Цвета Килиманджаро

…до Гилманс Пойнт, знакового пункта на отметке 5680 метров, расположенного на краю кратера вулкана Кибо, главной из трех вершин Килиманджаро, было уже рукой подать. Три часа назад, в ночи и кромешной тьме, подсвечивая свой путь налобными фонариками, мы вышли из штурмового лагеря, также называющегося Кибо, с высоты 4700. В бездонно-темных африканских небесах сияли Орион и Южный Крест. Теперь, преодолев почти километр по вертикали, наша цепочка распалась на двойки, которые, каждая в своем темпе, поднимались зигзагами по присыпанной снежком тропе, извивающейся среди булыжников.


На полпути вверх мы застали величественный рассвет: желто-оранжевое солнце, затмевая луну, поднималось прямо над высящимся над облаками пятитысячником Мавензи, вторым по высоте пике на огромном Килиманджаро, и третьим в Африке. Мы были уже выше. Фантасмагория продолжалась. С рассветом небо стало насыщаться ультрамарином, а снег на склоне окрасился в нежно-розовые цвета.


Прямо по курсу виднелась деревянная веха Гилманс Пойнт, обозначающая место выхода на кратер Кибо. Дальше, вдоль кратера, будет легче, все говорят. Главное, добраться до Гилманс Пойнт. Вчера вечером, за столом комнатушки в Кибо, из нашей пятерки только руководитель экспедиции, Сергей Вертелов, глава русского Гималайского клуба, был спокоен. Остальные, скажем так, стремались. Зайдем – не зайдем? Вроде, заходим.
И тут силы стали кончаться. Не так. Физически усталости не было, просто голова стала какая-то не своя и стало внезапно трудно двигаться. Приступ «горняшки», вызванный гипоксией. Высота пять с половиной. Прошлогодний гималайский рекорд в 5360 метров на пике Гокио, или Гокио-Ри, уже превзойден… но каждый шаг теперь стал так непрост… особенно если надо было наступить на большой булыжник и шагнуть еще на полметра вверх. Саймон, мой танзанийский проводник, заметив это, немедленно включил Боба Марли на своем телефоне:
– Акуна матата! Еще чуть-чуть, мы почти рядом, просто иди «поле-поле», – ободряюще произнес он, улыбаясь. Белые зубы на черном лице.

…I’m just a Buffalo soldier, in the heart of America
Stolen from Africa, brought to America
Fighting on arrival, fighting for survival…

Несмотря на позитивные вибрации, мой arrival на высочайшую вершину Африки вдруг превратился в survival. Присев на здоровенный камень, я задумался. Тогда, в прошлом апреле, на вершине Гокио, среди потрясающего амфитеатра Высоких Гималаев, во главе с восьмитысячниками Эверестом, Лхоцзе, Макалу и Чо-Ойю, Вертелов сказал мне:
– Бро, твоя следующая лакмусовая бумажка – Килиманджаро.
В тот момент я не воспринял это как реальную историю. Ну, сказал, и сказал. Но вот я иду к своему первому восхождению на Кили, а Вертелов – к двенадцатому. Каким будет мой цвет на этой бумажке? «Поле-поле». Это мантра Килиманджаро. На суахили означает «медленно-медленно». Slowly-slowly. Именно так и стоит идти здесь, по крайней мере, начиная от Кибо, с высоты 4700. Так советуют проводники. Так советуют те, кто уже побывал наверху. Buffalo Soldier на телефоне Саймона сменился не менее энергичной Bailando Энрике Иглесиаса и компании. Я встал и поплелся вверх. Слушай умных людей, слушай, что они говорят. Дойдешь до Гилманс, дальше будет легче, говорят они. Поле-поле.

* * *
…четыре дня назад мы ехали по шоссе, извивающемуся среди красноземов, к Марангу Гейт, начальной точке одного из маршрутов восхождения на Килиманджаро. Он так и назывался, Марангу. Это классический маршрут, его длина до пика Ухуру – 34 километра. Его еще на местном жаргоне называют «Кока-кола», намекая на сравнительную легкость восхождения, по сравнению с рядом других, благодаря более пологому склону до Кибо и наличию хижин в приюте. На остальных маршрутах – только палатки. Например, есть маршрут Мачаме, он считается более жестким и поэтому называется «Виски». При этом остальные маршруты более протяженные, что дает больше времени на акклиматизацию, пока идешь вверх. А на Марангу из-за краткости восхождения, пять дней, самый низкий процент взошедших – примерно шестьдесят. В этом – коварство маршрута "Кока-Кола". Многие просто не успевают до конца акклиматизироваться к самой его трудной части, от Кибо до Гилманс Пойнт. Именно на этом отрезке они и поворачивают назад. Люди не устают идти. Идти вверх им не позволяет высота.


…равнинная Африка блеклая, выцветшая, даже скудная. Земля в саванне желто-красная, вся иссушенная. Редкая листва пыльно-зеленая. Днем экваториальное солнце застывает прямо над головой: 3 градуса южной широты. Тень почти не отбрасываешь, словно черт. Температура на солнце свыше пятидесяти. Только люди яркие: черный цвет на таком фоне выделяется. Масаи, и взрослые, и дети, ходят в своих цветастых одеяниях, они называются шука, с обязательным атрибутом – палками, наследием боевого прошлого.


Когда подъезжаешь к Марангу Гейт, одному из входов в национальный парк Килиманджаро, то саванны здесь уже нет, ведь это уже высота 1800 метров над уровнем моря. На этой, сравнительно умеренной высоте идешь через горные леса, флора зеленая и удивительно похожа на нашу среднюю полосу. Но есть и отличия: лианы, например. Или голубые обезьяны, порой резвящиеся на ветвях. После приюта Мандара, выше отметки 2700, фон листвы становится ярко-зеленым, большие деревья исчезают, начинается тропический лес. Появляются удивительные растения, например, фантастические лобелии и дендрокрестовники, похожие на флору из культового мультфильма «Тайна третьей планеты».


Начинаешь задумываться о перспективах экзобиологии, еще пока теоретической науки, изучающей флору и фауну других планет. После лагеря Хоромбо, выше 3700 растительность становится все более и более аскетичной, депрессированной. А на подходе к штурмовому лагерю Кибо, еще километром выше, горные вересковые леса и бессмертники исчезают, сменяясь альпийской тундрой со мхами и лишайниками. Это Марс с его буро-коричневыми холмами, равнинами и булыжниками...

* * *
…во время привала уже на Гилманс Пойнт стало как-то нехорошо. Я бездумно блуждал среди камней около деревянной стелы с надписями на досках: YOU’RE NOW AT GILMAN’S POINT, 5681 M. TANZANIA. WELCOME AND CONGRATULATIONS. Какие поздравления? До самого верха еще не дошли ведь. Как будто снится ватный сон. Голос как не из головы идет. Не мой голос. Да и голова не моя. Не то мандраж, не то странная эйфория. Не знаешь, упадешь-не упадешь. Глупо дойти до Гилманса и не доползти до вершины Африки? Глупо, конечно. А упасть, потеряв сознание, не глупо? Отсюда уже легче, считают умные люди. А идти-то как?
– Бро, как ощущение по сравнению с Гокио? – спрашивает Вертелов.
– Хреново. Не знаю, как пойду дальше.
Он немного удивленно смотрит на меня. И молча направляется в своей синей куртке по тропинке вдоль кратера в сторону пика Ухуру, высшей точки Килиманджаро и всей Африки. Иду за ним. Тропинка была то каменистой, то становилась заснеженной. Не буду останавливаться слишком часто. Станет хуже. Слишком рваный ритм. По марафону знаю: никогда не останавливайся! Трогаться потом труднее. Осталось полтора часа ходу. Двести метров высоты. Остановлюсь, когда упаду. А пока идется, иду. Вон Вертелов, шагает себе. Буду делать остановки только когда останавливаются все, буду отдыхать и параллельно снимать на Go Pro: на ходу все равно картинка прыгает. У меня ж миссия. Я же должен продолжать снимать для нашего travel фильма: у нас тут кратер, куски древней лавы, облака, ледники и, наконец, вершина. Для видеоархивов Гималайского клуба. Для нашего канала Putnik Super. Вот и займись этим. Поле-поле.



…справа был кратер Кибо, весь какой-то пустынный. Песок. Булыжники большие и малые. Кое-где снег. Почему никто туда не спустится? Люди же, хоть и немного, тут в наличии, вверх-вниз идут по его краю. На дальней стороне этого гигантского кольца виднелся массив ледника. Совсем рядом, слева на внешнем склоне протянулся вниз еще один, снежно-белый ледник, по названию Стрелочный. За ним – голубое небо и облака. Когда тропинка шла вниз, я радовался. Когда вверх, грустил. Вверх чаще. Словно бы по наитию начал делать глубокие и длинные вдохи и выдохи: пригодились навыки сэйтай, японской дыхательной гимнастики. Гипервентиляция легких – великое дело! Я шел, шумно дышал, и хуже уже не становилось! Упасть уже не боюсь! Навстречу нам, уже спускаясь с Ухуру, прошли американцы, два парня и две девушки:
– Come on, guys. Hundred meters! – это они про вертикальную сотню. Поле-поле.

…пик Ухуру – это плосковатая песчано-каменистая площадка. Бурая почва, темные камни. Утоптанно. Сравнительно людно. Все фотографируются. И мы. У деревянной стелы все вместе, с проводниками и поодиночке. Вокруг – облака, застилающие бескрайние саванны Африки. Вверху – синий купол неба. Мы – на одной из легендарных «Семи вершин!»



Стела на пике Ухуру похожа на ту, что на Гилманс Пойнт, тоже с досочками и надписями на них. Но надписи другие: AFRICA'S HIGHEST POINT. WORLD'S HIGHEST FREE-STANDING MOUNTAIN. WONDER OF AFRICA. 5895M. В общем, правильные надписи. Те самые, за которыми летишь сюда почти сутки через Амстердам и Найроби, а потом идешь вверх пять дней, теша себя надеждой, чтоб все будет хорошо. Только в голове очень странно. Словно в кино. Как будто со стороны за собой наблюдаешь. Но все равно хорошо.

* * *
…Going back to Cali. Есть такая песня у покойного рэппера Notorious B.I.G. У нас похожая история, только мы живые, слава Богу, и называется наша тема Going back to Kibo. Обратно в штурмовой лагерь. Часть пути от Гилманса просто скользим по буро-серому сыпняку. Напрямую, не зигзагами, как наверх. Съезжаешь, как на лыжах. Голова была… странная. Скользилось бездумно. Танзанийцам надо бы основать соревнования по скоростному спуску по песку с вершины Килиманджаро. Назвать можно Kilimanjaro Sand Downhill World Trophy. Спонсировать, конечно, будет Red Bull. Их гиды будут чемпионами... Я скользил за Саймоном. Мзунгу, или белый по-местному, хорошо усвоил инструктаж черного перед началом спуска. Не отставал. Внизу показались строения и палатки Кибо. Там перекантуемся часок и дальше вниз, в Хоромбо, на 3700, на ночевку, прочь с высоты!
Вспомнилось про вертеловскую лакмусовую бумажку. Я так и не понял, каков мой истинный цвет, но, похоже, в цвета Килиманджаро он вписывается.

P.S. Папа Хэм, спасибо! Я позволил себе сделать римейк твоего названия! Love you, man!
P.P.S. «Ухуру» означает «свобода».