Странная утка. Загадка природы
Не одним только тетеревиным током памятен мне апрель 12-го. Была в те же дни ещё одна весьма туманная история.
Мы сидели за столом, пили чай и думали, что бы приготовить на обед. Кто-то открыл морозилку и, где-то в глубине её недр, среди ягод, грибов и мяса, был обнаружен пакет с рыбой. Некрупные плотвички с окунями лежали там около месяца и их час настал. "Захватить, что ли, камеру? Да ну, не буду, там не видно ничего" - подумал я и, взяв наш будущий обед и чистую миску, спустился к озеру.
Весь месяц был богат туманами. Влажность и температура делали своё дело, скрывая от любопытных глаз тайны весеннего пробуждения природы. Вот и поверхность озера была затянута клубами чего-то белого, воздушного, но будто бы густого и плотного. Казалось, что эту завесу можно почувствовать руками, приподнять и заглянуть под неё. Озёрный лёд был рыхлым, ноздреватым, но ещё держался, только у берегов очистились закраины метра в 3 шириной, да сам берег затопило метров на 10 - вода вышла в лес и стояла перед небольшим обрывчиком, где и останавливается каждый год.
Я сидел на нагретых солнцем мостках посреди затопленного кустарника и чистил рыбу, бросая в сторону потроха и врямя от времени ополаскивая нож. Сталь клинка поблёскивала в тёмной торфяной воде и точно так же блестели тонущие чешуйки, исчезая где-то в глубине. Кругом, на чистой воде и среди кустов, тонко пищали парочки серых жаб, собравшихся к озеру на икромёт.
Краем глаза я уловил какое-то движение под торчавшим из воды деревом. По поверхности воды двигалось что-то бурое, овальной формы. "Утка. И не боится ведь, на этом озере давным-давно не стреляли" - улыбнулся я, не отрываясь от своего занятия. Утка приблизилась и мне стало видно туловище под водой...
"Ёлки-палки, да это ж бобр!" - сверкнула молнией мысль. То, что я принял в тумане за утку, оказалось головой плывущего бобра. Зверь медленно и уверенно двигался в мою сторону, пугая жаб и так же попискивая. Мне никогда не приходилось слышать о каких-либо звуках, издаваемых бобрами, но я готов был поспорить: пищит именно он. Жабы держались ближе к кустам, затихали при приближении грызуна и неуклюже пытались уступить ему дорогу, но звук доносился именно от него...
Бобр, ночной, в общем-то, зверь, лениво кружился на воде в двух-трёх метрах от меня, явно наслаждаясь пробивавшимися сквозь пелену лучами солнца. Я медленно поставил миску и стал сидя отползать подальше от края мостков, мысленно матеря пресловутый "закон подлости", оставленный фотоаппарат и свою неподготовленность. Мы с бобром уже не были друг другу видны, когда его что-то насторожило и он нырнул. Удар хвоста по воде разнёсся над озером, отозвавшись эхом от окружающего леса и снова заставив замолчать напуганных амфибий. В наступившей тишине я поднялся во весь рост и быстренько взбежал по тропинке к дому.
- Валентиныч, дай! Там, это.. На кухне. На столе. Камера моя! Разуваться долго! - запинаясь проговорил я выглянувшему на крыльцо хозяину.
- Чего это ты? - ухмыльнулся он. - Всё почистил?
- Да там, это... Бобр!
- Ну да, есть бобры. Бобры, Пашка, есть! - подтвердил Валентиныч, протягивая мне аппарат.
- Ага, и часто ты их видишь?
- Да нет, давно не встречал...
- Ну вот.
Я ковырялся с оставшейся рыбой, солнце начинало пригревать, камера лежала рядом, но бобр больше не показывался. Мне было отлично слышно как он шуршит в залитом водой ивняке, но на чистую воду зверь больше не выплывал. Пищали жабы, а на противоположном берегу озера, скрытые изрядно поредевшим туманом, хрустели другие бобры, торопясь ещё засветло свалить пару-тройку осинок. Видимо и им надоело зимнее однообразие и раскисшая прошлогодняя кора из подводных запасов, свеженькой захотелось.
Вроде бы не такой уж уникальный случай, бобров у нас и правда хватает. Только один вопрос не даёт мне покоя все это время: могут ли бобры пищать? Очередная загадка природы, остающаяся для меня не разгаданной...
29.10.2014.
Мы сидели за столом, пили чай и думали, что бы приготовить на обед. Кто-то открыл морозилку и, где-то в глубине её недр, среди ягод, грибов и мяса, был обнаружен пакет с рыбой. Некрупные плотвички с окунями лежали там около месяца и их час настал. "Захватить, что ли, камеру? Да ну, не буду, там не видно ничего" - подумал я и, взяв наш будущий обед и чистую миску, спустился к озеру.
Весь месяц был богат туманами. Влажность и температура делали своё дело, скрывая от любопытных глаз тайны весеннего пробуждения природы. Вот и поверхность озера была затянута клубами чего-то белого, воздушного, но будто бы густого и плотного. Казалось, что эту завесу можно почувствовать руками, приподнять и заглянуть под неё. Озёрный лёд был рыхлым, ноздреватым, но ещё держался, только у берегов очистились закраины метра в 3 шириной, да сам берег затопило метров на 10 - вода вышла в лес и стояла перед небольшим обрывчиком, где и останавливается каждый год.
Я сидел на нагретых солнцем мостках посреди затопленного кустарника и чистил рыбу, бросая в сторону потроха и врямя от времени ополаскивая нож. Сталь клинка поблёскивала в тёмной торфяной воде и точно так же блестели тонущие чешуйки, исчезая где-то в глубине. Кругом, на чистой воде и среди кустов, тонко пищали парочки серых жаб, собравшихся к озеру на икромёт.
Краем глаза я уловил какое-то движение под торчавшим из воды деревом. По поверхности воды двигалось что-то бурое, овальной формы. "Утка. И не боится ведь, на этом озере давным-давно не стреляли" - улыбнулся я, не отрываясь от своего занятия. Утка приблизилась и мне стало видно туловище под водой...
"Ёлки-палки, да это ж бобр!" - сверкнула молнией мысль. То, что я принял в тумане за утку, оказалось головой плывущего бобра. Зверь медленно и уверенно двигался в мою сторону, пугая жаб и так же попискивая. Мне никогда не приходилось слышать о каких-либо звуках, издаваемых бобрами, но я готов был поспорить: пищит именно он. Жабы держались ближе к кустам, затихали при приближении грызуна и неуклюже пытались уступить ему дорогу, но звук доносился именно от него...
Бобр, ночной, в общем-то, зверь, лениво кружился на воде в двух-трёх метрах от меня, явно наслаждаясь пробивавшимися сквозь пелену лучами солнца. Я медленно поставил миску и стал сидя отползать подальше от края мостков, мысленно матеря пресловутый "закон подлости", оставленный фотоаппарат и свою неподготовленность. Мы с бобром уже не были друг другу видны, когда его что-то насторожило и он нырнул. Удар хвоста по воде разнёсся над озером, отозвавшись эхом от окружающего леса и снова заставив замолчать напуганных амфибий. В наступившей тишине я поднялся во весь рост и быстренько взбежал по тропинке к дому.
- Валентиныч, дай! Там, это.. На кухне. На столе. Камера моя! Разуваться долго! - запинаясь проговорил я выглянувшему на крыльцо хозяину.
- Чего это ты? - ухмыльнулся он. - Всё почистил?
- Да там, это... Бобр!
- Ну да, есть бобры. Бобры, Пашка, есть! - подтвердил Валентиныч, протягивая мне аппарат.
- Ага, и часто ты их видишь?
- Да нет, давно не встречал...
- Ну вот.
Я ковырялся с оставшейся рыбой, солнце начинало пригревать, камера лежала рядом, но бобр больше не показывался. Мне было отлично слышно как он шуршит в залитом водой ивняке, но на чистую воду зверь больше не выплывал. Пищали жабы, а на противоположном берегу озера, скрытые изрядно поредевшим туманом, хрустели другие бобры, торопясь ещё засветло свалить пару-тройку осинок. Видимо и им надоело зимнее однообразие и раскисшая прошлогодняя кора из подводных запасов, свеженькой захотелось.
Вроде бы не такой уж уникальный случай, бобров у нас и правда хватает. Только один вопрос не даёт мне покоя все это время: могут ли бобры пищать? Очередная загадка природы, остающаяся для меня не разгаданной...
29.10.2014.
Читайте также
