Охотничьей тропой по краю бездны

Новая Зеландия. Сентябрь 2016

- У тебя были мысли что ты не сможешь пройти этот трек? - Спрашивает Руслан. Мы в теплой машине на пути домой. С каждым глотком кофе я могу проехать еще с десяток километров. После стейков и водки с перцем жизнь больше не кажется марафоном на выживание. То, что происходило с нами часа за три до этого ставило под вопрос и стейки, и водку и теплые машины, да и вообще шансы вернуться домой.

48 часов ранее...

Ночь была тихой и звездной, лишь вдали шумели речные перекаты. Охотники загнали свой внедорожник в беседку, а мы, свежие и радостные искали сухое место для палатки. В час ночи приехал второй экипаж, и мы без церемоний, не считая традиционных филосовствований, созерцая звезды, отправились спать.

Наутро нас ждало приключение на грани добра и зла. Впереди были сырые снежные сопки Кайманавы, ее дикие неторенные тропы, непроходимые джунгли и дикие звери, преследуемые охотниками на стылых каменистых берегах. Очень к стати накануне была прочитана одна интересная книга. Бил Брайсон дает внятное наставление:

Вдохновение нужно черпать в том, что тебя пугает

Пожелав доброй охоты вооруженным мужичкам в спецовках мы отправились в свой путь.

- С трека не сходите! - Хозяин арбалета махнул нам рукой и мы скрылись под сенью сочных папоротников.

Кайманава - это цепь сопок, с самой высокой точкой в 1600 метров. "Детские шалости" - скажет бывалый турист, но даже они таят в себе немало смертельных опасностей и легендарных видов, от которых перехватывает дыхание раз и очень надолго.



Если впереди за поворотом есть сопка, значит нам туда. Если идем по траверсу, в конце концов все равно придется горным козлом карабкаться на клятый пригорок. Если ты только что здорово сбросил высоту, не стоит обольщаться, впереди будет такой подъем от которого разом взноют все кости и полетит град проклятий от менее искушенных туристов.

- Этот трек придумал садист, причем для мазохистов! - Подводит итог Макс, когда 40 километров позади, а пилснер соблазнительно лезет из ледяного стакана жирной пеной.

Первым делом мы долго, часа три, поднимались в сопку. Чтобы мы не плюнули на полпути и не развернулись, счастливый случай подкидывал нам такие вот картинки:



По ходу движения постоянно менялась одежда и настроение. Руслан и Иннокентий прокладывали маршрут по навигатору. Мы в это дело не лезли - воодушевленно вертели головами по сторонам, фотографировались и шли за красной стрелкой. Здесь мало туристов - это территория охотников. Остатки кострищ, шкуры и кости говорят о том, что люди ходят сюда по менее эстетическим нуждам. Мы пересекали холмы присыпанные битым камнем, опасливо вглядывались в глубокие пропасти и без конца шутили.

Вскоре перед нами растянулось глубочайшее ущелье с живописной речкой. Наш путь лежал аккурат на самое дно к одинокой охотничьей хате. Спуск дался легко: тому помогли райские виды псевдо-елей в снегу, шум голубой воды в реке и предвкушение обеда. В походе любая дрянь кажется амброзией, а если заварить сублимат поострее и сдобрить это дело сушеным мясцом и вперить взгляд в какую нибудь нерукотворную достопримечательность вроде реки, обрыва или психоделического неба, то вкус моментально обретет еще сотню бонусных оттенков.



Магеш и Руслан вытаскивают матрасы из хаты на поляну и демонстрируют высшую степень походного гедонизма. В это время моя лапшичка благоухает смесью грибов и перцев, Аня и Паша на манер древних римлян возлежат на своих матрасиках, лениво потягивая супчик. Макс закуривает трубку и аромат вишневого табака привносит дополнительные нотки сибаритства в одичалую сиесту.

Над нами зависает интересное атмосферное явление. Летающая тарелка держится над долиной довольно долгое время, и растворяется лишь тогда, когда мы начинаем бодро шлепать по мшистому болотцу по направлению к очередной сопке.



Кто-то то уже успел упасть в реку, пытаясь форсировать ее по скользким камням, я же, со словами "на-на-на, а у меня сухие ботинки", проваливаюсь по колено в глиняную траншею. Хвала всемогущей мембране! Носки остались сухими, и я, словно Фродо, пересекаю топь прыгая по кочкам и с ужасом рассматривая умертвия в стоялых вонючих лужах. Кости животных повсюду от мелких заячьих до внушительных рогатых оленьих голов.

Я удобно устроилась среди разноцветных холмиков на вершине сопки, загородившись рюкзаком от редких ленивых порывов ветра. Солнце медленно клонилось к вершинам Тонгариро в отдалении. Откуда ни возьмись вновь налетело НЛО и поглотило солнце. Тишину нарушал лишь хруст орехового батончика, это были прекрасные мгновения единства души, природы и засидевшегося в цивилизации тела.

Внезапно раздался глухой раскат взрыва в отдалении - гоняли взрывчаткой лавины со склонов Руапеху после закрытия лыжни. Обычное дело в это время года. Я ждала остальных. Вскоре подтянулся последний участник нашего клуба туристического мазохизма и мы разбили лагерь прямо на вершине холма, под небом полным звезд. Потом был костер из того, что бог послал - (на вершине холма растет лишь какое то местное подобие ягеля) гречка с тушенкой, молочный чай и тесный круг товарищей.


Попыхивала вишневым дымком трубка, по кругу гуляла фляжка с ледяным тягучим медовым бурбоном, мы подкидывали скудные сучки в огонь и говорили о вечном.

Затяжная страсть это уже фанатизм.

- На улице печаль! - Раздался голос Руслана извне. Он стоял у обрыва и всматривался в туман, что плотным кольцом окутывал нашу Лысую Гору. Из пропастей тянуло сыростью. В пять утра еще темно и уж совсем зябко. Аня кутается в пуховый спальник и с грустью смотрит на сырой пепел от вчерашнего костра. Наш воображаемый трек затянуло туманом - будем идти по приборам, делов то. Сегодня нам предстоял марш-бросок в 25 километров по хребтам, лесам и рекам. Мы в последний раз посмотрели на мистические каньоны, ибо потом началось такое мракобесие, после которого кто-то навсегда укрепил свою страсть к диким походам, а кто-то проклял тот день, когда чаша весов сомнения перевесила в пользу "ребята, я с вами".



"Зачем вообще люди тратят свои драгоценные выходные, претерпевая всевозможные лишения, мёрзнут, едят что попало и спят где придется, некоторые и вовсе умудряются умереть." - Эта мысль посещала некоторых из нас.
Созерцать прекрасную природу можно и из окна автомобиля в тепле и чистоте, попивая карамельный латте, где нибудь на видовой площадке у моря. Среди нас не было никого, кто шел в поход, дабы заглушить душевные терзания от потери, расставания или алкоголизма. На вопрос "на кой черт это вообще надо" имелся вполне логичный ответ "потому, что это круто!".



Мы наполнили емкости водой из ледяного ручья. Перед нами, сколько взгляду хватало, высился хребет Сандерболт. Его вершину плотно обволакивали штормовые тучи. Сопки во всей свирепостью оправдывали свое название. Вначале тропы не было. Мы шли по навигатору, периодически забирая то на север, то на восток. Потом из ниоткуда стали проявляться каменные кладки. Одежда давно промокла, ветер остервенело трепал все, что не имело надежных крепежей. Макс воевал со своим рюкзаком - венцом творения китайской походной индустрии. Забегая вперед, скажу, что рюкзак все таки дал петуха и постыдно порвался, теперь же сушится на балконе, дабы принять торжественное сожжение.


Мы шли медленно, не теряя друг друга из вида. Чудовищные обрывы не сулили ничего хорошего. Это в хорошую погоду можно сидеть на вершине, кипятить чаек и размышлять о тщетности бытия. А вот в шторм, туман и ливень бытие действительно тщетное. Стоило только перебежать очередное седло, из тумана возникал огромный отрог Сандерболта на который мы естественно карабкались.

-Это последний подъем. - Обьявляет Иннокентий. - Далее плато.

- Если это не так, ты мне покупаешь пиво, Навигатор - Отвечает Макс.

Если бы договор вступил в силу, Макс был бы снабжен элем на пять лет вперед.



Когда погода хорошая, ты наслаждаешься дивными видами, медитируешь и утоляешь эстетический голод. Когда же на верхах штормит, ты пашешь как проклятый, на пределе своих сил, неимоверно улучшая уже физическую составляющую. В обоих случаях удовольствие гарантировано.



После полудня мы спустились к реке. Из тумана вырисовывались зеленые склоны свирепого кряжа устрашая и очаровывая изрядно потрепанных нас. То, что мы чувствовали там наверху не передать и лучше не испытывать. Мы лежали на мокрых кустах разглядывая реку. Мы победили.


Однако приключения не закончились. Наши Навигаторы умчали вперед, уж не понятно, подогреваемые ли жаждой, удрученные медленным темпом или же просто в надежде обнажиться и окунуться в ледяные воды реки. Я вышла вперед в поисках заросшей тропы. Мы брели напролом сквозь недружелюбные кусты, хлюпали по болотам, то и дело наворачиваясь на останках каких-то животных, и таки нашли тропу к реке. Инокентий стоял по пояс в траве на противоположном берегу и махал рукой. Там же были Руслан и Магеш.

Если впереди препятствие, сложность, или вообще ад, нам обязательно туда. Паша принялся разуваться, мы же чертыхнулись, взялись за руки и пошли вброд. Если не думать о неприятной процедуре "сведения ног в ледяной воде" то ничего и не будет, только промокнешь, окоченеешь, и, пожалуй все. Через какое-то время ходьбы вода в ботинках нагревается и становится совcем тепло и даже уютно.

Тем временем пошел дождь. Мы спрятались под раскидистый бук дабы возыметь долгожданный обед. Кремний на горелке отсырел, пришлось "прикуривать" от Пашиной.

А вот тут-то и настал переломный момент. Руслан и Магеш решили не тратить время. Они пошли вперед, с отрывом в минут сорок, чтобы перегнать машины и подобрать нас в конце трека. Мы сверили часы, карты и навигаторы и пожелали друг другу удачи. Договорились, если до 9 вечера мы не выйдем из леса, они вызывают спасателей.

Горячий острый суп-лапша а-ля Драконий Дух согревал не на шутку. Мокрые, немного уставшие, мы сидели под деревом и делили шоколад. С веток за шиворот затекала вода, ветер грозился погасить спасительный газ, но мы не унывали. У нас еще были силы восторгаться красотой дикой реки.

Четыре часа до выхода из трека, четыре на часах, нас осталось пятеро, бар закрывался в десять. Такая вот арифметика. Я вновь раздала обезболивающее тем, чьи колени не смогли потерпеть еще немного и мы, спустя несколько переходов ступили на четко обозначенную тропу, ведущую домой. Макс реактивно умчался вперед (я было засомневалась, не перепутала ли я пилюли), отчет пошел, трек опять взметнулся вверх сквозь непролазные джунгли. Позже мы нашли Макса привалившегося к камню, он недобро смотрел на возвышающуюся сопку, на которой уже образовалась лиловая туча. От бара его отделял еще один переход, самый убийственный на его памяти.



Кайманава хорошенько покарала нас напоследок. Пик Урчин мы сделали с такой скоростью, что всяк кенийский бегун бы позавидовал. Потом нас ждал последний отрезок великого пути - тропа ныряла в джунгли. По всем подсчетам мы должны были выйти из леса к 8 часам. И тут, оправдывая все прогнозы вероломных метеослужб полил неистовый тропический ливень, прошивая лианы и папоротники. Нам было плевать, мы продирались сквозь дебри по колено в грязи. Где-то через пару часов замыкающий Инокентий крикнул "Катя, врубай прожектор" - на нас упала непроглядная тьма и дальнейший путь мы преодолевали под тусклым светом фонарей.


Эти леса Лотлориэна не отличались гостеприимностью, однако сказочности было хоть отбавляй. Туман стылыми щупальцами полз к нам из-за узловатых стволов, глушил спасительный свет и продирал до костей. Я шла впереди, отыскивая тропу и хвала небесным силам, она была. До тех пор, пока я не налетела на вывороченный дуб, что раскорячился посреди тропы и смял еще несколько квадратных метров леса. Мы потеряли еще минут пятнадцать, отыскивая путь, блуждая в буреломе и раздирая одежду. Когда тропа была найдена, мы ликовали столь же люто, как и восемь лет назад, когда Россия сыграла 3-1 с Нидерландами. Лопнувшая лямка на рюкзаке Макса была завершающим аккордом нашей бродяжной эпопеи - вдалеке мелькнули красные фонари автомобилей. Они были здесь.

#прогулкаполесам.
Фото: Magesh Jagadeesan, E. Red.