Териберка. В гости к Левиафану
День 1
Наш самолет заходит на посадку в городе-герое Мурманск. Внизу темнеет скобка Кольского залива, пестрит подтаявший островками снег. Последний день осени здесь на редкость теплый: мы буквально сбежали из морозной Москвы с ее минус пятнадцатью в теплый Мурманск с его плюсовой температурой. «Курорты Заполярья», - шутят возвращающиеся из столицы мурманчане.
Колеса шасси плавно касаются взлетно-посадочной полосы, и в окошко иллюминатора удается разглядеть низенький мурманский аэропорт. После московской гигантомании он напоминает сельский клуб. Прощаемся с приветливыми стюардессами и выбираемся наконец из стерильной тушки самолета. Какой же здесь воздух! Густой, влажный, морской и на удивление теплый. Так что почти все пассажиры избавляются от зимних шапок и расстегивают пуховики.
Среди прибывших много иностранцев, по большей части китайцев. Они преодолевают огромные расстояния, забираясь в один из самых дальних углов континента, чтобы «поймать» северное сияние. И не просто поймать. В Китае до сих пор в ходу древнее поверье: если зачать ребенка во время северного сияния, он станет великим человеком. Хотя есть и оговорка: в том случае, если этот ребенок родится мальчиком. Вот и едут веселые, чуть наивные, очень легко одетые, вечно галдящие китайцы в далекую Мурманскую область. Их целеустремленности можно только позавидовать.
Получив багаж выдвигаемся на стоянку. Там уже прогревают моторы два полноприводных джипа, они отвезут нашу команду в крошечный поселок Териберка в 120ти километрах от Мурманска. Это место стало особенно популярным у туристов со всего света после того, как его выбрал для съемок фильма «Левиафан» Андрей Звягинцев. Кино получило множество международных премий, в том числе приз Каннского кинофестиваля, а поселок Териберка — второе рождение и всемирную известность. Хотя в конечном итоге это не сильно отразилось на его облике.
Между тем мы замечаем, что неумолимо надвигаются сумерки, хотя на часах всего 13.00. Как раз сегодня, 30 ноября, в эти края приходит полярная ночь. А это значит, что в ближайшие 40 дней солнца здесь не будет совсем.
Погрузив тяжелые рюкзаки занимаем места в джипах. Водители строго просят пристегнуться, дорога на Териберку сложная: после вчерашней оттепели очень скользко. В феврале-марте этот путь часто заносит снегом, и Териберка оказывается отрезанной от цивилизации. Но местные к этому уже привыкли и воспринимают такие вещи философски.
И вот, миновав заснеженные мурманские сопки, мы мчим по абсолютно белой и пустынной тундре. Машины на пути почти не встречаются. Лишь однажды проезжаем через рыбачий поселок. Здесь всего несколько домов, в каждом два этажа: на первом — гараж с лодкой, на втором живут рыбаки.
Один из джипов отстает, снижая скорость до 40 километров в час. Останавливаемся, чтобы подождать. Стоит открыть дверь, как тебя буквально сшибает с ног ледяной ветер. Чувствуется холодное дыхание Баренцева моря. Местные без стеснения называют его океаном. «Вчера ездили на океан, ловили морских ежей». И действительно, если посмотреть на карту, никаких границ между Баренцевым море и Северным Ледовитым океаном нет. А это значит, что буквально через час мы увидим его южный берег.
Почти совсем стемнело, а мы до сих пор крадемся по вязкой снежной каше, под которой чернеет коварная ледяная корка. Хотя водители свое дело знают, периодически разгоняя машины до 80 километров в час. И вот из-за высокой темной горы выныривает вдруг полоска широкой реки Териберки, коротенький мост и огни поселка на другом берегу. Стало так темно, что разглядеть детали ландшафта невозможно. Подъезжаем к маленьким деревянным домикам и выбираемся из теплого автомобильного нутра. Ветер немного стих, воздух пахнет банным дымком и мерзлыми водорослями. Хочется вдыхать его бесконечно, зажмурив глаза и улыбаясь.
В ближайшие три дня нашей команде предстоит жить в двух деревянных домиках с высокими двухэтажными кроватями и крошечной кухней. В одном из домиков обустраиваем штаб, получаем рацию для связи и начинаем готовиться к первому выходу.
Ветер на улице снова усилился. Возле берега, куда мы собираемся, он будет еще сильнее. А потому заправляем наши термосы, надеваем на себя три слоя одежды, балаклавы, налобные фонари, ледоступы и отправляемся в путь.
ТерИберка (кстати, местные жители очень обижаются, когда приезжие называют их поселок ТерибЕркой) окружена сопками и условно делится на две части — старую, где мы остановились, и новую — село Лодейное, которое находится на другом берегу за кладбищем старых кораблей. Туда мы пойдем завтра утром, а сегодня наша цель — Териберский пляж.
Ветер разгулялся не на шутку, буквально сшибает с ног. Но нам тепло, а ледоступы прочно держат на скользкой дороге. Идем мимо скукоженных деревянных домишек с кучей хлама во дворах, ржавыми машинами без колес, гниющими деревянными баркасами, покосившимися заборами и вытащенными на берег лодками самых разных конструкций. Навигация в Баренцевом море на время полярной ночи закрыта, а потому местные занимаются в основном туристами. Вот как раз показалась группа китайцев: девушки в капроновых колготках и легких ботинках, скользят на ледяной дороге, весело смеются, то и дело падают, придерживая большие фотоаппараты. По прогнозу сегодня ожидается северное сияние.
Наконец наша компания выбралась на широченный песчаный берег. Во время отлива вода отступает, обнажая ракушечное дно, усеянное водорослями, и оставляет причудливые узоры на песке. Местные говорят, что изредка зимой сюда приплывают тюлени, высовывая свои забавные мордочки над водой. Сейчас не видно совсем ничего. Слышно только глубокое дыхание холодного моря и гул порывистого, сильного ветра.
Мы идем вдоль берега, проваливаясь в мерзлый песок, огибая приливные ручейки. Проходим мимо огромных, апокалиптического вида качелей. Недалеко от них стоит внушительный грузовик ГАЗ-66. Это териберская баня, такая же суровая, как и всё на Кольском полуострове. Самые отчаянные, распарившись здесь как следует, выбегают на берег и окунаются в ледяные воды Баренцева моря. К слову, температура воды здесь сейчас всего +3 градуса.
Чуть дальше лепится к берегу местный ресторан. Правда, там столуются в основном китайцы, которые опасаются ненадежных русских газовых плиток в своих мини-гостиницах или просто не понимают, что приготовить из купленных в териберском магазинчике продуктов. И цены в этом ресторане соответствующие - поднебесные. А потому мы просто проходим мимо, огибая широкую бухту и устремляясь к темным скалам на ее противоположном конце.
Здесь мы долго стоим в темноте, разглядывая смутные очертания Териберского берега. Цивилизация от нас в сотне километров, небо накрыла полярная ночь, а впереди лишь сопки и бушующий океан. Осознание этого факта заставляет всех безмолвно вглядываться куда-то в темноту или может внутрь самих себя. И находить там столько разных эмоций от восторга, счастья и удивления до одиночества и одновременно единения со всем живым. Так, что хочется плакать и смеяться в один и тот же момент. Уходить отсюда не хочется и становится непонятно, сколько мы так стоим: пару мгновений или целый час. Потому что время в этих краях — единица условная и действует по своим законам.
В конце концов природа берет своё, кто-то замерзает на пронизывающем ветру, кто-то вспоминает, что мы толком ничего не ели сегодня. А потому вся группа поворачивает обратно. В этот вечер наша команда из восьми совершенно незнакомых до этой поездки людей по-настоящему узнает друг друга.
На тесной кухне под завывания ветра за окном все вместе готовим такой долгожданный ужин: огромную кастрюлю макаронов с тушенкой. Наш идейный вдохновитель и руководитель команды Виктор — альпинист и художник — колдует над своим фирменным блюдом. Несколько лет назад после восхождения на гору Казбек в Грузии ребята просто смешали оставшиеся после экспедиции продукты, получился новый кулинарный шедевр, который тут же прозвали Гергети, в честь одного из грузинских ледников. Этот салат настолько всем полюбился, что Вите пришлось готовить его каждый день. Наевшись и наговорившись команда разбредается по домикам. Утром ранний подъем и наш самый длительный радиальный выход. За короткие полярные сумерки нужно очень много успеть.
Засыпая вечером в тесной маленькой комнатушке, которую, казалось, вот-вот оторвет ветром от земли и унесет куда-то в тундру, я улыбалась. Было такое щемящее чувство, что находиться здесь — одно из самых правильных решений в жизни. И если бы еще полгода назад мне сказали, что первый зимний месяц я буду встречать где-то на окраине Кольского полуострова, я бы просто не поверила. Но теперь всё иначе...
Наш самолет заходит на посадку в городе-герое Мурманск. Внизу темнеет скобка Кольского залива, пестрит подтаявший островками снег. Последний день осени здесь на редкость теплый: мы буквально сбежали из морозной Москвы с ее минус пятнадцатью в теплый Мурманск с его плюсовой температурой. «Курорты Заполярья», - шутят возвращающиеся из столицы мурманчане.
Колеса шасси плавно касаются взлетно-посадочной полосы, и в окошко иллюминатора удается разглядеть низенький мурманский аэропорт. После московской гигантомании он напоминает сельский клуб. Прощаемся с приветливыми стюардессами и выбираемся наконец из стерильной тушки самолета. Какой же здесь воздух! Густой, влажный, морской и на удивление теплый. Так что почти все пассажиры избавляются от зимних шапок и расстегивают пуховики.
Среди прибывших много иностранцев, по большей части китайцев. Они преодолевают огромные расстояния, забираясь в один из самых дальних углов континента, чтобы «поймать» северное сияние. И не просто поймать. В Китае до сих пор в ходу древнее поверье: если зачать ребенка во время северного сияния, он станет великим человеком. Хотя есть и оговорка: в том случае, если этот ребенок родится мальчиком. Вот и едут веселые, чуть наивные, очень легко одетые, вечно галдящие китайцы в далекую Мурманскую область. Их целеустремленности можно только позавидовать.
Получив багаж выдвигаемся на стоянку. Там уже прогревают моторы два полноприводных джипа, они отвезут нашу команду в крошечный поселок Териберка в 120ти километрах от Мурманска. Это место стало особенно популярным у туристов со всего света после того, как его выбрал для съемок фильма «Левиафан» Андрей Звягинцев. Кино получило множество международных премий, в том числе приз Каннского кинофестиваля, а поселок Териберка — второе рождение и всемирную известность. Хотя в конечном итоге это не сильно отразилось на его облике.
Между тем мы замечаем, что неумолимо надвигаются сумерки, хотя на часах всего 13.00. Как раз сегодня, 30 ноября, в эти края приходит полярная ночь. А это значит, что в ближайшие 40 дней солнца здесь не будет совсем.
Погрузив тяжелые рюкзаки занимаем места в джипах. Водители строго просят пристегнуться, дорога на Териберку сложная: после вчерашней оттепели очень скользко. В феврале-марте этот путь часто заносит снегом, и Териберка оказывается отрезанной от цивилизации. Но местные к этому уже привыкли и воспринимают такие вещи философски.
И вот, миновав заснеженные мурманские сопки, мы мчим по абсолютно белой и пустынной тундре. Машины на пути почти не встречаются. Лишь однажды проезжаем через рыбачий поселок. Здесь всего несколько домов, в каждом два этажа: на первом — гараж с лодкой, на втором живут рыбаки.
Один из джипов отстает, снижая скорость до 40 километров в час. Останавливаемся, чтобы подождать. Стоит открыть дверь, как тебя буквально сшибает с ног ледяной ветер. Чувствуется холодное дыхание Баренцева моря. Местные без стеснения называют его океаном. «Вчера ездили на океан, ловили морских ежей». И действительно, если посмотреть на карту, никаких границ между Баренцевым море и Северным Ледовитым океаном нет. А это значит, что буквально через час мы увидим его южный берег.
Почти совсем стемнело, а мы до сих пор крадемся по вязкой снежной каше, под которой чернеет коварная ледяная корка. Хотя водители свое дело знают, периодически разгоняя машины до 80 километров в час. И вот из-за высокой темной горы выныривает вдруг полоска широкой реки Териберки, коротенький мост и огни поселка на другом берегу. Стало так темно, что разглядеть детали ландшафта невозможно. Подъезжаем к маленьким деревянным домикам и выбираемся из теплого автомобильного нутра. Ветер немного стих, воздух пахнет банным дымком и мерзлыми водорослями. Хочется вдыхать его бесконечно, зажмурив глаза и улыбаясь.
В ближайшие три дня нашей команде предстоит жить в двух деревянных домиках с высокими двухэтажными кроватями и крошечной кухней. В одном из домиков обустраиваем штаб, получаем рацию для связи и начинаем готовиться к первому выходу.
Ветер на улице снова усилился. Возле берега, куда мы собираемся, он будет еще сильнее. А потому заправляем наши термосы, надеваем на себя три слоя одежды, балаклавы, налобные фонари, ледоступы и отправляемся в путь.
ТерИберка (кстати, местные жители очень обижаются, когда приезжие называют их поселок ТерибЕркой) окружена сопками и условно делится на две части — старую, где мы остановились, и новую — село Лодейное, которое находится на другом берегу за кладбищем старых кораблей. Туда мы пойдем завтра утром, а сегодня наша цель — Териберский пляж.
Ветер разгулялся не на шутку, буквально сшибает с ног. Но нам тепло, а ледоступы прочно держат на скользкой дороге. Идем мимо скукоженных деревянных домишек с кучей хлама во дворах, ржавыми машинами без колес, гниющими деревянными баркасами, покосившимися заборами и вытащенными на берег лодками самых разных конструкций. Навигация в Баренцевом море на время полярной ночи закрыта, а потому местные занимаются в основном туристами. Вот как раз показалась группа китайцев: девушки в капроновых колготках и легких ботинках, скользят на ледяной дороге, весело смеются, то и дело падают, придерживая большие фотоаппараты. По прогнозу сегодня ожидается северное сияние.
Наконец наша компания выбралась на широченный песчаный берег. Во время отлива вода отступает, обнажая ракушечное дно, усеянное водорослями, и оставляет причудливые узоры на песке. Местные говорят, что изредка зимой сюда приплывают тюлени, высовывая свои забавные мордочки над водой. Сейчас не видно совсем ничего. Слышно только глубокое дыхание холодного моря и гул порывистого, сильного ветра.
Мы идем вдоль берега, проваливаясь в мерзлый песок, огибая приливные ручейки. Проходим мимо огромных, апокалиптического вида качелей. Недалеко от них стоит внушительный грузовик ГАЗ-66. Это териберская баня, такая же суровая, как и всё на Кольском полуострове. Самые отчаянные, распарившись здесь как следует, выбегают на берег и окунаются в ледяные воды Баренцева моря. К слову, температура воды здесь сейчас всего +3 градуса.
Чуть дальше лепится к берегу местный ресторан. Правда, там столуются в основном китайцы, которые опасаются ненадежных русских газовых плиток в своих мини-гостиницах или просто не понимают, что приготовить из купленных в териберском магазинчике продуктов. И цены в этом ресторане соответствующие - поднебесные. А потому мы просто проходим мимо, огибая широкую бухту и устремляясь к темным скалам на ее противоположном конце.
Здесь мы долго стоим в темноте, разглядывая смутные очертания Териберского берега. Цивилизация от нас в сотне километров, небо накрыла полярная ночь, а впереди лишь сопки и бушующий океан. Осознание этого факта заставляет всех безмолвно вглядываться куда-то в темноту или может внутрь самих себя. И находить там столько разных эмоций от восторга, счастья и удивления до одиночества и одновременно единения со всем живым. Так, что хочется плакать и смеяться в один и тот же момент. Уходить отсюда не хочется и становится непонятно, сколько мы так стоим: пару мгновений или целый час. Потому что время в этих краях — единица условная и действует по своим законам.
В конце концов природа берет своё, кто-то замерзает на пронизывающем ветру, кто-то вспоминает, что мы толком ничего не ели сегодня. А потому вся группа поворачивает обратно. В этот вечер наша команда из восьми совершенно незнакомых до этой поездки людей по-настоящему узнает друг друга.
На тесной кухне под завывания ветра за окном все вместе готовим такой долгожданный ужин: огромную кастрюлю макаронов с тушенкой. Наш идейный вдохновитель и руководитель команды Виктор — альпинист и художник — колдует над своим фирменным блюдом. Несколько лет назад после восхождения на гору Казбек в Грузии ребята просто смешали оставшиеся после экспедиции продукты, получился новый кулинарный шедевр, который тут же прозвали Гергети, в честь одного из грузинских ледников. Этот салат настолько всем полюбился, что Вите пришлось готовить его каждый день. Наевшись и наговорившись команда разбредается по домикам. Утром ранний подъем и наш самый длительный радиальный выход. За короткие полярные сумерки нужно очень много успеть.
Засыпая вечером в тесной маленькой комнатушке, которую, казалось, вот-вот оторвет ветром от земли и унесет куда-то в тундру, я улыбалась. Было такое щемящее чувство, что находиться здесь — одно из самых правильных решений в жизни. И если бы еще полгода назад мне сказали, что первый зимний месяц я буду встречать где-то на окраине Кольского полуострова, я бы просто не поверила. Но теперь всё иначе...
Читайте также
