Почему у домашних животных висят уши — есть несколько объяснений
Почему у волков уши стоят торчком, а у собак часто висят? Почему дикие кабаны — обладатели острых, подвижных ушных раковин, а домашние свиньи — нет? Оказывается, этот, казалось бы, незначительный признак — часть большой эволюционной головоломки под названием «синдром одомашнивания». И разгадать ее помог эксперимент с лисами.
Смелый эксперимент: от дикого зверя к другу человека
В конце 1950-х годов советский генетик Дмитрий Беляев задумал амбициозный проект: в невероятно сжатые сроки одомашнить черно-бурых лисиц, известных своим скверным нравом. Критики сомневались, ведь традиционный процесс одомашнивания занимал тысячелетия.
Но результат превзошел ожидания. Отбирая для размножения лишь самых спокойных и контактных особей, Беляев и его последовательница Людмила Трут уже через 8-10 поколений получили лис, не испытывавших страха перед человеком. А спустя около 25 лет в их популяции регулярно рождались щенки, которых можно было держать дома.
Однако изменение поведения было лишь вершиной айсберга. Вместе с дружелюбием у лис проявился целый комплекс внешних признаков: укороченные морды, более мелкие зубы, закрученные хвосты, пятнистый окрас шерсти и — что особенно показательно — висячие уши. Ученые фактически воспроизвели процесс, который тысячелетиями превращал волков в собак, просто отбирая зверей по характеру.
«Синдром одомашнивания»
Феномен стабильного набора отличий домашних животных от их диких предков был замечен еще Чарльзом Дарвином. пишет IFL Science. Помимо висячих ушей, он включает более «детское» поведение, уменьшенные размеры черепа и зубов, осветленную и пятнистую шерсть, более частые циклы размножения.
Долгое время причина связи между ручным нравом и такими физическими изменениями оставалась загадкой. Одна из ведущих гипотез связала их с клетками нервного гребня — особой группой эмбриональных клеток. Эти клетки-«мигранты» дают начало самым разным структурам: хрящам лица, пигментным клеткам кожи, части нервной системы и надпочечникам, вырабатывающим гормон страха — адреналин.
Теория гласит: отбирая менее пугливых животных, человек невольно выбирал особей с умеренными особенностями развития нервного гребня. Это сказывалось и на выработке адреналина, и на формировании хрящей ушей, и на пигментации — объясняя весь комплекс признаков одним эмбриологическим механизмом.
Альтернативная теория
Однако в последние годы появилась и альтернативная точка зрения. Некоторые ученые полагают, что дело не только в эмбриологии, но и в радикальном изменении образа жизни. Дикому животному острые уши жизненно необходимы: они лучше улавливают звуки опасности или добычи, обеспечивают эффективную терморегуляцию, их форма препятствует попаданию влаги и грязи.
Но в безопасной среде рядом с человеком эти преимущества теряют ценность. Если селекционер не ставит целью сохранить «стойкие» уши, этот признак может легко уйти в прошлое под действием случайных мутаций. То есть висячие уши — это не столько то, что появляется при одомашнивании, сколько то, что перестает поддерживаться естественным отбором.
Так где же истина? Скорее всего, в сложном взаимодействии нескольких факторов. Эмбриологическая связь через нервный гребень может задавать предрасположенность, а кардинально новая — безопасная и сытная — среда обитания позволяет этим изменениям закрепиться. Эксперимент Беляева показал, что, меняя всего одну черту — поведение, — мы запускаем каскад глубоких преобразований во всем организме. Висячие уши стали их самым заметным, но далеко не единственным символом.
Одомашнивание было взаимным процессом: мы изменили животных, а они, в свою очередь, изменили ход нашей истории, став незаменимыми спутниками человеческой цивилизации. И мягкие, висячие уши домашнего питомца — это не просто милая деталь, а молчаливый отголосок великого эволюционного перехода от дикости к партнерству.
