Турецкий Курдистан. Кыргызы
Диаспоры, то есть, сообщества какой-либо национальности за рубежом, есть у любого народа.
Кыргызы тоже живут во многих странах. Больше известны, из тех, что издавна находятся за пределами исторической родины, диаспоры в Синьцзян-Уйгурском автономном районе Китая и на Тибете, Афганистане. Этот рассказ о кыргызах Турции.
В турецкий Курдистан многие этнические кыргызы переселились с афганского Памира в начале 80-х. Тогда новому правительству в Анкаре нужно было немного «растворить» мятежное ираноязычное курдское население, заселив земли на востоке страны тюрками-кыргызами. Кыргызы подходили оптимально. Они как раз стояли перед выбором вернуться из Пакистана, куда они бежали, в Афганистан, где вовсю шла война, а в местах их постоянного проживания условия весьма и весьма суровы, или принять предложение турок. И не прогадали, отправившись на запад.
Основная масса кыргызов живет в турецком Курдистане, сконцентрированы они в селе Улуу Памир, хотя можно встретить и в других населенных пунктах. Это село расположено в горах, в 30 км от озера Ван и 100 км от столицы одноименной провинции, города, который был центром древнего армянского царства Урарту. Теперь там армян нет вовсе: сто лет назад геноцид по отношению к ним сделал свое дело – одну часть поубивали, а другая – сбежала в соседние страны: Армению, Сирию, Ливан, Иран. С курдами было сложнее. Они стали постоянной головной болью Анкары: вечно бунтующие, сражающиеся. Поэтому власти Турции и стали переселять представителей тюркских народов в персоязычный Курдистан.
Тогда, в начале восьмидесятых, кыргызам отвели земли, немного, правда, но все же достаточном для ведения хозяйства, построили двухэтажные дома, большую школу, мечеть. Для горцев из Афганистана – райские условия жизни. Ведь не секрет, что на афганском Памире оставшиеся кыргызы, те, кто вернулся, не захотев переезжать в Турцию, буквально выживают. Большую часть года они отрезаны от долин, то есть живут в полной изоляции на высоте почти четыре с половиной тысяч метров, где нет ни одного деревца, растет лишь трава, и откуда до ближайшего медпункта даже летом надо добираться двое суток на лошадях, а потом день ехать на машине.
Если сравнивать с тем, что имеют сейчас бывшие афганские, а ныне турецкие кыргызы, то можно сказать, что их исход оказался спасением. Спасением народа.
От большой трассы, так сказать республиканского значения, до Улуу Памира ведет вполне приличная дорога. В некоторых домах, построенных правительством, даже санузлы раздельные, есть вода, электричество. Можно держать скот, что улуупамирские кыргызы и делают: есть козы, овцы, лошади. В двухэтажной большой школе все есть – квалифицированные учителя, учебные пособия, большие и светлые классы. Дети одеты вполне прилично.
Необходимо отметить, что система образования в Турции подразумевает восемь классов школы, после которой, сдав экзамены, можно продолжить образование в четырехлетнем лицее, а затем можно и в университет. Все это бесплатно, за счет государства.
Минусы и плюсы рая
Если сравнивать нынешние условия жизни турецких и афганских кыргызов – то это небо и земля. Они, условия, лучше даже тех, что в Кыргызстане. В Улуу Памире есть люди, которые бывали в КР и могут сравнивать. Например, скажем так, глава айыл окмоту, то есть сельской управы, Алымбай Мухтар сравнил службу в кыргызской армии и турецкой, где служат полтора года и в обязательном порядке. «Здесь наши джигиты ждут, когда им исполнится двадцать лет, когда можно будет пойти в армию. У турок нет дедовщины, высокая дисциплина и боеготовность. В Кыргызстане этого нет. После службы наши парни могут пойти служить в полицию или остаться в армии, что весьма почетно и выгодно. Я сам служил, до сих пор вспоминаю то время с удовольствием, переписываюсь с товарищами по оружию», – говорит Алымбай.
Не нравится ему также то, что в Кыргызстане нет такой системы социальной защиты как в Турции. Например, в селе есть медпункт и врач, который приезжает из соседнего города. Оттуда же на работу ездят учителя. Все они молоды, не старше двадцати пяти. Работают по распределению. Но беспокоит Алымбая тот факт, что нет уроков кыргызского языка и литературы. Дело в том, что в Турции все преподавание ведется только на турецком. Учителя кыргызского могут появиться, только если приедут добровольцы из Кыргызстана или правительство отправит специально для соотечественников. Поэтому Алымбай и попросил передать его слова министрам и депутатам, что неплохо было бы прислать учителей кыргызского языка, хотя бы на лето.
По большому счету, это не трудно сделать. Если в правительстве захотят. Это не отправка учителей в Афганский Памир, где суровые условия жизни даже летом, где придется жить в юрте, где вся еда ежедневный рис и хлеб, а школа, построенная несколько лет назад, представляет из себя две маленькие комнаты. А Улуу Памире обещают принять и разместить вполне комфортно.
Еще из минусов следует отметить тот факт, что, несмотря на вполне сносные условия жизни, средств все же тамошним кыргызам не хватает. Только за счет содержания скотины не прожить. Мужчины ездят на поденную работу в город Эрджеш, что в тридцати километрах. Деньги также присылают родные, сыновья, работающие в других районах и городах Турции. Работы постоянной нет, как и во всем этом регионе. Кыргызов в Ване спасает лишь отсутствие завышенных потребностей, им не нужна роскошь, они довольствуются тем, что есть.
В селе есть мечеть. Построена на правительственные деньги, как сказал старый имам Абдулбокий, который служит с момента переезда кыргызов, одновременно совершать намаз там могут до 550 человек. Никаких отклонений среди верующих в другие течения Ислама, кроме классического, нет.
Большинство кыргызов провинции Ван исповедуют традиционный Ислам
Следует отметить, что в Турции вполне уживается светское и религиозное. Нет недовольства по поводу никабов и хаджабов, все уживаются: и безбожники, и верующие. Как это удалось туркам – предмет особого исследования. И опыт местных властей следовало бы взять на вооружение.
Недоброе окружение
Алымбай не любит курдов. Отзывается о них нелестно. Он патриот турецкого государства, сделавшего для него и соплеменников столько хорошего. А курды, по его мнению, это «враги государства». Отношение курдов к кыргызам аналогичное. Им не нравится, что правительство тратить большие деньги на переселенцев, а вот коренному населению ничего не достается.
Кыргызы живут сами по себе, стараются не контактировать с курдами, даже когда выбираются в города провинции. Но с турками вполне добрососедские отношения. Понять отношение Алымбая можно. Турецкое правительство, тридцать с лишним лет назад переселяя кыргызов и представителей других тюркских народов в Курдистан, надеялось именно на то, что те станут оплотом правительства в недружелюбном регионе.
Восток Турции – район повышенной напряженности. Рядом граница с Ираном и Сирией. Поэтому кыргызов и поселили там. В селе есть охранники из сельчан, задача которых круглосуточно обходить дозором село и предупреждать власти о чужаках, вооружены они, что примечательно, устаревшими винтовками Калашникова. Всего их шесть человек. Вдобавок недалеко от села, в паре километров, есть небольшой укрепленный пункт военных – казарма, максимум на взвод, несколько слабоукрепленных ДОТов. Такие пункты разбросаны вдоль всей границы.
В самом Ване, городе, как утверждают справочники, с населением около 300 тысяч, также не всегда спокойно. Об этом можно было судить лишь по одному факту: в Ване нет полицейских машин, то есть обычных легковушек с мигалками, но вместо них есть тяжелые бронетранспортеры с водяными пушками и для разгона демонстраций и бронеавтомобили с пулеметами на крыше.
Как утверждают местные курды, полицейские стараются даже не выходить из своих железных транспортных средств лишний раз. Ведь курды недовольны многим: что нет преподавания их родного языка, хотя курдов в Турции проживает от четырех до шести млн; безработица в регионе очень высокая, а правительство тратит деньги на переселение тюркоязычных, а не на создание промышленных предприятий; права нацменьшинства ущемлены. Страстей добавляет сопротивление под руководством Курдской рабочей партии, близость Сирии и Ирана, где также много курдов.
Вот такая не очень веселая жизнь в Турецком Курдистане.
Кыргызы тоже живут во многих странах. Больше известны, из тех, что издавна находятся за пределами исторической родины, диаспоры в Синьцзян-Уйгурском автономном районе Китая и на Тибете, Афганистане. Этот рассказ о кыргызах Турции.
В турецкий Курдистан многие этнические кыргызы переселились с афганского Памира в начале 80-х. Тогда новому правительству в Анкаре нужно было немного «растворить» мятежное ираноязычное курдское население, заселив земли на востоке страны тюрками-кыргызами. Кыргызы подходили оптимально. Они как раз стояли перед выбором вернуться из Пакистана, куда они бежали, в Афганистан, где вовсю шла война, а в местах их постоянного проживания условия весьма и весьма суровы, или принять предложение турок. И не прогадали, отправившись на запад.
Основная масса кыргызов живет в турецком Курдистане, сконцентрированы они в селе Улуу Памир, хотя можно встретить и в других населенных пунктах. Это село расположено в горах, в 30 км от озера Ван и 100 км от столицы одноименной провинции, города, который был центром древнего армянского царства Урарту. Теперь там армян нет вовсе: сто лет назад геноцид по отношению к ним сделал свое дело – одну часть поубивали, а другая – сбежала в соседние страны: Армению, Сирию, Ливан, Иран. С курдами было сложнее. Они стали постоянной головной болью Анкары: вечно бунтующие, сражающиеся. Поэтому власти Турции и стали переселять представителей тюркских народов в персоязычный Курдистан.
Тогда, в начале восьмидесятых, кыргызам отвели земли, немного, правда, но все же достаточном для ведения хозяйства, построили двухэтажные дома, большую школу, мечеть. Для горцев из Афганистана – райские условия жизни. Ведь не секрет, что на афганском Памире оставшиеся кыргызы, те, кто вернулся, не захотев переезжать в Турцию, буквально выживают. Большую часть года они отрезаны от долин, то есть живут в полной изоляции на высоте почти четыре с половиной тысяч метров, где нет ни одного деревца, растет лишь трава, и откуда до ближайшего медпункта даже летом надо добираться двое суток на лошадях, а потом день ехать на машине.
Если сравнивать с тем, что имеют сейчас бывшие афганские, а ныне турецкие кыргызы, то можно сказать, что их исход оказался спасением. Спасением народа.
От большой трассы, так сказать республиканского значения, до Улуу Памира ведет вполне приличная дорога. В некоторых домах, построенных правительством, даже санузлы раздельные, есть вода, электричество. Можно держать скот, что улуупамирские кыргызы и делают: есть козы, овцы, лошади. В двухэтажной большой школе все есть – квалифицированные учителя, учебные пособия, большие и светлые классы. Дети одеты вполне прилично.
Необходимо отметить, что система образования в Турции подразумевает восемь классов школы, после которой, сдав экзамены, можно продолжить образование в четырехлетнем лицее, а затем можно и в университет. Все это бесплатно, за счет государства.
Минусы и плюсы рая
Если сравнивать нынешние условия жизни турецких и афганских кыргызов – то это небо и земля. Они, условия, лучше даже тех, что в Кыргызстане. В Улуу Памире есть люди, которые бывали в КР и могут сравнивать. Например, скажем так, глава айыл окмоту, то есть сельской управы, Алымбай Мухтар сравнил службу в кыргызской армии и турецкой, где служат полтора года и в обязательном порядке. «Здесь наши джигиты ждут, когда им исполнится двадцать лет, когда можно будет пойти в армию. У турок нет дедовщины, высокая дисциплина и боеготовность. В Кыргызстане этого нет. После службы наши парни могут пойти служить в полицию или остаться в армии, что весьма почетно и выгодно. Я сам служил, до сих пор вспоминаю то время с удовольствием, переписываюсь с товарищами по оружию», – говорит Алымбай.
Не нравится ему также то, что в Кыргызстане нет такой системы социальной защиты как в Турции. Например, в селе есть медпункт и врач, который приезжает из соседнего города. Оттуда же на работу ездят учителя. Все они молоды, не старше двадцати пяти. Работают по распределению. Но беспокоит Алымбая тот факт, что нет уроков кыргызского языка и литературы. Дело в том, что в Турции все преподавание ведется только на турецком. Учителя кыргызского могут появиться, только если приедут добровольцы из Кыргызстана или правительство отправит специально для соотечественников. Поэтому Алымбай и попросил передать его слова министрам и депутатам, что неплохо было бы прислать учителей кыргызского языка, хотя бы на лето.
По большому счету, это не трудно сделать. Если в правительстве захотят. Это не отправка учителей в Афганский Памир, где суровые условия жизни даже летом, где придется жить в юрте, где вся еда ежедневный рис и хлеб, а школа, построенная несколько лет назад, представляет из себя две маленькие комнаты. А Улуу Памире обещают принять и разместить вполне комфортно.
Еще из минусов следует отметить тот факт, что, несмотря на вполне сносные условия жизни, средств все же тамошним кыргызам не хватает. Только за счет содержания скотины не прожить. Мужчины ездят на поденную работу в город Эрджеш, что в тридцати километрах. Деньги также присылают родные, сыновья, работающие в других районах и городах Турции. Работы постоянной нет, как и во всем этом регионе. Кыргызов в Ване спасает лишь отсутствие завышенных потребностей, им не нужна роскошь, они довольствуются тем, что есть.
В селе есть мечеть. Построена на правительственные деньги, как сказал старый имам Абдулбокий, который служит с момента переезда кыргызов, одновременно совершать намаз там могут до 550 человек. Никаких отклонений среди верующих в другие течения Ислама, кроме классического, нет.
Большинство кыргызов провинции Ван исповедуют традиционный Ислам
Следует отметить, что в Турции вполне уживается светское и религиозное. Нет недовольства по поводу никабов и хаджабов, все уживаются: и безбожники, и верующие. Как это удалось туркам – предмет особого исследования. И опыт местных властей следовало бы взять на вооружение.
Недоброе окружение
Алымбай не любит курдов. Отзывается о них нелестно. Он патриот турецкого государства, сделавшего для него и соплеменников столько хорошего. А курды, по его мнению, это «враги государства». Отношение курдов к кыргызам аналогичное. Им не нравится, что правительство тратить большие деньги на переселенцев, а вот коренному населению ничего не достается.
Кыргызы живут сами по себе, стараются не контактировать с курдами, даже когда выбираются в города провинции. Но с турками вполне добрососедские отношения. Понять отношение Алымбая можно. Турецкое правительство, тридцать с лишним лет назад переселяя кыргызов и представителей других тюркских народов в Курдистан, надеялось именно на то, что те станут оплотом правительства в недружелюбном регионе.
Восток Турции – район повышенной напряженности. Рядом граница с Ираном и Сирией. Поэтому кыргызов и поселили там. В селе есть охранники из сельчан, задача которых круглосуточно обходить дозором село и предупреждать власти о чужаках, вооружены они, что примечательно, устаревшими винтовками Калашникова. Всего их шесть человек. Вдобавок недалеко от села, в паре километров, есть небольшой укрепленный пункт военных – казарма, максимум на взвод, несколько слабоукрепленных ДОТов. Такие пункты разбросаны вдоль всей границы.
В самом Ване, городе, как утверждают справочники, с населением около 300 тысяч, также не всегда спокойно. Об этом можно было судить лишь по одному факту: в Ване нет полицейских машин, то есть обычных легковушек с мигалками, но вместо них есть тяжелые бронетранспортеры с водяными пушками и для разгона демонстраций и бронеавтомобили с пулеметами на крыше.
Как утверждают местные курды, полицейские стараются даже не выходить из своих железных транспортных средств лишний раз. Ведь курды недовольны многим: что нет преподавания их родного языка, хотя курдов в Турции проживает от четырех до шести млн; безработица в регионе очень высокая, а правительство тратит деньги на переселение тюркоязычных, а не на создание промышленных предприятий; права нацменьшинства ущемлены. Страстей добавляет сопротивление под руководством Курдской рабочей партии, близость Сирии и Ирана, где также много курдов.
Вот такая не очень веселая жизнь в Турецком Курдистане.
Читайте также
