Кто на самом деле изображен на знаменитых картинах
Борис Кустодиев, «Красавица», 1915 год
Кустодиев и 20-летняя актриса Московского художественного театра Фаина Шевченко познакомились летом 1914 года. Он тогда работал над декорациями в театре и заприметил пышнотелую красавицу. Зашел к ней в гримерку и робко попросил позировать. В принципе, она была не против, но обнаженной? «Мне такой позор не нужен, — сказала Шевченко. — Я — актриса Художественного театра! И что? Тысячи людей увидят меня голой?» Все-таки уговорить удалось.
Эффект от картины был, как сейчас говорят, бомбический. Станиславский при виде ню пришел в ужас, кричал так, что стены тряслись: «Прочь с глаз моих, распутница!» (Но потом простил.) Некий митрополит жаловался: «Видимо, диавол водил дерзкой рукой художника, когда он писал свою "Красавицу", ибо смутил он навек покой мой». Критики увидели в полотне «и любование, и эротику, и иронию». Фаине картина не понравилась: уж слишком толстой изобразил ее художник. Впрочем, меняться она не собиралась. Ее коллега по МХТ Софья Гиацинтова вспоминала: «Бывало, идем на занятия, а она уже высматривает нас из окна первого этажа. "Девки, — кричит, — идите какао пить с пирожками!"... И шагу пешком не делала. Все на извозчиках».
Лишний вес ей ничуть не мешал. Шевченко была талантливой актрисой, получила впоследствии звание народной, дважды становилась лауреатом Сталинской премии. Мужчины ее любили. Ею был очарован Блок, которому она пела цыганские романсы. Был недолгий брак с актером Григорием Хмарой. Его тогда называли великим, что не отменяло ветрености: отвез молодую жену в свою родную Полтаву, а сам умчался в Париж, где у него приключилась любовь с актрисой немого кино. Там, в Полтаве, Фаина и познакомилась с красавцем Александром — братом покинувшего ее мужа, вместе с ним вернулась в Москву и прожила до конца жизни. Правда, на гастролях в Париже встретилась с Федором Шаляпиным, свела его с ума и сама не осталась равнодушна. Муж ревновал ужасно: носился по всему Парижу с пистолетом в поисках разлучника. Но как-то все улеглось.
А Шаляпин заказал у Кустодиева портрет Фаины. И тот, уже давно прикованный к инвалидному креслу, написал еще один вариант «Красавицы» (он ее повторял и раньше). Именно это полотно в 2003 году ушло на аукционе «Сотбис» за фантастическую сумму — £845 600 (около $1 388 475).
Фаина Васильевна еще долго блистала на сцене МХАТа и умерла в 1971 году.
Клод Моне, «Женщины в саду», 1866 год
«Женщин в саду» Клод Моне написал в 1866 году. Моделью для всех трех дам на полотне послужила Камилла Донсье. Впрочем, она же — «Японка», «Женщина с зонтом», «Дама в зеленом», а также все женщины из «Завтрака на траве»... Словом, почти любая женщина кисти знаменитого импрессиониста. Зачем платить натурщице, когда есть молодая красивая жена?
С дочерью мелкого лионского буржуа 17-летней Камиллой Донсье Моне познакомился в 1865 году. Вскоре они стали жить вместе. «Красивая девушка с мягким характером, она одинаково ровно принимала взлеты и падения в карьере своего супруга, в тяжелые времена не сетуя на холод в нетопленной квартире и скудный рацион», — пишет в книге «Повседневная жизнь импрессионистов» Жан-Поль Креспель. Они нуждались настолько, что Моне соскабливал краску со своих старых картин, очищая холст для новых работ. В августе 1869 года Моне писал другу: «Ренуар приносит нам из дому хлеб, чтобы мы не умерли с голоду. Неделя без хлеба, без огня в очаге, без света — это ужасно».
Наконец, счастье улыбнулось: картины Моне стали выставляться и продаваться! Теперь у Камиллы были кухарка, садовник, гувернантка для сына и прекрасные наряды, подчеркивавшие ее еще не угасшую красоту. Они прожили вместе 15 лет. По свидетельству Жан-Поля Креспеля, смерть 32-летней Камиллы была трагична. «Она умерла от рака матки после рождения второго ребенка, сына Мишеля. Агония несчастной была мучительна, к тому же легкомысленный супруг оставил ее на попечение, если это можно так назвать, деревенского доктора... Лишь когда Камилла умерла, на горизонте появился Клод Моне. Даже в такой трагический момент Моне оставался художником, решив изобразить Камиллу на смертном одре, окутанной голубой дымкой. Так появилось одно из самых волнующих видений, вышедших из-под кисти импрессионистов».
Орест Кипренский, «Девочка в маковом венке с красной гвоздикой в руке», 1819 год
В Италии, где в то время находился художник, полотно сочли столь совершенным, что не сомневались: оно написано мастером эпохи Возрождения! Только представив эскизы и свидетельства, Кипренскому удалось доказать свое авторство. Его модель звали Мариучча, она была дочерью натурщицы художника. А затем случилась трагедия, после которой только что рукоплескавший Рим возвел Ореста в ранг злодея. Однажды утром мать Мариуччи была найдена в его мастерской: ее задушили, накрыли холстом и подожгли.
Кипренский был уверен: виновен его слуга Анжело. После убийства молодого итальянца нашли в невменяемом состоянии, бредящим, и через несколько дней он умер. Но город его уверенности не разделял. Константин Паустовский писал: «Рим отвернулся от художника. Когда он выходил на улицу, мальчишки швыряли в него камнями из-за оград и свистели, а соседи — ремесленники и торговцы — грозили убить». Жизнь в Вечном городе стала невыносимой. Перед спешным отъездом из Италии Кипренский, очень привязанный к Мариучче, определил ее в монастырский приют, оставив приличную сумму на содержание.
И в России Орест Адамович не забывает о своей подопечной, он пишет скульптору Самуилу Гальбергу: «Прошу сделать мне дружбу, объявить начальнице ее, что я непременно приеду в Рим в течение двух или трех лет и постараюсь нашей Марьючче вполне оказать мое участие, которое я принял в ее судьбе. У меня никого ближе ее нет на земле, нет ни родных и никого».
В 1828 году 46-летний художник возвращается в Италию. Мариучче к тому времени исполнилось 16. «Существовать было одиноко и неуютно. Тогда измученный Кипренский совершил последнюю ошибку — женился на Мариучче, — свидетельствует Паустовский. — Она его не любила, но была привязана к нему как к человеку, спасшему ее от нищеты и голода». Художник сильно пил, бывало, ночевал на улице. Однажды в такую ночь он простудился и слег — уже навсегда. Кипренский умер в Риме 17 октября 1836 года от воспаления легких. После его смерти Мариучча прислала в Петербургскую академию художеств оставшиеся ей в наследство картины. А вскоре родила дочь — Клотильду. Друг Кипренского гравер Федор Иордан рассказывал, что в 1844 году разыскал в Риме Марию (таково было полное имя Мариуччи), она вышла замуж за какого-то маркиза. На этом следы «девочки в маковом венке» затерялись.
Огюст Ренуар, «Портрет актрисы Жанны Самари», 1877 год
У Жанны Самари была артистическая семья: бабушка — знаменитая актриса, отец — виолончелист Парижской оперы, старшая сестра и младший брат — актеры, старший брат — скрипач, сама она в 18 лет дебютировала в театре «Комеди Франсез» и своей свежестью и живостью покорила публику. «Ну и глазищи же у вас, Жанна! Так и подмывает их выколоть!» — шутил Дюма-сын. Так что Ренуар был рад, когда родители очаровательной субретки пришли с просьбой написать портрет дочери: «Жанна так восхищается вами...»
Художник был искренне увлечен моделью: «Право, она все освещает вокруг... Настоящий солнечный луч». Но увлечение его носило творческий характер. Приходя на улицу Фрошо, где жила актриса, он, по воспоминаниям Жанны, так торопился приступить к работе, что порой забывал даже поздороваться.
Ренуар писал ее не раз, стремясь передать звонкое звучание юности. Самым известным стал портрет 1877 года: синие глаза, золотисто-рыжие волосы, пунцовый рот. «...В богатое впечатлениями блюдо из красок одновременно входят ваниль, красный крыжовник и фисташки: этот портрет можно есть ложкой!» — писал художник Луи Леруа.
Так и длился — из полотна в полотно — этот живописный «роман», не собираясь перетекать ни во что другое. Жанна пришла к выводу, что «Ренуар не создан для брака. Он сочетается со всеми женщинами, которых пишет, через прикосновение своей кисти». Мастер не противоречил: «Мне жаль мужчин — покорителей женщин. Тяжкое у них ремесло! День и ночь на посту. Я знавал художников, не создавших ничего достойного внимания: вместо того чтобы писать женщин, они их соблазняли».
Разумеется, так не могло продолжаться долго. У 23-летней Жанны начался уже настоящий роман — с сыном богатого биржевого брокера Полем Лагардом. В 1880 году они сочетались браком, в котором родились три дочери (первая умерла в младенчестве). В сентябре 1890 года Жанна, перед новым театральным сезоном поехала в Трувиль, где проводил лето муж с дочерьми. Там ей практически сразу стало плохо. Местный врач диагностировал тифоидную горячку. Больную срочно транспортировали в Париж, но 18 сентября, 33 лет отроду, она умерла. Дочери продолжили семейную традицию: обе стали актрисами. Младшая вышла замуж за директора Парижской оперы и дожила до 60-х годов ХХ века.
Так ли вредно фотографировать картины со вспышкой?
Разоблачить Яна ван Эйка: рассказываем о секретах художников прошлого
