Тырныаузский горно-обогатительный комбинат (Часть 1)
От автора
В данном отчёт речь пойдёт о Тырныаузском горно-обогатительном комбинате (ТГОК). На момент нашего посещения предприятие не функционировало, а его инфраструктура была почти полностью уничтожена и разграблена. Однако кое-что интересное всё-таки осталось…
Заранее приношу извинения читателям и особенно бывшим сотрудникам ТГОКа за столь скудные сведения о комбинате. Что-то взял из старых газет, что-то из Интернета, отбросив в сторону лишнюю часть СМИшной шелухи. Пообщаться с кем-либо из работников ТГОКа так и не удалось, как ни старался. А на личное общение с жителями Тырныауза у нас совсем тогда не было времени.
Также извиняюсь за качество некоторых фотографий. Хотя в повествовании я ссылаюсь на взбунтовавшуюся технику, но, конечно же, не исключаю своего личного непрофессионализма. А вероятнее всего фото не получились из-за того, что в рейде не принял участие товарищ Маф – наш самый пряморукий фотограф. Я изначально настроился, что снимать будет другой человек, да так и протащил неосознанно лентяйский настрой чрез весь рейд.
В самый последний момент Мафу по крайне веской причине пришлось отказаться от затеи, инициатором которой он был. Так что сей отчёт посвящается ему – человеку, вдохновившему нас на поездку в Тырныауз.
P.S. Всё изложенное в отчёте является плодом воображения, а фотографии – продуктом монтажа. Любые совпадения с реальными людьми, событиями и местами случайны.
Суббота 15.10.2016
Нам повезло. В Тырныаузе ещё не пошёл дождь, хотя по дороге от аэропорта ехали сквозь плотную завесу мороси. Расплатившись с таксистом, бодрым шагом направились к ближайшему заброшенному зданию, где рассчитывали найти убежище на ночь.
Когда до входа оставалось не больше сотни шагов, и мы уже предвкушали близкий отдых, изнутри донёсся басовитый угрожающий лай крупной собаки.
- Блин, занято! – с досадой сказал я. – Макс, ты случайно не прихватил с собой отпугиватель?
- Нет. Думал взять его, но рюкзак забит под завязку, - ответил товарищ.
- Да, это я так спросил… Вдруг, в качестве балласта взял. Ладно, идём искать другое место.
Поиски альтернативы оказались сложнее, чем ожидалось. Фабричный комплекс был практически полностью превращён в поле руин, за исключением нескольких построек. Мы пробирались по грудам бетонного и кирпичного боя, и ежеминутно обходили глубокие ямы и траншеи. Будто бы фабрику сносили не с помощью строительной техники, а ковровой бомбардировкой.
Где-то поблизости взревел мотор, зарокотал прогоревший глушитель и из-за поворота выскочил УАЗ песчаной расцветки. Его корпус лязгал и дребезжал, единственная фара едва освещала путь, но водитель уверенно гнал автомобиль вперёд и вверх. Машина скрылась также внезапно, как и появилась. Мы удивлённо переглянулись и потопали дальше.
Уцелевшие сооружения представляли собой печальное зрелище. Ни лестничных маршей, ни целых стен. Часть перекрытий обрушена, полы завалены обломками. Только одно большое здание сохранилось лучше других, кое-где даже уцелели оконные стёкла. Но на поверку все входы в него оказались заварены, а окна зарешёчены. Заниматься устройством залаза некогда и не с руки. Здание вполне могло охраняться. И обустраивать в нём лагерь, не проведя подробную разведку, было бы опрометчиво.
Лишь к полуночи отыскали более-менее подходящее место, установили палатку и легли спать.
Воскресение 16.10.2016
Утро началось с постыдного осознания того, что выбранная нами позиция хорошо просматривалась со стороны города. Палатка-то скрыта от посторонних глаз, но остальная площадка на виду. А в прочем, в этот раз выбор был объективно ограничен.
Но я слукавил. Душевные терзания на счёт местоположения лагеря пришли позже, а первичным было впечатление от открывшейся панорамы.
Перед нами раскинулся постапокалиптический пейзаж. Горы обломков и редкие покорёженные скелеты зданий. На заднем плане в линию вытянулись вполне опрятные многоэтажки. И на высоте в какую-то пару сотен метров над городом висел потный слой то ли облаков, то ли тумана.
Слева особняком стояло «заводоуправление», от проникновения в которое мы вчера отказались. Остатки конвейера и трубы на крыша недвусмысленно намекали на производственное назначение, но, как правило, на заводах в последнюю очередь сносят именно административную часть, и мы просто по привычке назвали этот объект для себя «заводоуправлением».
Быстренько позавтракали, собрались и кратчайшим путём по склону горы, что начинался сразу за лагерем, выбрались на дорогу.
Дорога ползла в гору частым зигзагом, и с непривычки подъём с тяжёлыми рюкзаками на плечах давался непросто. Мы не торопились, берегли силы. Делали частые остановки, чтобы размять плечи, поесть облепихи и барбариса, в изобилии росших на склонах.
На каждой остановке я старался сделать фотографии, пытаясь запечатлеть долину, в которой устроился Тырныауз в наиболее выгодном ракурсе.
На повороте стал хорошо виден задний двор уцелевшего «заводоуправления». Вагончик сторожа, будка собаки и явные следы хозяйственной деятельности подтвердили разумность нашего отказа от ночного посещения объекта.
С каждым «языком» дорожного зигзага мы поднимались выше. В какой-то момент мы поняли, что достигли низко висевших облаков. Видимость значительно сократилась, в воздухе витали капли влаги и садились на кожу, неся с собой приятную прохладу.
В начале марша изрядно разогрелись, стало жарко. Шапки и шарфы на время отправились в рюкзаки. Но при входе в облачность они вернулись на свои места. Вопрос терморегуляции в полевых условиях – шутка серьёзная. Во-первых, ни к чему мокнуть от пота, ибо можно переохладиться и заболеть. Во-вторых, при активном потоотделении возрастает потребление жидкости. Что в определённых условиях добавляет проблем.
К счастью, всё указывало на то, что недостатка в питьевой воде у нас не будет. По узкой промоине в колеях весело журчал ручеёк с чистой водой. Понюхали, попробовали на вкус.
Отлично! Подумаешь, что течёт прямо по дороге? Здесь за день проезжает от силы пять или десять машин. После водички из ЧЗО, талого снега и болотной жижи, такая вода поистине могла претендовать на звание лечебно-столовой.
Облака немного разредились и мы заметили, что выше по склону деревья покрыты инеем.
Значит, скоро попадём в «слой холода».
На самом деле, это был снег, который так причудливо украсил ветви деревьев.
Приближаясь к первому объекту, отмеченному как «горно-металлургический комбинат», повстречали на пути оставленный кем-то автокран.
Нам уже сказали, что местные жители активно промышляют сбором металла на останках закрытого предприятия. Видимо, тут тоже идёт работа. Наверное, кран оставили из-за того, что его сложнее пригнать по извилистому серпантину. В будни сюда вернуться рабочие и продолжат дело.
Туман становился гуще. Видимость упала до тридцати метров.
И вот проявились угловатые контуры сооружений, похожие на стены и башни старинного замка.
Но от замка остались только фундаменты, да одно не доломанное строение.
Тут мы сделали остановку. Пообедали и заложили схрон, в котором спрятали суточный рацион и кое-что из одежды. Это понадобится на обратном пути, и нет смысла всё время таскать лишнюю ношу.
Оставалось пройти ещё пару километров до ключевого района, где предполагалось разбить долговременный лагерь. Тела уже начинали чувствовать усталость, но сознание не переставало восхищаться окружающей загадочностью природы. Свою изюминку добавляли попадавшиеся под ногами куски горной породы причудливой расцветки
и кусты чертополоха, украшенные снегом, с цветками размером с кулак.
Зигзаг пройден, мы поднялись на заданную высоту. Предстояло найти подходящее место для лагеря. Разумеется, мы намеревались обосноваться в каком-нибудь заброшенном доме, коих здесь предостаточно.
Первая локация не обрадовала – здание разрушено. «Металлисты» так разбушевались, что в мародёрском задоре срезали несколько нижних косых связей с действующей опоры ЛЭП. А может, работали в таком плотном тумане, что не сразу увидели провода, и не поняли рабочая она или нет.
На второй точке всё ещё грустнее. Среди куч мусора стыдливо краснел кирпичом уцелевший угол стены.
Идя по дороге, приметили железобетонную П-образную полусекцию, из таких делают проходные коллекторы.
- Хэлл, смотри-ка, под ней сухо и достаточно места, чтобы улечься двоим, - в шутку заметил Макс.
- Ну, да. Если не найдём что-либо стоящее, то как бы не пришлось и впрямь лезть под неё.
Кто-то может упрекнуть нас в изнеженности. Мол, нечего изощряться. Надо ставить палатку на ровной полянке и терпеливо сносить все удары стихии. Оно, конечно, верно. Но у нас были свои задачи, и стоическая борьба с непогодой в их список не входила.
На третьей точке повезло. Двухэтажный домик очень хорошо сохранился, по сравнению с другими.
Взошли на крыльцо. Я извлёк из кармана фонарик и прошёл внутрь.
- Эх, ма-а-ать твою!
- Что такое?
- Здесь дерьма по щиколотку!
Пол первого этажа был знатно унавожен. Похоже коровам, пасущимся в горах, тоже приглянулся этот домик, и они частенько сюда захаживали.
- Хэлл, хрен с ним с дерьмом. Оно ведь коровье и похоже смёрзлось, так что даже обуви не испачкаем.
- Ты прав. Всего лишь навоз, а заодно дополнительный рубеж от брезгливых личностей.
Обе лестницы на второй этаж обрушены.
Великолепно! Первый этаж обильно удобрен. Незваным гостям будет трудно подняться на второй этаж, и тем более трудно сделать это бесшумно. Проблема с ночными дежурствами решилась сама собой. Подходящая комната нашлась сразу. Два входа, одно окно, пол достаточно чист. Втащили рюкзаки наверх и решили потратить остаток светового дня на разведку рудника, который располагался неподалёку.
Покинув облюбованное убежище, стали искать спуск. Судя по всему, рудник находился на меньшей высоте, чем избранная нами позиция. Но как же спуститься к нему? Я подошёл к бровке склона и посмотрел вниз. Трава, опоры от трубопровода и… туман.
Где-то там внизу шумела река. Сквозь разрыв клубов тумана проступили прямоугольные контуры и тут же скрылись. В таких условиях срезать путь не стали. Вышли на накатанную дорогу и двинули по ней. Через полторы сотни шагов поняли, что у нас есть соседи.
Сначала показалась красно-белая рама антенны, а потом небольшой дом, выстроенный буквой «Г».
- Похоже, это снежно-лавинная станция, - сказал я.
- Там есть кто-то?
- Да, должен быть. Но не думаю, что это создаст проблемы. Выбранное нами для лагеря место отсюда не видно. В таком тумане нас сейчас тоже вряд ли заметят. Правда, полноценное посещение рудника придётся оставить на десерт. А то примелькаемся, и местные сочтут нас за каких-нибудь террористов… со всеми вытекающими последствиями.
Ниже на дороге встретились две коровы, скорее всего, из хозяйства смотрителя станции.
На нашу удачу плотное белое покрывало вздумало на какое-то время сползти с укрываемого им рудника. Сначала едва-едва обозначился склон горы, потом здания.
И вот, туман почти ушёл, открыв завораживающую картину.
- Эх-х-х, где же Маф со своей зеркалкой, - вздохнул я и стал фотографировать на верную «мыльницу», отчаянно выжимая из неё все доступные ресурсы.
Старая ведьма Разруха полновластно владела рудником. Мародёры потрудились «на славу».
По остовам сооружений с трудом можно было определить их первоначальное назначение. Рудниковый комплекс располагался как бы на нескольких террасах, соединённых между собой дорогами. Мы то спускались, то поднимались, то упирались в скалу или вертикальную подпорную стенку, то останавливались перед крутым обрывом. Это была не привычная промзона. Прежде чем выбрать траекторию движения, следовало учесть, на какой высоте находится объект, и сразу решить, как добраться до нужного уровня.
Подробный осмотр корпусов мы оставили на потом, пока надо было осмотреть рудник в целом.
- Хэлл, вон там! – Макс указал пальцем куда-то влево.
- О! Это то, что мы ищем!
Входы в штольни призывно чернели на фоне побелевшего горного ландшафта.
Мы не стали очертя голову идти в первую же попавшую штольню, а сначала отыскали и отметили на карте все видимые входы.
Всего насчитали восемь входов. Притом, мимо двух из них проскочили по пути на рудник. Один находился чуть выше дороги, а второй чуть ниже. И заметны они стали, только с этого ракурса.
При осмотре каждого входа немного продвигались внутрь, чтобы понять завален он или нет? Но обнаружили совсем другую неприятную неожиданность. Почти все входы были подтоплены, а из одного выходила полноценная горная речка, шум которой слышали на подходе.
- М-да… этот момент мы как-то упустили, - сказал я. – Взять бы чулки ОЗК или лучше Л-1. Да кто же знал, что штольни на высоте более двух километров над уровнем моря будут подтоплены?
- Не парься, Хэлл, - ободрил товарищ. – Помнишь, как в техническом тоннеле УНК делали? По кочкам, по тюбингам… Пройдём.
- Так-то оно так, но везде ли таким макаром пролезешь? Между прочим, во второй рейд в УНК у нас были чулки, и двигались мы гораздо быстрее, а не по километру за час. Ладно, ты прав. Нечего причитать. Пройдём.
Быстро темнело. Пошёл снег. В туманных сумерках неяркой жёлтой звёздочкой зажёгся свет в окне снежно-лавинной станции. Вспомнилась, увиденная однажды картина. Она называлась «полярная станция» или «на полярой станции». Фамилию художника забыл. Там на фоне тёмного вечернего неба и бескрайних снежных просторов стояло небольшое полусферическое сооружение и мачта радиоантенны. В круглом окошке горел свет. И сразу же живо представлялся полярник, сидящий за столом и читающий книгу в попытке скоротать долгий зимний вечер. Он один на этой станции. Вчера, сегодня, завтра. Не отшельник, но вполне хорошо переносит своё одиночество. Пока есть свет и тепло, можно не бояться мороза и метелей. Но его положение очень шатко. Случись беда, и никто не придёт на помощь. А он… он спокоен, не боится. Сидит, читает, изредка прихлёбывает чай.
Наверное, здешний смотритель станции чем-то похож на того воображаемого полярника…
А может и совсем не похож. Может их там двое или трое. И вообще, к чему эти лирико-художественные измышления? Он там в тепле и сухости. Нам же предстояло установить палатку в холодной комнате, залезть в холодные спальные мешки и согревать их теплом собственных тел. Мелькнула подленькая мысль: напроситься на ночлег на станцию. Но нет… Лучше перестраховаться. Чем меньше будем попадаться на глаза местным, тем лучше.
В данном отчёт речь пойдёт о Тырныаузском горно-обогатительном комбинате (ТГОК). На момент нашего посещения предприятие не функционировало, а его инфраструктура была почти полностью уничтожена и разграблена. Однако кое-что интересное всё-таки осталось…
Заранее приношу извинения читателям и особенно бывшим сотрудникам ТГОКа за столь скудные сведения о комбинате. Что-то взял из старых газет, что-то из Интернета, отбросив в сторону лишнюю часть СМИшной шелухи. Пообщаться с кем-либо из работников ТГОКа так и не удалось, как ни старался. А на личное общение с жителями Тырныауза у нас совсем тогда не было времени.
Также извиняюсь за качество некоторых фотографий. Хотя в повествовании я ссылаюсь на взбунтовавшуюся технику, но, конечно же, не исключаю своего личного непрофессионализма. А вероятнее всего фото не получились из-за того, что в рейде не принял участие товарищ Маф – наш самый пряморукий фотограф. Я изначально настроился, что снимать будет другой человек, да так и протащил неосознанно лентяйский настрой чрез весь рейд.
В самый последний момент Мафу по крайне веской причине пришлось отказаться от затеи, инициатором которой он был. Так что сей отчёт посвящается ему – человеку, вдохновившему нас на поездку в Тырныауз.
P.S. Всё изложенное в отчёте является плодом воображения, а фотографии – продуктом монтажа. Любые совпадения с реальными людьми, событиями и местами случайны.
Суббота 15.10.2016
Нам повезло. В Тырныаузе ещё не пошёл дождь, хотя по дороге от аэропорта ехали сквозь плотную завесу мороси. Расплатившись с таксистом, бодрым шагом направились к ближайшему заброшенному зданию, где рассчитывали найти убежище на ночь.
Когда до входа оставалось не больше сотни шагов, и мы уже предвкушали близкий отдых, изнутри донёсся басовитый угрожающий лай крупной собаки.
- Блин, занято! – с досадой сказал я. – Макс, ты случайно не прихватил с собой отпугиватель?
- Нет. Думал взять его, но рюкзак забит под завязку, - ответил товарищ.
- Да, это я так спросил… Вдруг, в качестве балласта взял. Ладно, идём искать другое место.
Поиски альтернативы оказались сложнее, чем ожидалось. Фабричный комплекс был практически полностью превращён в поле руин, за исключением нескольких построек. Мы пробирались по грудам бетонного и кирпичного боя, и ежеминутно обходили глубокие ямы и траншеи. Будто бы фабрику сносили не с помощью строительной техники, а ковровой бомбардировкой.
Где-то поблизости взревел мотор, зарокотал прогоревший глушитель и из-за поворота выскочил УАЗ песчаной расцветки. Его корпус лязгал и дребезжал, единственная фара едва освещала путь, но водитель уверенно гнал автомобиль вперёд и вверх. Машина скрылась также внезапно, как и появилась. Мы удивлённо переглянулись и потопали дальше.
Уцелевшие сооружения представляли собой печальное зрелище. Ни лестничных маршей, ни целых стен. Часть перекрытий обрушена, полы завалены обломками. Только одно большое здание сохранилось лучше других, кое-где даже уцелели оконные стёкла. Но на поверку все входы в него оказались заварены, а окна зарешёчены. Заниматься устройством залаза некогда и не с руки. Здание вполне могло охраняться. И обустраивать в нём лагерь, не проведя подробную разведку, было бы опрометчиво.
Лишь к полуночи отыскали более-менее подходящее место, установили палатку и легли спать.
Воскресение 16.10.2016
Утро началось с постыдного осознания того, что выбранная нами позиция хорошо просматривалась со стороны города. Палатка-то скрыта от посторонних глаз, но остальная площадка на виду. А в прочем, в этот раз выбор был объективно ограничен.
Но я слукавил. Душевные терзания на счёт местоположения лагеря пришли позже, а первичным было впечатление от открывшейся панорамы.
Перед нами раскинулся постапокалиптический пейзаж. Горы обломков и редкие покорёженные скелеты зданий. На заднем плане в линию вытянулись вполне опрятные многоэтажки. И на высоте в какую-то пару сотен метров над городом висел потный слой то ли облаков, то ли тумана.
Слева особняком стояло «заводоуправление», от проникновения в которое мы вчера отказались. Остатки конвейера и трубы на крыша недвусмысленно намекали на производственное назначение, но, как правило, на заводах в последнюю очередь сносят именно административную часть, и мы просто по привычке назвали этот объект для себя «заводоуправлением».
Быстренько позавтракали, собрались и кратчайшим путём по склону горы, что начинался сразу за лагерем, выбрались на дорогу.
Дорога ползла в гору частым зигзагом, и с непривычки подъём с тяжёлыми рюкзаками на плечах давался непросто. Мы не торопились, берегли силы. Делали частые остановки, чтобы размять плечи, поесть облепихи и барбариса, в изобилии росших на склонах.
На каждой остановке я старался сделать фотографии, пытаясь запечатлеть долину, в которой устроился Тырныауз в наиболее выгодном ракурсе.
На повороте стал хорошо виден задний двор уцелевшего «заводоуправления». Вагончик сторожа, будка собаки и явные следы хозяйственной деятельности подтвердили разумность нашего отказа от ночного посещения объекта.
С каждым «языком» дорожного зигзага мы поднимались выше. В какой-то момент мы поняли, что достигли низко висевших облаков. Видимость значительно сократилась, в воздухе витали капли влаги и садились на кожу, неся с собой приятную прохладу.
В начале марша изрядно разогрелись, стало жарко. Шапки и шарфы на время отправились в рюкзаки. Но при входе в облачность они вернулись на свои места. Вопрос терморегуляции в полевых условиях – шутка серьёзная. Во-первых, ни к чему мокнуть от пота, ибо можно переохладиться и заболеть. Во-вторых, при активном потоотделении возрастает потребление жидкости. Что в определённых условиях добавляет проблем.
К счастью, всё указывало на то, что недостатка в питьевой воде у нас не будет. По узкой промоине в колеях весело журчал ручеёк с чистой водой. Понюхали, попробовали на вкус.
Отлично! Подумаешь, что течёт прямо по дороге? Здесь за день проезжает от силы пять или десять машин. После водички из ЧЗО, талого снега и болотной жижи, такая вода поистине могла претендовать на звание лечебно-столовой.
Облака немного разредились и мы заметили, что выше по склону деревья покрыты инеем.
Значит, скоро попадём в «слой холода».
На самом деле, это был снег, который так причудливо украсил ветви деревьев.
Приближаясь к первому объекту, отмеченному как «горно-металлургический комбинат», повстречали на пути оставленный кем-то автокран.
Нам уже сказали, что местные жители активно промышляют сбором металла на останках закрытого предприятия. Видимо, тут тоже идёт работа. Наверное, кран оставили из-за того, что его сложнее пригнать по извилистому серпантину. В будни сюда вернуться рабочие и продолжат дело.
Туман становился гуще. Видимость упала до тридцати метров.
И вот проявились угловатые контуры сооружений, похожие на стены и башни старинного замка.
Но от замка остались только фундаменты, да одно не доломанное строение.
Тут мы сделали остановку. Пообедали и заложили схрон, в котором спрятали суточный рацион и кое-что из одежды. Это понадобится на обратном пути, и нет смысла всё время таскать лишнюю ношу.
Оставалось пройти ещё пару километров до ключевого района, где предполагалось разбить долговременный лагерь. Тела уже начинали чувствовать усталость, но сознание не переставало восхищаться окружающей загадочностью природы. Свою изюминку добавляли попадавшиеся под ногами куски горной породы причудливой расцветки
и кусты чертополоха, украшенные снегом, с цветками размером с кулак.
Зигзаг пройден, мы поднялись на заданную высоту. Предстояло найти подходящее место для лагеря. Разумеется, мы намеревались обосноваться в каком-нибудь заброшенном доме, коих здесь предостаточно.
Первая локация не обрадовала – здание разрушено. «Металлисты» так разбушевались, что в мародёрском задоре срезали несколько нижних косых связей с действующей опоры ЛЭП. А может, работали в таком плотном тумане, что не сразу увидели провода, и не поняли рабочая она или нет.
На второй точке всё ещё грустнее. Среди куч мусора стыдливо краснел кирпичом уцелевший угол стены.
Идя по дороге, приметили железобетонную П-образную полусекцию, из таких делают проходные коллекторы.
- Хэлл, смотри-ка, под ней сухо и достаточно места, чтобы улечься двоим, - в шутку заметил Макс.
- Ну, да. Если не найдём что-либо стоящее, то как бы не пришлось и впрямь лезть под неё.
Кто-то может упрекнуть нас в изнеженности. Мол, нечего изощряться. Надо ставить палатку на ровной полянке и терпеливо сносить все удары стихии. Оно, конечно, верно. Но у нас были свои задачи, и стоическая борьба с непогодой в их список не входила.
На третьей точке повезло. Двухэтажный домик очень хорошо сохранился, по сравнению с другими.
Взошли на крыльцо. Я извлёк из кармана фонарик и прошёл внутрь.
- Эх, ма-а-ать твою!
- Что такое?
- Здесь дерьма по щиколотку!
Пол первого этажа был знатно унавожен. Похоже коровам, пасущимся в горах, тоже приглянулся этот домик, и они частенько сюда захаживали.
- Хэлл, хрен с ним с дерьмом. Оно ведь коровье и похоже смёрзлось, так что даже обуви не испачкаем.
- Ты прав. Всего лишь навоз, а заодно дополнительный рубеж от брезгливых личностей.
Обе лестницы на второй этаж обрушены.
Великолепно! Первый этаж обильно удобрен. Незваным гостям будет трудно подняться на второй этаж, и тем более трудно сделать это бесшумно. Проблема с ночными дежурствами решилась сама собой. Подходящая комната нашлась сразу. Два входа, одно окно, пол достаточно чист. Втащили рюкзаки наверх и решили потратить остаток светового дня на разведку рудника, который располагался неподалёку.
Покинув облюбованное убежище, стали искать спуск. Судя по всему, рудник находился на меньшей высоте, чем избранная нами позиция. Но как же спуститься к нему? Я подошёл к бровке склона и посмотрел вниз. Трава, опоры от трубопровода и… туман.
Где-то там внизу шумела река. Сквозь разрыв клубов тумана проступили прямоугольные контуры и тут же скрылись. В таких условиях срезать путь не стали. Вышли на накатанную дорогу и двинули по ней. Через полторы сотни шагов поняли, что у нас есть соседи.
Сначала показалась красно-белая рама антенны, а потом небольшой дом, выстроенный буквой «Г».
- Похоже, это снежно-лавинная станция, - сказал я.
- Там есть кто-то?
- Да, должен быть. Но не думаю, что это создаст проблемы. Выбранное нами для лагеря место отсюда не видно. В таком тумане нас сейчас тоже вряд ли заметят. Правда, полноценное посещение рудника придётся оставить на десерт. А то примелькаемся, и местные сочтут нас за каких-нибудь террористов… со всеми вытекающими последствиями.
Ниже на дороге встретились две коровы, скорее всего, из хозяйства смотрителя станции.
На нашу удачу плотное белое покрывало вздумало на какое-то время сползти с укрываемого им рудника. Сначала едва-едва обозначился склон горы, потом здания.
И вот, туман почти ушёл, открыв завораживающую картину.
- Эх-х-х, где же Маф со своей зеркалкой, - вздохнул я и стал фотографировать на верную «мыльницу», отчаянно выжимая из неё все доступные ресурсы.
Старая ведьма Разруха полновластно владела рудником. Мародёры потрудились «на славу».
По остовам сооружений с трудом можно было определить их первоначальное назначение. Рудниковый комплекс располагался как бы на нескольких террасах, соединённых между собой дорогами. Мы то спускались, то поднимались, то упирались в скалу или вертикальную подпорную стенку, то останавливались перед крутым обрывом. Это была не привычная промзона. Прежде чем выбрать траекторию движения, следовало учесть, на какой высоте находится объект, и сразу решить, как добраться до нужного уровня.
Подробный осмотр корпусов мы оставили на потом, пока надо было осмотреть рудник в целом.
- Хэлл, вон там! – Макс указал пальцем куда-то влево.
- О! Это то, что мы ищем!
Входы в штольни призывно чернели на фоне побелевшего горного ландшафта.
Мы не стали очертя голову идти в первую же попавшую штольню, а сначала отыскали и отметили на карте все видимые входы.
Всего насчитали восемь входов. Притом, мимо двух из них проскочили по пути на рудник. Один находился чуть выше дороги, а второй чуть ниже. И заметны они стали, только с этого ракурса.
При осмотре каждого входа немного продвигались внутрь, чтобы понять завален он или нет? Но обнаружили совсем другую неприятную неожиданность. Почти все входы были подтоплены, а из одного выходила полноценная горная речка, шум которой слышали на подходе.
- М-да… этот момент мы как-то упустили, - сказал я. – Взять бы чулки ОЗК или лучше Л-1. Да кто же знал, что штольни на высоте более двух километров над уровнем моря будут подтоплены?
- Не парься, Хэлл, - ободрил товарищ. – Помнишь, как в техническом тоннеле УНК делали? По кочкам, по тюбингам… Пройдём.
- Так-то оно так, но везде ли таким макаром пролезешь? Между прочим, во второй рейд в УНК у нас были чулки, и двигались мы гораздо быстрее, а не по километру за час. Ладно, ты прав. Нечего причитать. Пройдём.
Быстро темнело. Пошёл снег. В туманных сумерках неяркой жёлтой звёздочкой зажёгся свет в окне снежно-лавинной станции. Вспомнилась, увиденная однажды картина. Она называлась «полярная станция» или «на полярой станции». Фамилию художника забыл. Там на фоне тёмного вечернего неба и бескрайних снежных просторов стояло небольшое полусферическое сооружение и мачта радиоантенны. В круглом окошке горел свет. И сразу же живо представлялся полярник, сидящий за столом и читающий книгу в попытке скоротать долгий зимний вечер. Он один на этой станции. Вчера, сегодня, завтра. Не отшельник, но вполне хорошо переносит своё одиночество. Пока есть свет и тепло, можно не бояться мороза и метелей. Но его положение очень шатко. Случись беда, и никто не придёт на помощь. А он… он спокоен, не боится. Сидит, читает, изредка прихлёбывает чай.
Наверное, здешний смотритель станции чем-то похож на того воображаемого полярника…
А может и совсем не похож. Может их там двое или трое. И вообще, к чему эти лирико-художественные измышления? Он там в тепле и сухости. Нам же предстояло установить палатку в холодной комнате, залезть в холодные спальные мешки и согревать их теплом собственных тел. Мелькнула подленькая мысль: напроситься на ночлег на станцию. Но нет… Лучше перестраховаться. Чем меньше будем попадаться на глаза местным, тем лучше.
Читайте также
