Четыре дня на Женевском озере: главные впечатления лета

День первый. Сыр в Вилларе

Горный курорт Виллар навсегда вписан в историю швейцарского туризма уже хотя бы тем, что именно здесь в 1936 году появился первый в стране горнолыжный подъемник. Вернее, их было даже два. Первый мы бы сейчас назвали бугельным – лыжники пристегивались к движущейся части широким кожаным ремнем и ехали вверх по склону. Второй, построенный чуть позднее, конструкцией напоминал сани. Усевшись в них, 12 лыжников с комфортом отправлялись на вершину горы Гран Шамоссер.

С тех пор прошло много лет. Виллар давно считается курортом круглогодичным: летом сюда едут с неменьшей охотой – гулять по горным тропинкам, стараясь не придавить трекинговым ботинком ни одного душещипательного альпийского лютика, любоваться закатом над Водуазскими Альпами, пить белое вино шасла и растворяться в тишине, которая прозрачным одеялом опускается на курорт уже часов в шесть вечера.

Зато здесь рано просыпаешься, и в девять утра мы уже ехали на гору Коль де ла Круа в гости к сыроделам – позавтракать йогуртом, сладким от молока, из которого его сделали, и теплым хлебом со свежевзбитым маслом и посмотреть, как делают сыр марки L’Etivaz.



Это самый известный сырный бренд Швейцарии, название которому дала деревня округа Пеи-д’Эно, что в переводе означает «Верхняя страна». Эта маленькая страна так хорошо спрятана в Водуазских Альпах, что до появления железных дорог она существовала абсолютно автономно, экспортируя в большой мир солдат и свой особенный твердый сыр, похожий на Грюйер.

Сейчас, конечно, сыр Этива делают не только в одноименной деревне, но технология соблюдается строго. Например, используется исключительно молоко коров, которые пасутся в горах, а под котлом, где это молоко створаживается, должны гореть настоящие дрова.



В домике, где сырный мастер Паскаль дает распоряжения своей небольшой команде, предсказуемо жарко. Специальной сеткой они вычерпывают зерна, утрамбовывают их в форму и на несколько минут кладут под пресс.



С получившимися плоскими шайбами будет еще очень много забот, как с новорожденными детьми. Например, в день изготовления их нужно перевернуть шесть раз.



Сыр постарше хранится в погребах, где его переворачивают и натирают солью и водой механические устройства. Съедобным он становится в возрасте около 5 месяцев. Во вкусе Этива знатоки улавливают ореховые и фруктовые нотки, но даже и без этого знания понятно – он очень вкусный.

Организовать визит на ферму можно через туристический офис Виллара, стоимость услуги – 14 франков для взрослых и 7 для детей. Завтрак включен.

Виллар расположен в 120 км от Женевы. Добраться сюда проще всего на поезде, купив Swiss Travel Pass, дающий право бесплатного проезда на всех видах швейцарского транспорта.

Летом каждый, кто проводит хотя бы одну ночь в гостиницах Виллара, получает Free Access Card, владелец которой может выбирать из тридцати с лишним бесплатных развлечений на курорте и в его окрестностях.


День второй. Виноградники Лаво

Писать о сыре и не писать о вине – нонсенс, тем более что швейцарские виноделы заслуживают похвалы не только за качество их вина, но и за самоотверженность. Веками они, не жалея сил и времени, возделывают крутой берег Женевского озера между Лозанной и Вейто; результат настолько впечатляющий, что в 2007 году террасные виноградники Лаво взяло под защиту ЮНЕСКО.



Вне всякого сомнения, это самый живописный уголок Швейцарской Ривьеры. От броской красоты здешних пейзажей теряют голову представители любой расы – я знаю одного швейцарца, который специально привозил взглянуть на виноградники китайцев, чтобы бизнес по экспорту вина в Китай развивался быстрее. Впрочем, к серьезным подвижкам это не привело – швейцарское вино по-прежнему очень трудно найти за пределами страны, поэтому хотя бы попробовать его нужно обязательно.



Для этого существует, например, Lavaux Vinorama – специальное дегустационное учреждение в городке Рива, где можно выбрать из нескольких сетов. Разумеется, это шасла – сорт белого винограда, из которого делается почти все швейцарское вино, но есть шанс попробовать и красное (в диапазоне от пино нуар до гамаре – сорта, изобретенного в Швейцарии путем скрещивания сортов гаме и райхенштайнер).



Стоимость дегустации в Lavaux Vinorama – от 13 до 22 франков.

День третий. Музей Чаплина в Корсье-сюр-Веве

Швейцария – страна, где выше всего ценится приватность, поэтому здесь почти не встретишь музеев, поощряющих интерес к быту и личной жизни известных людей – вроде Ясной Поляны или музея-квартиры Пушкина на Мойке. Номер Montreux Palace, в котором 16 лет прожил Владимир Набоков, и сейчас может забронировать кто угодно – и он, кстати, постоянно занят! Домик на берегу озера, изображенный на обложке последнего альбома Queen «Made in Heaven», и вовсе находится в частной собственности – и чтобы его найти, еще нужно постараться.

Тем удивительнее и радостнее была апрельская новость – в Корсье-сюр-Веве в бывшем поместье Чарли Чаплина «Мануар де Бан» после долгих лет подготовки открылся музей Chaplin’s World. Сейчас это, вне всякого сомнения, главная достопримечательность региона Женевского озера, потеснившая со сцены Шильонский замок, Олимпийский музей и заповедник сурков на горе Роше-де-Нэ.



Идея музея родилась в 2000 году, когда из поместья уехали последние дети великого актера и режиссера. Воплотить ее в жизнь (а задача была нелегкой – нужно было договориться не только со всеми потомками Чаплина, но и с владельцами соседних домов, а также найти финансирование – в общей сложности на создание музея ушло 60 миллионов франков) смогли два человека – автор проекта Ив Дюран и архитектор Филипп Мейлан.



Рядом с особняком, в котором с 1952 года жил Чаплин с семьей (женой Уной О’Нил и восемью детьми, половина из которых родилась в Швейцарии) создатели проекта построили новое здание – Studio, где собрано все, что имеет отношение к Чаплину-кинематографисту. Начинается экспозиция эффектно – после показа небольшого ролика экран поднимается, и мы видим суматошную улицу Easy Street из одноименного фильма. Действующий в нем и во многих других лентах Чаплина персонаж Бродяжка – напоминание о детских годах самого Чарли. Он родился в Ламбете – не самом благополучном районе на юге Лондона. Отец – крунер-алкоголик, оставивший семью и рано умерший, мать – артистка, потерявшая рассудок; еще подростками Чарли и его брат Сид должны были сами зарабатывать себе на жизнь. Но именно мать, как говорил сам Чаплин, научила его искусству пантомимы: часто сидя дома без работы, она показывала сыну мимикой и жестами все, что видела из окна.



В 1912 году в возрасте 23 лет Чаплин переезжает в Америку и вскоре получает свою первую работу в кино. Через семь лет он уже владеет собственной киностудией – «Юнайтед Артистс». Уже второй выпущенный ей фильм – «Золотая лихорадка» – стал классикой; в музее о нем напоминает качающийся дом, нестабильность которого можно проверить собственными ногами.

В музее вообще очень много интерактива и мультимедиа (особенно забавна решетка в полицейском участке, сквозь которую можно пролезть и увидеть над кроватью арестанта табличку Home Sweet Home), не говоря уже об очень натурально выглядящих восковых фигурах работы фирмы Гревен. Тут и Майкл Джексон, который, говорят, взял свою лунную походку из фильма «Новые времена», и сам Чарли в образе цирюльника из «Великого диктатора» – этот фильм вышел в 1940 году; кроме очевидной антифашистской подоплеки он примечателен тем, что был первой полностью звуковой лентой киностудии, довольно поздно зашагавшей в ногу со временем.



Америка не всегда однозначно воспринимала картины Чаплина, но еще пристальнее следили за его личной жизнью и политическими взглядами. Безобидный трогательный бродяжка на экране, в жизни Чаплин с его привычкой жениться на девушках значительно моложе себя имел репутацию ловеласа. Кроме того, его не любил, подозревая в симпатии к коммунистам, глава ФБР Эдгар Гувер. Кончилось все это плохо – когда в 1952 году Чаплин уехал в Великобританию на премьеру фильма «Огни рампы», он узнал, что его американская виза аннулирована. Так и возникла Швейцария.

Поселившись в «Мануар де Бан», Чаплин снял всего два фильма. Но он постоянно работал – сочинял музыку к своим фильмам, писал мемуары, принимал гостей, участвовал в семейных торжествах, заботливо заснятых женой Уной на пленку. Оказавшись в Швейцарии в 63 года, он прожил в ней 25 лет и в одну рождественскую ночь тихо задремал в своей спальне после праздника, чтобы на следующее утро окончательно стать легендой.



Взрослый билет в Chaplin's World стоит 23 франка, детский – 17 франков. На территории музея есть ресторан «Бродяжка» и сувенирный магазин.

День четвертый. Набережная Лозанны

Лозанна – город многослойный и многоуровневый, причем на буквальном, геологическом уровне: перепад высот между набережной и кафедральным собором составляет метров пятьсот.



Приезжая сюда в первый раз, разумеется, оказываешься в Олимпийском музее – все-таки олимпийская столица, штаб-квартира Международного олимпийского комитета переехал сюда из Парижа в 1915 году. Другие «обязательные» достопримечательности – дворец Рюмина, построенный на деньги аристократа Гаврилы Рюмина, уроженца Лозанны с русскими корнями; Фонтан правосудия на площади у мэрии; тот самый собор, к которому ведет, надо отдать ей должное, очень колоритная деревянная лестница.



Но если быть чуть-чуть понастойчивее, Лозанна начинает открываться с других сторон. Из хипстерского гида Places We Love, составленного Полин Мартине, выясняется, что здесь есть магазины с винтажной мебелью и японскими комиксами и рестораны, в которых выходцы из испанской Страны басков готовят стейки и салаты с папайей, а в баре The Great Escape полгорода смотрит футбольные матчи.



А потом ты понимаешь, что в Лозанне есть набережная. Днем там бегают ретивые спортсмены в белых носках, швартуются нарядные яхты, роятся горбатые разноцветные катамараны с горками на спине и работает платный пляж Belle Rive с несколькими бассейнами, вышкой для прыжков и прочими развлечениями.



Вечером же картина кардинально меняется. Левая часть набережной (если считать от метро Ouchy) с Олимпийским музеем и отелем Beau Rivage пустеет, зато оживает правая. Каждые 15 метров берега заняты какой-нибудь возрастной группой.



Прямо у озера расставляются столики, и под живого ди-джея бородатые юнцы цивилизованно пьют местное эко-пиво. У пирса старички пьют, едят и танцуют под итальянскую эстраду. 
Кто-то сидит на парапете с кальяном и слушает магнитофон.
 И ты понимаешь, что пульс города бьется сейчас именно здесь – в такт с твоим.



Фото: Екатерина Демина, Роман Тюляков