ЦАРИЦЫН-СТАЛИНГРАД-ВОЛГОГРАД
Люблю старые города – у них есть история, жизненный опыт, есть характер и лицо. Один город видится мне пожилым мужчиной, полным достоинства интеллигентом, твердым и гордым, красивым, несмотря на седины. Другой город – разодетая в парчу и шелка пышная купчиха, румяная, крикливая, яркая, как новогодняя елка. Третий – бедная старушка, плохо одетая, брошенная всеми, одинокая и в депрессии. А вот запущенный старик, морщинистый, беззубый, похоже, пьющий и, возможно, уже слегка в деменции. Города – как люди, одинаковых нет, и каждый интересен по-своему, потому что у каждого своя судьба. Чем старше город, тем больше слоев в пироге его истории. Иногда эти слои будто нарочно подписаны, например – Царицын, Сталинград, Волгоград.
Волгоград начался с вокзала и привокзальной площади. Вокзал большой, красивый и очень советский. Барельефы фасада посвящены подвигу города – Сталинградской битве. На площади стоит белый памятник – дети, взявшись за руки, танцуют вокруг крокодила. Почему такое странное украшение площади? Дело в том, что раньше здесь был очень похожий фонтан (идея была навеяна произведениями Чуковского). И фонтан этот чудом уцелел после первого немецкого авианалета. Сталинград горел в адском пламени. Говорят, даже Волга горела пролитым топливом. И посреди этого хаоса – мирно танцующие дети. Неудивительно, что фонтан стал одним из символов непокоренного города и в 2013 году ему поставили памятник.
Еще один исторический памятник, символ города-героя – живой тополь, толстый и большой, в зеленых ароматных листьях, растущих прямо из раненой толстой шкуры. «Тополь этот пронес жизнь свою через битву великую» - гласит надпись на табличке у его ног, то есть корней.
Наша гостиница – в студенческом городке на улице Качинцев. Возле остановки находится мемориал погибшим в теракте 2013 года. В троллейбусе тогда было много студентов – здесь расположено несколько учебных заведений, в том числе Качинское высшее военное авиационное училище лётчиков. Один из знаменитых его студентов был с большим энтузиазмом представлен нам работницей местного краеведческого музея на выставке «Их породнило небо». Это дважды герой Советского союза летчик-космонавт Малышев Ю.В., уроженец Волгоградской области. Второй летчик, которому посвящена выставка – герой Советского Союза летчик-испытатель Федотов А.В. Мы столь внимательно слушали рассказ музейного работника, который она явно давно держала в себе, не имея ни одного благодарного слушателя в наличии, что сумели получить от нее и пару советов совершенно приземленного рода, например, где тут вкусно и дешево поесть. Совет был дельный, кстати. В краеведческом музее также можно узнать о природе степей и об истории края с древних времен. Всегда полезно, например, не путать савроматов с сарматами, ведь неосторожное обращение с историческими фактами может случайно привести к созданию исторического фейка, неслучайное производство которых в нынешние времена и так поставлено на поток.
Волгоград – самый длинный из известных мне городов. Мы побывали в обоих его концах – в северном, на ГЭС, и в южном, на первом шлюзе Волго-Донского канала. От ГЭС мы наивно ожидали пенных каскадов воды. Увидели – тонкий ручеек, с трудом различимый в объективе. В качестве компенсации мы наблюдали проход корабля через шлюз. Когда в шлюз начинают впускать воду, начинается обед у чаек. Судя по всему, чайки знают расписание работы шлюзов наизусть, ставят свои будильники на нужное время и слетаются к шлюзу в назначенный момент со всей округи. В первых же быстрых струях они хватают растерявшихся рыб («Что происходит? Куда это понеслась Волга с такой неприличной скоростью? Куда меня смыло?..») одну за другой и толстеют на глазах. Всем было весело – и нам, и чайкам. Всем, кроме рыб.
Первый шлюз Волго-Донского канала оформлен грандиозных размеров белой парадной аркой. За ним – живописные виды на Сарептский остров и маяк, отмечающий вход в канал из затона, где-то впереди, через 13 шлюзов, Дон.
Неподалеку от шлюза канала находится Старая Сарепта, бывшее поселение немцев, а ныне музейный комплекс, обветшалый, покрытый пылью минувших лет. Кирха была закрыта. В лавке аптекаря – экспозиция, посвященная быту немцев и народов-соседей - калмыков и татар. Там уютно расположился татарский домик-макет, близнецов которого в натуральную величину можно увидеть, пожалуй, в каждой татарской деревне. Основная экспозиция находится в здании общинного магазина – торговой лавки Гольдбаха. Здесь расположены выставки, посвященные истории Сарепты, ее ремеслам и промышленности, виноделию, горчичному производству, а также Иосифу Гамелю и его фотографическим и прочим изысканиям.
Основана Сарепта в 1765 году Евангелическим братским обществом из Верхней Саксонии. Община имела строгие порядки. Ее члены жили в «братских» и «сестринских» домах до вступления в брак, свадьбы устраивались по жребию, дети воспитывались все вместе. Имущество было общим. Служение вере братья гернгутеры (от названия города Хернхут, где находился один из центров братства) видели в миссионерской деятельности среди калмыков. Калмыки, хоть и принимали немцев дружелюбно, становиться христианами не спешили - зачем буддистам вообще спешить. В связи с этим европейский центр братства постепенно утрачивал интерес к Сарепте, она становилась все более предоставленной сама себе и постепенно теряла приверженность старым традициям – появился личный бизнес, например, для своей, а не общинной пользы. Помимо обычных ремесел, братья выращивали табак, занимались виноделием и производили горчичное масло и горчицу. Известная в России как «сарептская», всему миру она знакома как «русская» горчица. Хотя, как мы теперь знаем, она слегка немецкая.
Говорят, в Старой Сарепте живут привидения. При ярком свете летнего жаркого солнца верится слабо. Но если будете в музее, спуститесь в винный погреб. Там темно, таинственно и мрачновато, а в стенах замурованы кирпичом тайные входы в тоннели, неизвестно куда ведущие. В этом прохладном сумраке, под толстыми каменными сводами, о привидениях думается куда лучше, чем на палящем солнце. В погребе стоит бочка, а на ней монетки – привидению на пропитание. Ума не приложу, как оно эти деньги тратит, в каких магазинах, а главное - на что, но монетку мы все же оставили – а вдруг?.. Никогда не угадаешь, чего ждать от привидений, тем более немецких…
Будучи в Сарепте, не забудьте поесть в местном кафе в доме семьи Гличей. (Это были владельцы горчичного завода.) Жаркое по-сарептски и чаи с травами-приправами весьма хороши. А еще лучше интерьер кафе - зайти следует хотя бы в рамках осмотра музея-заповедника. Напоследок еще одна достопримечательность – Эквилибрио, символическая скульптура равновесия и согласия, представляет собой часть грандиозной композиции из пяти элементов, остальные установлены в Кельне, Сантии, Корке и Тронхейме. Вместе они составляют крест огромных размеров протяженностью 4000 км.
На улицах города после бомбардировок, пожаров, ожесточенных боев осталось не очень много Царицына. А жаль – красивые здания были. Вот, например, первая пожарная часть Царицына, восстановленная без своей внушительной каланчи в 50-е годы и достроенная в цельном виде в 1995 году. Та же история с первой водокачкой – она была повреждена во время войны и перестроена в 40-50-е годы, при этом изменив облик и приобретя колонны.
О военной истории Царицына можно узнать в мемориально-историческом музее. На меня неизгладимое впечатление произвела фигура Недорубова Константина Иосифовича. Этот человек участвовал в Первой мировой войне и за находчивость и отвагу был награжден двумя Георгиевскими медалями и Георгиевскими крестами всех 4 степеней, став полным Георгиевским кавалером. Гражданскую войну начал за белых, но вскоре перешел на сторону красных, участвовал в обороне Царицына. Во время Великой Отечественной войны командовал самостоятельно сформированным кавалерийским эскадроном, воевал до 43-го года, когда был демобилизован после очередного ранения. Получил звание Героя Советского Союза. А после войны вернулся в родные волгоградские земли. И носил Звезду Героя вместе с Георгиевскими Крестами. Разве не потрясающе интересная личность?!
Еще одно запомнившееся имя – Матвей Путилов. Он был связистом и умер, выполняя боевое задание в районе завода «Баррикады». «Сегодня на линии вражеской миной ему раздробило руку. Теряя сознание, он поднес концы проводов в рот и крепко зажал провод зубами. Восстановив связь, он умер с проволокой в зубах. Отомстим за Матвея!» Такие слова были в листовке, написанной от руки. Она переходила от товарища к товарищу, воодушевляя сталинградцев на бой, а сейчас висит за стеклом в музее, храня память о подвиге связиста. Подвиг этот запечатлен также на панораме «Сталинградская битва».
Мы побывали там, за заводом «Баррикады». Мы искали Остров Людникова. И нашли, хоть было это непросто. Там нет людей, там почти не ходит транспорт. Дома угрюмы, деревья полуголы и сухи, меж плитами под ногами пробиваются сорняки. Бурьяном заросли руины командного пункта дивизии – бывшего дома директора завода «Баррикады». Его специально оставили в таком виде, как напоминание о войне. В кустах на узкой тропе, ведущей извилистым маршрутом неведомо куда, башня танка Т-34, обозначающая часть линии обороны. Здесь в ноябре-декабре 1942 года 138-ая стрелковая дивизия под командованием Людникова держала оборону, будучи окруженной фашистами на участке длиной 700 метров вдоль Волги и 400 метров шириной. Продовольствие и боеприпасы доставлялись по Волге, пока не начался ледостав, затем блокада стала полной. За 40 дней блокады противник сумел продвинуться вглубь всего на 200 метров, потеряв при этом несколько тысяч человек. 21 декабря 138-ая дивизия сумела перейти в наступление, соединиться с дивизией Горишного и восстановить сплошную линию фронта. В глубине «Острова», над самым обрывом, высоким берегом Волги, стоит мемориал «Ролик». Это был позывной группы связистов 138-ой дивизии. Их было четверо. Шесть недель они обеспечивали связь со штабом армии, будучи практически окруженными и не имея постоянного контакта даже со своей дивизией.
С высокого обрыва прекрасный вид на Волгу. Мирную, спокойную реку под ленивым солнцем и голубым прозрачным небом с маленькими белыми барашками облаков. «Фашистские вояки хотели увидеть Волгу; Красная Армия дала им эту возможность», как написано на стене на Мамаевом кургане. Но перейти Волгу им не дали.
Возле музея-панорамы «Сталинградская битва» есть выставка военной техники под открытым небом. Еще один музейный экспонат – мельница Гергардта. Ее тоже не стали восстанавливать после войны. Рядом с коричнево-красными руинами – белый памятник, такой же, как на площади у вокзала – белые дети водят хоровод вокруг белого крокодила. Внутри музея темно, мрачно. Прежде чем подняться по спиральной лестнице и оценить панораму, обязательно надо увидеть диорамы и выставочные залы и задержаться возле макета Сталинграда, чтобы посмотреть…
Как погаснет свет, на город опустится ночь, полетят с леденящим душу ревом немецкие самолеты, сбросят бомбы, огонь охватит город... Как начнется наступление, как свободная от захватчиков полоска будет сужаться и прижиматься к Волге, как будет она рваться, превращаясь в пятна-острова, где защитники города, окруженные со всех сторон, будут держаться до конца… Незабываемая живая инсталляция, которую должен увидеть каждый, кто приедет в Волгоград.
Рядом с музеем-панорамой находится дом Павлова, героически державший оборону в течение 58 дней, все это время в подвале скрывались мирные граждане. С одной стороны дом окружен колоннадой, с другой стороны к стене ныне жилого дома примыкает разрушенная стена.
Нелегко подниматься в гору в такую жару. Но для меня в этом был некий сакральный смысл. Здесь всего 200 ступеней – столько дней длилась Сталинградская битва. На самом деле штурм Мамаева Кургана мог бы быть и более трудным, если бы был непрерывным. Здесь же подъем разбит на участки, потому что мемориальные объекты расположены по всей высоте, начиная с тополевой аллеи и заканчивая вершиной холма. Сначала мы увидели скульптуру «Стоять насмерть». Дорогу наверх закрыл своею спиной боец, он будет стоять, преграждая путь врагу, вечно, потому что стоял насмерть и, умерев, стал бессмертным. Мы – не враги, нас солдат пропустил наверх, и перед нами открылась лестница, по бокам которой – стены-руины «Ни шагу назад» и «Только вперед». Будете там – осмотритесь, почитайте вырубленные в камне надписи, всмотритесь в лица, запомните фигуру часового, застывшего на своем посту, год за годом неся караул, ни на секунду не смыкая глаз. Город-герой под защитой своих павших героев.
Выше – искусственное озеро, по берегам которого расположены скульптуры: «Выстояв, мы победили смерть», «Санитарка», «Матрос», «Командир», «Знаменосец», «Крах фашизма». Дойдя до стены, в которой заложена капсула, предназначенная для прочтения потомками через сто лет после Победы, мы направились в Зал Славы. Здесь, среди красных стен, от пола до потолка испещренных именами героев, горит факел Вечного Огня в протянутой к небу руке и всегда стоит караул. Нам довелось видеть смену часовых. Положив к огню цветы, мы поднялись по спиральной лестнице в небо, проводили души павших, они полетели дальше и выше, а мы вышли к «Скорбящей матери». Обнимая и баюкая на руках своего погибшего сына, она выплакала целое озеро слез, через которое проложена к ней каменная тропинка. Так и хочется макнуть палец в воду и лизнуть – наверняка вода горька и солона. Дальше дорога к вершине кургана ведет мимо могильных плит, лежащих среди зеленой травы.
И вот она – Родина-мать, застывшая в немом крике о помощи, воздевшая руку с мечом, повернувшая лицо на восток – к свободным землям. Сыны ее услышали зов и пришли, и все вместе отстояли Сталинград в великой битве, переломившей ход войны. Скульптура «Родина-мать зовет» поистине впечатляет своими размерами, у ее ног чувствуешь себя ничтожно крошечным. Но даже малейший из смертных может изменить течение истории. В то же время ощущаешь себя частью чего-то огромного и великого. Кстати, в историческом музее мы видели фотографию, на которой запечатлен один из строителей скульптуры, сидящий на ее протянутой руке. Вот где чувствуется масштаб грандиозности сооружения!
Улица Мира – первая восстановленная после войны улица города, название ей выбирали сами жители. С этой улицы можно попасть в подвал Универмага, где находится музей «Память». Здесь находился штаб немецкого командования, здесь же генерал-фельдмаршал Фридрих Паулюс 31 января 1943 года подписал акт капитуляции. Переговоры вел генерал-лейтенант Иван Андреевич Ласкин. Кстати, дальнейшей судьбе этих людей посвящена отдельная выставка музея. Любопытна также представленная здесь эпистолярная выставка. Немцы пишут первые письма на родину, полные радужных надежд – скоро они победят и вернутся домой, к жене, детям, в уютный домик, окруженный яблоневым садом. Простые человеческие мечты. Позже в письмах появляется усталость, злость, солдаты в зимнем Сталинграде мерзнут, недоедают, надежды на скорую победу тают с каждым днем. В последних письмах читается отчаяние. «Если в ближайшее время не произойдет чуда, я погибну здесь. Как может человек выдержать все это! Может быть, все эти страдания – кара Божья?» Инсталляция «Последнее Рождество» показывает, пожалуй, второй этап развития эпистолярной мысли немцев. Вот стоит елочка с игрушками, вот накрыт стол, вот ящики-посылки, украшенные детскими рисунками, с любовью сделанными для папочек где-то в Германии, с подарками от родных. Но во время праздника они уже знают, что не будет победы. Они чувствуют и понимают, что впереди - лишь смерть либо плен. Не будет для них домика в яблоневом саду.
И вот мы вышли из подвала в Волгоград, на улицу Мира. «С этой улицы – улицы Мира нами был возрожден Волгоград» - написано здесь. И мы гуляли по Волгограду. По Комсомольскому саду с тихими ручейками, по зеленому Парку Дружбы Волгограда и Баку, по освещенной закатным солнцем набережной в ротондах и розах, по Аллее Героев, где теплыми вечерами играет струнный квартет. Здесь не ревут над головой самолеты, не рвутся бомбы, не мечется среди улиц огненный вихрь… Все прошло, и раны затянулись, как кора исторического тополя, проросли новой жизнью. Остались только шрамы. На Вечную Память.
