Земля за океаном
В 1972 году журналисты Василий Песков и Борис Стрельников проехали пятнадцать тысяч километров по двадцати шести штатам Америки и в 1975 выпустили книгу «Земля за океаном». Читая ее в декабре 2014, я то и дело думала: «Да ведь и сейчас то же самое!»
По-прежнему, когда в России, по московскому времени, день только начинается, в Колумбии, штат Миссури, я укладывалась спать под звон цикад и вой койотов. Первые дни в Америке самые тяжелые — смотришь на часы и не веришь — ведь дома уже ночь и организм живет еще по российскому времени, а надо куда-то идти, с кем-то встречаться, обживаться на новом месте. Недели две спишь по два-четыре часа, просыпаясь посреди ночи, а потом борешься с собой, чтобы не уснуть в полдень.
Первое впечатление от Америки — почти час в зале прилета в аэропорту Джона Кеннеди, дорога на Манхэттен. Станислав Кондрашов, собкор «Известий», проживший в Нью-Йорке несколько лет, писал в книге «Долгий взгляд на Америку»: «У Нью-Йорка особый запах — мужских сигар, дамских духов и бензина». Я так и не разгадала, чем пахнет Нью-Йорк, ни когда гуляла душными августовскими вечерами, ни когда встретила дождливый город в январе 2015. Быть может, все запахи так перемешались, что и нет возможности различить какой-то один, особенный, что принадлежит только Нью-Йорку.
Когда я добралась до Колумбии, университетского городка, где в 1908 году открылась первая в мире школа журналистики, и обошла окрестности за неделю, я поняла — все мне знакомо, я уже это видела, в кино и сериалах. Вот частные дома, женщина сидит в кресле-качалке на крылечке — ждет-не ждет или просто проживает еще один день. Вот громадные биллборды вдоль дороги с нарисованными бургерами, картошкой фри и ковбойскими сапогами. По выходным в жилые районы заезжает мороженщик на музыкальном фургоне. С каждым последующим днем я открывала Америку, пусть эти открытия были вторичны, и до, и после меня люди будут также прощаться со стереотипами — в Америке тысячи разных Америк.
По-прежнему американцы мечтают о клочке земли, собственном доме, лужайке, заднем дворе и чтобы подальше от города.
По-прежнему Америка – плавильный котел. В одном классе со мной учились студенты с итальянскими, скандинавскими, французскими и восточно-европейскими фамилиями. Историю семьи, пусть и в общих чертах, помнят до третьего-четвертого колена, по крайней мере, откуда приехали бабушка и дедушка знают точно, а сундуки, комоды, музыкальные инструменты и прочие фамильные ценности кочуют вместе с внуками по штатам.
Как и сорок лет назад, в Штатах выращивают кукурузу. Миссури на десятом месте в рейтинге самых «кукурузных» штатов, первые строчки достались Айове, Иллинойсу и Небраске. Почти в каждом продукте, что я снимала с полки в магазине, среди ингредиентов можно было обнаружить corn starch или corn syrup. Американские сладости невероятно сладкие, приторные. «Из чего вы печете хлеб?» - спросили меня однажды американцы, когда я сказала, что в России нет такого раздолья кукурузных полей: «Из пшеничной и ржаной муки».
На фото - кукурузные поля на закате
По-прежнему дороги – одно из лучших, что есть в Штатах. Из четырех миллионов миль (почти как восемь раз до Луны и обратно) около двух с половиной миллионов — тротуары. В сумерках, шоссе, отполированное резиной, блестит в свете фар. В среднем американец проводит за рулем четыре года.
Вдоль дороги построены заправки, закусочные и комнаты отдыха, где бесплатно можно припарковаться и провести ночь.
Как и сорок лет назад, жизнь в Америке без машины немыслима, только если вы не живете в большом городе, Чикаго, Нью-Йорке или Бостоне. В Колумбии автобусы курсируют по одиннадцати маршрутам. Для удобства можно скачать приложение на телефон и в режиме реального времени отслеживать нужный рейс. Но даже это не гарантирует, что на остановке вы не прождете час или два. До одного из кинотеатров в Колумбии — рукой подать, точнее — машиной, полторы мили за три минуты. Но если пешком — полчаса, по шоссе или газону. Так бывает и так ходят. Редко. В общем, без машины в Америке человек как в ловушке.
Столица каждого штата располагается в центре — чтобы и с севера и запада добираться было одинаково — все честно. Например, до Джефферсон-Сити, столицы Миссури, не идет никакой общественный транспорт или электричка — либо попутка, либо личный автомобиль.
В Штатах не принято, даже не так — просто необычно — прогуливаться, особенно в маленьких городах. Во-первых, это может вызвать подозрение у жителей вот этого конкретного района, где вы гуляете, во-вторых, есть города, где тротуаров нет в принципе, или за ненадобностью они зарастают травой. Школьники десятилетиями ходят до школы по газонам или шоссе. Да — небезопасно, но до пятнадцати лет студента обычно возят родители, а потом — время получать права. Если ребенок вырос на ферме, то машина для него или нее — просто необходимость.
Как и в 1972, в 2015 американцы ездят за продуктами раз в одну или две недели, тратят сотню долларов, покупая не только еду домой, но и ланч на работу — если в среднем обед в кафе стоит 6-10 долларов, то замороженная еда — 3-4 доллара. Американцы бережливы, они скорее выберут те продукты, за которые можно получить скидку на бензин.
В 2000 году в Америке вышел фильм, снятый по одноименной книге, «Заплати другому». В Штатах до сих пор существует фонд с таким же названием — по цепочке добрые дела переходят от одного к другому, золотое правило нравственности: «Итак во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними, ибо в этом закон и пророки» (Мф. 7:12). В 2015 году день для совершения добрых дел — 30 апреля.
В Америке никто не ходит с нацепленной с утра и застывшей на целый день белозубой улыбкой до ушей, но если встретиться взглядом с незнакомцем, он или она обязательно улыбнется и поздоровается. Идешь, например, по жилому району, проходишь мимо ковбоя, подстригающего газон, он обернется, улыбнется и скажет «привет», ты сделаешь то же в ответ. Улыбка и «привет» - не просто вежливость, это еще и уверенность в безопасности.
Американцы постоянно придерживают двери, даже если человек еще за пять метров — вот и заплати другому, потому что и ты потом поступаешь так же. Еще спрашивают «не возражаете, если я присяду?» и неважно где — в библиотеке, кафе или парке.
За пять месяцев я привыкла, что всем есть дело до моих дел. «Как ты?» спрашивают в продуктовом магазине на кассе, в банке и на почте, в кафе и на заправке. Пусть это и дежурная фраза, как и «извините», но обменяться ими ведь ничего не стоит, а приятно.
Та же вежливость и на дорогах — водитель всегда тормозит на перекрестках, где нет светофора, огладывается по сторонам, убедиться, что нет машин — всегда. Если к перекрестку подъезжают две машины с разных сторон, остановятся обе, пока кто-то не махнет рукой — поезжай.
В Америке я ни разу не встретила человека, кто бы открыто показывал свое плохое настроение, даже если есть проблемы, даже если это худший день за неделю или год, никто не станет всерьез жаловаться, ограничиться лишь «что ж, это был довольно тяжелый день», и неважно, с кем говорит — с приятелем, подругой, мужем, женой или родителями.
По-прежнему в Америке на обед едят сэндвичи и гамбургеры, нельзя сказать, что это дешевая еда — те же 10 долларов, если только это не макдак. На мой вопрос, ну почему не приготовить обычный салат или второе, в нашем традиционном русском понимании, мне отвечали: но ведь сэндвич — то же самое, только компактно и с хлебом! «Американцы едят быстро — пару бутербродов с апельсиновым соком — и все» (Эрих Мария Ремарк, «Ночь в Лиссабоне»). Берегут время.
При покупке алкоголя спрашивают паспорт — всегда и у всех, даже если на вид человек давно позади оставил совершеннолетие. Если паспорта с собой нет — спросят дату рождения. Чуть замешкаетесь — алкоголь останется в магазине. Еще одна, непривычная русскому человеку черта, - упрямо следовать предписаниям, даже там, где все очевидно.
Как и сорок лет назад, есть районы, в которые лучше не заглядывать ни днем, ни ночью, о чем хорошо знают американцы. В этом еще одно назначение машины — чувствовать себя в безопасности. На автомобиле можно проскочить любой район и не заметить — плохой он или хороший. Один случай произошел, когда мы отъезжали от супермаркета — к нашей машине шел мужчина не самого элегантного вида, мы закрыли окна и заблокировали двери. Для русского это кажется чрезвычайной предосторожностью, в Америке же — просто осторожность, на мой вопрос «Может ему что-то нужно?», мне ответили: «Если есть проблемы, недалеко центр помощи, туда всегда обращаются, и он об этом знает». Когда мы с американцами смотрели «Москва слезам не верит», их удивляло: как люди могли так спокойно открывать двери и впускать в квартиру незнакомцев? Ведь они их не знают, не знают намерений? Что и говорить — разные культуры.
На фото - хороший жилой район
Еще из необычного — в театре необязательно раздеваться и можно хрустеть попкорном на балете.
По воскресеньям или на большие праздники семьи собираются вместе, достают из шкафов настольные игры и день незаметно переходит в вечер. Как они могут удержать в голове все эти правила?
За пять месяцев я так и не привыкла к галонам, футам и фаренгейтам, чуть-чуть разобралась с милями и без запинки научилась писать сначала месяц, потом число и год, направо и налево говорить «извините» и «как ваши дела?», улыбаться в ответ и есть сэндвичи на ланч.
В Америке я свыклась с мыслью, что Новый год вовсе и не праздник, и когда пришла в библиотеку 31 декабря, рождественские декорации, елки и гирлянды, уже убрали. «Никого не волнует, что 31 декабря сменяется 1 январем», сказала мне одна американка, «это всего лишь календарь». Да и какой Новый год без снега, мороза и семьи?
Первое января — выходной, а второго – все по-прежнему, снова в машину, снова зажигание, две-четыре-шесть миль в дороге, пятнадцать минут и работа, замороженный ланч и чипсы перекусить, вечер — в гостиной у телевизора, с одного реалити-шоу на другое, с вечерних новостей на фильм, между делом кто-то вяжет, кто-то читает, кто-то играет в игру на телефоне, или просто отдыхает, потому что завтра - снова в машину, снова зажигание…
По-прежнему, когда в России, по московскому времени, день только начинается, в Колумбии, штат Миссури, я укладывалась спать под звон цикад и вой койотов. Первые дни в Америке самые тяжелые — смотришь на часы и не веришь — ведь дома уже ночь и организм живет еще по российскому времени, а надо куда-то идти, с кем-то встречаться, обживаться на новом месте. Недели две спишь по два-четыре часа, просыпаясь посреди ночи, а потом борешься с собой, чтобы не уснуть в полдень.
Первое впечатление от Америки — почти час в зале прилета в аэропорту Джона Кеннеди, дорога на Манхэттен. Станислав Кондрашов, собкор «Известий», проживший в Нью-Йорке несколько лет, писал в книге «Долгий взгляд на Америку»: «У Нью-Йорка особый запах — мужских сигар, дамских духов и бензина». Я так и не разгадала, чем пахнет Нью-Йорк, ни когда гуляла душными августовскими вечерами, ни когда встретила дождливый город в январе 2015. Быть может, все запахи так перемешались, что и нет возможности различить какой-то один, особенный, что принадлежит только Нью-Йорку.
Когда я добралась до Колумбии, университетского городка, где в 1908 году открылась первая в мире школа журналистики, и обошла окрестности за неделю, я поняла — все мне знакомо, я уже это видела, в кино и сериалах. Вот частные дома, женщина сидит в кресле-качалке на крылечке — ждет-не ждет или просто проживает еще один день. Вот громадные биллборды вдоль дороги с нарисованными бургерами, картошкой фри и ковбойскими сапогами. По выходным в жилые районы заезжает мороженщик на музыкальном фургоне. С каждым последующим днем я открывала Америку, пусть эти открытия были вторичны, и до, и после меня люди будут также прощаться со стереотипами — в Америке тысячи разных Америк.
По-прежнему американцы мечтают о клочке земли, собственном доме, лужайке, заднем дворе и чтобы подальше от города.
По-прежнему Америка – плавильный котел. В одном классе со мной учились студенты с итальянскими, скандинавскими, французскими и восточно-европейскими фамилиями. Историю семьи, пусть и в общих чертах, помнят до третьего-четвертого колена, по крайней мере, откуда приехали бабушка и дедушка знают точно, а сундуки, комоды, музыкальные инструменты и прочие фамильные ценности кочуют вместе с внуками по штатам.
Как и сорок лет назад, в Штатах выращивают кукурузу. Миссури на десятом месте в рейтинге самых «кукурузных» штатов, первые строчки достались Айове, Иллинойсу и Небраске. Почти в каждом продукте, что я снимала с полки в магазине, среди ингредиентов можно было обнаружить corn starch или corn syrup. Американские сладости невероятно сладкие, приторные. «Из чего вы печете хлеб?» - спросили меня однажды американцы, когда я сказала, что в России нет такого раздолья кукурузных полей: «Из пшеничной и ржаной муки».
На фото - кукурузные поля на закате
По-прежнему дороги – одно из лучших, что есть в Штатах. Из четырех миллионов миль (почти как восемь раз до Луны и обратно) около двух с половиной миллионов — тротуары. В сумерках, шоссе, отполированное резиной, блестит в свете фар. В среднем американец проводит за рулем четыре года.
Вдоль дороги построены заправки, закусочные и комнаты отдыха, где бесплатно можно припарковаться и провести ночь.
Как и сорок лет назад, жизнь в Америке без машины немыслима, только если вы не живете в большом городе, Чикаго, Нью-Йорке или Бостоне. В Колумбии автобусы курсируют по одиннадцати маршрутам. Для удобства можно скачать приложение на телефон и в режиме реального времени отслеживать нужный рейс. Но даже это не гарантирует, что на остановке вы не прождете час или два. До одного из кинотеатров в Колумбии — рукой подать, точнее — машиной, полторы мили за три минуты. Но если пешком — полчаса, по шоссе или газону. Так бывает и так ходят. Редко. В общем, без машины в Америке человек как в ловушке.
Столица каждого штата располагается в центре — чтобы и с севера и запада добираться было одинаково — все честно. Например, до Джефферсон-Сити, столицы Миссури, не идет никакой общественный транспорт или электричка — либо попутка, либо личный автомобиль.
В Штатах не принято, даже не так — просто необычно — прогуливаться, особенно в маленьких городах. Во-первых, это может вызвать подозрение у жителей вот этого конкретного района, где вы гуляете, во-вторых, есть города, где тротуаров нет в принципе, или за ненадобностью они зарастают травой. Школьники десятилетиями ходят до школы по газонам или шоссе. Да — небезопасно, но до пятнадцати лет студента обычно возят родители, а потом — время получать права. Если ребенок вырос на ферме, то машина для него или нее — просто необходимость.
Как и в 1972, в 2015 американцы ездят за продуктами раз в одну или две недели, тратят сотню долларов, покупая не только еду домой, но и ланч на работу — если в среднем обед в кафе стоит 6-10 долларов, то замороженная еда — 3-4 доллара. Американцы бережливы, они скорее выберут те продукты, за которые можно получить скидку на бензин.
В 2000 году в Америке вышел фильм, снятый по одноименной книге, «Заплати другому». В Штатах до сих пор существует фонд с таким же названием — по цепочке добрые дела переходят от одного к другому, золотое правило нравственности: «Итак во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними, ибо в этом закон и пророки» (Мф. 7:12). В 2015 году день для совершения добрых дел — 30 апреля.
В Америке никто не ходит с нацепленной с утра и застывшей на целый день белозубой улыбкой до ушей, но если встретиться взглядом с незнакомцем, он или она обязательно улыбнется и поздоровается. Идешь, например, по жилому району, проходишь мимо ковбоя, подстригающего газон, он обернется, улыбнется и скажет «привет», ты сделаешь то же в ответ. Улыбка и «привет» - не просто вежливость, это еще и уверенность в безопасности.
Американцы постоянно придерживают двери, даже если человек еще за пять метров — вот и заплати другому, потому что и ты потом поступаешь так же. Еще спрашивают «не возражаете, если я присяду?» и неважно где — в библиотеке, кафе или парке.
За пять месяцев я привыкла, что всем есть дело до моих дел. «Как ты?» спрашивают в продуктовом магазине на кассе, в банке и на почте, в кафе и на заправке. Пусть это и дежурная фраза, как и «извините», но обменяться ими ведь ничего не стоит, а приятно.
Та же вежливость и на дорогах — водитель всегда тормозит на перекрестках, где нет светофора, огладывается по сторонам, убедиться, что нет машин — всегда. Если к перекрестку подъезжают две машины с разных сторон, остановятся обе, пока кто-то не махнет рукой — поезжай.
В Америке я ни разу не встретила человека, кто бы открыто показывал свое плохое настроение, даже если есть проблемы, даже если это худший день за неделю или год, никто не станет всерьез жаловаться, ограничиться лишь «что ж, это был довольно тяжелый день», и неважно, с кем говорит — с приятелем, подругой, мужем, женой или родителями.
По-прежнему в Америке на обед едят сэндвичи и гамбургеры, нельзя сказать, что это дешевая еда — те же 10 долларов, если только это не макдак. На мой вопрос, ну почему не приготовить обычный салат или второе, в нашем традиционном русском понимании, мне отвечали: но ведь сэндвич — то же самое, только компактно и с хлебом! «Американцы едят быстро — пару бутербродов с апельсиновым соком — и все» (Эрих Мария Ремарк, «Ночь в Лиссабоне»). Берегут время.
При покупке алкоголя спрашивают паспорт — всегда и у всех, даже если на вид человек давно позади оставил совершеннолетие. Если паспорта с собой нет — спросят дату рождения. Чуть замешкаетесь — алкоголь останется в магазине. Еще одна, непривычная русскому человеку черта, - упрямо следовать предписаниям, даже там, где все очевидно.
Как и сорок лет назад, есть районы, в которые лучше не заглядывать ни днем, ни ночью, о чем хорошо знают американцы. В этом еще одно назначение машины — чувствовать себя в безопасности. На автомобиле можно проскочить любой район и не заметить — плохой он или хороший. Один случай произошел, когда мы отъезжали от супермаркета — к нашей машине шел мужчина не самого элегантного вида, мы закрыли окна и заблокировали двери. Для русского это кажется чрезвычайной предосторожностью, в Америке же — просто осторожность, на мой вопрос «Может ему что-то нужно?», мне ответили: «Если есть проблемы, недалеко центр помощи, туда всегда обращаются, и он об этом знает». Когда мы с американцами смотрели «Москва слезам не верит», их удивляло: как люди могли так спокойно открывать двери и впускать в квартиру незнакомцев? Ведь они их не знают, не знают намерений? Что и говорить — разные культуры.
[url=http://radikal.ru]
На фото - хороший жилой район
Еще из необычного — в театре необязательно раздеваться и можно хрустеть попкорном на балете.
По воскресеньям или на большие праздники семьи собираются вместе, достают из шкафов настольные игры и день незаметно переходит в вечер. Как они могут удержать в голове все эти правила?
За пять месяцев я так и не привыкла к галонам, футам и фаренгейтам, чуть-чуть разобралась с милями и без запинки научилась писать сначала месяц, потом число и год, направо и налево говорить «извините» и «как ваши дела?», улыбаться в ответ и есть сэндвичи на ланч.
В Америке я свыклась с мыслью, что Новый год вовсе и не праздник, и когда пришла в библиотеку 31 декабря, рождественские декорации, елки и гирлянды, уже убрали. «Никого не волнует, что 31 декабря сменяется 1 январем», сказала мне одна американка, «это всего лишь календарь». Да и какой Новый год без снега, мороза и семьи?
Первое января — выходной, а второго – все по-прежнему, снова в машину, снова зажигание, две-четыре-шесть миль в дороге, пятнадцать минут и работа, замороженный ланч и чипсы перекусить, вечер — в гостиной у телевизора, с одного реалити-шоу на другое, с вечерних новостей на фильм, между делом кто-то вяжет, кто-то читает, кто-то играет в игру на телефоне, или просто отдыхает, потому что завтра - снова в машину, снова зажигание…
Читайте также
Будет интересно
