Помяненный камень, или место, окутанное легендами
27 декабря. Москва. За окном +3 и слякоть. А я дрожащими от нетерпения руками складываю в рюкзак термобельё и тёплые рукавицы, мои мысли уже там…там, где -20, ветер и снег по пояс. И пусть в этот раз я не заступлю за полярный круг, но снега и ветра мне должно хватить. Примерно такие мысли крутились в голове, и примерно так выглядели последние часы перед отправлением туда, где меня ждало путешествие к настоящей природной жемчужине Пермского края - горе Помяненный (Колчимский) камень.
И вот, в первых числах января, оставив позади 1800 километров и кое-какие решённые по пути дела, я стою на 40-ом километре дороги Красновишерск – Вая и вглядываюсь вдаль, где в молочном тумане тает старая просека. Именно по ней мне предстоит пройти 3 километра до леса, а затем ещё 3,5 по самому зимнему лесу, чтобы оказаться на вершине горы Помянённый камень. Именно здесь, среди таёжного леса, опушками выглядывают на свет несколько групп отстацев самых причудливых форм, они и были целью путешествия.
Я приехал на место старта своего похода в районе 12 дня, абсолютно не представляя, что меня может ждать там, где за плотно сомкнутым туманом, почти в 7ми километрах от меня, должны драконьими зубами возвышаться останцы древнего Полюдова кряжа. Сколько снега? Есть ли тропа? Был ли кто-то там в этом году? Удастся ли за три дня обойти более чем одну группу останцев? В общем, вопросов было много, поэтому поход первого дня решил сделать ознакомительным, чтобы, как говорится, «прощупать обстановку». Собирался дойти до горы и тут же спуститься вниз, с целью записать трек, ведь на следующий день собирался заходить затемно, чтобы попробовать поймать рассвет, и, конечно, он мне мог понадобиться. Тропа представляла из себя слегка проторённую лыжню. Было видно, что несколько человек прошли на лыжах, слегка примяв снег. Водрузив на себя рюкзак и зацепленные на него снегоступы, с радостью вдохнув влажного зимнего воздуха, сделал первый шаг по намётанной лыжне и…моментально оказался в снежном плену. Ноги по середину бедра ушли в снег, а я, как болванчик, забавно махал руками над снежной пеленой. Пришлось выковыриваться и отступать на уже утоптанную полянку, чтобы облачиться в снегоступы и уже с большей осторожностью сделать новую попытку. Вот так, по сути, ещё не начав свой ознакомительный поход, уже ответил на свой первый вопрос «А сколько снега?» Снега было действительно много, забегая вперед скажу, что это был далеко не единственный нырок в снег, были моменты, когда моё стремительное погружение в снег останавливал только рюкзак, висевший на спине, да более-менее удачно расставленные в стороны трекинговые палки. А пока, после часа ходьбы по просеке и привыканию к снегоступам, я добрался до места, где над тропой начинает смыкаться лес. Именно здесь, каждый раз заходя и выходя с горы, я устраивал привал с непременным горячим чаем и вкусностями из рюкзака.
Лесная часть пути давалась сложнее. Во-первых, чувствовалось приближение кряжа, т.к. всё нарастал и нарастал уклон, а с уклоном всё нарастала усталость, давая о себе знать всё более частыми желаниями сделать остановку хотя бы на 20 секунд. При этом снег в лесу стал более рыхлым, гораздо глубже погружая мои ноги в свои объятья. Да и палки, если чуть резче вонзить их в снег рядом с лыжней, улетали куда-то далеко вниз, сподвигнув меня однажды на измерение глубины этого самого снега.
Но метры пути неизбежно таяли, приближая меня к цели, а в компании облачённых во всё белое елей, тут и там выныривающих из глубины леса, порой и вовсе летели незаметно. Как бы то ни было, спустя почти три часа, я добрался до места, где последние нарядные ёлки, расступившись, пустили меня на поляну, с которой открылся потрясающий вид. На довольно крутом склоне вверх вздымались несколько скал-останцев, погружённые в белую пелену тумана, покрытые белым куржаком и укутанные белыми сугробами.
Они выглядели сказочно! Переодевшись в сухую одежду и выпив горячего чая с печеньем, я всё-таки решил немного побродить вокруг этой группы скал, к которой вышел после трёхчасовой борьбы с заснеженным лесом.
Усталость улетучилась мгновенно, оставив место первым ярким впечатлениям. И самое большое из них - это зайцы. Да-да, самые обычные зайцы беляки. Их следов в округе было столько, что создавалось впечатление, словно они, как в деревне, ходят здесь толпами в гости друг к другу, колядовать, петь песни и дарить подарки. К слову, ни один из них днём мне так и не показался, а вот в темноте, когда в один из дней я выходил с горы, один зайчишка запрыгнул в свет моего налобного фонаря, но тут же скрылся в чёрной мгле.
(Встречались и вот такие заячьи норы. Судя по следам мама с несколькими зайчатами обжили эту квартиру и наверное мирно спали, когда я проходил рядом)
И вот, когда уже почти спустившиеся на землю, сумерки стали намекать, что для первого раза достаточно и пора бы в обратный путь, вдруг на небе сверкнули первые краски. Почти разлетелся по окрестностям туман, порвались кое-где плотные облака и пятна голубого и розового стали кружить на небе, добавляя цвета в белоснежную картину.
Конечно, возвращался я уже в полной темноте, но с осознанием, что это был добрый знак, и следующие два дня подарят ещё больше ярких моментов, как на небе, так и в сознании, в виде новых ярких впечатлений!
И ведь действительно подарили, но для начала ещё немного меня попроверяв. Когда во второй день, минут за 30 до рассвета, я уже был на горе, стало понятно, что не то что рассвета, даже намёка на него сегодня увидеть не удастся, в воздухе висела самая настоящая пелена, туман был такой, что уже метрах в 20 от меня предметы совершенно теряли свои очертания, становясь серой дымкой.
Ну что ж, природа красива в любую погоду, подумал я, и направился в обход основной группы останцев на юг, чтобы попытаться отыскать в этом сером молоке других каменных исполинов. И в этот момент Помянённый подкинул мне новое испытание в виде пустот, которые образуются под снегом рядом с большими валунами, в изобилии лежащими на склонах горы. С самого начала зимы с подветренной стороны снег надувается ветром, смерзается и слипается в самый настоящий мостик, со временем он растёт вместе с уровнем выпавшего снега, но пустота под ним продолжает спокойно дремать, дожидаясь своего путника. В такую ямку-сюрприз, образовавшуюся между каменной глыбой и одиноким деревом, я и угодил по самый пояс, вместе со своими снегоступами. И хорошо, что меня притормозил висевший за спиной рюкзак, а то, судя по пустоте под ногами, вполне бы мог ещё на 20-30 сантиметров вкопаться в снег, а откапываться из сугроба застряв по грудь куда менее приятно, чем из сугроба, где ты застрял всего по пояс) Но нет худа без добра, именно благодаря одинокой ели, оказавшейся рядом, я и выбрался из своего плена. Зато сразу стало понятно, как вести себя на склонах горы, сплошь усыпанной крупным курумником и снегом, чтобы избежать подобных казусов. Во истину, опыт - лучший учитель!
Ну а примерно после обеда и туман, решивший, что он вдоволь покрасовался передо мной, стал сворачиваться и, словно по заказу, постепенно открывать окрестности горы, обнажая бескрайнюю уральскую тайгу, тут и там взрезанную просеками лесозаготовок и горнодобычи.
Оставшиеся полтора дня подарили невероятные впечатления. Были и облака самых необычных форм, сменявшие друг друга над моей головой, и небо со всеми оттенками синего и пурпурного на закате и рассвете.
Дикий ветер сорвал хрупкую изморозь и куржак с таёжных останцев, и теперь они стояли, подставляя свои бока ветру и яркому солнцу. Одним словом, сказочное место! Не раз и не два в эти дни ассоциации со сказкой кружились в моей голове, пока я медленно бродил по хрупкому снегу среди фантастических каменных изваяний, затерянных в Уральских лесах. И не мудрено, ведь это место овеяно множеством легенд.
Гора Помяненный камень (существует второе название Колчимский камень) - это отрог Полюдова кряжа, раскинувшегося между уральских рек Язьва и Вишера. Верхняя точка не высока, всего 780 метров, но растянулись останцы почти на 9 километров. Вот уж где можно разгуляться в поисках необычных видов и красот, затерянных среди тайги.
А вот и основная легенда, которую я нашёл ещё до того, как поехал сюда, и которая чаще всего сопровождает эти места и описывает историю появления этой и двух других североуральских гор.
«В давние времена у самого Каменного пояса жили два могучих и красивых богатыря-охотника. А имена им были Ветлан и Полюд. Стройным и высоким был Полюд, недюжинная сила была в его руках, да и Ветлан не уступал, только ростом был пониже, но зато шире в плечах. Жили они дружно, вместе охотились в дремучих лесах, вместе бились с врагами, которые частенько наведывались к отрогам Каменного пояса.
И не было на свете ничего более крепкого, чем дружба этих двух охотников. Время шло, и незаметно для всех дочь великого шамана Вишера взрослела, превращаясь в прекрасную красавицу. Полюбили наши охотники эту девушку, но вот кому она достанется, не знал никто.
А великий шаман, давно завидовавший славе охотников, ночи не спал, всё думал, как бы расстроить эту крепкую дружбу. Однажды поутру, так и не придумав ничего, вышел он из своего чума и…о чудо! То, о чём он мечтал долгими белыми ночами, свершилось само собой. Полюд и Ветлан стояли и спорили друг с другом, кому жениться на красавице Вишере. Решил тогда шаман погубить богатырей.
Вот что скажу я вам, великие охотники. Я отдам свою дочь тому, кто добросит стопудовые камни друг до друга, а встанете вы на виду, чтобы видели, куда кидать. В пылу страсти не поняли тогда наши герои, что готовит им шаман. Разошлись так, что только грудь друг друга видна была из-за синих елей. Началось состязание, полетели огромные камни от одного богатыря к другому. Сталкивались валуны в воздухе, лопались, как калёные орехи, засыпая осколками богатырей. Вот уже по колено завалили Полюд и Ветлан друг друга, вот и по пояс стоят они в камне, и на грудь уже давят огромные глыбы.
Не выдержала тогда этой пытки красавица Вишера, жаль ей стало обоих богатырей. Бросилась она между ними, да поздно было. Завалили богатыри себя камнями. Зарыдала тогда красавица Вишера и превратилась в реку, одевшись в каменные берега, как в память о своих женихах. А великий шаман, потеряв любимую дочь, умер с горя на вершине горы. Люди помнят о той печальной были и с тех пор зовут ту гору Помяненным камнем…»
Вот такие сказания и овевают природные жемчужины Пермского края, горы Полюд, Ветлан, Помянённый камень и красавицу реку Вишеру. Не удивительно, что и мысли в этих местах приходят в голову исключительно сказочные.
Наверное, о чём-то таком я и думал, возвращаясь с горы в третий день своего путешествия, под россыпью звёзд на тёмном небосклоне. Усталости совсем не чувствовалось (хотя отмахал я пешком по снегам за три дня почти 50 километров), да и уезжать в московскую январскую слякоть совсем не хотелось, руки привыкли к морозцу, глаза к белоснежному снегу, а аромат травяного чая вырывающийся из термоса в мегаполисе никогда не будет таким же волшебным.
И вот я в Москве, январь уже давно хозяйничает на календаре, но на улице нет его верных спутников, снега, ветра и мороза, ставших моими друзьями в этом коротком путешествии. Ну что ж, остаётся вспоминать их, рассматривать фотографии и ждать новой встречи.
И вот, в первых числах января, оставив позади 1800 километров и кое-какие решённые по пути дела, я стою на 40-ом километре дороги Красновишерск – Вая и вглядываюсь вдаль, где в молочном тумане тает старая просека. Именно по ней мне предстоит пройти 3 километра до леса, а затем ещё 3,5 по самому зимнему лесу, чтобы оказаться на вершине горы Помянённый камень. Именно здесь, среди таёжного леса, опушками выглядывают на свет несколько групп отстацев самых причудливых форм, они и были целью путешествия.
Я приехал на место старта своего похода в районе 12 дня, абсолютно не представляя, что меня может ждать там, где за плотно сомкнутым туманом, почти в 7ми километрах от меня, должны драконьими зубами возвышаться останцы древнего Полюдова кряжа. Сколько снега? Есть ли тропа? Был ли кто-то там в этом году? Удастся ли за три дня обойти более чем одну группу останцев? В общем, вопросов было много, поэтому поход первого дня решил сделать ознакомительным, чтобы, как говорится, «прощупать обстановку». Собирался дойти до горы и тут же спуститься вниз, с целью записать трек, ведь на следующий день собирался заходить затемно, чтобы попробовать поймать рассвет, и, конечно, он мне мог понадобиться. Тропа представляла из себя слегка проторённую лыжню. Было видно, что несколько человек прошли на лыжах, слегка примяв снег. Водрузив на себя рюкзак и зацепленные на него снегоступы, с радостью вдохнув влажного зимнего воздуха, сделал первый шаг по намётанной лыжне и…моментально оказался в снежном плену. Ноги по середину бедра ушли в снег, а я, как болванчик, забавно махал руками над снежной пеленой. Пришлось выковыриваться и отступать на уже утоптанную полянку, чтобы облачиться в снегоступы и уже с большей осторожностью сделать новую попытку. Вот так, по сути, ещё не начав свой ознакомительный поход, уже ответил на свой первый вопрос «А сколько снега?» Снега было действительно много, забегая вперед скажу, что это был далеко не единственный нырок в снег, были моменты, когда моё стремительное погружение в снег останавливал только рюкзак, висевший на спине, да более-менее удачно расставленные в стороны трекинговые палки. А пока, после часа ходьбы по просеке и привыканию к снегоступам, я добрался до места, где над тропой начинает смыкаться лес. Именно здесь, каждый раз заходя и выходя с горы, я устраивал привал с непременным горячим чаем и вкусностями из рюкзака.
Лесная часть пути давалась сложнее. Во-первых, чувствовалось приближение кряжа, т.к. всё нарастал и нарастал уклон, а с уклоном всё нарастала усталость, давая о себе знать всё более частыми желаниями сделать остановку хотя бы на 20 секунд. При этом снег в лесу стал более рыхлым, гораздо глубже погружая мои ноги в свои объятья. Да и палки, если чуть резче вонзить их в снег рядом с лыжней, улетали куда-то далеко вниз, сподвигнув меня однажды на измерение глубины этого самого снега.
Но метры пути неизбежно таяли, приближая меня к цели, а в компании облачённых во всё белое елей, тут и там выныривающих из глубины леса, порой и вовсе летели незаметно. Как бы то ни было, спустя почти три часа, я добрался до места, где последние нарядные ёлки, расступившись, пустили меня на поляну, с которой открылся потрясающий вид. На довольно крутом склоне вверх вздымались несколько скал-останцев, погружённые в белую пелену тумана, покрытые белым куржаком и укутанные белыми сугробами.
Они выглядели сказочно! Переодевшись в сухую одежду и выпив горячего чая с печеньем, я всё-таки решил немного побродить вокруг этой группы скал, к которой вышел после трёхчасовой борьбы с заснеженным лесом.
Усталость улетучилась мгновенно, оставив место первым ярким впечатлениям. И самое большое из них - это зайцы. Да-да, самые обычные зайцы беляки. Их следов в округе было столько, что создавалось впечатление, словно они, как в деревне, ходят здесь толпами в гости друг к другу, колядовать, петь песни и дарить подарки. К слову, ни один из них днём мне так и не показался, а вот в темноте, когда в один из дней я выходил с горы, один зайчишка запрыгнул в свет моего налобного фонаря, но тут же скрылся в чёрной мгле.
(Встречались и вот такие заячьи норы. Судя по следам мама с несколькими зайчатами обжили эту квартиру и наверное мирно спали, когда я проходил рядом)
И вот, когда уже почти спустившиеся на землю, сумерки стали намекать, что для первого раза достаточно и пора бы в обратный путь, вдруг на небе сверкнули первые краски. Почти разлетелся по окрестностям туман, порвались кое-где плотные облака и пятна голубого и розового стали кружить на небе, добавляя цвета в белоснежную картину.
Конечно, возвращался я уже в полной темноте, но с осознанием, что это был добрый знак, и следующие два дня подарят ещё больше ярких моментов, как на небе, так и в сознании, в виде новых ярких впечатлений!
И ведь действительно подарили, но для начала ещё немного меня попроверяв. Когда во второй день, минут за 30 до рассвета, я уже был на горе, стало понятно, что не то что рассвета, даже намёка на него сегодня увидеть не удастся, в воздухе висела самая настоящая пелена, туман был такой, что уже метрах в 20 от меня предметы совершенно теряли свои очертания, становясь серой дымкой.
Ну что ж, природа красива в любую погоду, подумал я, и направился в обход основной группы останцев на юг, чтобы попытаться отыскать в этом сером молоке других каменных исполинов. И в этот момент Помянённый подкинул мне новое испытание в виде пустот, которые образуются под снегом рядом с большими валунами, в изобилии лежащими на склонах горы. С самого начала зимы с подветренной стороны снег надувается ветром, смерзается и слипается в самый настоящий мостик, со временем он растёт вместе с уровнем выпавшего снега, но пустота под ним продолжает спокойно дремать, дожидаясь своего путника. В такую ямку-сюрприз, образовавшуюся между каменной глыбой и одиноким деревом, я и угодил по самый пояс, вместе со своими снегоступами. И хорошо, что меня притормозил висевший за спиной рюкзак, а то, судя по пустоте под ногами, вполне бы мог ещё на 20-30 сантиметров вкопаться в снег, а откапываться из сугроба застряв по грудь куда менее приятно, чем из сугроба, где ты застрял всего по пояс) Но нет худа без добра, именно благодаря одинокой ели, оказавшейся рядом, я и выбрался из своего плена. Зато сразу стало понятно, как вести себя на склонах горы, сплошь усыпанной крупным курумником и снегом, чтобы избежать подобных казусов. Во истину, опыт - лучший учитель!
Ну а примерно после обеда и туман, решивший, что он вдоволь покрасовался передо мной, стал сворачиваться и, словно по заказу, постепенно открывать окрестности горы, обнажая бескрайнюю уральскую тайгу, тут и там взрезанную просеками лесозаготовок и горнодобычи.
Оставшиеся полтора дня подарили невероятные впечатления. Были и облака самых необычных форм, сменявшие друг друга над моей головой, и небо со всеми оттенками синего и пурпурного на закате и рассвете.
Дикий ветер сорвал хрупкую изморозь и куржак с таёжных останцев, и теперь они стояли, подставляя свои бока ветру и яркому солнцу. Одним словом, сказочное место! Не раз и не два в эти дни ассоциации со сказкой кружились в моей голове, пока я медленно бродил по хрупкому снегу среди фантастических каменных изваяний, затерянных в Уральских лесах. И не мудрено, ведь это место овеяно множеством легенд.
Гора Помяненный камень (существует второе название Колчимский камень) - это отрог Полюдова кряжа, раскинувшегося между уральских рек Язьва и Вишера. Верхняя точка не высока, всего 780 метров, но растянулись останцы почти на 9 километров. Вот уж где можно разгуляться в поисках необычных видов и красот, затерянных среди тайги.
А вот и основная легенда, которую я нашёл ещё до того, как поехал сюда, и которая чаще всего сопровождает эти места и описывает историю появления этой и двух других североуральских гор.
«В давние времена у самого Каменного пояса жили два могучих и красивых богатыря-охотника. А имена им были Ветлан и Полюд. Стройным и высоким был Полюд, недюжинная сила была в его руках, да и Ветлан не уступал, только ростом был пониже, но зато шире в плечах. Жили они дружно, вместе охотились в дремучих лесах, вместе бились с врагами, которые частенько наведывались к отрогам Каменного пояса.
И не было на свете ничего более крепкого, чем дружба этих двух охотников. Время шло, и незаметно для всех дочь великого шамана Вишера взрослела, превращаясь в прекрасную красавицу. Полюбили наши охотники эту девушку, но вот кому она достанется, не знал никто.
А великий шаман, давно завидовавший славе охотников, ночи не спал, всё думал, как бы расстроить эту крепкую дружбу. Однажды поутру, так и не придумав ничего, вышел он из своего чума и…о чудо! То, о чём он мечтал долгими белыми ночами, свершилось само собой. Полюд и Ветлан стояли и спорили друг с другом, кому жениться на красавице Вишере. Решил тогда шаман погубить богатырей.
Вот что скажу я вам, великие охотники. Я отдам свою дочь тому, кто добросит стопудовые камни друг до друга, а встанете вы на виду, чтобы видели, куда кидать. В пылу страсти не поняли тогда наши герои, что готовит им шаман. Разошлись так, что только грудь друг друга видна была из-за синих елей. Началось состязание, полетели огромные камни от одного богатыря к другому. Сталкивались валуны в воздухе, лопались, как калёные орехи, засыпая осколками богатырей. Вот уже по колено завалили Полюд и Ветлан друг друга, вот и по пояс стоят они в камне, и на грудь уже давят огромные глыбы.
Не выдержала тогда этой пытки красавица Вишера, жаль ей стало обоих богатырей. Бросилась она между ними, да поздно было. Завалили богатыри себя камнями. Зарыдала тогда красавица Вишера и превратилась в реку, одевшись в каменные берега, как в память о своих женихах. А великий шаман, потеряв любимую дочь, умер с горя на вершине горы. Люди помнят о той печальной были и с тех пор зовут ту гору Помяненным камнем…»
Вот такие сказания и овевают природные жемчужины Пермского края, горы Полюд, Ветлан, Помянённый камень и красавицу реку Вишеру. Не удивительно, что и мысли в этих местах приходят в голову исключительно сказочные.
Наверное, о чём-то таком я и думал, возвращаясь с горы в третий день своего путешествия, под россыпью звёзд на тёмном небосклоне. Усталости совсем не чувствовалось (хотя отмахал я пешком по снегам за три дня почти 50 километров), да и уезжать в московскую январскую слякоть совсем не хотелось, руки привыкли к морозцу, глаза к белоснежному снегу, а аромат травяного чая вырывающийся из термоса в мегаполисе никогда не будет таким же волшебным.
И вот я в Москве, январь уже давно хозяйничает на календаре, но на улице нет его верных спутников, снега, ветра и мороза, ставших моими друзьями в этом коротком путешествии. Ну что ж, остаётся вспоминать их, рассматривать фотографии и ждать новой встречи.
Читайте также
