Путями первопроходцев. Часть 4

Агзу, как уже говорилось ранее, одно из поселений коренных народностей Приморья – нанайцев и удэгейцев. В первую очередь, конечно же, удэгейцев, хотя, нанайцев больше, но в большинстве своём нанайцы (гольды, по старому – авт.) проживают на территории Хабаровского края, а нашей коренной народностью остаются удэге.



Всего в крае осталось два села удэгейцев – Красный Яр и Агзу. Хотя раньше, до конца 19 века на территории края было так много представителей коренных народов, что В.К. Арсеньев в своих записках упоминает достаточно забавный факт – когда птицы прилетали к нам, то пролетая над побережьем, они успевали испачкаться в саже от костров многочисленных стойбищ, рассыпанных по берегу Японского моря. Можно только удивляться такому количеству коренного населения, но позднее, эпидемия оспы, завезённой китайскими купцами, существенно сократила численность народа удэге, да и восстание против советской власти в двадцатых годах не помогло решить проблемы упадка генофонда этого народа.



Итак, приземлившись в Агзу мы, сразу же отправились на осмотр села. Разместиться нам помог глава сельского поселения В. Амплеев. В нашем распоряжении оказалось пол дома, так что мы могли чувствовать себя достаточно комфортно и быт в доме существенно отличается от палаточного «существования».
В селе проживает немногим менее 180 человек. Работа здесь только на метеостанции, в дизельной электростанции, сельсовете, аэропорту и клубе. Думаю, что не ошибусь сильно, если скажу, что в селе работает не более пятнадцати человек. Остальные вынуждены заниматься охотой и рыбалкой. Хотя, говоря «вынуждены» я, наверное, грешу против истины, т.к. эти виды промысла являются для местных жителей традиционными и знакомыми не только по рассказам отцов и дедов, но и на собственном опыте, начавшемся в раннем детстве. Тайга и река для них всё – работа, смысл жизни, источник доходов и некий макрокосм, в котором они растворяются без остатка.



Первое, что бросается в глаза, при прогулках по деревне – глаза собак. В каждом дворе здесь живут охотничьи лайки, и свободно перемещаясь по деревне, остаются дружелюбными даже для посторонних людей. Но при попытках подозвать собаку поближе с ней происходит странная метаморфоза – уши виновато опускаются, хвост поджимается и всем своим видом собака напоминает самое виноватое существо на белом свете. После того, как начинаешь гладить и чесать такого пса, он начинает ластиться к тебе и долго не желает отпускать, упрашивая почесать его ещё. Думаю, что связано это с тем, что здесь собаки растут в достаточно суровых условиях и гораздо чаще пёс может встретить удар хозяина, чем ласку с его стороны.



Деревня выглядит старой и при желании, убрав всего несколько столбов с проводами, здесь можно снимать фильмы о довоенной жизни. Новых или свежеотремонтированных домов практически нет. Глядя на деревню хочется немедленно начать помогать им, но картину, тут же, портят «ленд круизеры» и «сафари» снующие туда-сюда по деревне. Да стоящие почти в каждом дворе две-три машины подобного же толка, но уже пущенные на запчасти. Большая часть удэгейцев ездит на машинах без номеров, т.к. машины привозятся сюда просто «так», для езды, а значит без оформления и без документов (да и стоят такие авто гораздо дешевле), а ГИБДД здесь гость более редкий, чем тигр.
Вообще, нынешние малочисленные народности, несмотря на общепринятое мнение, живут очень неплохо. Самые современные лодочные моторы, дорогие внедорожники и дорогое огнестрельное оружие (карабины и ружья) – вот образ современного нанайца или удэгейца живущего в Агзу. Парадокс: работы нет (как нет и государственных заготовительных контор), а достаток гораздо выше среднего.



Разгадка, конечно же, проста. Таёжный промысел приносит неплохой доход тому, кто отдаёт себя этому делу всего, без остатка. Да, это тяжело. Да, это опасно. Но у них просто нет другого выхода. Будем говорить прямо. Современная система образования в сельских школах не оставляет выпускнику никаких шансов на хоть какое ни будь будущее отличное от жизни его предков. Отличник сельской школы по уровню образования близок к троечнику городской школы и дело здесь не в том, что сельчане не хотят учится. Дело в том, что при всём желании они вынуждены, учится у учителей «совместителей» или вовсе пропускать уроки из-за отсутствия профильного преподавателя. Вот и идут молодые люди тропами своих предшественников, что бы обеспечивать себя и свои семьи. Но, в этом и парадокс. Именно эти факторы создают все условия для сохранения традиционного уклада жизни коренных народов.



Ещё одним источником дохода в Агзу (кроме леса) становится, в последнее время, «экскурсионная» деятельность. Всё больше и больше туристов приезжают сюда. Основная цель визита – рыбалка на Самарге. Удовольствие это не из дешёвых. День сплава по Самарге на удэгейской ульмаге (разновидность плоскодонной длинной лодки) обойдётся вам в 4000 рублей (работа проводника) плюс стоимость потраченного бензина. В среднем, два дня сплава по Самарге до одноимённого посёлка расположенного на берегу Татарского пролива (около 70 км.) обойдутся в 15000 рублей. Если вы рассчитываете задержаться и половить рыбы с живописных кос расположенных по всему течению этой таёжной реки, то сумма будет увеличиваться на 4000 в день.



В деревне работает клуб. По вечерам тут собирается молодёжь. Шашки, шахматы и непременные танцы – вот и весь немудрённый набор развлечений, который нам довелось увидеть.
Цены в магазинах неприятно удивляют. Во время своего путешествия по Приморью Н. М. Пржевальский писал: «… все товары обыкновенно продаются по тройной или, только в самых редких случаях, по двойной цене против своей номинальной стоимости.». С момента написания этих строк прошло 145(!) лет, но ничего не изменилось. Из-за отдалённости и трудности завоза товара банка самой дрянной тушёнки стоит 160 рублей, а маленькая палка докторской колбасы 360 рублей. Хлеб вообще достать очень трудно, т.к. в магазинах его нет и каждая семья печёт свой хлеб и конечно же рассчитывает только на себя. Нам пришлось договариваться с одной семьёй и булка хлеба обошлась нам в 50 рублей, хотя, положа руку на сердце можно признать, что оно того стоило, так как более вкусного хлеба мне до этого есть не приходилось.



Вообще, находясь в этой деревне можно понять (и даже ощутить на себе) как жили люди сто лет назад. Лишь наличие проводов электропередач да спутниковые тарелки на домах возвращают вас в реальность.
В деревне мы пробыли недолго, так как пора было возвращаться на маршрут. Дорога звала…