки, мне безумно сложно поставить точку: дорога в тумане для меня вечное многоточие, как и сама жизнь...
В то утро туман был на редкость густым и я, признаюсь, свернул разок не на ту тропинку, но в итоге впереди зачернела вышка, которую мы строили прошлым летом, своего рода "избушка на курьих ножках". На 4 высоких столбах сложен небольшой сруб с окошками, снизу лестница и люк. Такие вышки по всей России строят для охоты и наблюдений, ставя их возле кормушек, солонцов, водопоев или овсяных полей, как здесь. Но посев овса был впереди, сейчас это место принадлежало птицам. Я прошёл мимо вышки и забрался в скрадок.
Рваные клочья тумана сползали в низины, путались в перелесках, рассеивали первые лучи восходящего солнца и окрашивались золотом, постепенно оставляя поле свободным. Неприятно холодила ноги раскисшая глина, сидеть без движения было не слишком уютно, да и тетерева почему-то не появлялись. Я прислушивался, вглядывался в вершины соседних деревьев, но всё-таки меня застали врасплох: где-то за спиной раздался протяжный трубный клич. Рука привычным движением легла на рукоять ножа и в стене скрадка добавилась ещё пара отверстий, а я смог разглядеть нарушителя тишины - журавля.
Он выходил прямо к моему укрытию из ближайшей низинки, временами поднимая клюв к небу и вскрикивая. Не знаю как описать такой привычный и знакомый до боли журавлиный крик, но в тот раз я сделал для себя маленькое открытие: он является дуэтом. Первая птица, вероятно самец, звучно курлычет, а вторая, самка, продолжает. Значительно выше тоном, протяжно и по-женски нежно.
Самец важно прошагал буквально в паре метров от моего скрадка, к нему присоединилась самка, обошедшая меня с другой стороны, и обе птицы двинулись дальше, подбирая что-то в прошлогодней траве и временами оглашая окрестности своими криками. При этом барышня не сильно отвлекалась от кормёжки и головы не поднимала. Над стеной леса вставало солнце, а журавли шли вперёд, заявляя претензии на свой гнездовой участок и общаясь друг с другом. Но их знаменитых брачных танцев я так и не дождался. Они вышли на тропинку, по которой ещё недавно пришёл я и скрылись в следующей низине, а вскоре их крики звучали на соседнем лугу, более чем в километре от меня.
Не дождался я и тетеревиного тока. Солнце поднималось всё выше, туман растаял, лишь песни жаворонков скрашивали моё ожидание и суетилась на крыше скрадка сойка. Тетерева бормотали, но были далеко, в километре-двух и не собирались большими компаниями - с каждого места доносились голоса всего двух-трёх петухов. В какой-то момент стало ясно что сидеть дальше бессмысленно, я вылез из укрытия и всё понял.
Рыцарские турниры, о которых я вспоминал, всегда привлекали внимание. Съезжались сами рыцари, благородные дамы, собирались местные крестьяне, выходили поближе к ристалищам разбойники, в надежде на встречу с каким-нибудь торговцем... Вот и тетеревиные бои привлекают внимание тех, кто не прочь поживиться - хищники не оставляют птиц без внимания.
Вероятно старый токовик на мгновение потерял бдительность, увлёкся поединком с очередным соперником. Когти ястреба-тетеревятника не менее грозное оружие чем стрелы Робин Гуда и в истории рыцаря в чёрном была поставлена точка, не допускающая продолжения. Только перья в траве напоминали о случившейся беде. Их трепал и подкидывал ветер, солнце заставляло холодно блестеть сталью, а жёлтые прошлогодние стебли добавляли картине контраста и драматизма. Я стоял посреди поля, держа в руках чёрное изогнутое перо из тетеревиного хвоста, а моё воображение рисовало картину произошедшего. Я представлял как на этом самом месте дрались петухи, как в небе раздался свист крыльев и к тетеревам спикировала серая птица с мелкими полосочками на груди. У самой земли ястреб снова перешёл в горизонтальный полёт, выставил вперёд лапы, притормозил, широко расставив крылья и нанёс удар. Ещё несколько секунд в начавшейся панике шла борьба хищника с жертвой, но всё быстро завершилось. В наступившей тишине ястреб съел сколько смог, провёл по окрестностям своим холодным, янтарным взглядом и снова поднялся в небо. Потом проходившая мимо лисица унесла то, что осталось от косача, дождь смыл следы, а ветер унёс пух...
Но весна продолжалась и через несколько дней другой тетерев занял место прежнего токовика. А я в тот год больше не ходил на ток, но до сих пор иногда достаю из ящика перья: тетеревиное да журавлиное. Достаю и вспоминаю эту историю. Такова жизнь, друзья мои! Таков он, Русский Лес.
P.S.: За качество фотографий прошу прощения. Рассветная дымка в сочетании с тёмным объективом и невысокой светочувствительностью камеры сделали своё дело.
